Все в Россию: как мы стали одной из самых посещаемых стран в мире

Пархоменко: Я хотел бы начать с новости, которая меня, если честно, прямо удивила, то есть я предполагал, что что-то такое должно быть, но меня это прямо приятно удивило, правда: а именно то, что Россия внезапно вошла в десятку самых посещаемых стран в мире, по данным Всемирной туристической организации за 2015 год. Собственно, 10 место она заняла, наша страна, в общей сложности 31,5 миллион человек к нам приехали, что на 6% больше, чем в 2014 году. Я сразу хотел спросить: это все-таки только туристы или это включая гастарбайтеров, тех, кто в командировке и т.д.?

Канторович: Не могу ответить на твой вопрос ни да, ни нет, потому что гораздо сложнее, потому что, к сожалению, это действительно такая статистика ВОЗ. И все эти перечисленные люди, по статистике ВОЗ, они туристы. И у нас такой колоссальный рост туристов, на самом деле, происходит, потому что мы недавно поменяли статистику, раньше мы считали туристов туристами, и их было 2 миллиона человек приблизительно, чуть больше, чуть меньше. А потом мы перешли на эту статистику Всемирной туристической организации, и все стали туристами, кроме официальных делегаций и военных. Но при этом, на самом деле, если считать туристами, так же, как мы продолжаем считать тех, кто составляет клиентуру нашего бизнеса, людей с фотоаппаратами — туристами, то они тоже выросли, они здорово выросли, просто раньше по визам считали: туристическая виза — значит, турист.

Пархоменко: Да, это, в общем, самый логичный, наверное, способ, если не считать, опять же, тех, кто едет вообще без визы, из СНГ, например.

Канторович: Но тем не менее, это уже тогда вопросы на границе задают: «С какой целью приехали?», потому что мы когда куда-нибудь вылетаем, нас же спрашивают, с какой целью улетаем. Их точно так же спрашивают. Тут тоже много лукавства, на самом деле, потому что, например, мы дальше будем смотреть на графики и увидим рекордные росты из Китая.

Пархоменко: Да-да-да, сейчас обязательно к этому придем. Я просто хотел еще другую цифру, пока мы говорим, посмотреть, которую Росстат нам дает, и там цифры еще лучше, даже не 6%, а того больше. Это первый наш график по росту туризма в России в 2015 году, цифра там аж 14% прироста. Опять же, на этот раз это росстатовская методика.

Канторович: Я, на самом деле, я соглашусь с 14%, потому что абсолютные цифры другие, если говорить о людях с фотоаппаратом. Потому что если вернуться к китайцам, то у нас с Китаем вообще особенная история, потому что между Россией и Китаем существует соглашение о безвизовом обмене исключительно для туристов, для групп от 4 человек. Поэтому когда в 2014 году, в 2015 году стал резко падать рубль, китайцы из приграничных районов рванули в Россию с целью шоппинга.

Пархоменко: Удивительная, конечно, пертурбация. Раньше от нас туда ехали челноки, теперь оттуда сюда едут челноки.

Канторович: Когда вдруг в декабре 2014 года больше чем в 2 раза у нас все подешевело для них, так, конечно, они рванули, поэтому основные прибытия китайцев были не в Москву, Санкт-Петербург, что нормально для туристов, а Хабаровск, Благовещенск и т.д. Но им, чтобы не заморачиваться, не получать визы, не платить за визы, они все мимикрировали под туристов.

Пархоменко: Группа туристов, которая на самом деле группа покупателей.

Канторович: Да, так гораздо проще. Такие туристы въезжают в страну по 2 раза в неделю, и, конечно, здорово улучшают статистику. Но если отбросить все эти статистические игры в сторону, то, на самом деле, в 2015 году рост туристов действительно порядка 12%, настоящих туристов.

Пархоменко: Да, давайте посмотрим теперь по странам. Первую четверку, кто больше стал ездить в нашу страну, там, конечно, разрыв действительно показательный, потому что плюс 65% из Китая, а дальше как раз то, что больше похоже на здоровый прирост — 2,5-3% из Германии, Штатов и Турции. Это, в общем, как-то действительно более здраво выглядит, когда просто потихонечку количество приезжающих становится больше, и я сомневаюсь, конечно, что из Германии, Штатов или Турции едут к нам за покупками, вряд ли. Может, только из Турции если.

Канторович: Германия, Штаты — это, прежде всего, родственники, 3 миллиона русскоязычных живет в Германии, а в Штатах еще больше. И когда приезжает 350, 165 тысяч, то это люди, которые приезжают с американскими паспортами, с немецкими паспортами, но с российскими или советскими корнями. Опять-таки, тут вся заковырка в том, что туристическую визу гораздо проще получить, чем визу по приглашению от родственников, которую надо куда-то ходить заверять, мучиться. Гораздо проще получить туристическую визу, чем деловую, чем для личного визита, поэтому все получают туристические визы. Поэтому разделить по визам туристов от не туристов очень сложно.

