Кому дадут «шенген» на границе?

Лобков: Господин Либориус, действительно ли любой россиянин с загранпаспортом в 2015 году, как я понимаю, может поехать на границу и на, допустим, российско-финской границе ему просто поставят штамп в паспорте, визу – и он 15 дней сможет находиться в Евросоюзе?

Либориус: Эти 15 дней – это исключительно для мероприятий спортивных, культурных, это не станет нормой. Норма – это все еще классическая шенгенская виза. Когда люди мечтают получать визу сразу на границе на 15 дней – это одна из возможностей, но надо иметь в виду, что это исключительно касается того, если там есть крупное спортивное, культурное мероприятие.

Лобков: А если это семейное торжество, свадьба, приглашение на научную конференцию?

Либориус: Если на эти 15 дней виза только для одной страны, это при таких событиях, когда страна сама заявила и просила у Еврокомиссии разрешение работать в таком режиме. Это исключение, я хочу подчеркнуть.

Лобков: Допустим, это может сделать только государственное агентство, допустим, Министерство спорта, Министерство туризма, Академия наук, или это может сделать частный университет, частная компания? Могут ли они на 15 дней пригласить человека – и он получит визу на границе?

Либориус: Это только, когда государство, например, Финляндия, если идет Евровидение, музыкальный большой концерт в европейском масштабе или футбольный турнир, Финляндия заранее спросит у Еврокомиссии, есть ли возможность в рамках определенного мероприятия работать в этом режиме. Это не для университета или когда я хочу посетить братьев в Хельсинки, нет, люди должны ездить по обычным шенгенским визам.

Лобков: Является ли это неким шагом к либерализации виз россиянам?

Либориус: Теперь мы обсуждаем пакет мер, которые Еврокомиссия предложила 1 апреля. Есть в нем вопрос о выдаче многократной визы. Например, если человек два раза в течение трех месяцев побывает в шенгенской зоне с визами, третья виза дается на 3 года и потом на 5 лет. У нас есть такое желание по упрощению процедур.

Лобков: Условно говоря, у меня пятилетняя виза в Европу заканчивается в 2015 году, я ее довольно часто использовал раньше, сейчас меньше использую. Это далеко не первая виза, я еще помню времена, когда не было «шенген», были отдельные голландские, французские визы, они были очень красивые, кстати. Вот люди, у которых были такие визы, раньше давали многолетние визы, они будут пользоваться какими-то преимуществами в скорости оформления виз, возможно, в меньшем количестве формальностей? Поскольку о нас уже все известно.

Либориус: Допустим, что это предложения будут приняты, это становится легче, количество документов становится меньше. Если мы говорим, когда это вступит в силу, мы пока не знаем, мы обсуждаем этот вопрос. Но это серьезные возможности, которые мы сейчас обсуждаем.

Лобков: То есть действительно появятся так называемые частые путешественники или люди с какой-то репутацией определенной, которые ездили в Евросоюз в течение длительного времени, не совершая там правонарушений? То есть они получат определенное преимущество? Но это не раньше, чем с 2015 года?

Либориус: Не раньше.

Лобков: Была дорожная карта, которая очень активно обсуждалась, по постепенной отмене виз для россиян. Сильно ли украинские события и возможность введения санкций, вообще общее охлаждение отношений с Европой повлияло на реализацию этой дорожной карты?

Либориус: К сожалению, наш визовый диалог был одним из диалогов, который пострадал от украинского кризиса. Но если мы смотрим на эти новые предложения, которые мы в ЕС часто обсуждаем, они дают большие упрощенные процедуры. Но если мы смотрим на российско-европейский визовый диалог, да, это правда.

Лобков: Если говорить о санкциях Европейского союза по отношению к отдельным гражданам, чиновникам, которые напрямую были вовлечены в принятие решений о присоединении Крыма, возможно ли изменение парадигмы, кто эти санкции будет распространять и на всех граждан России? Обсуждаются ли такие варианты?

Либориус: Нет. Если мы говорим о тех людях, которые находятся в так называемых «черных списках», это из-за того, что они принимали четкую роль в этом, но всего населения это не коснется. Наоборот, с точки зрения ЕС, мы хотели развивать обмен туристами, журналистами, бизнесменами. Это важный элемент нашего отношения.

Лобков: Что касается биометрических данных, сбора информации. Дело в том, что у нас Госдума приняла закон о хранении персональных данных россиян с января 2016 года на российских серверах. И тут человек приходит в посольство, кладет свои персональные данные на сканнер, и они уходят куда? Они, конечно же, уходят в Брюссель или они уходят в Леон, где штаб-квартира Интерпола, для того, чтобы проверить его по спискам. Как собирается эта практика монтироваться с  законом, который вступит в силу 1 января 2016 года?

Либориус: Теперь мы говорим о так называемой визовой информационной системе, эта одна система, которая работает на шенгенской зоне. Надо иметь в виду, почему мы делаем все это – работу с биометрическими паспортами. Это для того, чтобы было более безопасно в плане документов. Это позволяет нам работать с большим количеством людей. Мы работаем по этой системе со странами Северной Африки с 2011 года с успехом. В Марокко и Алжире много людей с шенгенской визой. Это отработанная система. Мы обсуждаем, как это можно устроить в России.

Лобков: Но закон-то будет принят, что персональные данные россиян могут храниться только на территории России. Может ли быть сделано исключение, что массив биометрических данных будет храниться где-то на территории России, в визовых центрах  или на серверах, размещенных, допустим, в посольствах?

Либориус: То, что мы называем в визовой системе, эта система, с которой ЕС будет работать на весь мир. Я думаю, что вряд ли такие обсуждения бывают. Вообще я не хочу комментировать ваши законы.

Лобков: То есть пока еще не решили, как сделать так, чтобы и выполнить закон, и эту систему ввести?

Либориус: Надо иметь в виду, что эта единая система, она работает в странах шенгенской зоны. И обработка данных произойдет внутри шенгенской зоны. У нас уже есть шенгенская информационная система, которая успешно работает более 8 лет, и находится внутри ЕС.