Как продлить ощущение молодости

Синдеева: Все-таки хорошо, когда есть своя программа «Синдеева» и можно воспользоваться служебным положением и позвать в программу человека, который, может быть, не очень популярен, его не так много знают, знают в узких кругах. Но это человек, который большому количеству людей помогает, делает их лучше, красивее, моложе, стройнее. У меня в гостях сегодня доктор Нонна Бреннер, хозяйка и основательница необычной клиники омоложения и оздоровления, в общем, красоты. Нонна, привет!

Бреннер: Здравствуй.

Синдеева: Мы будем на «ты», потому что мы на «ты», не будем этого стесняться. Нонна, я была у тебя однажды. Это был первый раз, когда я позволила себе сбежать из Москвы, с работы на целых 12 дней. Это был как раз период нашего невероятного стресса, в котором мы жили, это было год назад. К тебе меня отправили все мои друзья, которые посмотрели на меня и все, что происходит вокруг, и сказали: «Ты должна поехать к Нонне Бреннер, потому что это единственный человек, который сможет вернуть тебя к жизни, вернуть тебе энергию и вообще сделать так, что ты приедешь в дзене». И это правда так и было. Я вернулась совершенно другой, даже какое-то количество времени это во мне продержалось. Мои сотрудники, коллеги в тот момент отметили мою доброту, улыбки. Но это закончилось. Наверно, пора опять ехать к тебе.

Бреннер: Наверно, надо продолжать с тобой работать.

Синдеева: Нонна, первый вопрос. Твоя клиника ― это даже нельзя назвать клиникой, это совершенно потрясающей красоты дом, который находится в австрийских Альпах, на берегу озера. В этом доме Нонна живет и принимает своих гостей, туда максимум могут приехать 3-4 человека. Почему ты, классический доктор, психотерапевт, вдруг пришла, в общем-то, к тибетскому врачеванию?

Бреннер:  Я, в принципе, всегда увлекалась различными эзотерическими практиками, очень увлекалась восточной медициной, потому что меня всегда привлекало видение человека в целом, а не расчленение его на органы и системы. Но, естественно, когда я училась в институте, работала психиатром, я уже тогда задумывалась об этом, занималась, собственно говоря, этими практиками. Мне просто это было интересно.

Началось все с того, что я очень сильно болела. Я была очень болезненным ребенком. У меня были достаточно серьезные заболевания, такие как пиелонефрит, ревмокардит. Когда я уже работала психотерапевтом, у меня был сильный пиелонефрит, а я уже не принимала лекарств, потому что до этого я их просто принимала в избытке, начиная от антибиотиков, кончая транквилизаторами и даже нейролептиками, то я обратилась к тибетскому доктору, который был нелегальным.

Синдеева: Он сбежал из Тибета и просто жил в Казахстане.

Бреннер: Да. Он просто принимал. Я попросила, потому что мне собирались опять делать антибиотики. И он меня за 14 дней избавил от пиелонефрита. Я поняла, в чем смысл всего, что нужно делать, как нужно дальше жить и работать.

Синдеева: Но ты же не могла сразу начать лечить так, тебе пришлось учиться у него.

Бреннер: Конечно, я просто попросила, сказала, что для меня  это очень важно и интересно. Если я действительно смогу хоть чему-то научиться… Он, естественно, посмотрел и сказал, что, в принципе, у меня есть к этому способности. Если я пожелаю, то при тяжелой работе я смогу. Я так и начала потихоньку, в принципе, никому об этом не говоря. Даже из моих близких об этом мало кто знает, потому что в то время это не приветствовалось.

Синдеева: Конечно, это же все считалось шарлатанством.

Бреннер: Конечно. Когда я уже жила в Москве и училась в ординатуре, работала на кафедре психотерапии Института усовершенствования врачей, я тихонько, даже не говоря никому, продолжала все это изучать и практиковать, только на стороне. Когда я уехала в Германию, произошло это в 1989 году…

Синдеева: Это тоже интересно, ты сбежала в Германию с двумя детьми, да? Как только открылись границы.

