Большая сделка Путина с Западом: какие страны и регионы он готов сдать, чтобы уйти миротворцем, а не изгоем

Добрый день! «Эпоха Белковского» на Дожде продолжается. В студии Станислав Белковский и я, Максим Гликин, и сегодня мы решили поговорить о войне и мире, то есть о нашей внешней политике и о том, почему Россия, как полагает наш гость, начала что-то такое сдавать, что-то выторговывать себе. Что сдает, почему торгуется? Вот об этом всем немножко подробнее сегодня с нашим главным специалистом Дождя.

Здравствуйте, Максим!

Здравствуйте! Что вы думаете про большую сдачу?

Сдача! Мы помним, что Медведев живет на сдачу, помните?

Да.

Я бы не сказал, что это сдача. Это некая новая внешнеполитическая стратегия, контуры которой оформились во время визита Владимира Путина в августе во Францию в форт Брегансон, где они обсуждали это с президентом Эмманюэлем Макроном.

Судя по всему, Владимир Владимирович хотел бы уйти от власти снова другом Запада. Он изначально был другом Запада, действительно хотел вступления России в ЕС и НАТО.

Хотя не признавался в этом.

Нет, в общем, и не особенно сильно скрывал. Не то чтобы он это сделал положением своей предвыборной программы, но и не скрывал особенно, в том числе и публично. Но потом что-то пошло не так, сначала были цветные революции, которые его раздражали, потом другие факты, как он считает, обмана со стороны Запада. Мы с вами обсуждали, что взрыв случился в 2014 году, Путин ощутил себя отвергнутым любовником и, как всякий отвергнутый любовник, должен был привлечь внимание объекта своей любви серией эксцентричных выходок, среди которых были аннексия Крыма и, в общем, вся гибридная война от Донбасса до кибератак на Соединенные Штаты.

Можно сказать, он всех по кругу должен был вызывать на дуэль и сражать своей шпагой, чтобы обратить внимание дамы на то, какой он сильный.

Да, он должен был привлечь внимание Запада к тому, что с ним надо дружить. Но если в старом формате, просто из чистой благосклонности и взаимной симпатии, приязни дружить нельзя, значит, будем дружить, доказав, обнаружив свою силу.

И Владимиру Путину кажется, что это получается, что сегодня за восстановление альянса с ним выступает и Макрон, и президент США Дональд Трамп, и руководство Италии. Правда, лучший друг Путина Маттео Сальвини, лучший он потому, видимо, что получил 60 миллионов евро все-таки на избирательную кампанию своей партии «Лига», выпал из правительства и лишился поста вице-премьера и министра внутренних дел, но и оставшиеся в правительстве силы, включая партию «Пять звезд», ее лидера Луиджи Ди Майо и бессменного премьера, бессменного за последний год с небольшим, что для Италии не так мало, премьер-министра Антонио Конте, вроде как все за дружбу с Путиным.

Концепция, как я ее вижу, состоит в следующем. Первое ― Россия сдает дружбу с Китаем. Собственно, никакой дружбы с Китаем и не было. Она существовала только в устах кремлевских пропагандистов, потому что Китай Россию, в общем, конечно, ставит в ломаный грош, но не дороже.

Игорь Иванович Сечин любил говорить о том, как китайцы нам важны. Вот сейчас трубу протянем, и вообще всё пойдет!

Естественно, у Игоря Ивановича работа такая, ему надо трубу куда-нибудь прокладывать. Собственно, «Газпром» прокладывает туда газопровод «Сила Сибири», который не окупится никогда, это совершенно безумный авантюрный проект, причем поскольку этот газопровод рассчитан на монопокупателя, то Китай просто будет диктовать цену, а платить европейские цены Китай не будет. Тем более вообще сейчас есть среднесрочная тенденция к понижению цены на природный газ по мере увеличения поставок из США, Катара, Норвегии, развития индустрии сжиженного природного газа и так далее.

