Подушка, которая не даст сидеть неправильно. Как построить бизнес, все бросить и начать заново

Синдеева: У меня просто потрясающий выпуск «Синдеева. Сделай сам», потому что чувствую себя Леонидом Якубовичем, к которому приходят и приносят подарки. Вот сегодня у меня, например, подушечка такая. Вы мне ее подарите?

Волков: Да.

Синдеева: Ура! Значит, я буду ее тестировать прям здесь, потому что сегодня у меня еще один выпускник бизнес-школы «Сколково» — Роман Волков. Роман — один из соучредителей и коммерческий директор компании, точно должна сказать, «Детензор-Мед».

Волков: Да, все верно.

Синдеева: Никогда не слышала названия этой компании — притом, что у меня болит спина. И я честно скажу, вот я сейчас сижу уже пять минут на этой подушке. Пока мне очень нравится, и мне очень удобно. По итогам программы я дам фидбэк. Опять хочу напомнить, конечно, нашим зрителям, почему мы делаем это вместе с бизнес-школой «Сколково» — потому что первый раз, собственно, за 10 лет существования школы они объявили раздачу 20 грантов, из которых два — на полное обучение. И поэтому я хочу объяснить зрителям, зачем же нужны эти бизнес-школы, зачем нужно «Сколково», и поэтому для меня все кейсы, которые я вот сейчас смотрю, они ужасно интересные. Они практически у всех, всех моих гостей поменяли, так или иначе, жизнь.

Волков: Жизнь, да.

Синдеева: И бизнес. И это, конечно, очень круто. И это очень вдохновляет. Ром, вот вы, можно я вообще начну не с бизнеса, не со «Сколково»? Вы жили в Америке, и вы были спасателем на водах. Это такой интересный факт биографии. И вот здесь одна только фраза, что вы спасли более 40 человек во время работы спасателем на пляже. Расскажите, что это такое, как это было? И почему вы вдруг из спасателей оказались когда-то в «Сколково». Почему вы не продолжили заниматься спасением людей ан водах?

Волков: Я это сейчас прямо расскажу. Я единственное хотел попросить вас, чтобы вы поправили подушечку, чтобы она была ровно у вас прямо под спиной, тогда вы будете чувствовать лучше эффект.

Синдеева: Это правда удобно, вот вообще не обманываю.

О спасении людей

Волков: Касательно моего опыта спасания людей, это было во время моего обучения в институте. Есть разные программы, которые позволяют студентам во время летних каникул поехать и работать в Америке. И я в свою очередь попытал, можно сказать, удачу такую. У меня все получилось, и я оказался в Соединенных Штатах. Но я не сразу стал спасателем. Я был, можно сказать, грузчиком, или не грузчиком, мерчендайзером в магазине.

Синдеева: Так. Это грузчиком, в принципе. В принципе, это грузчик.

Волков: Ну, в принципе, грузчиком, да. Моей задачей было катать тележки и расставлять напитки по полкам. И потом у меня еще была вторая работа, на которой я красил дома. Поэтому это совсем не было связано со спасанием.

Синдеева: И никак с вашей учебой, я так понимаю?

Волков: И никак с моей учебой, да. Это просто была отдельная программа, которая позволяет студентам поехать летом попрактиковать английский язык и работать. И когда я красил крышу дома, это было примерно на высоте второго этажа, наша начальница, она подошла и спросила, не страшно ли мне красить так высоко. Я сказал, что я давным-давно не боюсь высоты, потому что прыгал с семи метров в воду со скалы. Она такая, ой, хорошо, хорошо. Уходит. Через какое-то время возвращается и спрашивает меня, а что такое семь метров? Они же не используют такую систему. Я ей попытался объяснить примерно, на какой высоте это находится. Она уходит и опять возвращается. И говорит, слушайте, а спустись, пожалуйста, сверху вниз. Я тебе хочу кое-что показать. И показывает мне объявление в газете, что через несколько дней будет найм спасателей для того, чтобы, их будут тестировать. И я пошел на тестирование.

Синдеева: А вы до этого не были спасателем?

Волков: Нет, я до этого не был спасателем, я просто профессионально занимался плаванием, был в сборной моего института по плаванью. И пошел на этот отбор. Но спустя пару дней я отобрался, прошел все тесты, которые там были. Нас и в бассейне гоняли, и по пляжу заставляли бегать, и, можно сказать, манекены таскать. И началась работа. Примерно где-то четыре месяца целого лета я работал тем, что...

Синдеева: Где?

Волков: Я работал в штате Нью-Джерси в городе Уайлдвуд. Это был пляж очень большой, примерно семь км. Впереди меня были постоянно волны и океан. Я, естественно, не думал, что придется такое количество людей спасать, но…

Синдеева: Это прям реальное спасение было?

Волков: Но люди реально тонули. Каждый день ты, допустим, всегда, когда приходил на работу, — ты понимал, что от тебя зависят жизни людей, которые прямо перед тобой плавают. Потому что пляж очень загруженный, напротив тебя примерно находилось 300-500 человек всегда в воде. Ты должен был за ними восемь часов каждый день смотреть, чтобы никто ничего.