Бреннер: Нет, я уехала со всеми своими друзьями. Ты знаешь, тогда была большая волна эмиграции. Мои друзья, Вова Мирзоев, ты его знаешь, моя подруга, мы все уехали. Но все уехали в Америку и Канаду, а я оказалась в Германии, потому что мой пациент, которого я лечила в Союзе, немец, меня уговорил переехать в Германию. Он сказал: «Зачем тебе с твоими способностями ехать в Америку с двумя детьми!». И он мне помог, я нелегально, можно сказать, перешла границу.

Синдеева: Ужас какой-то.

Бреннер: Кстати, в Зальцбурге, куда я потом и вернулась. Я очень быстро вышла замуж. У меня был немецкий муж. Я ничего не организовывала, я просто помогала ему, занималась его бизнесом и принимала частно: знакомых, родственников, каких-то важных людей. Я работала одна, но у меня были очень интересные случаи. Я продолжала заниматься этим всем, а когда я разошлась с мужем, то подумала, что надо что-то делать, что-то все-таки создать, то, о чем я давно мечтала. И я стала искать место, где бы я могла это осуществить. Просмотрела много мест, домов и наконец-то нашла этот дом. Я зашла в дом, дом был, конечно, не в лучшем состоянии. Дует, полы дрожат, окна трудно закрываются, если вода в одной комнате открывается, в другой горячей воды нет. Я сказала, что мне все равно, я этот дом хочу. Я зарегистрировала этот центр.

Синдеева: Я все равно должна об этом сказать, это не тайна. Ты рассказывала, что в этот дом, когда он еще был не отремонтирован, был таким, каким ты его купила, приезжала Деми Мур. Когда я это узнала, я очень удивилась. Как она узнала про австрийскую клинику? Я так поняла, что потом она стала популяризировать твоих пиявок, которые ей очень понравились.

Бреннер: Да, это было тоже очень смешно.

Синдеева: А я пыталась представить Деми Мур, которая где-то в космосе…

Бреннер: Она их не просто…

Синдеева: Расскажи про этот момент.

Бреннер: Она фотографировала себя.

Синдеева: С пиявками?

Бреннер: И отправляла фото тут же дальше.

Синдеева: Эштону Катчеру.

Бреннер: Дальше да. Ну я могу здесь сказать.

Синдеева: Да, я знаю. Ты никогда этого не говоришь, ты этим …

Бреннер: У меня закон такой: я никогда о своих пациентах не говорю.

Синдеева: Я говорю, мне интересно. Твоя цитата из недавнего интервью: «Только поняв причину своих болезней и изменив отношение к себе, мы сможем помочь своему организму. Только тот, кто заботится одновременно  о душе, разуме и теле, может рассчитывать на жизнь в гармонии». Давай поговорим про то, что может делать обычный человек в совершенно стрессовой московской жизни, и стресс этот и внешний, и внутренний. Ритм здесь другой, не такой, как в австрийских Альпах. Какие простые советы ты бы дала? Как достичь этой гармонии с собой? Мне скажи, ты же знаешь мою жизнь.

Бреннер: Прежде всего себя каким-то образом полюбить. Это первое.

Синдеева: Это не так просто, как кажется, кстати.

Бреннер: Этому надо учить, потому что часто наши проблемы исходят из того, что мы просто себя не любим. Мы подражаем многому. Мне хочется быть такой, как Деми Мур, обязательно худой, стройной. Я буду делать для этого все. Но, может быть, мне этого и не надо, собственно говоря? Может, надо подумать о самой себе? Попробовать, что тебе лучше, избавиться от каких-то своих негативных мыслей. Почему я постоянно нахожусь в тревоге? Разобраться, что тревожит. Нужно убрать то, что приводит нас к постоянному стрессовому состоянию и не дает возможности жить сегодня и сейчас. Надо научиться находиться сегодня и сейчас, отпускать. Мне обязательно нужно сделать это и это, но сегодня я не могу это сделать. Отпусти это, и завтра ты это увидишь уже в другом свете. Это самые элементарные, самые простые вещи, которые, собственно говоря, в буддизме являются исцелением. Этим нужно заниматься. Буддисты говорят: «Отпусти, и ты получишь». Да.