Пархоменко: Хорошо. Но если мы говорим о вашем личном впечатлении, как человека, который занимается ввозом сюда туристов. То, что происходило в 2015 году, и то, что происходит почти половину 2016-го, все-таки это как можно описать — как некий такой действительно бум интереса к России?

Канторович: Бум-бум-бум, конечно, 15% — это, безусловно, бум. Бум этот, прежде всего, не из тех стран, которые здесь показаны. Китай — да, с Китаем соглашусь. Из Японии, из Кореи, с которой мы отменили визы, из Европы, и из традиционных наших стран-доноров туристов для России поехали туристы. Из близлежащих стран — Финляндии, конечно, в Питер, все повторяется, как в советское время они ездили за покупками, так поехали опять. И, в общем-то, сложно...

Пархоменко: Да, по направлениям давайте пока посмотрим топ-3, они довольно очевидные, вполне понятные. На первом месте у нас Москва, конечно же, по посещаемости иностранными туристами, следом идет Санкт-Петербург, конечно же, и следом за ним, если я не ошибаюсь, у нас Золотое кольцо, конечно же. Здесь никаких новаций, но, может быть, они все-таки есть, но не так заметны, какие-то новые направления все-таки появляются?

Канторович: На самом деле, извините, но и здесь так, да не так.

Пархоменко: Да, так, да не так, хорошо. А как на самом деле?

Канторович: На самом деле, конечно, первое место, если говорить о туристах, туристах классических, опять-таки, в нашем туристическом понимании, конечно, Питер, а не Москва.

Пархоменко: Все-таки Питер?

Канторович: Конечно. Питер наиболее интересный город, там гораздо больше чего смотреть. И на самом деле, если говорить о классических туристах, то фактически нет туристов, которые приезжают в Россию и не приезжают в Питер, если говорить о европейской части, конечно, есть те, которые приезжают на Дальний Восток. Есть туристы, которые приезжают в Питер, но не приезжают в Москву, и нету туристов, которые приезжают в Москву и не приезжают в Питер. И еще очень важные цифры, которые здесь не приводятся, но что тоже очень важно, у нас просто такой статистики почти нету — это количество дней, ночей, проведенных в том или ином городе. В Питере больше, в Питере, понятно, больше чего смотреть. В Москве очень мало, к сожалению, стало чего смотреть. Кремль, Красная площадь, метро — да, пожалуй, и все.

Пархоменко: Из таких очевидных вещей — да. Дальше уже надо действительно как-то изучать и что-то по интересам уже искать, что ты хочешь.

Канторович: А в Питере 4-5 дней бесконечно можно по этому замечательному городу путешествовать. И Питер, конечно, не так изуродован ни при советской власти, ни при уже новой власти. Потому что то, что Лужков начал с Москвой вытворять и Сергей Семенович продолжает, в общем, это, конечно, туризму не способствует, потому что исторический облик города теряется, сплошная эклектика, точечная застройка, в Питере в центре города этого всего нету.

Пархоменко: А еще плюс в прошлом году надо прибавить реконструкцию улиц, которая в этом году еще продолжится в двукратном масштабе.

Канторович: Да, они такие же, как и мы, они не любят стоять в пробках, и нам очень сложно работать, когда невозможно запланировать поездку в центр города, надо выезжать за полдня, чтобы люди попали в Большой театр к вечеру, например. Поэтому, конечно, это туризму не способствует, и не ездят сюда люди, чтобы посмотреть на велодорожки — это везде есть. А аутентичность, к сожалению, уничтожается на глазах. Поэтому, конечно, Питер на первом месте, Москва — да, на втором месте, и Золотое кольцо — да, на третьем месте, а на четвертом месте, к сожалению, все остальное, потому что...

Пархоменко: То есть там уже ровным слоем как-то размазан поток, да?

Канторович: Увы. Даже то, что было при Советском союзе, теряется — Байкал, Транссиб, потому что во время Советского союза все это было очень дешево, а у нас сейчас такая кошмарная логистика, такие дорогие перелеты, что Москва-Франкфурт гораздо дешевле, чем Москва-Самара, поэтому куда-то забираться дальше значительно сложнее. Потом еще такая история, к сожалению, что при Советском союзе 80% нашей территории были закрыты для посещения иностранцев. Потом все открылось, сейчас почти все открыто. Но про это так никто и не узнал. Поэтому туристы, к сожалению, продолжают ездить по тем же маршрутам, про которые они узнали еще в 50- 60-70-е годы, которые продвигал Госкоминтурист, потому что с тех пор и до этих фактически наши ведомства, которые должны были бы заниматься пропагандой России, как туристической дестинацией, почти этим не занимаются. Последний год Ростуризм начал этим заниматься, но, опять-таки, там создаются офисы Visit Russia — хорошее дело, но оно фактически на добровольной основе происходит, никакого бюджета на это почти не выделяется, а без денег это сделать невозможно. Те страны, которые привлекают российских туристов к себе, тратят каждая из них миллионы на то, чтобы их привлечь.

Пархоменко: Да, действительно мы же видим без конца рекламы Турции, Израиля, еще чего-то. По телевизору просто реклама страны. А такое существует про нас там?