Синдеева: Как ты можешь определить, что человек начинает тонуть? Какие признаки первые? Он же не всегда кричит, он же иногда теряется.

Волков: Во-первых, люди, когда находятся в воде, в Америке им не разрешают далеко уходить. Для взрослых это по шею — дальше, чем по шею они уходить не могут.

Синдеева: И что, это запрет?

Волков: Да, это запрет. И ты смотришь, чтобы они туда не уходили. Если они будут туда уходить, ты им свистишь и говоришь, чтобы они вернулись обратно. Самое что интересное, что если они не будут тебя слушать, то приезжает милиция и оштрафовывает их на 800 долларов. Поэтому они довольно хорошо слушают спасателей. Но зачастую всегда видно, что человек начинает как-то себя странно вести, потому что какие-то действия, брызги появляются. Или зачастую мы смотрим именно на то, как себя ведет океан. Потому что вода, она имеет определенную предсказуемость, и, когда образуются подводные течения, его также заметно с берега. Потому что ты сидишь на высоте и видишь, что происходит. И, допустим, один из тех случаев был, когда ты смотришь вроде вперед, и там все в порядке, и люди себя там хорошо чувствуют, и прибегают два маленьких ребенка. Примерно три года. Они начинают барахтаться, забегать, выбегать из воды, и тут подходит, набегает большая волна. Она их сбивает с ног и сразу утаскивает. Это, наверное, было из самых страшных моментов, потому что ты смотришь вперед, и прямо краем зрения ты видишь, что подбежали детишки, и потом их нет. И потом ты видишь, что их потащило, спрыгиваешь. И я вот прям нырнул и обоих...

Синдеева: А родители где?

Волков: А родители в Америке не так обращают внимание за присмотром детей, потому что есть спасатели. У них какая-то странная в этом смысле, не знаю, то ли доверие, то ли они на отдыхе, что они не так смотрят за детьми, как у нас. Потому что другую часть времени…

Синдеева: А родители потом осознали, что это было?

Волков: Ко мне никто не подошел, самое что интересное. Не знаю, видели они вообще это, не видели. Ко мне подошел другой человек и сказал, что то, что ты сделал, было очень круто, потому что, говорит, я смотрю за тобой. Это был очень сложный день, потому что это уже был третий человек, которого я вытащил за день.

Синдеева: Кошмар какой-то.

Волков: Да. Это особенность океана. Это прямо особенность океана. На море или вот на озерах, на все остальном больше тонут именно по неосторожности, потому что, допустим, переохладились, у них свело ноги или что-то в таком духе, либо когда выпивают алкоголь. А здесь прямо опасно, потому что никто не застрахован, что произойдет.

Синдеева: А вам медаль не дали за спасение на водах?

Волков: Я дважды чемпион города, но более по спортивной дисциплине. У нас проходили постоянно соревнования между разными спасателями, потому что там большое побережье. Между всеми.

Синдеева: А, то есть, не за количество людей спасенных.

Волков: Нет, это никто не считал, потому что это работа. Это работа, и это прям в удовольствие, что происходит.

Синдеева: Ну, ладно, это такое было вступление. Собственно, я хотела вот этот факт биографии ваш узнать. Ром, Вы после института что стали делать?

Первые шаги в бизнесе

Волков: Я после института с партнерами основал компанию по дистрибьюции блоков увеличения мощности для автомобиля. Ну, назовем это так, портативный чип-тюнинг. Если еще проще говорить, что это специальная система, которая обманывает мотор и увеличивает в нем мощность.

Синдеева: А вы разрабатывали, или вы дистрибутировали?

Волков: Не, мы дистрибутировали в тот момент, потому что разработкой занималась компания, находящаяся в Германии. Мы сделали собственный бренд, собственную упаковку, и вот уже этот бренд продвигали на российском рынке.

Синдеева: И сколько он проработал?

Волков: Он проработал примерно 7-8 лет. Около восьми лет.

Синдеева: Он успешный был?

Волков: Когда я им занимался, да, он был довольно-таки успешным.

Синдеева: А почему вы потом его продали? Или вы ушли? Или как?

Волков: Я понял для себя несколько вещей. Первое то, что я понял — что этот бизнес имеет ограничения. По сути своей мы являемся дистрибьютором, да? И все, что хорошо продаем, это замечательно, но мы ограничены. Мы ограничены, допустим, российским рынком, рынком СНГ. И на тот момент у меня уже были представители в большинстве регионах России и во всех городах-миллионниках. По сути, что? Дальше можно расширяться, но уже внутри России это не так амбициозно, как я хотел бы и видел себя в дальнейшем. Плюс я понял, что то, что я чем занимаюсь, этими автомобилями, не так заводит, и я не вижу в этом драйва какого-то.

Синдеева: И вы продали свою долю?

Волков: Да, я продал свою долю партнерам.

Синдеева: Так, и дальше?