Синдеева: Я например в каких-то ситуациях, когда у меня вопрос, что делать, и я не знаю ответа на этот вопрос, я стала говорить себе: «Так, ладно, отпусти, пока вообще не думай об этом, просто забудь». И через какое-то время действительно приходит ответ. Но это не всегда получается.

Бреннер: Когда мы с тобой работали, я тебе дала различные мантры, которые очень важны. Если их просто повторить, они уже сами по себе действуют. Ты забываешь об этом, но если бы ты уделила себе в этой суете как минимум 40-50 минут…

Синдеева: Какая роскошь!

Бреннер: Пусть 30 минут. Это уже не роскошь. Мы иногда тратим два часа просто на то, что обдумываем то, что даже не стоило бы обдумывания, может быть. Поэтому если найдешь 30-40 минут и все-таки уделишь их себе, это будет такой тренировкой.

Синдеева: Хорошо. Смотри, у меня такой вопрос, который все время стоит очень остро у всех нас, живущих в цивилизации. С одной стороны, куча всяких диет, методик, как правильно есть и как неправильно. Разобраться в этом невозможно. Твой подход очень человечный, там нет совсем жестких ограничений. В доме всю еду для своих гостей готовит сама, и это, конечно, удивительно. Нонна встает раньше всех, готовит завтрак. На мой вопрос: «Почему ты готовишь сама, у тебя же есть помощники?» она говорит: «Когда я готовлю, я тоже вкладываю свою энергию в это, я знаю, как это сделать».

Бреннер: В восточной медицине считается, что питание ― это лечение. Ты ешь ― как принимаешь лекарство, если бы ты принимал лекарство.

Синдеева: То есть питание ― часть твоего лечения.

Бреннер: Конечно. Я прошла в своей жизни много различных диет. Я прихожу к выводу, что важно не то, что мы едим, а важно то, что нас ест. Если мы то, что нас ест, сможем стереть, то даже если мы будем есть что-то, что, может быть, и не очень полезно, это тоже может вполне помочь. Просто мы не будем заедать беспокойство. Я съел кусок, буду беспокоиться, зачем я это сделал. А нужно «съел, и съел», хорошо, значит, сегодня вечером я уже не буду есть. И всё на этом.

Но если человек больной, ему надо какую-то диету, например, у него заболевание поджелудочной железы, ему нужно изменить питание… В принципе, я считаю, что самое главное, что должно быть сбалансированное питание, надо есть немного.

Синдеева: После шести ты есть не давала, я это очень хорошо помню.

Бреннер: Это нужно во время чистки обязательно. Убрать все блоки, убрать все, что нас тревожит. Для этого нужно произвести чистку. Но похудение не важно, важно восстановить метаболизм, потому что если он не будет восстановлен, ты поправишься через какое-то время снова. Чтобы восстановить метаболизм, надо прочистить все системы. У нас есть физическое тело, есть энергетическое и, что очень важно, эмоциональное, ментальное. Это то, что не дает нашему телу лежать в покое. Вообще все главное лежит у нас в голове. Если ты не можешь переключиться, если тебя одолевают страхи, если ты постоянно находишься в тревоге, если ты раздражаешься без причины, то ты сажаешь свой главный орган ― печень! Печень начинает плохо работать, начинает плохо работать желудочно-кишечный тракт. То, что у нас все эмоции связаны с органами, все знают. Про «медвежью болезнь» знают все студенты, от страха перед экзаменами. Начни с того, что попробуй просто убрать то, что не дает тебе спокойствия. Попробуй научиться тому, чтобы жить сегодня и сейчас.

