В гостях у Натальи Синдеевой — сенатор Людмила Нарусова. Они обсудили то, как человек с прошлым Рауфа Арашукова мог попасть в Совет Федерации.
Синдеева: Вас в Совете Федерации, я знаю, вас не было в этот день, когда было задержание.
Нарусова: Представляете? За все время первый раз пропустила!
Синдеева: Вот!
Нарусова: По причине гриппа. И пропустила такое шоу!
Синдеева: Это мы сейчас говорим об аресте в Совете Федерации, да.
Нарусова: Пропустила такое шоу.
Синдеева: Арашуков. Арашуков? Я все время фамилию эту…
Нарусова: Да.
Синдеева: Скажите, вот что обсуждается сейчас в Совете Федерации? Как сенаторы себя после этого чувствуют? Вообще появилась такая тревога у людей, не знаю, напряжение, страх?
Нарусова: Нет, нет.
Синдеева: Что, вообще? Шутки вы же знаете какие-то, да?
Нарусова: Да, очень много. Но, вы понимаете, в данном случае, как ни странно, я хочу защитить Совет Федерации. Я имею в виду даже не Совет Федерации, а Валентину Ивановну. Потому что порядок избрания, назначения сенаторов таков, что вот президент ― или как он называется? ― Карачаево-Черкесии решит назначить его, он мог, как известный римский цезарь, коня своего в сенат привести. И никак этому противиться нельзя. Валентина Ивановна с ее авторитетом не может сказать: «Не хочу этого сенатора». Раз президент Карачаево-Черкесии его назначил, делегировал, все, значит, он уже член Совета Федерации.
Кстати, во всех этих разговорах, следила внимательно, как-то упустили, что ведь в свое время депутатом Государственной думы Борис Абрамович Березовский был именно от Карачаево-Черкесии.
Синдеева: И какую здесь надо сейчас построить связь?
Нарусова: В этой республике, видимо, так принято ― назначать тех людей, которые им нужны, не государству, не сенату, не Думе.
Синдеева: А что, в других регионах не так?
Нарусова: Наверно. Не знаю. Но вот так.
Синдеева: Людмила Борисовна, вы говорили о том, что очень часто в кулуарах, в лифте где-нибудь ваши коллеги-сенаторы после вашего какого-нибудь резкого выступления вам как бы так дают понять…
Нарусова: Очень тихо.
Синдеева: Тихо, что вообще вы молодец.
Нарусова: Например, у нас заместитель Шойгу когда выступал, Борисов, я ему задала вопрос про частные военные компании, про «Вагнер».
Синдеева: Да.
Нарусова: Понимаете, он посмотрел на меня такими прозрачными глазами, он говорит: «Я не понимаю, о чем вы говорите. У нас этого нет».
Синдеева: И в кулуарах вам потом ваши коллеги сказали, что вы молодец.
Нарусова: Так тихо пожали руку.
Синдеева: Тихо пожали руку.
Нарусова: В лифте, чтобы никто не видел.
Синдеева: Людмила Борисовна, когда началась вообще вся эта политическая перестройка, реформа, когда тоже все эти были парламенты молчаливые и так далее, и вдруг начали появляться яркие люди, да, которые вдруг прорвали вот эту плотину.
Нарусова: Но история-то ведь по спирали развивается.
Синдеева: Вот, плотину молчания.
Нарусова: Вот! Это спираль и есть.
Синдеева: Нет ли у вас чувства, мы сейчас на каком витке этой спирали? Потому что я, когда наблюдаю за этим, да…
Нарусова: Ниже плинтуса.
Синдеева: То есть еще не чувствуется, что вот-вот, и людям все-таки надоест молчать? Нет?
Нарусова: Пока я этого не ощущаю, нет. А что касается меня, именно потому, что я как никто другой помню тот парламент, который при агрессивно-послушном большинстве мог ― немыслимое дело ― отменить шестую статью брежневской Конституции о монополии КПСС, вот горстка людей. Для меня это просто личная школа, и личный опыт, и личное вдохновение.
Фото: Сергей Бобылев/ТАСС