Но дружбы не было, нет. Китайцы всерьез не рассматривали Россию. Им были нужны наши леса, нужны были и остаются нужны наши территории для расселения некоторой части своего населения, но это никакое не стратегическое партнерство.

Кстати, лес мы везем. И, по-моему, даже расселение понемножку, тихой сапой происходит.

Происходит, происходит. Собственно, есть же версия, что лесные пожары минувшего лета были не в последнюю очередь связаны с активностью наших китайских партнеров, которые совершенно забили болт на все охранные мероприятия, поскольку им-то что. Китай же вообще любит осваивать пространство варварскими методами, и свое собственное национальное пространство, а что уж говорить о других странах? Китай, кстати, активен в Африке, где китайские войска охраняют месторождения, разрабатываемые китайскими компаниями.

Но Китай, как мы с вами уже говорили, не является сверхдержавой, поскольку он не экспортирует никаких образцов, ни политических, ни гуманитарных, ни технологических. Он нетто-импортер этих образцов, в том числе и технологий. В этом смысле Россия даже с ее отсталыми и замшелыми технологиями, большинство из которых принадлежит еще периоду позднего Советского Союза, для Китая была интересна в этом качестве. То, что Китай не существует без западных технологий, показала нам драма вокруг компании Huawei, которая от американского удара так и не оправилась, от американских санкций.

Значит, мы отказываемся от дружбы с Китаем, подписываем мирный договор с Японией и, возможно, передаем два острова. Подспудно еще пряники, что жители этих островов получают японские паспорта, а Япония очень тяжело дает свое гражданство, это одна из самых закрытых в этом смысле развитых стран мира. Япония отказывается от требований компенсации за имущество выселенных японцев, выселенных после Второй Мировой войны, и платит эти компенсации сама, поскольку выселено было всего несколько тысяч человек, это не гигантская, подъемная для Японии сумма. Мы знаем, что Япония только в государственных облигациях США держит триллион долларов.

Но вроде бы японцы хотели не два острова, насколько я помню, а все-таки четыре.

Хотели, но везде же есть пространство компромиссу. Получат два.

И Россия идет на урегулирование замороженных конфликтов на постсоветском пространстве в тех случаях и в той мере, когда она способна что-то качественно сделать.

Минуточку, пока мы не ушли с востока. А что это значит? Если мы друзья с японцами, Китаю это не нравится, очевидно, но, видимо, это как-то влияет на ситуацию в КНДР, потому что мы были коспонсорами, я так понимаю, КНДР вместе с друзьями-китайцами.

Да, мы остаемся, конечно.

Это не дружба с Японией, на это не повлияет то, что изменится.

Все равно в КНДР главную роль все-таки играет Китай, а никак не Россия, в качестве старшего международного политического партнера. Поэтому здесь наше влияние несколько преувеличено. Скорее Владимиру Путину нравится Ким Чен Ын как правитель, который, обладая минимальными ресурсами, в отличие от гигантской России, в общем, держит в страхе если не весь мир, то значительную его часть. Это доказывает Путину, что его стратегия держать в страхе весь мир верна.

Но если для Ким Чен Ына это не способ подружиться с Западом, а способ пролонгировать свой собственный режим на неопределенный срок, то для Путина это и то, и другое. При этом мы должны понимать, что западничество Путина, которое никогда никуда не исчезало, не имеет никакого отношения к внутренней политике. Мы не должны рассчитывать на послабления здесь. Тут ром отдельно, баба отдельно, как говорил известный политолог.

Соответственно, замороженный конфликт на постсоветском пространстве ― это в первую очередь Приднестровье. И мы уже видим, что процесс пошел, реализуется нечто вроде «плана Козака»-лайт. Помните, был «план Козака» в 2003 году?

На котором Козак и обломался.

Он не окончательно обломался, он по-прежнему остается ближайшим соратником Владимира Владимировича Путина. Это должен был быть главный подарок Владимиру Путину к парламентским выборам 2003-го и президентским 2004-го, асимметричная федерация с Молдавией и Приднестровьем, в которой Приднестровье имело бы особые права, стояли бы российские войска как гарант мира, Молдавия не вступала бы в НАТО. Все было уже, так сказать, согласовано.