Волков: И дальше? Я не знал, что я хочу делать дальше, но я знал, что я хочу что-то делать. И мне всегда хотелось посмотреть, как работает производство. Я встречался со своими друзьями, и у них получилось, что было производство, которое они создали, они даже купили полностью оборудование, полностью создали производство, но не знают, что с ним делать. Производство занималось переработкой пленки. Получается, что приходили большие-большие такие рулоны, где-то по 250 кг каждый, этой пленки, и дальше ее можно было нарезать, перфорировать, делать из нее пакетики и отгружать заказчикам. Это кто, допустим, если крупу ешь, то в чем крупа находится. Хлопья — то, в чем хлопья из коробки достаешь. Или, допустим, каждый хоть раз покупал продукцию этого завода, потому что если вы покупаете зелень, укроп или петрушку.

Синдеева: Понятно. Но это все такое вредное производство, с которым сейчас все борются? То есть, это та пленка, которая не…

Волков: Там есть пленки, которые разлагаются, да. Уже есть технологии, которые позволяют зеленые пленки делать. Но вот компании, которые заказывают, они все настолько борются и настолько конкурентные по издержкам, что никто такую пленку практически не покупает. Только вот кто занимается органическими продуктами и кто говорит, что мой бренд…

Синдеева: Понятно. Сейчас во многих европейских странах прям законы принимаются о запрете использования полиэтилена.

Волков: Да, это вообще выло бы круто, потому что, на мой взгляд, с чего надо было начать, это именно вот с пакетов, в которых мы носим продукты. Вот если бы…

Синдеева: То есть, хотя бы с них.

Волков: Да, потому что это вообще колоссальные объемы. Это какие-то умопомрачительные объемы, которые выбрасываются, и которые не используются. И, по сути, есть пакеты, которые разлагаются там за год.

Синдеева: А вот этим вам никогда не хотелось заняться, раз вы были связаны с пакетами?

Волков: Нет, этим мне не хотелось заняться, мне хотелось понять, как работает завод, и как его исправить. Потому что у них было очень большое количество проблем. Он был убыточный, он сжирал свой оборотный капитал. И люди вообще не знали как бы, какая цель у этого завода, что они хотят делать, что они хотят достичь. И вот это все я целый год переделывал и возвращал в нормальное русло.

Синдеева: И получилось?

Волков: Да, да. Завод успешный, полностью функционирует. Он вышел через полгода уже на прибыльность.

Синдеева: Так почему вы опять уходите-то? Все же получилось.

Волков: Dсе получилось, да. Я понимал, что тоже интересная штука. Я понял, как работает производство, но хочу...

Синдеева: Хочу что-то другое, да.

Волков: Хочу что-то другое, да.

Синдеева: И чего вы захотели?

Волков: У меня просто есть определенное кредо в том смысле, что никто не знает, что он хочет делать. Очень мало людей знают, что они хотят делать, и они просто молодцы. Я очень горд за ни и рад. Но я не знаю, что я хочу делать, но я знаю, что я не хочу делать. Я просто пробую и знаю, что это я больше пробовать не буду.

Синдеева: Так. Ну, и как вы дальше-то? Как вы пришли к этой компании? Почему вы все-таки оказались в «Сколково»? И за «Сколково» вы сами платили за обучение?

Волков: Значит, со «Сколково» там отдельная история, и как я оказался в компании, тоже отдельная история. Две отдельных истории, которые я вам расскажу. Со «Сколково», это было летом. Это было летом 2014 года. И я как раз вот был в разгаре реструктуризации этого завода. И у меня в голову пришла идея, а не пойти бы мне бы поучиться? Потому что я, получается, все это время что-то сам собственными руками делал.

Синдеева: Как сказал Рустам, ваш однокашник, как выясняется, был бизнесменом-самоучкой.

Волков: Да, я, получается, когда были проблемы на заводе, я позвонил своим друзьям из финансовой академии, спросил, расскажите мне про бухучет. Они говорят, хорошо, возьми книжку «Бухучет для чайников». Я не помню, как она называлась, но примерно так. Я ее примерно месяц изучал, и после этого я уже начал разбираться в бухучете. Как и что происходит. Я понял, что это, конечно, хорошо, но есть какие-то более правильные инструменты, которые дают людям, которые занимаются бизнесом. И пошел смотреть, что есть на рынке, какие вообще варианты есть дальнейшего развития. Получается, уже у нас есть МВА в России, у нас есть разные МВА, на русском, на английском при каких-то школах. Есть западные МВА. Какой из них получать? По поводу западного МВА я подумал, но понял, что, во-первых, это очень капитальная инвестиция, потому что ты должен туда переехать, ты должен там жить, ты должен не работать, и ты, получается, все время там находишься. Не очень мне понравилось, потому что я хотел все-таки не терять свой опыт работы. И я пришел в «Сколково» на день открытых дверей. И там познакомился с ребятами, там все посмотрел. Мне очень все понравилось, все так было красиво, но было абсолютно не похоже на все, что я видел иначе, в других каких-то форматах. Все что-то бегали, все что-то хотели делать, все что-то всем интересовались. Но обучение стоит немало. Она все-таки сумма значительная. Я понимал, что такую сумму не так легко найти. Но тут мне сказали, что есть система грантов, в которой можно поучаствовать.

Синдеева: Вообще, мне нравится. У меня все практически гости, которые были, они все каким-то образом получили гранты в «Сколково». И, собственно, в этот раз, почему мы партнеруемся со «Сколково», потому что они дают возможность для получения полных грантов, две штуки. Представляешь?