Синдеева: Извини, что я тебя все время в практическое русло, потому что программу будут смотреть люди, не все из которых могут позволить себе оказаться у тебя. И поэтому все-таки каковы базовые принципы, на которых ты работаешь?

Бреннер: Мой базовый принцип ― это восстановление энергетического баланса, потому что если мы не восстановим баланс энергии, мы никогда не восстановим нормальную работу всех органов, потому что чтобы нам добраться до клетки, нам нужно работать с вибрациями.

Обязательно движение, ты должен двигаться, у тебя должен быть интерес к жизни. Ты должен обязательно чем-то заниматься. Нужно избавиться от тех негативных эмоций и блоков, которые не дают возможности движения этой энергии. Это обиды, постоянные обиды, недовольство, страх, тревога, раздражение, гнев.

Синдеева: А как резкий гнев в себе гасить?

Бреннер: Даже если я прогневалась, ведь дело все в том, что даже если я совершила ошибку, нужно уметь отпустить, простить себя.

Синдеева: Хорошо, а всем остальным от этого не легче. В этот момент под мой гнев попало какое-то количество людей.

Бреннер: Значит, просто надо попросить прощения у этого человека. Если, конечно, ты постоянно находишься в состоянии гнева, раздражения, тогда обрати внимание на это, начни заниматься собой. Спроси: «Почему я гневаюсь, что меня раздражает?». Попробуй на себя посмотреть изнутри. Если ты начал гневаться и замечаешь это, то уже большой прогресс, ты сможешь остановиться.

Синдеева: Это сейчас кусок для Ксении Собчак, потому что у нас тут недавно Собчак устроила на канале гневный выход, мы с ней как раз потом это обсуждали. Она говорит: «Я не могу себя сдержать в этот момент, я потом очень раскаиваюсь, жалею, переживаю, извиняюсь».

Бреннер: Ей нужно, конечно, поработать с собой.

Синдеева: Ксения Анатольевна, тебе к Нонне надо.

Бреннер: Для того, чтобы мне двигаться дальше, чувствовать себя достойно, спокойно, чтобы я могла решать проблемы, я должна проработать и избавиться, стереть какие-то негативные эмоции. А какие? Главные, которые мешают нам: тревога, страх, нежелание прощать, хроническая обида.

Синдеева: Обида ужасно гложет, прямо съедает.

Бреннер: Знаешь, как говорят? «Закончил день ― и распрощайся с ним», да? «Ты сделал все, что было в твоих силах. И пусть ошибок ты и совершил, забудь о них. Прости себя и позабудь о них. Наступит завтра день, и ты начнешь его светло и безмятежно». Человек, который злится и раздражается, направляет эту энергию против себя. Он не просто теряет энергию, а потихонечку разрушают свою главную систему ― иммунную систему. Иммунная система ― наша главная защита. Если наша иммунная система начинает разрушаться, гормональная система выходит из баланса, вот тут-то и начинаются все неприятности, которые, собственно говоря, ожидают человека. Собственно говоря, почему я сделала такой центр и беру небольшое количество людей? Потому что мне нужно после диагностики поменять отношение этого человека, стереть неправильную программу. Чтобы ее стереть, человека нужно проработать на всех уровнях. Не я, а он должен это сделать. Мы одни рождаемся, одни уходим, никто нас не сопровождает за руку.

Синдеева: А как практически? Можешь чуть-чуть рассказать, как ты ставишь диагноз?

Бреннер: Так же, как и в восточной медицине, диагноз определяют по пульсу. Там как музыка. Там же у  нас пульсы разные. Потом  после пульса уже решаешь, возможно ли что-то делать. Если человек желает сам. Он же должен желать! Я всегда каждому приходящему говорю: «По вашей просьбе и на вашу ответственность». Ты должна принять на себя ответственность, ты не можешь ее перекладывать на другого, потому что ты тогда ничего не будешь делать. Ты скажешь: «Я приду, дайте мне капли и таблетки», это же главное у нас. Пришел, дали таблетку. Но таблетка не меняет. Если у тебя болит зуб, и ты принимаешь таблетки, у тебя на какое-то время проходит зубная боль, но болезнь зуба не уходит. Нужно все-таки найти, от чего болит этот зуб, убрать причину.

