Интеллектуальный lifestyle: сколько россияне тратят на современное искусство и как создать «русский Базель»

Синдеева: Программа «Синдеева. Сделай сам», и сегодня у меня в гостях, я не буду обманывать зрителей, давняя подруга, Маргарита Пушкина, сооснователь, учредитель ярмарки современного искусства Cosmoscow. Рита, привет.

Пушкина: Привет, Наташа.

Синдеева: Рит, я тебе сразу скажу, почему я решила позвать тебя в программу, помимо того, что у тебя скоро открывается ярмарка твоя, шестая. Так как я Риту знаю давно, и на моих глазах происходило вот это вот твое изменение и вхождение вот в этот совершенно новый для тебя проект, я помню, сколько ты испытывала страхов, и сколько тебе пришлось поработать над собой для того, чтобы вообще решиться создать эту ярмарку. А так как программа «Синдеева. Сделай сам», она ровно про смелость людей, которые не боятся что-то менять: менять свою жизнь, менять образ жизни, менять работу, ну и так, рискуют, поэтому мне хочется, чтобы мы зрителям об этом сегодня рассказали. Это ярмарка современного искусства. Как ты вообще решилась на это.

Пушкина: Да, как докатилась.

Синдеева: Да, как докатилась.

Ярмарка Cosmoscow

Пушкина: Ярмарка Cosmoscow — это единственная в России и в странах СНГ, мы так говорим, потому что для нас это очень важное замечание и дополнение, единственная в России и странах СНГ международная ярмарка современного искусства. Это очень важный инфраструктурный элемент с точки зрения развития современной культуры, современного искусства. Такие ярмарки существуют во многих странах, в большинстве стран, которые относятся серьезно к актуальному искусству, к актуальной культуре.

Для большинства людей современных, прогрессивных, развитых, для которых все интересно: кино, театр, какие-то другие виды и жанры, чтобы они понимали, что это тоже часть нашей жизни, и их жизни, в том числе, что современное искусство — это одна из важных частей нашей жизни и нашего общества. Но если объяснять человеческим языком для нормального человека…

Синдеева: Да, для нормального человека.

Пушкина: Я бы сказала, что это такая отраслевая выставка. Я всегда начинаю танцевать «от печки», уже совсем примитивно объясняя, что это, допустим, Женевский автосалон, который показывает все новинки, условно. Это так, но это не так, потому что мы стараемся, насколько нам хватает сил и возможностей, показать самых профессиональных, самых прогрессивных игроков.

Синдеева: Ну, это кто? Это в первую очередь галереи. Галереи.

Пушкина: Галереи, да. Я сравниваю галерею с продюсерским центром, то есть галерист, он как продюсер, как человек, который имеет определенный художественный вкус и интерес в этой сфере, он несет ответственность за ту программу, которую галерея представляет. Галерист находит художников, какие-то молодые таланты, и начинает последовательно заниматься продвижением этого художника, то есть в этом смысле это такой процесс, ты, в том числе, берешь на себя какие-то риски…

Синдеева: Полетит, не полетит художник…

Пушкина: Безусловно, да. Все зависит от галериста и галереи, от того, насколько они профессиональны, насколько они умеют убеждать людей, коммуницировать и так далее. Это безусловно связано с продвижением, в плане, не знаю, пиара и маркетинга, и все остальное. Мы работаем с галереями.

Синдеева: Сколько в этом году будет галерей?

Пушкина: В этом году у нас порядка семидесяти галерей, то есть количество галерей растет из года в год. И у нас есть экспертный совет, это очень принципиальное для нас условие. Экспертный совет рассматривает заявки. На самом деле это тоже является частью такого международного опыта и процесса. Очень многие ярмарки, будь то Листе или Базель, очень сложно попасть на эти ярмарки. Мы, конечно, не Базель еще, но мы мечтаем стать таким «русским Базелем», для этого нужно, чтобы Россия и Москва стали такими объективными центрами современного искусства.

Синдеева: А есть для этого сейчас предпосылки, Ритуль? Насколько вообще этот рынок развивается?

