В гостях у Натальи Синдеевой — генеральный директор медико-генетического центра Genotek Валерий Ильинский. Он рассказал о том, как решился основать компанию сразу после университета, и сколько зарабатывают ученые в России.
Ильинский: Было на самом деле достаточно увлекательно, я заканчивал, это был пятый курс биофака МГУ. И на самом деле стоял достаточно остро вопрос, а куда двигаться дальше, потому что, заканчивая биофак МГУ, есть несколько путей, и все эти пути тогда были достаточно плохими для меня, равнозначно плохими. Один вариант был уехать за границу делать науку, второй вариант был уйти просто в коммерческую компанию, которая продает реагенты или оборудование, просто продавать реагенты, и третий путь был пойти научным сотрудником за 3.400 рублей, как сейчас помню, в научный институт заниматься там чем-то.
Синдеева: Три тысячи четыреста рублей, это в 2010 году?
Ильинский: Да.
Синдеева: Ничего себе. А сколько сейчас научные сотрудники получают?
Ильинский: Ну, вот за последние пару месяцев они получают достаточно много.
Синдеева: Ну, сколько?
Ильинский: Все очень зависит от надбавок. То есть вот базовые ставки, они все равно остаются на уровне условно десяти тысяч рублей. Но сейчас выплачивается достаточно много разных надбавок, за гранты и так далее, и вот последние пару месяцев несколько друзей сказали, что они получили больше ста тысяч рублей. Но в среднем, если говорить про уровень зарплат по научным институтам, это около 30-40 тысяч.
Синдеева: Это научные государственные институты, да?
Ильинский: Это Академия наук, да.
Синдеева: А вот у вас на Head Hunter висит вакансия, вы ищете врача-генетика, правильно?
Ильинский: Да, ищем.
Синдеева: Врача-генетика, с зарплатой двести тысяч. И я вот не понимаю, это очень большая зарплата для этого рынка? Это маленькая зарплата? Это конкурирует ли, например, с зарплатой, не знаю, врача, который уедет работать за границу?
Ильинский: Вот смотрите, с врачами-генетиками отдельная история. Это медицинская специальность, и вот если говорить про рынок хедхантерства врачей-генетиков, то там все очень сложно, всего врачей-генетиков в России около тысячи человек. Причем большая часть врачей-генетиков училась лет тридцать-сорок назад, когда современной генетики фактически не было, не был расшифрован геном человека банально тогда. И поэтому найти хорошо обученного, знающего врача-генетика — это сложная задачка, и в целом зарплата около двухсот тысяч — это относительно рыночная зарплата для врача-генетика высокого уровня.
Синдеева: То есть их просто очень мало готовят? Люди не идут туда или очень мало мест, где их готовят?
Ильинский: Очень мало мест, где их готовят, это первая проблема. Вторая проблема, то, как их готовят, из того, что мы видели, оставляет желать лучшего. То есть врачу-генетику, чтобы ему действительно стать классным врачом-генетиком, ему нужно очень много заниматься самообразованием, и причем лучше не в России.
Синдеева: А скажите, пожалуйста, те, кто заканчивает, например, за границей по этой специальности, есть шанс, что они сюда могут вернуться, и их эта зарплата устроит? Насколько она конкурентная с тем, чтобы, например, не остаться там?
Ильинский: В целом, скорее, не конкурентная, потому что генетики во всем мире сейчас очень ценятся. Очень долгий цикл подготовки, а генетика выстрелила буквально в начале двухтысячных, поэтому людей на рынке, которые обучены и знают генетику, их не так много. В Штатах самая высокая зарплата у биоинформатика, который занимается обработкой генетических данных.
Синдеева: Это какие зарплаты?
Ильинский: За двести тысяч в год. Двести тысяч долларов в год.
Синдеева: То есть, правильно ли я понимаю, если сейчас стоит вопрос об определении, куда пойти ребенку учиться, вот был период, когда все должны пойти экономистами стать…
Ильинский: Потом юристами.
Синдеева: Юристами. То сейчас надо идти на генетика?
Ильинский: Ну, не обязательно на генетику, но в целом, в биотехнологии. Биотехнологии сейчас очень активно развиваются, и есть несколько хороших нужных учреждений, образовательных учреждений, которые готовят нормальных специалистов.
Синдеева: Так вот, Валера, если вернемся мы в вашу молодость, когда вы обрисовали пути, которые вас не устроили, вы принимаете решение создать собственную компанию.