Канторович: Очень мало. Есть какие-то бюджеты регионов богатых, типа Москвы региона, но они расходуются так, что лучше бы не расходовались так, как у нас принято вообще осваивать бюджет, то есть неэффективно. Если бы эффективно сработало государство в 2015 году, и поддержало этот естественный рост туристов, вызванный девальвацией, то, наверное, было бы не 15, а 30%. И потом это же замечательные инвестиции, те инвестиции, которые отбиваются не через 10 лет, не через 15, а в тот же самый год.

Пархоменко: Прямо сразу, да.

Канторович: Да. Потому что деньги на каждого туриста получаются небольшие, а турист приезжает сюда, тратит здесь деньги и в гостинице, и в…

Пархоменко: Да, что касается тратят. Есть ли какое-то понимание, кто к нам едет, в смысле их социального положения, грубо говоря? И, соответственно, сколько они здесь оставляют и можно ли сделать как-нибудь так, чтобы они оставляли здесь еще больше и т.д.?

Канторович: Да, к сожалению, это понимание есть. К сожалению — потому что оно не очень хорошее с точки зрения экономики, потому что, к сожалению, как в советское время, так и сейчас, подавляющее большинство людей, которые к нам приезжают — это пожилые люди, пенсионеры и так называемые люди третьего возраста, как они там называются, но для многих из них это вообще последняя поездка: все посмотрели, теперь и в Россию.

Пархоменко: Интересно, хорошо.

Канторович: Да, на самом деле именно эти люди там больше знакомы с российской культурой, с российской историей, и по книжкам, и по той пропаганде, которая происходила, опять-таки, в советские годы.

Пархоменко: Тогда и теперь.

Канторович: А теперь не происходит, да. И, конечно, молодежь не так интересуется, начнут интересоваться тоже.

Пархоменко: Но при этом, я, опять же, вспоминаю, хоть и был мал еще, но, тем не менее, помню начало 90-х, начало и середину, когда и довольно много иностранной молодежи было в Москве, по крайней мере.

Канторович: Мы были модными, мы были в тренде.

Пархорменко: Да, именно такая была история, была еще такая прекрасная фраза, я помню: «Дешевле поехать в Россию, чем остаться дома» — так они это описывали.

Канторович: Тогда был совсем другой рубль, чем последние годы. Сейчас он опять начал падать, и для въездного туризма это замечательно. Но еще нужен же имидж страны благоприятный вообще, к туристам дружелюбный, friendly, Chinese friendly, French friendly, а мы сейчас не очень friendly выглядим в средствах массовой информации. На самом деле, это совсем не так, не бросаются в Москве на иностранных туристов.

Пархоменко: Совершенно не бросаются, да.

Канторович: Да, но люди это не понимают, поэтому здесь мало молодежи, хотя у нас замечательная, как мне кажется, ночная жизнь в Москве и в Питере.

Пархоменко: Да, мои иностранные друзья подтверждают это 100%.

Канторович: Да, но про это никто не знает, поэтому у нас, к сожалению, до сих пор приезжают иностранные пенсионеры, которые едут по стандартной программе, не тусуются в ресторанах, барах, кафе, ночных клубах, и поэтому деньги, которые они заплатили за экскурсии, они их тратят. У них расписана программа, и покупают...

Пархоменко: Соответственно, они, в общем, почти дополнительно ничего не тратят, потому что у них уже все оплачено.

Канторович: Водки, матрешки, но теперь, наверное, и этого не будет, после зачистки Арбата непонятно, что они там будут делать. Был пешеходная улица, которая привлекала, она уродливая, аляповатая, но это был бренд. Этот бренд зачем-то тоже взяли и убрали, и сейчас там непонятно, что делать иностранным туристам, видимо, скоро будет забыта. Поэтому вся эта история со статистикой, которой у нас нет, или которая неправильная, она, на самом деле, везде неправильная. Любой чиновник в любой стране мира пытается увеличить количество туристов, и оправдать тот бюджет, который он получает, и мы не исключение. Французы уверяют, что они всегда принимают туристов в 2 раза больше, чем мы говорим, что мы туда отправляем, и как-то у китайцев получается в 2,5 раза больше, чем выдано виз принимать российских туристов. Все немножко с этим делом мухлюют, мы — не исключение, конечно, мы тоже себе приписываем туристов, московское правительство считает московскими туристами всех, кто пересек московские авиаузлы: Внуково, Домодедово, Шереметьево.

Пархоменко: Независимо от того, куда они все дальше отправились. Прекрасно, замечательно считать.

Канторович: Да, абсолютно. Дальше никто же не знает, границу они тут пересекли, значит, в Москву приехали. Все с этим играют, и все счастливы.

Пархоменко: Понятно, хорошо. Что касается, friendly/не friendly, дружелюбно/не дружелюбно — есть вопрос языка просто-напросто. Мы помним прекрасно, как еще недавно чудесно транскрибировали названия московских улиц так, что их, не сломав язык, вообще невозможно прочитать. Но и прочая инфраструктура, которая уже, наверное, частная: отели, рестораны, опять же, которые готовы принять иностранных туристов, здесь ситуация как-то меняется или, в общем, она примерно та же?

