Хосписы в основном содержатся на деньги благотворителей, по крайней мере, во всем мире они оплачивают в среднем 80 процентов затрат, остальные 20 процентов — это деньги государства. В России ситуация сложнее. Заместитель директора Детского хосписа «Дом с маяком» Лида Мониава рассказала, как недостаток финансирования не дает хосписам выполнять свои истинные задачи.
Синдеева: Вот я все время встречаю везде информацию о том, что, в общем-то, поддержка хосписов — это вообще не государственное дело, что во всем мире это всегда дело рук благотворителей, фондов и так далее. Я вот до конца все равно не могу понять, почему? Я не в смысле, что государство все нам должно, нет. Но есть же, не знаю, в конце концов, страховка, есть какие-то необходимые вещи. Потому что тот же аппарат ИВЛ, он адски дорогой. Ни одна семья, даже ни один благотворительный фонд не может обеспечить этим необходимым детей
Мониава: Нет. Я была в хосписе в Англии, в Германии. Во многих европейских странах хосписы действительно существуют в основном на благотворительные пожертвования. 80 процентов в среднем — это деньги благотворителей, всего 20 процентов — это деньги государства. Это необходимо, потому что хоспис — это очень индивидуализированная помощь. Ребенок сейчас летом мечтает отпраздновать новый год, мы знаем, что он не доживет до нового года, и мы в хосписе нанимаем машину со снегом, тратим миллионы (в Англии мы такое видели), и устраиваем ему новый год сейчас посреди лета. Конечно, никакая государственная система здравоохранения на такие траты не пойдет.
Синдеева: Ну, а аппараты, которые необходимы.
Мониава: Да, но кардинальная разница между европейскими хосписами и ситуацией в России в том, что в России, мне кажется, лет на 40 застряло с советских времен все здравоохранение. Нам кажется, что вся медицина, она внутри стационаров в больнице. Вот пока ребенок лежит в больнице, ему государство закупает аппараты ИВЛ, лекарства, трубки все. Но вообще никакой помощи на дому нет. В Европе, если ребенок из больницы выписывается домой, ему государство дает аппарат ИВЛ, зондовое питание, лекарства, трубки, инвалидные коляски. В России ты все это получаешь в стационаре.
Синдеева: Вот это и есть 20 процентов условно, да? Вот эта помощь государства.
Мониава: Нет. Хосписы никак не связаны за границей с обеспечением детей. Хосписы исполняют их последние мечты, снимают боль и помогают семье как-то полноценно жить. А мы в России просто погрязли сейчас в обеспечении детей, потому что это больше никто не делает.
Синдеева: Самым необходимым.
Мониава: Инвалидные коляски, аппараты ИВЛ. Это просто немыслимо, чтобы в других странах бы это делали благотворители.
Синдеева: А что вот тогда Костя Хабенский поднимал опять же на «Прямой линии». У нас же все решает один человек, поэтому важно достучаться на «Прямую линию» и успеть сказать. И вот он тогда поднял этот вопрос и получил, в общем-то, достаточно, ну, такой циничный ответ.
Мониава: Да, он получил ответ, что радуйтесь, что аппараты ИВЛ есть в России.