Пушкина: Мы когда начинали этот проект в 2010 году, это была одна ситуация. Я начинала из любви к тому, чем я занимаюсь, из любви к современному искусству, и понимая, что у нас этот рынок не развит и еще по очень многим другим причинам, кроме экономических и, скажем, каких-то геополитических, или еще других, просто потому, что мы живем в такой особенной стране, у нас был период Советского Союза, и страна была закрыта. И ему есть, куда развиваться, по отношению к самому себе, поэтому одна из самых важных наших функций, как фестиваля современного искусства, является функция образовательная. Мы очень много уделяем этому внимания и верим в то, что вкус наших людей, наших потенциальных коллекционеров и покупателей, и коллекционеров уже действующих, он развивается очень быстро и очень заметно, насколько я могу видеть. Когда в 2010 году мы начинали ярмарку, трудно было предположить, что будет в дальнейшие восемь лет.

Синдеева: Ну, конечно. Хотя кризис 2008 года, он уже тогда сильно…

Пушкина: 2008 год, это была отдельная история. Это понятно, я не буду вспоминать, это был кризис, связанный с финансовыми рынками, с тем, что развивались какие-то деривативы, производные ценные бумаги и так далее. Я помню один разговор с одним из галеристов, который говорил, что покупки искусства осуществлялись таким образом, что люди зарабатывали деньги очень быстро, как сказать, очень легко, и так же осуществляли покупки, не задумываясь. Как, например, один из галеристов сказал своему клиенту, зачем ты купил, например, какую-то там работу, а он сказал: «Да ладно, купил и забыл. Еще заработаю, бог с ним». Но мы все это делаем и делали в расчете на то, что появится какое-то более осознанное отношение к современному искусству и, скажем так, к его потреблению, что люди начнут осуществлять осознанные покупки. И сейчас…

Синдеева: Хорошо, но мы же видим, как люди беднеют, в том числе. Вот что происходит с самим рынком вообще? Мне кажется, что люди сейчас меньше тратят денег на современное искусство, просто объективная ситуация ухудшается.

Пушкина: Наташ, нет, это не так, на самом деле. Люди тратят больше, по разным причинам. Во-первых, появляется ряд коллекционеров, которые переходят, так скажем, из других жанров и категорий. Мы проходим какие-то разные этапы в развитии. 2008 год, как я уже говорила, это такая отдельная история, тогда люди действительно легче зарабатывали деньги и легче с ними расставались. Мы все-таки свой проект планируем и развиваем в расчете на какое-то более осознанное отношение к актуальному искусству. Мы видим, что, во-первых, появляются новые люди, молодые, которые по-другому выросли, для них рынок актуального искусства является чем-то постоянно существующим, то есть они, например, много путешествуют, ездят за границу. Уже большое количество людей, которые знают, что существует какая-то инфраструктура рынка, они бывали на Базеле. Например, в этом году во время Базеля я видела большое количество русских людей, это даже сейчас очень, скажем так, модно, бывать…

Синдеева: Потому что искусство стало life style. Ты не прочитала еще книжку Михаила Ямпольского «Парк культуры»?

Пушкина: Нет.

Синдеева: Я очень советую. Он только что выпустил книгу, это такой современный философ, профессор, по-моему, нью-йоркского университета. Я начала только читать, это очень интересно. Он как раз пытается объяснить вот этот удивительный феномен, почему «Парк культуры», что искусство это фактически стало таким парком культуры, это стало частью life style. Искусство не только арт, это и балет, и, собственно, он там на примерах премьеры балета «Нуреев» и фильме «Матильда», понимаешь, где, с одной стороны, система давит и проявляет жесткость к создателю, а с другой стороны, куда на премьеру приходит весь истеблишмент политический. И это как вот пойти в хороший ресторан, так же посмотреть хорошую премьеру, или сходить на выставку, понимаешь. Это просто становится частью и образом жизни людей, в которых ценность снижается очень сильно.

Пушкина: Это касается именно российской, ситуации в России?

Синдеева: Да. Он, конечно, рассматривает Россию, конечно, и ту метаморфозу, в которой все мы оказались, понимаешь.

Пушкина: Я, Наташ, на самом деле, конечно, к искусству отношусь сложно. Я не отношусь к нему как только к предмету потребления. Я вообще иногда думаю, что с моим вкусом делать коммерческую ярмарку, это какая-то странная история, потому что я, например, учусь собственный вкус, который развился из-за того, что я очень много изучала эту всю среду и всегда стараюсь ничего не пропустить, и очень серьезно отношусь, и мне нравятся сильно некоммерческие вещи в области актуального искусства, тем не менее, я считаю, что это важно. Просто потому, что я не думаю, что люди не задумываются рано или поздно о том, с чем они будут жить в своем доме или в своей квартире, они все равно где-то живут. Я, наверное, думаю о том, что мне бы хотелось составить конкуренцию тому, что не искусство, которое они, например, приносят в свой дом, потому что есть всегда возможность выбрать какое-то произведение искусства. Тем более, мы постоянно говорим о том, что у нас ярмарка актуального искусства, мы очень поддерживаем очень молодых художников, и цены на это искусство начинаются с очень приемлемых цифр. На самом деле, я думаю, что этот интерес никогда не закончится, это все-таки тоже уже из области, как ты говоришь, life style, но life style, связанного с какой-то интеллектуальной деятельностью, для меня лично.