Канторович: Что касается гостиниц московских, питерских, они, наверное, одни из лучших в Европе, и частный бизнес в Москве, в Питере работает потрясающе.

Пархоменко: Одни из лучших в Европе?

Канторович: Да-да-да-да. По крайней мере, если говорить о гостиницах класса люкс.

Пархоменко: Это да, это несомненно.

Канторович: А вы знаете, какая история? После того, как бизнес-трафик упал, то туристы живут в московских гостиницах 5-звездочных в июле-августе, которые стоят пустые, совершенно за смешные деньги, тем они и счастливы. И получается совершенно замечательный бизнес.

Пархоменко: Понятно. А эта странная ситуация — то, что есть супер-люкс или койко-место, а посередине ничего, он по-прежнему тоже сохраняется?

Канторович: Он потихонечку исправляется. Сейчас он не настолько заметен, потому что, опять-таки, сейчас туристов можно селить в 4 и в 5 звезд, и мы не настолько страдаем, как страдали 3 года назад от того, что в Москве разрушили все 3-звездочные гостиницы, большинство, прежде всего, гостиницу «Россия»снесли, потому что она тоже… у нас у мэров, слава Богу, замечательные эстетические чувства, и Лужкова раздражала гостиница «Россия», которая уродовала, по его мнению, центр Москвы, и этот пустырь, который уже там лет 20, он, по-моему, гораздо хуже, можно было сначала сделать проект, а потом сносить.

Пархоменко: Это да, но там теперь будет парк, который вообще уже если будет, но планируется, да.

Канторович: Была крупнейшая гостиница «Европа», которая решала половину туристических проблем Москвы. А была гостиница «Украина», которая осталась, но она перестала быть 3-звездочной. Были гостиница «Интурист», была гостиница «Минск». Их либо нет, либо...

Пархоменко: Еще сейчас можно и «Спутник», «Спорт», все это.

Канторович: Они все превратились в 4, 5 звезд или их вообще нет. Крупных гостиниц в центре нет, на окраине есть, но добраться невозможно с нашими пробками, поэтому, конечно, это проблема. Но пока у нас такая ситуация в экономике, и гостиницы стоят пустые, нет тех клиентов, которые были в нулевые годы — бизнес-туристов или просто бизнесменов, которые заполняли эти 5-звездочные гостиницы, мы вполне в июле-августе, в конце июня прекрасно обходимся этими 5-звездочными гостиницами, их хватает.

Пархоменко: А если говорить про другие направления, то же самое Золотое кольцо и, может быть, какие-то, опять же, я все мечтаю о каких-то новых местах, Казань какая-нибудь, еще что-то. Там начинает появляться какое-то достойное жилье?

Канторович: В Казани тоже все замечательно, потому что там была Универсиада, и по Универсиаде построили. В Сочи тоже все замечательно, тоже была Олимпиада, построили, на Золотом кольце тоже все неплохо вполне. В этом году, к счастью, опять мы начинаем чувствовать проблемы в Питере, потому что в Питере все было очень легко в последние годы с гостиницами, мы очень мучились, некуда было селить в Питере в гостиницы, сейчас в этом году опять начинается проблема на 2016 год, что свидетельствует о том, что...

Пархоменко: Поток растет?

Канторович: Потом растет. Бронирование растет, потока еще нету, но по бронированию мы видим, что в этом году минимум процентов на 20 бронируют больше, чем в 2015 году. Поэтому если ничего плохого не произойдет, мы живем в таком беспокойном мире, что может произойти в любом городе, в любой стране все, что угодно, то нас ждет опять рекордный год за последнее время по посещаемости иностранными туристами нашу страну летом 2016 года.

Пархоменко: Последнее, о чем хотел спросить перед тем, как мы уйдем на рекламу, некий рост бизнес-туристов. Если честно, я до конца не очень понимаю что это такое, что обозначает слово «бизнес-туристы»?

Канторович: Сейчас если говорить о бизнес-туристах, эти китайцы, которые приезжают, конечно, они бизнес-туристы.

Пархоменко: Которые едут по делу на самом деле, понятно.

Канторович: Да, с клетчатыми сумками.

Пархоменко: Это называется бизнес-турист. Это бизнес, да, несомненно. Мы обсудили въездной туризм, который у нас действительно переживает бум, и людей все больше и больше к нас едет, благодаря, в первую очередь, дешевому рублю, хоть какие-то плюсы мы должны от этого иметь все-таки. Теперь давайте поговорим о выездном и внутреннем туризме. Давайте начнем с выездного, посмотрим на цифры, которые нам дает Росстат за 2015 год, они довольно очевидные и понятные, но уж тем не менее. Сразу скажу, что все эти цифры — это минус в процентах, минус 19% по Турции, минус 28% по Египту, 41% — Испания, 30% — Германия и 31% — Греция. Первые две цифры меня несколько даже удивили, мне казалось, что будет гораздо больше, учитывая закрытие фактически этих направлений или это уже было ближе к концу года?

Канторович: Египет очень сильно ударил, потому что Египет все-таки — зимнее направление, и как раз зимой-то оно закрылось.