Мы уже раздавали свои паспорта, кстати говоря.

Паспорта мы раздавали всю жизнь всем непризнанным государствам, кроме, естественно, Нагорного Карабаха, где ситуацию контролирует сам Нагорный Карабах, но где Армения игрок, а не Россия. Хотя, собственно, Нагорный Карабах во многом состоялся и отбился от Азербайджана благодаря российским военным поставкам в первую очередь, в начале девяностых опять же.

Возвращаемся в Приднестровье. Тогдашний президент Молдавии Владимир Воронин и президент Приднестровья Игорь Смирнов согласились вроде как со всем этим. Притом это была война нервов, потому что на самом деле ни Воронина, ни Смирнова «план Козака» не устраивал, и вопрос стоял только в том, кто первый устроит истерику и сорвет подписание. Истерику устроил Воронин и спас тем самым Игоря Смирнова от российского гнева, потому что эту сделку категорически не одобрял Евросоюз. И в первую очередь он не одобрял то, что объединенная Молдавия лишается права принимать решения относительно интеграции в разные международные структуры, включая Североатлантический альянс. И российские войска там никого не устраивали, потому что еще на саммите ОБСЕ в Стамбуле в 1990 году Борис Ельцин обязался их вывести, но потом как-то дело зависло.

В итоге уже Владимир Путин собирался лететь в Кишинев на подписание, уже туда вылетел передовой борт и стоял почетный караул, и в этот момент все отменилось. Это было большим ударом по Владимиру Путину и, кстати, в общем, первым таким плевком в него. Вернее, нечто, что он оценил как плевок в него со стороны Запада. Следующим плевком была уже в 2004-м Оранжевая революция на Украине.

Этот план был просто плохо проработан. Я помню, что Марк Ткачук, тогда ключевой политический советник Владимира Воронина, рассказывал как раз, что когда Воронин сказал Дмитрию Козаку про необходимость гарантий Евросоюза, Козак раздраженно звонил тогдашнему министру иностранных дел России Игорю Иванову и говорил примерно следующий текст: «Игорь, тут требуют каких-то гарантий Евросоюза, займись, пожалуйста». То есть все было на таком уровне постижения проблем и их реализации.

Сейчас «план Козака» возобновляется. Уже Сергей Шойгу, министр обороны, съездил в Молдавию, съездил в Приднестровье и завел разговор об утилизации боеприпасов российских на станции Колбасная. Уже идет разговор о выводе российских войск, то есть Приднестровье вливается в дружественную Молдову на каких-то новых условиях.

Обещанного у нас не три года ждут, а двадцать лет. Ельцин в 1999-м пообещал, и вот уже в 2019 году!

И в 2019-м-то войска не выведут, но снова Дмитрий Николаевич Козак на арене. Я помню, тогда в 2003-м, в Приднестровье про него рассказывали обидный анекдот, но анекдот не про него. Тогда обидно говорили, что он описывает логику действий Дмитрия Николаевича Козака, который считается одним из самых эффективных менеджеров в команде Путина. Анекдот был такой. Объявление в газете бесплатных объявлений: «Секретарь-машинистка. Скорость набора ― 1000 ударов в минуту». Эта дама приходит на собеседование куда-то, потенциальный босс ее спрашивает: «Что, правда 1000 ударов в минуту?». «Правда, ― отвечает соискательница рабочего места, ― только такая фигня получается!». Собственно, это алгоритм действий Дмитрия Николаевича Козака тогда. Сейчас он уже потяжелел, повзрослел, помудрел.

Набрался опыта.

Да, может быть, все получится. Он уже поуправлял Крымом и так далее, и так далее.

И, конечно, здесь отдельные районы Донецкой и Луганской областей на повестке дня. Как бы впихнуть невпихуемое в Украину? Пресловутая «формула Штайнмайера» с особым статусом и так далее. Здесь все сложнее.

