Дмитрий Маликов, которого называют «королем твиттера», рассказал, почему он так много шутит в этой социальной сети и что таким образом пытается донести до своей аудитории.
Тебя называют королем твиттера, у тебя там уже порядка 800 тысяч подписчиков. И я даже хотела начать программу с вопроса «Как дела? Тяжеловато?».
Оно старое уже, старое.
Я реально спросил у людей, как у них дела.
Да. И как-то это было очень вот так созвучно, наверно, людям.
Созвучно.
Поэтому это полетело.
Да, наверно.
Там куча мемасиков, там остроумные тексты.
Шутки.
Там какие-то шутки, там какие-то фоточки и так далее. Вот мне всегда вообще казалось как человеку, далекому от соцсетей, что любая вот такая соцсеть ― это какое-то обязательно высказывание, да, должно быть. Может быть, это не так.
Нет, ну что касается твиттера, то я просто… Любой человек, не знаю, если он хочет успеха, хайпа, то он, так сказать, этот хайп и успех, в принципе, для меня равнозначные понятия, да? Вот. Просто это молодежное слово. Я просто вижу, что заходят только приколы.
Да?
Ничего серьезного не заходит, в том числе музыка.
А зачем тогда тебе нужен такой твиттер, понимаешь?
А мне просто реально нравится, когда есть реакция на мои шутки, вот и всё. То есть это естественным образом. Вот в твиттере я органичен. Я, например, не органичен в инстаграме. Почему? Потому что инстаграм ― это похвальба. Все люди хвалятся, понимаешь? «А я вот такой красивый, а я вот это съел, а я вот такой накачанный, а у меня вот столько-то людей на концерте, вот так меня принимают».
А я не люблю это, понимаешь? Мне это не нравится. Я не люблю хвастаться.
Остроумно пошутить ― это тоже, в общем-то, такое. Хочется этим похвастаться: я так могу. Как в компании хороший анекдот рассказать.
Да. Абсолютно верно. Остроумно пошутить ― это кайф, это как бы ирония и самоирония.
Ну хорошо. Но с другой стороны, это огромный же ресурс
Да.
Я попробовал разные форматы ведения твиттера. Не работает ничего. То есть как только… Да, если нужно какую-то донести информацию… Вот даже реклама спектаклей в твиттере не работает, моих же спектаклей. Вот этой молодежи, которая это читает, ― да ей пофигу мои спектакли! Шутки давай! Мемасики давай, Димон!
И мы идем у них на поводу.
Да.
А зачем?
Ну, во-первых, какие-то удачные шутки… Во-первых, сегодня человеку, который тридцать лет на эстраде, очень тяжело напоминать о себе чисто творчеством.
Поддерживать, ага.
Вот. Эта площадка позволяет мне, по крайней мере, умозрительно иметь шанс каким-то образом донести свое творчество, опять же, если оно будет созвучно молодежи и созвучно тем, кто, до этих людей. Иначе просто вариантов нет. Радио они не слушают, телевизор они не смотрят. Чтобы в интернете набрать взрослому артисту большое количество просмотров ― сама знаешь, как это сложно.
Вообще.
Вот, почти невозможно.
Но это не борьба такая с ветряными немножко мельницами?
Ещё я хочу сказать, что все артисты испорчены. Это же большой грех ― тщеславие. Мы все тщеславные люди очень, мы все хотим успеха ― (хайпа). И я за эти тридцать лет работы привык к этому успеху, вот. И я его стал терять, понимаешь?
И это стало такой мотивацией.
А это вдруг такая вот, твист такой, изгиб такой, интернет-изгиб, который совершенно случайно появился. Я его никак пока не монетизировал, я просто над этим, так сказать, немножко посмеиваюсь и так далее. Но тем не менее это некая такая альтернатива успеху музыканта. Может быть, это передышка моя. Может быть, я сейчас соберусь с силами и сделаю что-то в музыке, то, что будет интересно. А может быть, нет.