Пархоменко: То есть это мы по статистике этого года можем увидеть.

Канторович: А что касается Турции, тут все очень просто. В Турцию перетекли те люди, которые при рубле 30, наверное, поехали бы во Францию, Испанию, Италию, а при рубле 60 поехали в Турцию, потому что на Францию, Испанию, Италию у них не хватило, поэтому Турция пострадала меньше за счет того, что больше пострадали Италия, Испания и Франция.

Пархоменко: Но все-таки туда хоть какие-то, но летают рейсы. Не чартерные, но регулярные все-таки летают, в отличие от Египта.

Канторович: Мы же говорим про 2015 год, а в 2015 году еще все летало.

Пархоменко: Да, еще все летало, это правда. Кстати, Голодец нам недавно говорила в начале апреля, что в общей сложности количество выездных туристов упало на 30% по итогам 2015 года.

Канторович: Да, так и есть, правду сказала неожиданно, да.

Пархоменко: Спасибо Ольге Голодец, что здесь не ошиблась в этой цифре, 30%. Но вообще тут хочется спросить, конечно, как себя чувствуют туроператоры, хотя у них уже какой, 3-4 год какой-то ужас без конца происходит?

Канторович: На самом деле, ужас-то происходил в 2014 году, и мы все с этим столкнулись, когда это падение стало для многих неожиданностью, такое резкое падение, которое началось летом 2014 года, конец весны — начало лета, было для многих неожиданностью.

Пархоменко: Да, это притом, что еще девальвация началась, но еще потихонечку, все-таки черный вторник у нас был в декабре 2014 года.

Канторович: Да-да, все верно. Серьезно началась осенью. Но тут началось что? Уже был Крым, уже появился запрет военнослужащим ездить за границу, уже появилась такая очень сильная напряженность между Россией и Западом, а люди наши боятся, когда говорят о стране, что там русофобия, то они туда, в общем, особенно не рвутся поехать.

Пархоменко: То есть, правда, прямо влияет на то, куда ехать?

Канторович: Я по себе могу сказать, что я как-то не очень решался, например, ехать в Латвию, насмотревшись телевизора, вся эта история с Бронзовым солдатом и т.д. И был поражен, насколько жизнь не соответствует телевизору, когда я туда приехал. Но я сейчас телевизор не смотрю, мне уже проще. Но люди действительно зомбированы ящиком.

Пархоменко: Я просто в то же время помню такие, конечно, тоже немножко преувеличенные рассказы про то, что русскому туристу вообще все ни по чем, и он в центре стихийного бедствия прекрасно лежит на пляже и т.д. И уж что ему до этой русофобии, действительно, главное — приехать отдохнуть, но все-таки имеет значение, да.

Канторович: Для кого-то имеет значение, просто проводились опросы: «Почему вы не поехали за границу, а путешествовали в России?». Но есть люди, которым нельзя, их много стало, почти все чиновники, а в тот момент были военнослужащие. И есть люди, которые из соображений патриотизма, оставляют свои рубли в России, таких не много, но есть. Конечно, подавляющее большинство сегодня — это ни те, ни другие, а третье, у которых просто денег не хватает на поездку за границу, но все эти мотивы присутствуют.

Пархоменко: Понятно. Но, тем не менее, все-таки едут в некотором количестве. Здесь как-то меняется эта ситуация? Сейчас немножечко как-то отпускает в этом смысле и с меньшим страхом едут или по-прежнему эффект этот сохраняется?

Канторович: Нет, уже, во-первых, у нас, кроме Турции, такого напряжения нету с Европой, уже сейчас, наоборот, все становится чуть-чуть подружелюбнее, и в телевизоре, видимо, тоже. А едут не очень, потому что, во-первых, денег-то у людей больше не появляется, а это все-таки главный мотив. Это в 2014 году еще был такой первый испуг: «А вдруг правда», сейчас это уже отошло. Но курс рубля по сравнению с 2014 годом совсем другой, и уверенность в завтрашнем дне пропадает. А поскольку, к сожалению для нас, туризм все-таки не первоочередная потребность человека, и люди вынуждены экономить на еде, на лекарствах, то даже те, у кого нет проблем, могли бы себе позволить, все-таки на всякий случай откладывают это на потом, чтобы сохранить хоть какие-то сбережения на черный день.

Пархоменко: Я здесь поддержу туристическую отрасль и скажу, что лучше путешествовать. Потом может быть лучше, может быть хуже, а впечатления и жизненный опыт — это сейчас. Когда нам будет 70 лет, это совершенно не будет иметь никакого смысла — ехать посмотреть на какую-нибудь страну, лучше уж езжайте сейчас, правда.

Канторович: Ты думаешь, что это до 70-летнего возраста?

Пархоменко: Нет, но я просто также знаю много людей, которые: «Нет, сейчас, я лучше сейчас займусь делом, потом съезжу» — это, правда, не та вещь, которая действительно настолько неважна, что можно отложить на старость. Хорошо, мы слышим при этом, например, про какие-то проблемы с греческими визами, что там скопилось миллион паспортов, и что люди буквально рвутся, и круглосуточно работает визовый центр. Это какая-то флуктуация или там просто что-то случилось? Или все-таки хоть какое-то оживление мы видим сейчас, когда все привыкли немножко и к курсу, и к ситуации?