Моя задача ― найти причину.

Синдеева: Смотри, до программы ты мне сказала: «Приходите ко мне за детьми». У тебя был прекрасный опыт, когда женщина долго не могла забеременеть.

Бреннер: У меня в этой проблеме очень большой опыт. Я могу рассказать, потому что она сама рассказывает даже. Это моя очень давняя пациентка, можно сказать, мой большой друг. Она пришла ко мне, потому что у нее был ранний климакс, а ей его не хотелось. Мы с этим климаксом справились, тогда она сказала: «Может быть, я могу еще родить?».

Синдеева: Сколько лет ей тогда было?

Бреннер: Ей тогда, когда мы справились, было уже 44 года. Она говорит: «Может, я могу родить?». Я говорю: «Давай попробуем». Короче говоря, она родила в 46 лет. Она сама себе ставила запрет, понимаешь? Это было подсознательно, она этого, конечно, не понимала. Мы нашли причины, почему она ставила этот запрет.

Синдеева: Нонна, программа скоро у нас закончится, а я должна об этом сказать. Фушль, место, где находится твой гостеприимный дом, ― это, в общем-то, такой, как сказал наш общий друг Марк Гарбер, «„Роллс-ройс“ ручной сборки». И в твоем подходе, и в том, что вокруг, и в качестве пребывания. Это очень дорого, действительно, не все могут себе это позволить.

Бреннер: Я могу сказать, почему дорого.

Синдеева: У меня все время такой вопрос: нельзя ли расширить количество пациентов?

Бреннер: Ты же сама была. Невозможно расширить, потому что мне хочется стереть неправильную программу, которая разрушает и приводит к раннему старению.

Чтобы это  стереть ― это большая работа. С этим человеком нужно работать с утра и до вечера. Ему нужно дать прочувствовать это, понять, чтобы он начал это делать, чтобы ему было 80 лет, а он вышел шестидесятилетним.

Синдеева: Я видела такие примеры твоих клиентов, не буду называть.

Бреннер: Но не просто он вышел шестидесятилетним. Шестидесятилетним на уровне энергетическом. У него началось движение энергии, восстановились функции органов. Знаешь, ко мне приезжают и говорят: «Нонна, пожалуйста, не надо 4 человека, четыре ― это много!».

Синдеева: Четыре гостя, которые могут там находиться.

Бреннер: Они видят, что у нас не хватает времени, понимаешь? Но по-другому я не могу. Я просто не могу взять и отдать капли. Это пришло от моего учителя давно, я просто переработала давно все эти формулы для нашего региона, я произвожу их лет 18, может быть, 20. Но когда у меня стали просить по 10 бутылок, я просто физически не могла этого делать и тогда запустила линию, которая производится в Швейцарии на фабрике, которая делает только натуральные продукты. Они делают все по моей рецептуре. Иммунные капли, энергетические капли, антиаллергические, у меня есть сердечный эликсир. И сейчас вот гормональный гранулят для поддержания женского гормонального баланса, супер-антиоксидант.

Синдеева: У меня все закончилось, нужны капли срочно!

Бреннер: Крем и лосьон, в общем, все такое, чтобы естественно было. Ведь красота должна быть изнутри.

Синдеева: У Нонны еще два внука необыкновенной красоты, один из них как раз в Москве занимается этими каплями. Считайте, что это реклама, я не стесняюсь. Просто потому, что очень клёвые, эффективные капли, проверено.

Бреннер: Ты еще скажи, сколько ему лет.

Синдеева: Внуку? 25.

Бреннер: Нет, ему исполнилось 26.

Синдеева: 26. Если бы вы видели, какой он красавец. Но вы понимаете, если внуку 26, сколько Нонне лет. Передо мной такая красивая женщина.