Как говорится, дали бы больше, да не возьмете.

Здесь все сложнее, потому что примирение Украины и отдельных районов, ОРДЛО вот этих вот, ― это не вопрос только политической воли Москвы и Киева или даже западных гарантий. Это вопрос ненависти, которая там реально существует между людьми, потому что 13 тысяч трупов дала эта война. Должна пройти смена поколений, прежде чем отдельные районы Донецкой и Луганской области смогут ментально реинтегрироваться в Украину.

Но то, что эта реинтеграция неизбежна, показывает уже недавний опрос ВЦИОМ в ОРДЛО. Он впервые показал, что более 50% населения этих районов считает их территорией Украины, то есть смирились. В самопровозглашенных ДНР и ЛНР смирились, что возвращение в Украину неизбежно, а это уже правильный путь туда.

Но как это будет реализовано, непонятно.

Да, нужен какой-то «Минск-3». Ясно, что в рамках «Минска-2» эта концепция не может быть реализована. Тут формула, которую Владимир Путин часто критикует, но на самом деле к ней и прибегает сам, знаменитая формула Эдуарда Бернштейна «Цель ― ничто, движение ― всё», которую с завидной регулярностью почему-то приписывают Льву Давидовичу Троцкому, и бог с ним.

И здесь важно, конечно, останется ли при власти Дональд Трамп, потому что он, в общем, сторонник восстановления отношений с Россией, чего нельзя сказать о демократах. Если они придут к власти в конце 2020 года, то все может сорваться.

Если весь этот мегаплан реализуется, то снимаются санкции, в составе России остается Крым, он выносится за скобки всех переговоров.

В прикупе как бы. Крым ― прикуп.

Бизнес ― бульон. Помните такой еврейский анекдот старый? Варишь яйцо, значит, потом яйцо съедаешь. А где же бизнес? А бизнес ― бульон.

Остается Крым, который де-юре все равно никто не признает российским, но с него снимут санкции, тем самым банки там смогут работать, страховые компании. Все как-то расцветет. Все равно все будет разворовано, но хоть немножко, да расцветет. Поэтому Владимир Путин начинает действовать в рамках этой стратегии, что, естественно, не может не беспокоить те страны, которые с напряженностью и опаской относятся к России. Это и сегодняшняя Германия имени Ангелы Меркель, это и, конечно, Восточная Европа.

И Прибалтика.

Да, вся восточная Европа. И Прибалтика, потому что все страны, которые были формально или фактически оккупированы Советским Союзом до и после Второй мировой войны и в процессе ее, не изжили до сих пор этого страха перед Россией.

То есть вот это, по Станиславскому, «Не верю» они все время транслируют.

Тем более гибридная война, которую Путин затеял в 2014 году, опять же, как мы теперь понимаем, с целью привлечь внимание Запада и выйти-таки на мегасделку, а не окончательно поругаться с ним, естественно, эти опасения весьма и весьма простимулировала.

Но вопрос есть, дай им палец, они, как говорится, руку откусят. А что будет с Абхазией, с Осетией? Они же скажут: «Так, теперь пойдемте дальше. Что там у нас на Кавказе?».

Абхазия и Южная Осетия будут существовать как полупризнанные государства бесконечно долго, хотя, конечно, деградация, насколько я понимаю, там весьма сильна. Там нужны какие-то экстраординарные управленческие решения и менеджерские усилия, чтобы эту деградацию повернуть вспять.

Где же эти менеджеры еще остались на Старой площади?

В концессию надо кому-нибудь отдать, какой-нибудь международной корпорации. По крайней мере, если мегасделка состоится, то крупные корпорации без особых опасений вернутся в Россию, хотя, естественно, многое будет зависеть от делового климата и от того, будет ли скорость ареста бизнесменов превышать скорость их освобождения.