Волков: Это вообще фантастика! Я уже всем друзьям рассказал. Я говорю, что вот что хотите делайте, но вот идите, тестируйтесь, отбирайтесь, думайте. Я вообще не верил, что такое бывает. Я не верю в лотерею, мне кажется, что это вообще просто бизнес хороший, а не раздача денег. Но я пошел готовиться, пошел смотреть видео. Благо, там полно всяких разных материалов было. Плюс также проходит еще параллельный эвент, это называется «Стартап-вилладж», на котором выступают все стартаперы. И туда я ходил, смотрел, и там вот все рассказывали, как они вот просто, это называется пикчед-бизнес. Это люди в 30 секундах рассказывают о своем бизнесе, и инвестор должен понять, нужно ему вкладываться в это или нет. В школе, конечно, была немного другая программа.

Синдеева: Но тебе же нужно было какой-то проект защищать?

Волков: Я сделал проект.

Синдеева: Да, какой?

Волков: Проект на тот момент, это был 2014 год, он заключался в следующем, что мы все пользуемся социальными сетями, и особенно, допустим, фейсбуком. Когда ты его листаешь, тебе что-то понравилось, ты хочешь показать это другу, и, в принципе, это невозможно сделать, потому что это все куда-то ушло в ленту и кануло. Я подумал, что было бы классно, если бы можно было весь этот контент сохранять. Ну, как бы через приложение ты сохраняешь, и вот все твои какие-то интересные заметки, они у тебя специально сохраняются из социальных сетей. Тогда эти проекты только зарождались. И я пришел вот с этой идеей, полностью продумал, как она, в принципе, может выглядеть, оформили ее мы красиво.

Синдеева: Значит, защитил?

Волков: Защитил, да, получил первое место среди проектов, да.

Синдеева: Так и что, ты потом сделал это?

Волков: Нет, я потом это не сделал.

Синдеева: Почему? Почему? В «Сколково» тебе грант дали, понимаешь, на то, чтобы ты это сделал.

Волков: «Сколково» мне дало грант и оно сказало, что, в принципе, можно делать, а можно придумать что-то еще лучше. Потому что девиз школы: «Помогать лучшим, становиться еще лучше!» Получается, я, когда пришел в школу, уже когда начал учиться, я понял, что у моего проекта есть много-много нюансов, которые были недоработаны. И чтобы оказаться конкурентным, там нужно вообще полностью менять концепцию по сути своей. И менять подход. Но в тот момент я уже занимался другим проектом.

Синдеева: Каким? Вот этим?

Волков: Я занимался, да, лечением спины.

Синдеева: Так вот, расскажи, как там-то получилось?

О компании «Детензор-Мед»

Волков: Получилось следующим образом. У меня заболела спина, как и у многих людей, у которых болит спина.

Синдеева: Я сейчас сижу, прям чувствую, как у меня там начинает по-другому все шевелиться.

Волков: Там еще может быть тепло стать, потому что кровь начинает стимулировать лучше. Но это я об этом еще расскажу. У меня заболела спина, и я обратился к своему другу с просьбой. Говорю, ты вот занимался, твои родители занимались оборудованием, которое лечит спину. Он говорит, да, приходи, попробуешь. Я пришел в офис, меня уложили на оборудование, процедура длилась 45 минут, и после них я ощутил прям такую легкость и воздушность. Я начал спрашивать, что это за оборудование, как, что с ним происходит, что вообще, куда и как? Оказалось, что это разработка австрийского профессора еще 1978 года. И уже она около на тот момент 20-24 лет продавалась в России, но сами, кто, его мама, которая занималась системой, она уже уехала в Австрию, они живут.

Синдеева: Мама твоего друга?

Волков: Моего партнера, да, моего друга и партнера. Она уехала в Австрию, и уже живет с профессором. И вот бизнес…

Синдеева: С этим профессором?

Волков: Да.

Синдеева: А, то есть, она свою жизнь устроила личную и задвинула бизнес?

Волков: Да, ну, не совсем.

Синдеева: Какая-то удивительная история. Так?

Волков: Не совсем так, но они уехали, просто открыли общую практику там уже, в Австрии, и начали этим заниматься. А здесь была проведена колоссальная работа. К тому моменту уже космонавты, которые возвращались с орбиты, они проходили реабилитацию на нашем оборудовании.

Синдеева: То есть, ты, когда пришел в эту компанию, она работала, но как-то так не очень?

Волков: Она, да, она, получается, что она существовала. Она не работала, развивалась, да? Она существовала просто вот по накатанной.

Синдеева: Так, и что тебе было предложено?

Волков: Я говорю, что, давай, вот это же дистрибьюция? Я занимался дистрибьюцией. Оборудование классное. Мне понравилось по нескольким причинам. Первая довольно-таки абсурдная. Оно не ломается. Его тяжело очень сломать, вот. У нас не бывает такого, что кто-то его, допустим, купил и сказал, что оно мне не нравится, оно не работает или оно работает так, как не должно работать. Другой способ, потому что я сам попробовал, и мне помогло. Я очень сильно поверил. И третье — потенциалы у этого бизнеса громадные. Мы, получается, не привязаны территориально ни к чему, мы можем делать все, что хотим. Мы можем разные способы придумать его распространения. И оно уже знакомо, оно уже на слуху. Нам не потребуется людей прям убеждать, что это вот что-то, что работает.

