Митя Алешковский: закон о волонтерах убьет миллион добровольцев

Законопроект вызвал много споров и должен был быть доработан с учетом мнения самих волонтеров. Получилось ли это – спросили у нашего гостя. С нами в студии руководитель проекта nuzhnapomosh.ru Митя Алешковский.

Лобков: Митя, вас сегодня звали на заседание?

Алешковский: Сегодня позвали заранее. Никаких проблем на этот раз не было. Основные проблемы были в начале, когда были созданы рабочие группы по обсуждению этого законопроекта. Если бы я случайно там не оказался, я думаю, на этой рабочей группе так и продолжали бы сидеть молодые, невразумительные ребята, которые твердили, что закон нужен. Они не понимали ничего ни о волонтерах, ни о благотворительных вещах. Я понял, что в группе нет профессионалов. Были только молодежные организации. Ситуация сложилась так, что мы привели туда действительно людей, которые занимаются НКО, благотворительностью. Которые используют труд волонтеров, от которых зависит жизнь многих людей – в детских домах, приютах. Работа  в этих группах, наконец, закипела, и уже с этими группами договориться было невозможно, потому что эти рабочие группы на вопрос «что вы хотите изменить в законе о волонтерах», говорили, что менять ничего не хотят, а хотят отмены этого закона.

Лобков: Сторонники закона говорят, что он даст страховку волонтерам, даст возможность получить деньги за проезд.

Алешковский: Страховка и деньги прописаны в законах РФ. И не только страховка, проживание, еда. Все вопросы урегулированы уже существующими законами РФ.

Лобков: А что там для вас есть невыгодного?

Алешковский: Дело не в том, что нам невыгодно. Дело в том, что нет ни одного аргумента «за», который не имел бы огромного количества контр-аргументов. Все то, что описано в этом законе, уже описано в других. Но этот закон можно использовать как репрессивный.

Арно: Что вас смущает?

Алешковский: По этому  закону нельзя помогать политическим партиям. Хотя человек имеет свободу воли, полное право помогать тем организациям, которые не запрещены законом. Нельзя помогать природе, организациям.

Арно: Что значит нельзя помогать природе?

Алешковский: Деятельность волонтера направлена на помощь человеку, согласно этому закону. Если моешь памятник – до свидания. Убираешь берега реки – до свидания. Тушишь пожар – до свидания. К тому же, если тушишь пожар, только государство имеет право тебя нанимать на эту работу, потому что это опасно.

Лобков: А в Крымске была опасная работа?

Алешковский: В Крымске была несколько другая ситуация. Но что такое «опасная работа», не написано. Если я крашу потолок в детском доме и могу упасть – считать это опасной работой? В Крымске была зона чрезвычайной ситуации. Все волонтеры в ЧС – это отдельный случай. Они не имеют отношения к тому, что написано в этом законопроекте. Контроль за ЧС – у МЧС, но все взаимодействия между волонтерами и государством во время ЧС уже прописаны в законах. Нет никакой необходимости в дополнительном законопроекте, чтобы разрешать эти ситуации. Никакого запроса от волонтеров на то, чтобы этот закон был. Все реально занимающиеся вопросами волонтеров, благотворительностью, как один кричат, что закон не нужен.

Лобков: Если вы хотите помочь психиатрической больнице в области, где лежат старики в ужасном состоянии, и куда само руководство не очень хочет пускать волонтеров – был случай в Псковской области полгода назад – что в этом случае вы должны делать?

Алешковский: Мы и сейчас должны все согласовывать с начальством, каждый раз, когда попадает в больницу. Это нормально. Но в чем опасность? Что любое «может быть» в этом законе начальниками на местами будет определенно трактоваться как «нельзя». Уже Северо-Западный федеральный округ, власть заморозила сотрудничество с очень известным местным фондом, помогающем детям, потому что, как они сказали, есть законопроект и непонятно, какой статус у них будет дальше.

Лобков: О каком статусе речь?

Алешковский: Непонятно. Они говорят, что не знают, чего ждать. Я не называю эти фонды, потому что мы договорились, что я не буду их называть, чтобы не подставить. Сибирский федеральный округ: власть отказалась от крупнейшего проекта создания добровольческого центра с одним из уважаемых сильных фондов в Новосибирске. Решение уже было принято, подготовлено и зафиксировано. Им сказали, что чувствуют, что ветер дует в другую сторону и с ними делать проект они не будут, потому что принимается закон. Центральный федеральный округ: большому волонтерскому движению, которое ездит в детские дома, отказали в посещении детских домов, хотя раньше они туда приходили. Никаких претензий не было. Детские дома сказали, что не знают, что будет дальше, как с ними работать, не понимают, что им делать, поэтому не будут никоим образом дергать. Закон еще не принят¸ а уже идут меры от этих людей на местах. Но самое ужасное в том, что Комитет по молодежной политике и взаимодействию с молодежными организациями Санкт-Петербурга выделил 7 млн. рублей на реализацию программы «Доброкарты, доброчасы». Программа разработана в соответствии с новым законом о волонтерстве.  7 млн. рублей уже выделили на то, чего еще нет даже в Госдуме.

Лобков: Был разговор еще летом, что на всех волонтеров заведут карточки, будут их регистрировать в особом списке.

Алешковский: Это тоже предусматривается этим вариантом законопроекта.

Лобков: Вам это надо?

Алешковский: Нет, конечно. Нам ничего не нужно из того, что там написано. Нет запроса на этот закон от волонтерского сообщества. Мы и так прекрасно работаем. Что самое важное – нам рассказывают о том, что этот закон будет развивать каким-то образом волонтерство и добровольчество в России. Непонятно, зачем для этого отдельный закон, и почему почти во всех субъектах федерации уже существуют программы, которые развивают волонтерство посредством помощи уже существующим волонтерским движениям, которые хорошо зарекомендовали себя, у них есть результаты, почему не им помогать?                

Арно: Что было на сегодняшнем заседании?

Алешковский: Нас не слышат. Ни в каком случае. Это было второе крупное заседание, куда приходило большое число звезд благотворительности и волонтерства.

Арно: Наталья Водянова вас поддерживала?

Алешковский: Натальи Водяновой не было, но я уверен, что она, как любой адекватный человек, и, зная ее по работе в Крымске, должна быть «за». Но там было огромное число людей, которые сверхадекватны в этом вопросе, и считают, что предлагаемый закон уничтожит 21 млн. волонтеров в стране. Им говорят, что не уничтожит, а поможет. У кого спросили? У «Гринпис», у других всевозможных фондов, российских, волонтерских союзов? Никто не слышал ни о чем, ни у кого ничего не спрашивали. Они спрашивали у своих людей, причем не говорят, у кого.