Синдеева: Вот смотри, ты закончила финансовый институт, ты работала в банках. Ты в какой-то момент увлеклась сама современным искусством и получила второе образование, искусствоведческое. И влюбилась в это во все. И действительно, этим увлекалась, и в какой-то момент тебе захотелось как-то это реализовать в чем-то большом. Почему ты не испугалась выйти на этот рынок, где были уже известные галеристы с именем, была «Арт-Москва», были биеннале, то есть уже были такие институции достаточно серьезные. Вот ты, Рита, которая, с одной стороны, искусствовед, с другой стороны коллекционер, и вдруг такая замахнулась на большой проект, и на сегодняшний день ты осталась фактически одна.

Пушкина: На самом деле, я хочу сказать, это в некотором смысле эстетический манифест. Я, пожалуй, как человек, защищаю какие-то свои эстетические ценности. И я уже не раз это все, конечно, рассказывала и объясняла, и думаю о том, что началось все это с любви, с того, что мне это ужасно интересно. Я не могла этим не заниматься, я в какой-то момент к этому пришла. Сначала все началось с интереса большого к архитектуре, и мы издавали журнал по архитектуре. Потом я начала коллекционировать искусство, и вот актуальное искусство меня очень сильно увлекло. И вот из любви к искусству…

Синдеева: Ну, из любви, хорошо. Но были же ярмарки уже. Тебе не нравилась «Арт-Москва»? Ты вышла на существующий же рынок, не имея за плечами в общем-то ни имени, ни авторитета.

Пушкина: Ну да, ни опыта. Пожалуй, потому, что я уже к тому моменту очень много ездила по всему миру и видела разные ярмарки. И я ходила всегда на «Арт-Москву» и покупала там произведения в свою коллекцию собственную, но мне казалось, что ярмарка — это все-таки больше, чем просто площадка, где происходят продажи. Я пришла однажды на ярмарку «Арт-Москва», и там сидела галерея, очень известная и очень влиятельная, из Ирана, и я просто подошла и общалась с директорами этой галереи, меня заинтересовал один из их художников. Мы с ними разговаривали, они очень деликатно что-то рассказывали про свой первый опыт пребывания в Москве, а потом в какой-то момент расслабились, и одна из директоров открыла книжечку такую записную, в которой было написано все, что они в принципе как дебриф усвоили из опыта участия в ярмарке в Москве. Потому что в это время по ЦДХ было сделано объявление на русском языке, людей приглашали, посетителей приглашали прийти на один из стендов в Доме художника и увидеть выставку-продажу произведений декоративно-прикладного искусства XIX века. Во-первых, это было сделано на русском языке, во-вторых, мы находились на территории актуального искусства, а посетителей приглашали, громко, пойти увидеть еще что-то другое. И они меня попросили перевести, о чем шла речь, и когда я им перевела… Во-первых, это было все на русском языке, и я тогда поняла, что бог в деталях, что, кроме того, что есть какой-то контент, который меня волнует, и хотелось как-то повлиять на это и пригласить более интересные, например, международные галереи.

Синдеева: Хорошо. Вот ты, когда решалась на первую ярмарку… Во-первых, первые деньги дал тебе муж.

Пушкина: Да.

Синдеева: Он не пожалел, скажи, об этом?

Пушкина: Мне кажется, он до сих пор не жалеет, потому что это было наше, во-первых, общее, совместное решение, и я не жалею, безусловно…

Синдеева: Ты не жалеешь. Он не жалеет, скажи, пожалуйста?

Пушкина: Мне кажется, нет, потому что он видит, что я очень стараюсь, и старается вся моя команда, и мы развиваемся, прогрессируем. Конечно, нам никто не гарантирует…

Синдеева: А ярмарка уже может сама зарабатывать? Как сейчас финансируется ярмарка?

Пушкина: Я очень надеюсь на то, что этот год будет в этом плане показательным, потому что у нас появляются новые…

Синдеева: Спонсоры хорошие?