Синдеева: А оно как? вот называется как оно?

Волков: Оно называется «Детензор».

Синдеева: Оно так и называется. Вот это «Детензор».

Волков: Это подспинная подушка «Детензор». Сам метод называется «Детензор-терапия».

Синдеева: Который придумал вот этот австрийский профессор, который теперь живет с мамой твоего партнера, который забросил бизнес, и тебе достался.

Волков: Да, да, да. Сам вообще метод, как он был придуман, это очень интересно. Профессор, он сам скалолаз, он инженер и медик. И он упал со скалы и сильно-сильно травмировался. И долгий период времени, по-моему, пару лет он никак не знал, как себя вылечить, потому что были жуткие боли. И один из методов, который он себе придумал, он подкладывал ноги под батарею, а его друг тянул его за плечи. Ему становилось легче, потому что он его тянул так легонько, аккуратно, ему становилось легче. Потом он нашел большие поролоновые подушки, разрезал их, подложил. И придумал механизм, который как бы его растягивал. Но он понимал, что это все довольно-таки громоздко и нельзя никак ни переносить, ни где-то использовать. И таким образом он пришел к той системе, которую он сделал. Это терапевтический мат «Детензор». Что он из себя представляет? Это оборудование, сделанное из пенополиуретана горячего вспенивания, высокоэластичного. Получается, что…

Синдеева: Производится где это?

Волков: Это производится в данный момент в Австрии. Вот. Получается, там реберная конструкция, как и здесь, но на мате ребра расположены в разные стороны. Получается, что человек, когда ложится на мат, он создает давление, и эти ребра отклоняются. Я покажу просто пример на пальцах, как это выглядит. Представьте себе, что мои пальцы это ребра. И вот принцип любой тракции, он заключается в уменьшении междискового давления.

Синдеева: То есть, распределяется давление, когда ты ложишься, да?

Волков: Да. И получается, человек, когда ложится, вот здесь расположены между моими пальцами, допустим, диски. И, когда человек ложится, он эти ребра начинает под силой своей тяжести отклонять, и они вот так вот расходятся.

Синдеева: А скажи, пожалуйста, извини, вот практические вопросы. То есть, подушка, понятно, ее можно в машину, в кресло. Вот этот матрас, на котором лежать надо по 40 минут, это как процедура. А есть матрасы, на которых спать?

Волков: Да. После того, как уже был изобретен мат, на котором лечиться, придумали матрас. Он обладает такой же конструкцией ребер, но меньшей степенью жесткости, потому что человеку не свойственно. 18%, сила вытяжения на мате — 18% от веса тела человека. С такой силой тянуть человека постоянно нельзя. Поэтому был изобретен матрас для ночного сна, у которого сила вытяжения всего лишь 5%. Человек на нем может с таким же комфортом спать всю ночь, и у него будет происходить эффект вытяжения. Слабее, чем на мате, но достаточный для того, чтобы утром просыпаться.

Синдеева: А есть ограничения какие-то? Это любому человеку полезно, или тем, у которых там проблемы со спиной?

Волков: Вообще, это любому человеку полезно. Да. Это и профилактика, и лечение.

Синдеева: А и это, я так понимаю, не только в клиниках и реабилитационных центрах, ты просто можешь купить себе домой?

Волков: Да, у нас получается модель сама по себе в том, что мы оснащаем санатории, больницы и разные лечебные учреждения. Потому что это медицинское оборудование, у него есть медицинская лицензия, и люди на нем уже прошли, около семи миллионов человек на нем вылечилось. Прошли лечение за все это время. Но оно настолько компактное и настолько универсальное и понятное, что люди могут его покупать себе домой.

Синдеева: А основной бизнес — это все-таки поставка в клиники и реабилитационные центры?

Волков: Да, у нас сейчас вот все, все это время, что я был в компании, я фокусировался именно на би-ту-би сегменте. Для того чтобы его восстановить, полностью наладить. Чтобы он существовал, надо его сделать.

Синдеева: А коррупционная составляющая в этом есть? Вы же идете наверняка в государственные часто какие-нибудь клиники?

Волков: Слава богу, нет. Ну, по крайней мере…

Синдеева: То есть, с вас не требуют денег за вход?

Волков: С нас не требуют, потому что уже оборудование давно на рынке было, присутствовало, и уже мы в свою очередь еще обучаем врачей, обучаем массажистов, и они говорят, что это им нужно.

Синдеева: А конкуренты есть вот такие прямые? Кто это?

Волков: Прямых конкурентов нету, потому что это наша авторская методика. Есть как бы косвенные конкуренты. Это подводное вытяжение либо разные тракционные столы. Но у них у всех очень большое количество ограничений. Если наше оборудование – это самый безопасный способ вытяжения, который существует на данный момент, потому что только человек силу вытяжения собственным весом тела распределяет, то у подводного вытяжения, то вас, по сути, опускают в ванну, там тянут.