Канторович: К сожалению, то в одном, то в другом консульстве такие проблемы возникают, а сейчас они тем более вероятны после введения биометрии в сентябре, многие к ней оказались не готовы, но как-то они работали в ручном режиме зимой, когда туристов было мало. А сейчас пошел обвал, видимо, действительно на Грецию, Грецию мы потом увидим в графиках — один из лидеров роста. Почему? Потому что туда теперь едут те, кто уже не может попасть в Египет и Турцию. Мы говорили о том, что люди, которые не могли попасть во Францию, ехали в Турцию, а теперь те, кто не может попасть во Францию и уже и в Турцию, едут в Грецию или на Кипр. Поэтому гораздо больше людей едут именно туда, особенно на майские праздники, потому что это одни из редких мест, где может повезти и, может быть, получится искупаться, на майские праздники вода уже будет в районе 20 градусов. В Испании, наверное, не будет и во Франции точно не будет, а там, наверное, будет. Поэтому в Грецию сейчас много, это впервые после введения биометрии, отпечатков пальцев, впервые, видимо, много, они еще к этому не привыкли. Справятся, но пройдет время. То в одном, то в другом посольстве это случается.

Пархоменко: У нас на графике этого нет, но я просто озвучу цифры, что на 2016 год, судя по опросу турагентств, больше всего продаются туры как раз на Кипр, Краснодарский край мы сейчас отдельно обсудим, Греция, Крым, опять же, отдельно обсудим, Болгария. Меня удивляет здесь, хотя это про лето, что нет Азии. А за зиму Таиланд и прочие как-то показали какие-то цифры?

Канторович: Таиланд показал неплохие цифры, но все эти сотни тысяч людей, которые внезапно, неожиданно для себя не смогли попасть в Египет, часть из них никуда не поехала, часть поехала куда-то по России, а часть распределилась по другим теплым направлениям, тем более, что многие туроператоры, которые продали людям путевку в Египет, предлагали ее заменить бесплатно на поездку в другую страну. И одной из таких теплых стран и дешевых стран, конечно, это Таиланд, туда лететь из европейской части очень долго, а для Красноярска или Владивостока это одно из самых близких теплых направлений.

Пархоменко: И дешевых в то же время.

Канторович: Да. А летом, конечно, поскольку у нас все-таки основная покупательная способность у европейской части России, то, конечно, Таиланда будет мало, а будет много этих средиземноморских и черноморских направлений.

Пархоменко: А эта история про привлечение, про борьбу за русского туриста, и в Израиле об этом заявляют, что мы сейчас перенаправим к себе поток из Турции и Египта, специально здесь сделаем какие-нибудь отели «аll inclusive», в Италии вроде такие же разговоры шли, но мы слышали какие-то подобные оттуда доносились. Это как-то реализовалось в итоге или так и осталось в разговорах?

Канторович: Они пытаются это реализовать, часто весьма коряво, потому что, опять-таки, чиновники, им важно сейчас объявить и получить бюджет, а потом в дело вступают какие-то, опять-таки, не очень компетентные компании, которые они почему-то любят и которые почему-то везде одинаковые.

Пархоменко: Да, в этом смысле чиновники везде одинаковые, да.

Канторович: И поэтому получается коряво. И поэтому я сейчас поразился, но в Израиль в Эйлат на майские праздники летает один чартер в неделю. Для меня это шок был.

Пархоменко: Один?

Канторович: Да. Сейчас пытались людей отправить, один чартер.

Пархоменко: То есть можно лететь один раз 1-го, один раз 9-го? Прекрасно.

Канторович: Да. Это какой-то ужас.

Пархоменко: Да, это очень странно.

Канторович: Да, потому что как-то так построили рекламную кампанию, рассчитывая на какие-то, в общем, очень странные вещи. Насколько я знаю, сейчас не будем углубляться, наверное, это неинтересно, но как-то эти офисы по туризму иногда работают очень странно.

Пархоменко: Хорошо. А при этом, т, если мы говорим о направлениях, мы поговорили по цифрам, которые самые популярные. А вы бы, может быть, куда-то порекомендовали поехать? Может быть, есть какие-то не очень очевидные направления, которые по соотношению цена-качество и по тому, что там не надо стоять, как в греческое посольство, очень долго за визой, какие-то сейчас, может быть , открываются тоже новые?

Канторович: Это, опять-таки, правильная рекламная кампания. Постоянно на фейсбуке наталкиваюсь на рекламу Марокко, и поскольку я в Марокко был и знаю, что эта страна замечательная и интересная, и с побережьем там все в порядке, особенно город Агадир, который напротив Канарских островов. Интересно, замечательный климат, спокойно, там ничего не было, в отличие от Туниса и Египта, и без виз. И они очень стараются, они запускают прямые рейсы из Москвы, в том числе в Агадир, и я думаю, что если они будут стараться и будут себя вести по-умному, не будут взвинчивать цены на перелеты, то действительно это будет направление, которое этим летом может выстрелить.