Не исключено, сейчас в очередной раз муссируется в Кремле тема экономической либерализации, хотя в полную либерализацию я не верю, поскольку мы живем в условиях экономики тотальной коррупции, а тотальная коррупция не может не использовать инструменты силового принуждения для решения тех или иных бизнес-задач. То есть отобрать собственность легче с помощью коррумпированных силовиков, чем купить ее по рыночной цене.

Да, или по-честному все, или по понятиям. Одно из двух.

По понятиям ― это тоже по-своему по-честному, да. Здесь не по-честному и не по понятиям. То есть не по закону и не по понятиям, здесь по беспределу: кто сильнее, тот и прав, а сильнее тот, у кого в руках более сильные силовики, извините за тавтологию.

Говоря, кстати, про Абхазию, про концессию, я вспомнил, что была же история, что Грибоедов в свое время еще предлагал там сделать компанию а-ля Вест-Индскую.

Да-да, вот что-то такое.

Переселить тульских мужиков и там выращивать цитрусовые, как раз на радость независимой компании.

Я согласен, что-нибудь такое надо придумать, тем более, сейчас главный тульский мужик это доверенное лицо Владимира Путина, его бывший охранник и адъютант Алексей Дюмин, генерал армии, вот почему бы Дюмину не заняться развитием Абхазии и Южной Осетии, если, конечно, за это время он не станет преемником Владимира Владимировича.

Тем более его коллега полпред уже в Северо-Кавказском регионе, как известно.

Коллеги расползаются просто, не будем говорить, как тараканы.

А еще один коллега на днях Астрахань взял.

Россия, слышишь это зуд, три адъютанта по тебе ползут. Господин Миронов сейчас губернатор Ярославской области и рассматривается как кандидат на пост министра внутренних дел. Он уже поработал замом министра внутренних дел, разгромил кровавую банду генералов Сугробова и Колесникова, близкую к Дмитрию Медведеву, за что она и поплатилась. Потом отправили его управлять Ярославлем, сейчас может вернуться в МВД. Алексей Дюмин был заместителем министра обороны, и нынешним летом ходили слухи, что из Тулы он воцарится в Министерстве обороны, но пока этого не случилось.

Вообще вот так географически все очень четко получается, мы берем нижнюю Волгу, Астрахань, верхнюю, Ярославль, в Туле наш человек, мы чуть было Калининград, мы, охранники, чуть было Калининград не взяли.

Ну, Евгений Зиничев с тех пор стал министром по чрезвычайным ситуациям, а еще это круче, чем калининградский губернатор. Кстати, по одной из версий, он потому так быстро слетел с поста калининградского губернатора, что не сработался с Людмилой Александровной Очеретной, бывшей супругой Владимира Владимировича Путина, которая имеет там большое неформальное влияние.

Если мы говорим про вот эту большую сделку с Западом, могут ли быть ее как бы двигателями, ее агентами наши олигархи там? Потому что они находятся все время в Лондоне, в разъездах, во Франции.

Ну, двигателями они могут быть разве что здесь, а не там. Там они не пользуются политическим влиянием, и наоборот, могут еще и пострадать. Даже такие ловкие и хитрые, как Михаил Фридман, который очень долго держался, очень долго был вне контекста путинской политики, был хорошим, вкладывал в серьезные международные чистые активы, типа LetterOne, энергетической корпорации, а сейчас загремел под уголовное дело в Испании, стал обвиняемым, дело о разорении некой телекоммуникационной компании. Нет-нет, там наших олигархов не любят и не ценят. Вот Роману Абрамовичу, вы знаете, запретили въезд, нет, не запретили, прошу прощения, типун мне на язык, отозвали его инвесторскую визу, и теперь он может въезжать в Великобританию по израильскому паспорту, но работать в Великобритании он не может, из-за чего случилось страшное, остановлен проект строительства нового стадиона для «Челси», футбольного клуба. Но для самого футбольного клуба «Челси» это решение стало очень полезным, лишить Абрамовича инвесторской визы, потому что Абрамович вдруг неожиданно осознал, что он больше не может позволить себе таких гигантских расходов на «Челси», пригласил в качестве главного тренера бывшую легенду клуба Фрэнка Лэмпарда, и теперь принципы комплектования «Челси» близки к тем, что были в «Манчестер Юнайтед» пятнадцатилетней давности, сейчас покупаются не готовые звезды за безумные деньги, а молодые растущие полузвезды с тем, чтобы их раскрутить до уровня больших звезд. Поэтому российские олигархи здесь скорее лоббируют сделку, в меру скромных сил, потому что влияние их на Путина не безгранично, мягко говоря, не так велико.