Синдеева: Ну, понятно, ты просто не можешь это использовать дома.

Волков: Ты не можешь это использовать дома, и сила, которая тебя тянет, это вот какая-то машина, которая придумала. И, допустим, людям после 60 лет вообще нельзя этим пользоваться.

Синдеева: А скажи, пожалуйста, каким образом опять же, так как я фокусируюсь сейчас на возможностях, которые предоставляет «Сколково», в чем тебе «Сколково» помогло? Ты перестал быть бизнесменом-самоучкой. А вот можно конкретнее? Вот в чем?

Об учебе в Сколково

Волков: Хорошо. После того, как я выиграл грант, началось обучение. Это сразу был какой-то всплеск эмоций, буря негодования и растерянность, и улыбка – все сразу в одном флаконе. Ты приходишь, и тебе сразу говорят, что ты должен очень много всего прочитать, ты должен сделать то, ты должен сделать это, и потом вы в первый раз собираетесь в аудитории. Все такие умные, все такие интересные. И начинается обмен. Каждый начинает обмениваться своим опытом. То, что он сделал, то, что он не делал, то, что он сделал хорошо, то, что он сделал плохо. И главное, когда ты смотришь, что человек делает что-то очень хорошо, тебе хочется научиться этому. И каждый модуль, каждый модуль, а система состоит из 18 модулей, я приносил в свою работу, в свою компанию, что-то новое. Допустим, после того, как у нас были финансы, я полностью переделал уже отчеты своей компании на международный манер. Теперь у меня все уже по-другому сделано, и, если честно, там были некоторые многие нюансы, которые я не понимал, которые, ну, чисто бухгалтерские или вот чисто, допустим, там, то, что несколько модулей, которые происходят, или корпоративно как это правильно считать. После того, как мы занимались уже с HR-составляющей, я делал опросы на работе. Я разбирал профили своих сотрудников для того, чтобы понять, как можно их усилить, как можно их докрутить, допустим. Что вообще, как каждого из них соединять или как к каждому вообще подходить, как с кем общаться. Потому что бизнес-образование это не только вот про цифры про какие-то. Это вообще, в принципе, про человека, сотрудника или менеджера, топ-менеджера, который эту организацию оживляет, и он следит за тем, чтобы она была живая и здоровая.

Синдеева: То есть, ты практически после каждого модуля что-то внедрял в компанию?

Волков: Да. И вот из последнего, вот сейчас, допустим, занимаюсь ритейлом, вот мы уходим все-таки ближе к клиенту, мы открываем собственные розничные точки, получается, в которых проходят процедуры. Вот люди, у которых болит спина, они могут…

Синдеева: Что это такое? Мини-массажные такие?

Волков: Ну, можно сказать, что мини массажные кабинеты, да. Мы их открываем в санатории. Получается, в санатории есть пустующие помещения, но у санатория не выделяется бюджет на закупку, допустим, медоборудования, и они готовы сдать это помещение в аренду. И мы уже оказываем там, получается, платные процедуры. Да. Допустим, как это все сделать, как, получается, придти к ритейлу — я спрашивал у своего одногруппника, который до этого построил сеть из тысячи отделений. И он мне вот на бизнес-завтраке все рассказывал прямо. И мы вот уже и школьную информацию брали, и его опыт. Вот он мне давал домашнее задание.

Синдеева: Рома, а как вы видите цель вот сейчас развития компании вообще? Вот какую для себя вы ставите?

О целях на будущее

Волков: Амбициозную.

Синдеева: Амбициозную. Какая, что? В чем она выражается?

Волков: Для меня она выражается именно вот в обороте компании, который она должна делать. В свою очередь, это цепляется именно к продажам каждой линейки продукции. И также к открытию розничной сети.

Синдеева: А сейчас, если не секрет, какой оборот и какая цель?

Волков: Мы сейчас в этом году, я поставил амбициозную также цель это сделать, 100% от оборота прошлого года. И мы стремимся где-то к 60 миллионам рублей. 1 миллион долларов — я, по крайней мере, так рассчитываю, что мы закроем этот год.

Синдеева: Это будет в два раза больше, чем?

Волков: В два раза больше, чем в прошлом году.

Синдеева: Вы развиваете на свои деньги?

Волков: Да.

Синдеева: А скажите, а на Западе представлена эта продукция?

Волков: Да, да.

Синдеева: Только в Австрии? Или еще где-то?

Волков: Нет, она у нас представлена в Австрии, в Болгарии, в Словении, сейчас в Турции.

Синдеева: Это вы уже развиваете?

Волков: Да, да.

Синдеева: То есть, вы?

Волков: Да, это лично вот наши представители. И в США.

Синдеева: А в Америке есть конкуренты?

Волков: В Америке — у них также есть тракционные столы, но это все механическое воздействие. У них в Америке есть другой конкурент — это государство. Это самый крутой конкурент, потому что без разрешения, у них FDA такой называется, ты, в принципе, очень тяжело продавать любое медицинское оборудование, потому что у них очень сильная система страхования. Для того, чтобы зайти в систему страхования, нужно пройти вот эту сертификацию.

Синдеева: Вы прошли?

Волков: Три года мы занимаемся этим, еще пока нет.