Синдеева: Вопрос моего молодого продюсера. Когда человек должен подумать о том, что есть душа, ментальность, а не прожигать жизнь, как мы делаем это в молодости, потому что сил много, энергии много?

Бреннер: С молодости и надо задумываться.

Синдеева: И что?

Бреннер: И ничего.

Синдеева: Алкоголь нельзя, ничего нельзя!

Бреннер: Почему? Это смешно. Понимаешь, мы же не роботы. Не надо быть фанатиком. Нужно жить, наслаждаться жизнью, но первое, о чем я говорю, ― нужно научиться относиться к себе хорошо изначально. Мы же всегда к себе относимся не очень хорошо. Если я буду к себе хорошо относиться, даже если я принимаю алкоголь, то я в какое-то время остановлюсь и скажу: «Сегодня я алкоголь не принимаю». Или я не буду худеть, потому что мне вообще это не надо.

Синдеева: Здесь опасный путь. Я не курила 12 лет. Год или полтора назад я поняла, что хочу курить. Когда я приехала к тебе, я бросила курить, потом вернулась, долго не курила, а потом опять начала курить.  И я вообще перестала себя на эту тему ругать, говорить: «Зачем же ты это сделала?». Я сейчас получаю от этого удовольствие.

Бреннер: Хорошо, получаешь. Не осуждай себя.

Синдеева: Я не осуждаю, я приняла себя с сигаретой.

Бреннер: Очень хорошо. Но если ты почувствуешь, что что-то не так, то ты всегда остановишься и скажешь: «Сегодня я курить не буду, потому что все было хорошо, но, к сожалению, сейчас чувствую себя как-то не так». В этом всем важно научиться жить сегодня и сейчас.

Синдеева: Здесь и сейчас! Это слоган нашего телеканала.

Бреннер: Дело в том, что главное ― научиться жить сегодня и сейчас, давать себе больше любви, внимания, заботы. Это не нарциссизм, это значит, что ты будешь следить, отпускать это.

Синдеева: Принять себя.

Бреннер: Да. Не ищи внешнего. Вот, я плохо выгляжу, я побегу сейчас, сделаю себе тут ботокс, там подтяжку, зато я буду теперь выглядеть хорошо. Нет! Ты будешь выглядеть в свои 70 лет на 70, только с подтянутым кукольным лицом. Но твои глаза и все остальное будут выдавать твой возраст. А вот если твои глаза не будут выдавать твой возраст, если у тебя будет молодая энергия… Возьми Владимира Владимировича, да?

Синдеева: Ой, вообще. Не тот Владимир Владимирович, о котором вы сейчас подумали! Владимир Владимирович Познер. Я недавно посмотрела, как он танцевал.

Бреннер: Ты посмотри, как он двигается, какая у него энергетика.

Синдеева: Да, он совершенно молодой.

Бреннер: Надо научиться себя молодым чувствовать. Я предлагаю: если ты видишь, что у тебя что-то не так, займись этим.

Синдеева: Наша программа заканчивается. В гостях у меня Нонна Бреннер.

Бреннер: И я тебя благодарю, что ты позвала меня.

Синдеева: Нонна, я очень хотела поделиться теми эмоциями и результатами, которые у меня были. Может быть, действительно кто-то из тех, кому это очень надо, услышит и увидит нашу программу. Я бы очень хотела, чтобы эта программа в том числе дала для тебя какой-то результат, у тебя появились клиенты, потому что я знаю, что и с клиентами сложно, а то, что ты делаешь, это очень круто. Сложно, потому что сейчас жизнь стала сложнее, тяжелее.

Бреннер: Тяжелее, да. Но если мы сможем так, мы и жизнь будем облегчать. Все это делаем мы.

Синдеева: Что-то мы тогда плохо делаем, раз вокруг нас все не очень.

Бреннер: Да, конечно.

Синдеева: Хорошо. Спасибо большое, Нонна.

Синдеева: Пожалуйста.