Для того их удаляли равно.

Но сделка им очень нужна, поскольку она позволит им хоть частично, но восстановить свое реноме на Западе, которое сейчас ниже плинтуса.

А вот скажите, Путину-то самому что от этой сделки? Не только санкции, наверное, его волнуют.

Историческая роль. Он хочет уйти полноценным интегральным членом команды международных лидеров. Не диктатором, окуклившемся в своем пространстве, а, так сказать, уважаемым человеком. Тогда, собственно, он может и уходить, потому что пока действуют санкции, и пока он пусть и не международный преступник, но воспринимается в таком качестве многими, ему это сложнее. Или, скажем так, практически невозможно. А если он опять же станет миротворцем великим, это уже совсем другое дело.

А там еще, глядишь, и Нобелевскую премию мира опять могут попытаться…

Нобелевскую премия мира пока нужно дать господину Зеленскому, за обмен пленными, президенту Украины. А Путину нет, он уже проскочил. Последний шанс у него был за 2013 год, потому что все-таки с 2014 года, с началом гибридной войны, это уже перебор давать Нобелевскую премию мира.

Арафат, наверное, много постарался…

И Арафат, да, и Нельсон Мандела, все получали. Но все-таки Арафат шел прицепом, Нельсон Мандела вместе с Фредериком де Клерком за ликвидацию апартеида, но Путин это отдельная статья расходов нервных клеток Запада.

Кстати, сам по себе обмен, выдача Сенцова и других, это тоже как бы элемент вот этой большой…

Да, это элемент большого плана, это первый шаг, согласованный, насколько я понимаю, с Эмманюэлем Макроном в форте Брегансон, почему, собственно, этот обмен произошел именно сейчас.

То есть первый шаг в этой большой истории, в этой дорожной карте, которую мы не знаем.

Ну, дорожная карта существует в голове Владимира Путина, она не оформлена, мы из разных фрагментов можем ее собрать. Но Дональд Трамп тоже бьет копытом, и увольнение Джона Болтона, хотя и не связано впрямую с Россией, а больше с проблемами Ирана и Афганистана, но он как раз был противником любого примирения с Россией, и его уход здесь повышает шансы на реализацию Путин-плана, при этом еще раз подчеркну, что много противников у этого плана на Западе, и вовсе не факт, что этот проект будет действительно реализован, об этом говорить слишком рано.

Говоря об этой большой сделке, о возможности его вернуться в клуб великих держав, само нахождение в этом клубе, то, что он встречается, общается с этими семью большими людьми, его как-то радует, подпитывает его…

Конечно, потому что ему важна его историческая роль. Он находится уже на той стадии, когда денег немерено, в том смысле, что понятие количества денег применительно к Путину не работает, у Путина может быть столько денег, сколько он захочет в данный момент времени.

То есть он выше денег.

Да, он выше всего. Он выше и власти, поскольку за двадцать лет он вкусил эту власть во всех формах и вариациях, он уже переел власти. А вот историческая роль его беспокоит, то, что он присоединил Крым, это он считает большим достижением. Еще раньше он умиротворил Чечню, это было первое достижение такого уровня и порядка. Потом Крым, на этом поругался с Западом, сейчас он должен помириться с Западом и доказать, что уходит в историю с большим знаком плюс.

И вновь сидеть в этом клубе, общаться, пить некий напиток из своей кружки знаменитой…

Ну, без кружки уже никак не обойтись, потому что он очень мнителен, его проблемы с безопасностью мы обсуждали, и никогда он не поверит, что его не попытаются отравить.