Синдеева: Но это же огромный рынок открывается, если вы пройдете? Или нет?

Волков: Да. Да, потому что они…

Синдеева: Каким образом? Вот ты приставляешь, что тебе надо будет сделать? Ок, вы получили сертификацию, как дальше?

Волков: В чем плюс «Сколково», то, что она вообще вот полностью стирает барьеры невозможного. Если ты такой думаешь, что вот, мы там вас, допустим, попросим через два месяца там пять тысяч единиц продукции. Ну, ок. Производство все готово делать пять тысяч единиц продукции. Главное, чтобы мы просто успели это дело все довозить и отгружать. А для того, чтобы продавать, допустим, там Америке все эти медицинские учреждения, нужно сделать продавцов. Нужно нанять продавцов и обучить продавцов. Дальше, когда ты обучаешь пять продавцов, ты нанимаешь руководителя отдела продаж, и так далее, и тому подобное. А потом берешь так, чик-чик-чик, и много-много их делаешь.

Синдеева: То есть, ничего не боишься?

Волков: Я до этого как-то да, думал, что, а как же масштабировать бизнес? А как же что-то там сделать такое? Потом посмотришь, люди из такого выпутываются, что когда тебе говорят, что мы готовы вам дать очень много-много денег, вы дайте нам продукцию, это совсем ерунда.

Синдеева: А скажи, пожалуйста, а тебе не надоест в какой-то момент? Вот у тебя до этого уже было, ты пробовал разное, да? И в какой-то момент говорил, все, это я уже попробовал, это не хочу. Хочу, не знаю, что. Может такое случиться?

Волков: Ну, у любого человека это может случиться. Потому что даже вот сейчас в работе, допустим, 30% времени сотрудники занимаются не их прямыми обязанностями. Я всегда стараюсь, чтобы люди, либо они, допустим, что-то в группе делают, какие-то им даю совместные проекты, чтобы они постоянно развивались. И то же самое в бизнесе, когда ты работаешь сам, я всегда что-то себе придумываю новое. Какие-то новые идеи, новые цели. Поэтому пока у меня столько целей, столько идей, что точно не скучно.

Синдеева: Ну, вот, смотри. Пять фактов о компании, это то, что в этой скудной информации было. «У нас в компании можно петь и нужно петь, если хорошее настроение». Как это происходит?

Волков: Ну, допустим, если мы закрыли какую-нибудь хорошую сделку, то тот, кто закрывает зачастую просто, ну, ему хочется поделиться, и исполняет что-нибудь из своего репертуара.

Синдеева: Сам в микрофон? Есть сцена?

Волков: У нас такой большой коридор, поэтому он просто ходит, и такое хорошее эхо, он ходит и поет. Ну, это получилось спонтанно как бы, из-за того, что мы постоянно смеемся, у нас очень такой живой коллектив, то как-то, не помню, кто начал это, в принципе, петь, или там мы припеваем, когда что-то рассказываем. Это оттуда пошло. Поэтому очень музыкальная.

Синдеева: А сколько человек работает сейчас в офисе?

Волков: Сейчас порядка 20 человек. В офисе чуть меньше, в офисе порядка 10 человек, остальные либо на удаленке, либо в других регионах.

Синдеева: Но каждый должен суметь прожать продукт, все его тестируют, и у вас есть специальная комната релаксации, да?

Волков: Да, значит, у нас вот тоже, я тоже такое правило ввел, что из-за того, что когда людей мало, то в случае, если кто-то заболел или кого-то нет, или кто-то с кем-то уже разговаривает, любой человек должен поднять трубку и умудриться рассказать, не знаю, в трех минутах, что это за оборудование и с чем его едят. И поэтому у нас даже, говорю, дизайнер, она, в принципе, периодически уже освоилась, она была отправлена на курсы. У нас есть специалист, который обучает этому. Вот, она все прошла и уже рассказывает друзьям. У нас есть выставочная комната, в которой представлено все оборудование. И также, если человек хочет прийти, у нас всегда, мы говорим, что у нас есть первая бесплатная процедура. Если кто-то захотел попробовать, узнать – приходите, все расскажем, все покажем. Я, допустим, вчера лежал, а вот кто-то, что-то если, допустим, болит, тоже может полежать. У нас просто получилось так, что все сотрудники спят на наших матрасах. У всех в креслах есть подушки. И вот только при каких-то экстренных случаях, допустим, я не очень люблю летать на самолете из-за своего роста. И поэтому часто, когда я приезжаю, скрученный, я сразу бегом домой лежать или там в офисе лежать. Без разницы.

Синдеева: Михаил Сергеевич Горбачев был вашим первым пациентом в СССР. Ну-ка, расскажите, что это такое?

Волков: Получилось так, что вот Ольга Валентиновна, наша основательница, она, когда впервые привезла оборудование…

Синдеева: А это еще был 80-какой-то там год, да?

Волков: Это был, да, это было прямо совсем. Получается, в 1988 году она впервые привезла оборудование. И так как все врачи, получается, они все равно общались друг между с другом, узнали, что есть новая вещь, которую привезли и вот сертифицировали ее в России, еще тогда в СССР, как медицинское оборудование. И вот у Михаила Сергеевича как раз болела спина, и его, получается, какой-то один из врачей, который его смотрел, он ему закупил. Приехали и забрали оборудование.