Пархоменко: Летом даже. Там должно быть жарковато летом.

Канторович: А в Египте не жарковато, а в Турции не жарковато?

Пархоменко: Это да.

Канторович: Там главное сейчас, чтобы было дешевато.

Пархоменко: А, например, балканские страны какие-то?

Канторович: А балканские страны — Черногория у нас один из лидеров, Хорватию тоже очень любят, давайте про визы не забывать. Хорватия ввела визы — и сразу все упало. А Марокко без виз. Тунис без виз, но там неспокойно, по крайней мере, было.

Пархоменко: Да, там был один инцидент.

Канторович: Нет, не один инцидент, к сожалению, их было два.

Пархоменко: Два даже. Да, два инцидента.

Канторович: И в музее захватили заложников, и расстреливали на пляже в течение 3 месяцев, поэтому... А в Марокко поспокойнее. Поэтому я бы говорил, конечно, о безвизовых странах или странах, где визу получить просто, как, например, на Кипр без дактилоскопии в течение одного дня. Идут на разные ухищрения сегодня, я присутствовал при счастливом шоке девушки, которая зашла в нашу компанию, едет в Париж на 4 дня, получила визу на 4 года.

Пархоменко: Вау!

Канторович: Да, вот именно, что вау, то же самое она сказала. Конечно, привлекает людей.

Пархоменко: Классно, действительно. Я пару раз как-то от друзей уже слышал, что вдруг внезапно французы как-то с легкой руки, но это та же история про борьбу за русского туриста, что мы лучше им поставим, может быть, они еще потом разочек съездят.

Канторович: Конечно. По крайней мере, первый раз поедут ради такого счастья.

Пархоменко: Понятно. Хорошо. Давайте все-таки немножко поговорим про внутренний туризм, который, конечно, становится главной и фактически во многом единственной возможностью отдохнуть не дома и не на даче для наши соотечественников. Давайте посмотрим на цифры, куда больше всего ехали в 2015 году. Здесь, наоборот, все с плюсом по понятным причинам: плюс 20% в Краснодарском крае, плюс 34% в Крыму, и 8% в Минеральных водах и в целом по Кавказу, если я правильно понимаю. Но здесь тоже, в общем, такая очевидная история, при этом переходит ли количество в качество, грубо говоря? Можно ли говорить о том, что на местах в связи с притоком туристов тоже начинает улучшаться инфраструктура, выше качество услуг? Или это чувство о том, что: «Куда же они теперь денутся? Они все равно приедут», оно преобладает?

Канторович: Увы, второе, и тут, кстати, опять-таки, могут дополнить цифры, которые ты абсолютно правильно назвал. Рост в Краснодарском крае — да, но при этом падение в Геленджике и в Анапе. Почему? Очень просто. Ровно из-за этих несбывшихся надежд. Вспомним 2014 год, люди рванули в Крым, дальше подъехали к переправе, а там очереди на несколько дней, и многие из этих людей развернулись и поехали дальше. А дальше сначала Анапа, потом Геленджик. И был невероятный рост туристов, которые не попали в Крым, в Анапе или в Геленджике в 2014 году. В 2015 году владельцы и руководители гостиниц в Анапе и в Геленджике потерли ладошки, и решили, что так будет и дальше, подняли цены. Этого не случилось, потому что впервые в 2015 году многие туроператоры, мои коллеги по цеху, поставили чартеры на Крым.

Пархоменко: Симферополь.

Канторович: Да, и люди уже без проблем смогли добираться до Крыма и, естественно, эти люди никоим образом не попадали в Геленджик и Анапу, туда уже никто не ехал, то есть не никто, а процентов на 15-20 меньше, потому что они взвинтили цену, сами себя наказали.

Пархоменко: В этом году все остается по-прежнему или немножечко как-то аппетиты умерили?

Канторович: Нет, я думаю, что аппетиты умерили, и поскольку ситуация продолжает усугубляться, я думаю, что, наверное, вырастет Краснодарский край, но он вырастет именно за счет, возможно, Анапы и Геленджика, потому что там есть куда расти, а в Сочи уже некуда расти, фактически под завязку.

Пархоменко: А здесь, кстати, хочется перекинуть мостик к началу нашего разговора, к въездному туризму. Я от многих уже слышу, что, по крайней мере, после минувшей зимы, что, в общем, горнолыжный отдых, притом, что он по ценам в итоге примерно такой же, как Франция и т.д., но он и по качеству, в общем, почти такой же в смысле трасс, подъемников, ресторанов и все прочее. Они едут туда, например, кататься вдруг?

Канторович: Едут, едут кататься, но едут же зимой кататься, едут, одно из основных направлений зимой — это именно Сочи.

Пархоменко: Именно для иностранцев?

Канторович: Нет-нет-нет.

Пархоменко: Нет, я про иностранцев хочу спросить. Не едут ли иностранцы в Сочи?