Пушкина: Спонсоры очень хорошие, очень осознанные.

Синдеева: То есть все это время твой муж дофинансировал? Несмотря на то, что были спонсоры, все равно вы, как семья, доинвестировали?

Пушкина: Да, мы доинвестировали.

Синдеева: То есть это такой меценатский проект. Но ты в этом видишь, кроме меценатства, бизнес?

Пушкина: Безусловно. Я хочу, чтобы он стал, и вся наша команда настроена на то, чтобы проект сам себя таким образом обеспечивал, чтобы он стал стабильным, чтобы у него было будущее. Муж не жалеет еще и потому, что он на самом деле, у него появилась возможность видеть, на что я способна, как я могу защищать…

Синдеева: Гордится тобой.

Пушкина: Да, он гордится, безусловно, и он видит, что к нам серьезно относятся, в том числе, наши партнеры, и спонсоры международные серьезные. Он, конечно, волновался, потому что…

Синдеева: Ну, действительно, опыта же не было.

Пушкина: Ну да. И вообще, это очень масштабный проект, это такая сфера, в которой очень много нужно выкладывать, чтобы поддерживать и так далее. Но сейчас я просто вижу, что он очень доверяет, потому что он видит, что мы серьезно настроены, что мы самостоятельно решаем очень многие важные вопросы. И вот эта нагрузка, она ослабевает, я имею в виду, на него конкретно, и это, на самом деле, главный показатель того, что мы способны…

Синдеева: Сами.

Пушкина: Да, сами делать такой…

Синдеева: Ритуль, а как международный рынок к вам относится? Опять же, есть действительно очень крупные ярмарки, вы уже как бы попали вот в эту когорту ярмарок, которые рассматривают коллекционеры в мире, или так, подступаетесь?

Пушкина: Если говорить про коллекционеров международных, то на самом деле это тоже сложный вопрос, связанный в принципе с отношением в целом к нашей стране. Я не раз сталкивалась с такими ситуациями, когда не только коллекционеры, а арт-профессионалы, которые искренне интересуются тем, что происходит в области современного искусства в Москве, они очень, как сказать, они долго собираются с силами или с мыслями, чтобы приехать в Москву. И я не раз сталкивалась с такими ситуациями, когда приезжают, например, молодые журналисты и потом говорят: «Вау, у вас так здорово! У вас тут есть столько интересных художников, у вас тут красивый город, молодые современные люди» и так далее.

Синдеева: Медведи по улицам не ходят.

Пушкина: Такие важные коллекционеры, они приезжают в Москву, они любят приезжать по личному приглашению, они хотят видеть тебя лично в лицо. Если они начинают тебе доверять, видеть, насколько ты серьезно сам к этому относишься, то это уже полдела, на самом деле. Если говорить про нашу ярмарку, то я с самого начала понимала, что с точки зрения развития ситуации внутри страны, она не может быть какой-то, что называется, certain fair — это такая ярмарка, немножко локальная, которая в первую очередь рассчитана на то, чтобы усилить и развить интерес нашей публики здесь, в России. За это время «Гараж» сделал огромное количество выставок прекрасных, и продолжает сотрудничать с международными арт-дилерами и музеями и так далее. Строится музей Фонда V-A-C. Третьяковская галерея, новая, на Крымском Валу, просто развернулась лицом к людям, сейчас мы видим вывеску на Пречистенской набережной.

Синдеева: Ритуль, кто законодатель вообще в мире в арте? Мода на Китай была, вот сейчас, я не знаю, есть или нет?

Пушкина: Нет, ну это не мода на Китай. На самом деле все связано с…

Синдеева: Китай открылся?

Пушкина: Связано с рынком и экономикой. У Китая, несмотря на все их особенности и сложности, очень большая государственная поддержка, во-первых. Во-вторых, самая главная причина — это то, что сами состоятельные люди, китайские люди, которые зарабатывают свои деньги в своей стране, они поддерживают собственное искусство. И это очень важный для китайского рынка момент. Это не мода, это все очень объективно и связано с какими-то экономическими показателями. И на самом деле это какая-то еще и ментальная история, мне бы хотелось, на самом деле, чтобы русские люди, здесь у нас, которые добились чего-то в этой стране, они понимали, что очень важно иметь отношение к собственной культуре, как бы пафосно это ни звучало. Потому что можно сказать о том, что все увидели Щукинскую коллекцию или коллекцию Морозова, я не люблю эти примеры приводить, но тем не менее, это так. Я просто вспоминаю историю, как один из очень серьезных специалистов Дома Christie's шел по Эрмитажу, по залу Пикассо, и просто в голове мысленно считал, сколько денег находится в этом зале. Но сделали это конкретные русские люди.

