Актриса Ирина Горбачева побывала в гостях у Натальи Синдеевой и рассказала, как относится к роскоши, блогерству и почему предпочитает сниматься раз в год в интересном проекте, чем «быть в обойме ради обоймы».
Синдеева: Ир, вот ты как-то неожиданно стала блогером. Я так понимаю, для себя тоже, да? Ты не ставила себе никакой цели и задачи, вот когда ты начала делать эти прекрасные видеоролики. И вдруг становишься такой популярной. И это помимо популярности принесло еще, я так понимаю, нормальную, в принципе, материальную ситуацию, которую, ну, наверное, ты зарабатываешь сейчас как блогер больше, чем как актриса? Да?
Горбачева: Да.
Синдеева: Вот скажи, тебе иногда не страшно от этой, ну, так или иначе зависимости? Не страшно ли в какой-то момент будет от всего этого отказаться?
Горбачева: На самом-то деле я это, ну, как бы об этом тоже думала, и в тот момент, когда я поймала себя на мысли о том, что я становлюсь заложником, я обороты-то пригасила. То есть, моя активность стала гораздо меньше, чем была в самом начале. И она была не потому, что активность ради активности, а потому что мне прям очень много хотелось покривляться, подурачиться, и даже где-то что-то сказать. Ну, то есть, через юмор. Как я понимаю, у каждого, любого высказывания или вдохновения всегда есть какой-то предел, какая-то… Ну, то есть, и, когда я поняла, что я начинаю чуть-чуть иногда стимулировать это, ну, то есть, как будто что начинаю нервничать, что, а, так, ну, как бы надо, наверное, следующий ролик. И тут, конечно, я прям такая – та-ак! Угу, и куда это все ведет? И начались какие-то такие сумасшедшие обороты в плане скорости. То есть, надо быть там, сям, пам-пам, и все это ни к чему хорошему не ведет. По поводу материальной стабильности тоже в какой-то момент у нас был откровенный разговор с Гришей. То есть, мы просто на все посмотрели со стороны и поняли, что на самом-то деле в глубине своей души мы не хотим жить в роскоши. Ну, то есть, она нам не нужна как таковая. То есть, нам не нужно, чтобы прям вот все было классно, классно и вообще. Мы как-то до этого жили нормально, и…
Синдеева: Тем более, у тебя достаточно бедное было детство, и человек, который сумел это пройти и пережить, в общем-то, к материальному, с одной стороны, относится хорошо, что это есть, с другой стороны, гораздо спокойнее.
Горбачева: Я к этому отношусь как к лотерее. То есть, сейчас есть – класс! Не будет – тоже хорошо. То есть, я вот не хочу вот быть именно…
Синдеева: Заложником?
Горбачева: Да, рабом лампы, которую надо будет периодически тереть для того, чтобы, чтобы что? И, кстати, вот по поводу «Аритмии», для меня это тоже был какой-то такой перевертыш вообще меня и моего отношения к профессии. Почему, не знаю. То есть, у меня вдруг как бы сложился пазл по поводу того, что я просто это ощутила, что я не хочу участвовать в проектах, которые мне неинтересны, в которых мне нечего сказать, в которых, за которые я буду краснеть или еще что-то, потому что чаще всего, конечно же, именно материальная нестабильность ведет к тому, чтобы артист соглашается на ту или иную работу, и просто говорит «ок». Но это тоже до определенного момента. То есть, я опять-таки понимаю, что, когда студенты, они не могут просто сидеть и ждать там славы. Им нужно набивать руку. Но когда ты действительно, у тебя появляется какая-то работа, с которой, может быть, все начинается дальше, ну, то есть, как раз, то тут ты должен нести ответственность за себя, за свое творчество. И пусть оно не будет частым, потому что вот эта вся гонка за тем, чтобы быть в обойме, ну, то есть, и не спадать, и быть всегда здесь, быть всегда на виду – вот это вот, это тоже относится к скорости. И для меня я понимаю, что не-не-не! Ну, то есть, у меня куча примеров вот так вот, артистов, которые не снимаются так часто, прекрасные артисты, и каждая роль, ну, то есть, я ее жду. То есть, я прям…
Синдеева: А скажи, а больше стало предложений после «Аритмии»? Или они стали лучше?
Горбачева: Сейчас какое-то затишье, ну, то есть, вот именно после «Аритмии», точнее…
Синдеева: То есть, теперь уже планка высокая, уже теперь не хотят предлагать, наверное, всякую фигню?
Горбачева: Ну, на самом деле, после «Аритмии» я снялась, значит, в комедии «Я худею», которая выйдет в марте. Потом у Дани Козловского фильм «Тренер». И у Дуни Смирновой в «Истории одного назначения».
Синдеева: Но еще не было же ни одного.
Горбачева: Да, еще они впереди. И каждая работа, то есть, для меня все равно, то есть, там, слава богу, у меня нет так такого, что я такая ой-ей-ей, зачем я туда полезла? То есть, нет. У меня как бы есть к этому отношение того, что я рада, что это у меня было. И, конечно же, интересно, что это будет. Но в целом мы с моей агентшей, ну, то есть, с моим агентом, мы просто как-то поговорили, я сказала, знаешь, я вот не хочу просто быть в обойме ради обоймы. Ну, то есть, я хочу пусть раз в год сниматься в чем-то интересном, чем пять или шесть раз за год в каком-то таком среднем. Потому что вот эта вся история не-до, она вымывает качество, и вымывает вообще даже не то, что качество…
Синдеева: Расходует тебя же, наверное, да?
Горбачева: И расходует, естественно, абсолютно точно, потому что кино чаще всего именно про то, чтобы вытащить из тебя, то есть, все, что ты там где-то накопил. Поэтому, конечно, театр – это какое-то такое подспорье, где ты развиваешься в любом случае. Вот. Но, тем не менее, ну, как бы я просто вот поняла, что лучше вот мне оставаться как-то, ну…
Синдеева: Понятно, то есть, надо себя…
Горбачева: На берегу и смотреть, кто подплывает, лезть ли мне в эту лодку, а уж если и лезть, то лезть до конца и ни о чем не жалеть. Потому что самое главное, что было убито плохими сериалами или там плохими фильмами какими-то чересчур коммерческими – это надежда.
Синдеева: Да, что будет. Ну, то есть, для тебя получилась «Аритмия» - это практически сеанс такой психотерапии со всех сторон, да?
Горбачева: Да, то есть, у меня, во-первых, появилась надежда. Ну, то есть, это как когда-то сериал «Ликвидация» и сериал «Оттепель». Для меня это просто был какой-то такой момент того, что как будто инъекция какая-то, что нет-нет-нет, все, все возможно, и хороший сериал, и хорошие, значит, артисты, хорошая съемка. То есть, все здорово, все замечательно, это может быть, значит, просто надо это как-то искать, я не знаю.
Фото: IG / irina_gorbacheva