То есть даже вот эти великие люди, с которыми он…

Потом есть всякие террористы, просто нехорошие люди, которые хотят сорвать всё, враги порядка.

Вот про врагов порядка. Завелся «крот» у нас в Кремле, мы обнаружили, что впервые, наверное, в истории, что шпион сидел прямо вот там на Старой площади. Как это такое вообще могло, если мы так внимательно следим за порядком, всех прослушиваем, просвечиваем, просматриваем, у нас такая сверхповышенная безопасность. Как это возможно?

Ну, как раз, понимаете, безопасность у нас, мне кажется, довольно дырявая, она хороша для борьбы с внутренней оппозицией. А эффективны ли наши разведывательные и контрразведывательные структуры на самом деле, не ясно. Я думаю, что «кротов» там еще десятки сидят, на Старой площади. А дело Олега Смоленкова вообще не касается, на мой взгляд, России, это внутренняя разборка в Соединенных Штатах Америки. Просто спецслужбы дают понять, что старый дедушка Трамп, так сказать, не вполне тверд головой и может слить любую секретную информацию, например, полученную от Олега Смоленкова, в связи с чем его американские спецслужбы вынуждены были эвакуировать из Черногории, вернее, из России через Черногорию в 2017 году. Россия просто «попала под раздачу», и поэтому, собственно, я думаю, что и спецслужбы, и Госдепартамент, который крайне ослаблен и лишен значительной части функций при Трампе, они будут работать активно против действующего президента на выборах 2020. Вот если не знать, что в лице своих первых руководителей, Department of State пресловутый будет работать против Трампа.

Кстати, будем ли мы теперь помогать Трампу? Опыт-то такой есть, и неплохой вроде бы.

Прошлый раз мы не помогали Трампу, мы сеяли хаос. Мы хотели, не мы, собственно, а путинская Россия, поскольку я не вполне отождествляю себя с Кремлем, поэтому это не мы, это они, они хотели показать, что хваленая американская демократия не работает, что истеблишмент может проиграть антиистеблишментарному кандидату. Конечно, Россия не играла в этом значительной роли, но какую-то маленькую сыграла. А сейчас надо помогать уже конкретно Трампу, потому что он за примирение, другое дело, что у Трампа «семь пятниц на неделе», и вовсе не факт, что он через пару месяцев на откажется от таких идей, поэтому это будет ясно уже по мере приближения даты выборов.

Кстати, вот Путин с Трампом, они на одной волне, как когда-то, я помню, был Буш-младший и Путин, когда Буш заглянул в глаза Путина, и было ощущение, что они на одной волне.

Нет, я думаю, что они все-таки люди очень разные. Все-таки Путин человек системный такой, застегнутый на все пуговицы, а Трамп такой, что называется, flamboyant, он непредсказуем, он ведет твиттер, невозможно себе представить Путина, ежедневно строчащим что-то в твиттере. Причем сколько раз уже помощники пытались отобрать у Трампа твиттер, но он твердо стоит на своем, что это его главный канал связи с миром, средствам массовой информации он не доверяет, поэтому последнее, что сдаст, это твиттер. Нет, Трамп шоумен, Путин не шоумен, Трамп бизнесмен, привыкший к риску, Путин тоже бизнесмен, но привыкший не к риску, а к тому, что государство нивелирует все риски и гарантирует доход. Но у них совпадают интересы, а именно поиметь американский классический истеблишмент, и в этом их цели едины. Ну и субцель для Трампа и главная цель для Путина, для Трампа это все-таки цель второстепенная, для Путина главная, это пресловутый пакт, восстановление роли и места России в международном сообществе.

Кстати говоря, мы в тот раз сравнивали Зеленского с молодым Рейганом, а вот Путина вообще можно ли вписать в исторический контекст, в мировой контекст, и увидеть хоть какого-то политика, похожего чем-то на Путина?

Ну, вы знаете, самый похожий на Путина политик это Николай I.