Канторович: Иностранцы едут, и была все-таки, если мы говорим, что в стране не хватает рекламы, но горнолыжный Сочи рекламировался замечательно в течение месяца или сколько длились Олимпийские игры, по телевизорам всего мира все те, кто интересуется зимними видами спорта и горными лыжами, видели в Сочи новые трассы, красивые и т.д. Конечно, они, благодаря этой рекламе, увидели, и сейчас мы видим результаты, конечно.

Пархоменко: Понятно. Хорошо. Теперь возвращаясь опять к нашим туристам и тем, кто перемещается внутри страны, опять же, мы видим появление лоукостера «Победа», и вроде как другие потихонечку к этому подтягиваются. Вообще с транспортной доступностью и со стоимостью этой доступности как-то ситуация меняется, опять же, может быть, в том числе и в связи с увеличением потока просто внутреннего?

Канторович: Оно меняется, потому что, опять-таки, появились чартеры, чего раньше не было фактически.

Пархоменко: Внутри страны?

Канторович: Да, внутри страны появились чартеры и в Сочи, и в Крым, то есть появились пакетные туры. И коль скоро туроператоры крупные этим занялись, то они помимо того, что они ставят чартеры, они же под эти чартеры еще берут блоки мест в гостинице, и берут их, конечно, гораздо дешевле, борются с гостиницами. И цены существенно ниже в результате у туроператоров на эти пакетные туры, чем для человека, который поехал бы сам, купил отдельный билет, отдельную гостиницу. Поэтому доступность благодаря этому очень здорово увеличивается по стране, прежде всего, это видно по Сочи, потому что есть с чем сравнивать. В Крыму раньше особенно такого не было, подавляющее большинство людей в Крым добиралось все-таки не на самолете из России, а на своих автомобилях через территорию Украины, поэтому особенно сравнить-то не с чем. А сейчас на самолетах, и это стало, конечно, дешевле, чем в 2014 году, когда тоже на самолетах добирались, но не было чартеров.

Пархоменко: Понятно. И последнее, что касается готовности вообще, потому что, опять же, Ольга Голодец говорит, что отрасли сегодня готова в целом к туристическому сезону 2016 года. Выдерживает ли, что называется, инфраструктура этот довольно серьезный рост новых туристов в традиционных местах, местах отдыха, что действительно вместо Турции, Египта и прочее все едут теперь в те же самые страны Черного моря?

Канторович: Она, к сожалению, все-таки не сопоставима с качеством гостиниц в Турции, на мой взгляд, турецкие гостиницы вообще по размеру, по качеству, по территории, наверное, одни из лучших в мире. Поэтому вообще с этим сложно бороться, у них совсем другое побережье, чем у нас, при всем желании нам такого не сделать. Инфраструктура в очень тяжелом состоянии, особенно в Крыму, и это тяжелый вопрос, потому что сезон-то очень короткий, и невозможно, либо надо взвинчивать цены летом, чтобы это все окупилось, деньги в ремонт, в реконструкцию и т.д., а тогда никто не поедет. А как сделать круглогодичную загрузку, кроме Сочи, где она все-таки не круглогодичная, все-таки она есть в разных местах.

Пархоменко: Двухсезонную хотя бы.

Канторович: Летом живут в одном месте, зимой — в других. Поэтому, по большому счету, круглогодичная загрузка не решена, как она, например, в Каннах решена, где самые дешевые цены, наверное, в июле-августе, когда нет фестивалей, кино-, теле-, огромных выставок. Город придумал, как себя заполнять круглый год. В Сочи не придумали, Геленджик не придумал.

Пархоменко: Про Крым просто прекрасную фразу слышал от своего приятеля, который туда ездил и там общался с местными властями, когда они там обсуждали туристический поток, и местные власти говорили: «Слава богу, что к нам приезжает 4,5 млн., а не 6 млн., как было во времена Украины, потому что если приедет 6 млн., просто рухнет все, это просто будет коллапс полный, окончательный». Это все-таки отдельно в Крыму история или во многих других местах тоже так все немножко на грани возможностей?

Канторович: В Крыму же все сложнее, и с электричеством сложнее, и блэкаут был зимой, и со снабжением — все сложнее. И запущена была больше инфраструктура, все-таки в Сочи и Калининграде очень много чего сделали, Анапа — наверное, единственный город в нашей стране, где сделана замечательная канализация, и там можно безопасно купаться в море. В Геленджике, к сожалению, в Сочи этого нету.

Пархоменко:  По вашим ощущениям, в связи с тем, что действительно внутренний туризм, так или иначе, стал живой темой, видите ли вы какой-то реальный интерес к этому, который во что-то реализуется, со стороны местных региональных властей, которые не очень известны как туристические направления, начинается ли какая-то внутренняя конкуренция? Или все равно список мест, куда едут, примерно один и тот же остается?

Канторович: Очень прогрессивные в этом плане регионы, например, Алтай, которые огромные усилия прилагают и в плане развития инфраструктуры, и в плане рекламы, появился уже пляжный отдых на Алтае. Конечно, есть регионы, сейчас всех не перечислю, боюсь кого-нибудь обидеть, рейтинг составлять, конечно, есть.

Пархоменко: Спасибо вам большое.