Синдеева: Я поняла, что мне просто удобно сидеть.

Волков: Заметьте, что плечи, они распрямляются. Ты не можешь сидеть неправильно. Это подушка, которая не позволяет сидеть неправильно, только правильно.

Синдеева: А сколько стоит такая подушка в рознице?

Волков: Она стоит порядка девяти тысяч рублей.

Синдеева: Вот такая в рознице, да? А матрас, на котором спать, ночной?

Волков: Он от 60 тысяч начинается.

Синдеева: А там любые размеры?

Волков: Вообще любые. Вот просто, у нас как бы есть все размеры, представлены, да, которые в основном под кровати.

Синдеева: А можно просто зайти на сайт?

Волков: Можно зайти на сайт и все посмотреть, все подобрать. Есть интернет-магазин, сразу же там все себе оформить и выбрать. Просто я вам скажу примерно.

Синдеева: Да, мне кажется, надо вот на том диванчике, который у нас единственный есть, положить такой матрасик. Потому что у нас часто приходят и гости, и наши сотрудники не высыпаются. И у нас там есть единственный диванчик, где тихонечко кто-нибудь спит.

Волков: Ну, а я могу сказать следующее, что сейчас также вот, я занимался, у меня есть отдельный проект. Это для корпоративного сегмента, вот именно для того, чтобы они были, можно было сделать комнату релаксации для сотрудников.

Синдеева: У нас нету комнаты, нам придется на один какой-то диванчик.

Волков: Об этом как раз, да, тоже был разговор. Теперь нужно придумать, что какая-то такая переносная капсула.

Синдеева: Ну, да, да, да, какую-то штуку. Ром, мне было очень прикольно, потому что это опять такой реальный кейс реального продукта, который можно пощупать, потрогать, которым ты занимаешься. Видно, как у тебя горят глаза. И я уже, там, не знаю, каждый раз говорю это в своей программе, что одна из такой сверхзадач, которые я ставлю, да, в разговоре с предпринимателями, это замотивировать людей, вдохновить их на то, что вообще-то можно пробовать. И даже если не знаешь, что ты хочешь, можно попытаться это нащупать. И главное, чтобы тебе вот так хотелось на работе петь, например, как у вас. У меня был в гостях Роман Волков, соучредитель и коммерческий директор компании, так, сейчас я должна правильно произнести, «Детензор»… Дурацкое слово, если честно.

Волков: Это латынь.

Синдеева: Что это означает?

Волков: «Детензор» означает, что это де-тензус. Это по латыни тензус – вытяжение, а де – это раз.

Синдеева: И хочу опять обратиться ко всем зрителям телеканала Дождь. До 7 сентября «Сколково» принимает заявки. А вот у меня вопрос, кстати, я его зада всем выпускникам. Если бы сейчас вас вернуть назад, вы бы отдали свои последние 60 тысяч евро на то, чтобы пойти учиться в «Сколково» и получить это образование? Но у вас бы больше не было денег, и вы не знаете, чем заниматься, и это, собственно, все, что у вас было.

Волков: Ну, в моем случае у меня было 20 тысяч евро, а не 60, которые я отдал.

Синдеева: Хорошо. Но 20 тысяч все равно часть, получил грант, поэтому тебе было легче. А вот если бы полностью тебе бы надо было оплатить обучение? Как ты считаешь, тебе это стоило так проинвестировать в себя или все-таки ты бы подумал?

Волков: Ну, здесь ситуация в том, что всегда есть неопределенность, что произойдет или что будет происходить. И если, допустим, у меня были бы 60 тысяч долларов, евро на руках, да, то я думаю, что это очень хорошая инвестиция.

Синдеева: Но последние. Последние.

Волков: Ситуация в том, что вот 50% моей группы проинвестировали последние деньги, которые у них были, либо взяли кредит. Поэтому последние деньги — это вот те деньги, которые ты, уже когда умер, вот они точно последние.

Синдеева: Понятно.

Волков: А вот пока ты живой, это точно не последние деньги, это просто деньги, которые есть здесь и сейчас.

Синдеева: Ты сейчас бы отдал эти 60 тысяч евро, если бы ты не получил грант? За проект, который не сделал.

Волков: Ха! Я бы отдал эти деньги.

Синдеева: Отдал бы.

Волков: Да. Ну, а как бы, я не нашел никакой аналогии, куда можно, где получить можно бизнес-образование в России кроме как в «Сколково». Потому что образование в Европе будет стоить 150 тысяч евро.

Синдеева: Ну, что? Прекрасный шанс. На сайте телеканала «Дождь» под программой есть вся информация, и есть выход на сайт «Сколково». Там тоже вся информация про этот конкурс. Всего 20 грантов. Это очень крутая возможность. Роман, спасибо вам большое. Я вам желаю удачи. Мне приятно. Подушечка моя!

Волков: Я очень рад, буду вас постоянно смотреть и надеюсь, что вы будете ее использовать каждый день.

Синдеева: Хорошо. Спасибо.

Волков: Было приятно.