Почему вам кажется, что есть какое-то сходство?

Во всем. В жутком страхе мятежа и бунтов, в полной бюрократизации всего, в том, что страна фасадов, как сказал Астольф де Кюстин, посетивший Россию при Николае I, что фасад в России может быть красивым и хорошо покрашенным, но за ним скрывается черт знает что.

И пресловутые клопы, которых опять нашли сейчас в Мосгоризбиркоме, а тогда Кюстин вспоминал, что я не могу спать, я поэтому ставлю свою кровать в большой тазик с водой, и только так я могу уснуть.

Совершенно верно, да, во время путешествия по России. Опять же, абсолютно ложное представление о месте и роли России в мире, собственно, опять же тема Крыма, и Крымская война, которая погубила Николая I, потому что у него были совершенно неадекватные представления о состоянии российской армии. Опять же «жандарм Европы», надежды на Австрию, на то, что в обмен на подавление Венгерского восстания Австрия поддержит его в борьбе с Великобританией и Францией, чего, естественно, не случилось.

Кстати, Николай I начинал с бунта, бунта декабристов. А Путин, вроде бы никакого бунта перед Путиным не было?

Вначале не было, да, перед ним не было, но были «Норд-Ост» и Беслан, вот они, мне кажется, сформировали Путина окончательно, как правителя России.

Почему?

Потому что в обоих случаях он висел на волоске, он был на волосок от гибели, и он, и весь его режим.

Почему?

Потому что если бы события развивались не по тому сценарию, который Путин в результате избрал, в общем, вполне возможно, что если бы он пошел на переговоры с террористами, пошел на переговоры с Чечней, тогда мятежной и сепаратистской, это могло кардинально изменить его роль и место в русской истории, скажем так. Он не стал бы человеком, воспринимающимся как победитель терроризма.

Потом пришел император Александр II Освободитель, и провел большую какую-то такую либерализацию всего, отменил, вообще говоря, рабство, на минуточку, если экстраполировать.

Да, вполне возможно, такое будет и после Путина, если Россия еще сохранится, а не падет жертвой многочисленных экспериментов в экономике и внутренней политике, потому что сегодня главные системные угрозы для России, и они никуда не деваются, независимо от того, какие там будут международные пакты и альянсы, это тотальная коррупция, которая не позволяет сделать ничего толкового. Потому что когда «откат» 10%, это нормальная рабочая ситуация, но когда он переваливает за 50-60%, это значит, что достичь поставленных целей нельзя ни при каких обстоятельствах, что опыт и Министерства обороны, и Роскосмоса красноречиво…

Ставятся другие просто цели, изначально были поставлены совсем другие цели.

Цель украсть реалистична, да. И они реализуются.

Да, она ставится изначально. И реализуется.

Но созидательные цели реализоваться не могут. Во-вторых, это технологическая деградация, и это кадровая деградация, они продолжаются. И все это мина замедленного действия под этим режимом, поэтому если режим все же доживет до постпутинской эры, и Россия доживет в нынешнем виде до постпутинской эры, а недовольство в общем нарастает и нарастает, пока еще не переходит в какие-то качественные процессы, но уже даже последняя череда выборов что-то показала, да и предыдущая череда выборов, то конечно, следующий правитель так или иначе должен будет пойти на либерализацию, независимо от собственных взглядов. Подобно тому, как Маленков, Хрущев и Берия пошли на либерализацию после смерти Сталина…

Причем в тот же день буквально они начали, прямо на следующий день они начали печатать указ за указом.

Да, хотя естественно, никакими либералами они не были, просто было ясно, что дальше страна в таком режиме существовать не может. Так будет и после Путина, если мы доживем.

И даже если это будет Игорь Иванович Сечин, то не исключено, что и он…

Да вообще окажется, что Игорь Иванович Сечин всегда был главным либералом, просто это тщательно скрывал.

А «Эпоха Белковского» продолжается.

Да. Не дождетесь, что называется.

Не бойся быть свободным. Оформи донейт.