Ильинский: Это было сумасшествие, честно говоря, для человека, который никогда не делал ничего такого, не занимался бизнесом. Вообще, в целом, идея зарегистрировать компанию, пойти в налоговую, что-то подать, открыть ООО, выглядела сумасшествием. Но тем не менее, пошли со знакомыми в бизнес-инкубатор МГУ, там был такой трехмесячный курс образовательный, где рассказывали, что в целом, зарегистрировать компанию не так страшно. И действительно, зарегистрировали компанию, и в это ввязались.
Синдеева: А как вы нашли своих партнеров?
Ильинский: Мы познакомились в МГУ, сооснователи Genotek, они выпускники мехмата МГУ, поэтому мы с ними очень комплементарно соотносимся в плане вот именно генетики, потому что в генетике, собственно, две основные задачи— это расшифровать ДНК, а потом ее интерпретировать. Вот расшифровка, это, грубо говоря, молекулярная биология, а интерпретация — это математика.
Синдеева: А как вот, вы же друг друга не знали, вы там познакомились, и вдруг решаете, что надо вместе создать компанию. Это страшно было, вообще? Вы же не знаете, кто эти люди, насколько они порядочные, не порядочные, они вас не знают.
Ильинский: Ну, мы не воспринимали этот проект как такой проект всей жизни. Нам казалось, что это классная тема, но никто не знал, что будет дальше, потому что, банально, вполне возможный был вариант, что мы эту компанию основали, какое-то время ею позанимались, пришли бы к неуспеху, ее закрыли бы, а я бы уехал в Швейцарию заниматься наукой. Такой вариант был вполне реалистичен.
Синдеева: Но вы о чем-то мечтали, когда вы открывали компанию?
Ильинский: Ну, это сложно сказать. С одной стороны, конечно, я мечтал стать как Билл Гейтс, заработать кучу денег и так далее, с одной стороны. С другой, было действительно прямо распутье, выпускнику на пятом курсе очень сложно определиться, куда двигаться дальше, очень много разных вариантов, и фактически пятый курс определяет всю дальнейшую карьеру.
Синдеева: Так вот, смотрите, вы рискнули, вы создали компанию, вы о чем-то мечтали таком, очень эфемерном. Но дальше же нужно было, кроме создания компании, что-то делать.
Ильинский: Начинали мы с того, что мы занимались просто обработкой данных, которые получали на секвенаторах следующего поколения. В начале двухтысячных, когда расшифровали первый геном человека, появилось много разных технологий, которые позволяли очень быстро расшифровывать ДНК, и большая проблема была эти данные интерпретировать. То есть в России практически никто тогда не умел эти данные анализировать, интерпретировать, принимать какие-то решения на основании этого. Мы начали с того, что просто выполняли такую аналитическую работу. После этого мы сделали сайт и начали уже предлагать выполнять генетические тесты, выполняя их…
Синдеева: Не имея своей лаборатории даже?
Ильинский: Не имея своей лаборатории.
Синдеева: То есть вы уходили в чужую лабораторию и отдавали, да?
Ильинский: В академический институт, и там делали, выполняли эти исследования. А интерпретировали сами. И уже потом…
Синдеева: А деньги первые, на создание сайта, где вы взяли?
Ильинский: Сайт нам делали друзья с мехмата, их потом переманили в Facebook. Прямо гордимся тем, что те люди, которые нам делали первый сайт, они сейчас работают в Долине, в Facebook.
Синдеева: Но все равно же какие-то деньги нужны были? У вас были какие-то свои собственные деньги?
Ильинский: Честно говоря, как бы это был такой чисто бустрепинг, то есть у нас не было инвесторов, на первом этапе, у нас не было грантов на первом этапе, это было в формате таком — нашли заказ, привлекли, выполнили, заработали какое-то количество денег, вложили их в рекламу, привлекли следующий заказ.
Синдеева: А жили вы на что в это время? То есть вы что-то позволяли себе тратить из тех денег? Или это был полный такой альтруизм?
Ильинский: Я помню, у меня была тогда зарплата, достаточно долго, двадцать тысяч рублей в месяц.
Синдеева: Внутри этой компании, которую вы себе установили?
Ильинский: Да.
Синдеева: А через сколько вы привлекли первые деньги?
Ильинский: Где-то года через два мы заработали достаточно денег, чтобы арендовать офис, построить лабораторию, закупить оборудование для лаборатории.
Синдеева: То есть это уже сами вы заработали?
Ильинский: Да. И в этот момент мы привлекли первых инвесторов.
Фото: Samson Duborg-Rankin / Unsplash