Синдеева: Скажи, но вы же создали фонд, я так понимаю, поддержки молодых художников? Собственно, в том числе, для того, чтобы этим заниматься.

Пушкина: Да. Мы в прошлом году учредили фонд поддержки современного искусства. Мы с самого начала делали некоммерческую программу, потому что для нас это интересно и важно, это часть какой-то кураторской. Просто ярмарка — это очень сложный такой организм, нам же важно, чтобы еще для международных профессионалов было интересно приезжать сюда, в Россию, увидеть что-то не коммерческое, а новое, актуальное и такое смелое.

Синдеева: Что в этом году будет? Вот что в этом году, скажи, будет таким, самым, на твой взгляд, ярким? На что надо прийти людям на Cosmoscow? Я сейчас говорю не про профессионалов, я опять же говорю про людей, потому что это открытая выставка, за прошлый год порядка 20 тысяч прошло почти.

Пушкина: В этом году у нас из таких серьезных достижений, что мы ждем с нетерпением, это то, что в рамках обмена культурой с Катаром, у нас будет очень большой проект художников с Ближнего Востока. Курирует его известный куратор Рим Фада, которая сделала очень амбициозный и интересный проект. И из интересного, мы делаем, у нас в этом году будет первый опыт секции дизайна, мы покажем кураторский проект с участием хороших международных галерей. Я надеюсь, что он не разочарует наших зрителей. Как обычно, у нас будет очень интересная история, связанная с секцией некоммерческой «Глазами коллекционеров». У нас будет очень серьезная программа в партнерстве с Пушкинским музеем.

Пушкинский музей объявил, как вам известно, о том, что они собираются развивать свою коллекцию за счет приобретения видео-арта, что очень круто.

Да, у нас будет отдельный стенд, скажем так, секция, Пушкинского музея, и даже большая образовательная программа, посвященная видео-арту, с приглашенными художниками, директорами международных музеев. И я надеюсь, что эта вся программа не разочарует наших посетителей и любителей искусства.

Синдеева: Ритулечка, в конце такой простой вопрос — а на ярмарке можно купить что-то, увидев сразу? Вот это всегда тоже вопрос, который меня волнует.

Пушкина: Конечно. Безусловно, и мы даже в этом заинтересованы, потому что весь год, когда мы готовим ярмарку, мы стараемся, чтобы в ней участвовали самые лучшие галереи, с лучшим контентом, с лучшими художниками.

Синдеева: То есть с ярмарки можно уйти, условно, с работой?

Пушкина: Да.

Пушкина: В этом году мы, в том числе, начали еще один из наших частей проекта, это арт-консалтинг, потому что просто за эти годы к нам неоднократно обращались разные люди с просьбой посоветовать, что им можно было бы купить, объяснить, как-то направить, и мы…

Синдеева: То есть уже оказываете консультационные услуги?

Пушкина: Да, консультации. Это логичное такое развитие.

Синдеева: То есть нормально, все-таки с бизнесом все получится, и Сергей Пушкин может спать спокойно.

Пушкина: Я уверена, потому что мы изо всех сил стараемся, во-первых. Во-вторых, у нашей страны очень большой потенциал, очень много людей действительно интересуются современным искусством, просто по-другому.

Синдеева: Есть какое-то одно такое вот имя, которое можно было бы выделить, российское, не знаю, которое, условно, всегда актуально или стало актуально за последнее время. Такой главный наш художник современный?

Пушкина: Ну, 5 сентября в Третьяковской галерее открывается долгожданная ретроспектива Ильи и Эмилии Кабаковых.

Синдеева: Все-таки Кабаковы. Я думала, все-таки они…

Пушкина: Ну, если честно, у нас большое количество художников. Это и Монастырский, и Захаров, и Пивоваров, у которого прошла шикарная огромная выставка в «Гараже».

Синдеева: А у тебя будут какие-то их работы, будут?

Пушкина: Да, безусловно.

Синдеева: Ну, что, приглашай на Cosmoscow, которая пройдет с 7 по 9 сентября в Гостином дворе. Это была Маргарита Пушкина, основатель ярмарки современного искусства Cosmoscow. Спасибо.

Пушкина: Спасибо, Наташа, большое.