Ковид больше не пугает: как власти перестали считаться с коронавирусом, когда это выгодно

«На неделе ряд крупных торговых центров уже получили предостережение. И работа по контролю за соблюдением масочного режима будет усиливаться и вестись еще более интенсивно», — заявил в понедельник 27 сентября, спустя неделю после выборов в Госдуму, руководитель департамента торговли и услуг Москвы Алексей Немерюк. А еще через неделю премьер Михаил Мишустин заметил, что распространение коронавируса вызывает «серьезное беспокойство», а глава Роспотребнадзора добавила, что ситуация «крайне напряженная».   

К этому времени продолжавшееся с конца июля снижение числа новых случаев ковида прекратилось и начался рост. Похожий всплеск заболеваемости в прошлый раз наблюдался в середине июня, когда Россию стал захватывать более заразный штамм «дельта», а до этого еще две волны пришлись на весну и осень-зиму 2020 года.

Как власти сначала считались с волнами ковида, а потом перестали

Если наложить на кривую заболеваемости коронавирусом самые важные для власти события 2020 года — 75-й парад Победы и голосование по Конституции, то можно увидеть, что оба мероприятия проведены после того, как схлынула первая волна коронавируса. Роста заражений, если верить графику, не последовало и за этими событиями. 

Иная ситуация в этом году. Лишь часть важных для Кремля событий прошла при благоприятной эпидемобстановке. Концерт в Лужниках, на который приехал Владимир Путин, был проведен в то время, когда прирост новых случаев ковида находился на самых низких для этого года уровнях. Это же можно сказать и о параде Победы-2021.

В середине июня начинается новая волна, но это не мешает проведению Чемпионата Европы по футболу, который заканчивается на гребне заражаемости. Сложно назвать благоприятной и ситуацию с числом новых заражений во время проведения праздника для выпускников школ «Алые паруса» в Санкт-Петербурге. Отмену QR-кодов в конце июля в Москве также сложно объяснить хорошими цифрами по заболеваемости.

Можно ли доверять официальным данным по числу заражений

Во время пандемии демографы и эпидемиологи неоднократно обращали внимание на странности цифр оперштаба. «Я всегда начинаю разговор так: забудьте о том, что существуют оперштабы. Обсуждать, что сегодня почему-то стало ровно на одну тысячу меньше или больше зарегистрированных случаев, чем вчера, — бессмысленно. А потому что. Потому что гладиолус. Потому что вот так они решили вчера нарисовать», — говорит один из главных критиков официальных цифр независимый демограф Алексей Ракша. Еще в июле 2020 года, после голосования по поправкам к Конституции, он отмечал необычное снижение числа заболеваний. «В конце июня нам был нарисован некий спад даже симптомных случаев, а потом опять начался рост, после 1 июля», — говорил Ракша.

По его мнению, наиболее точный показатель, отражающий ситуацию с распространением ковида — это динамика специфических запросов в поисковиках. «Кривая заболеваемости очень сильно отстает. Я использую только запросы в „Яндексе“ — например, запросы про обоняние до сих пор лучше других отражают динамику», — объясняет он.

Эксперты называли несколько возможных причин искажений официальной статистики. «Во-первых, в разных регионах считают по-разному, а эпидемия движется по стране от месяца к месяцу. А во-вторых, даже внутри отдельного региона со временем оперштаб иногда начинает считать лучше — может, тестов больше завозят, ну, или мухлевать начинают меньше», — говорит исследователь данных из университета Тюбингена в Германии Дмитрий Кобак. По его словам, возможно и такое, что в некоторых регионах оперштабы рапортуют «задним числом» — то есть, например, выдают в августе смерти от июля.  

«Никто не знает, о каких конкретно смертях рапортует оперштаб, — добавляет научный сотрудник Международной лаборатории исследований населения и здоровья НИУ ВШЭ Сергей Тимонин. — Мне неизвестны нормативные документы, которые бы это разъясняли». 

Кобак обращает внимание, что с начала ведения статистики по регионам в ней регулярно появлялись так называемые «полочки» — когда число умерших оставалось одинаковым на протяжении нескольких дней, а то и недель. В сентябре такие же «полочки» — с ежедневным количеством смертей в районе 800 — появились уже в общей статистике по всей стране. «Раньше они были только внутри отдельных регионов. И это интересно — это значит, что если раньше химичили на уровне регионов и потом сводили сумму, то теперь, видимо, кто-то подгонял цифры после или во время суммирования», — объясняет Кобак.

Проверка данных статистикой избыточной смертности 

Чтобы получить объективную картину, отражающую ситуацию с коронавирусом, эксперты используют показатель избыточной смертности, которая считается как разница между реальными смертями и прогнозом Росстата — то есть тем количеством смертей, которое мы бы ожидали, если бы не было эпидемии. Оно, в свою очередь, рассчитывается на основе данных за прошлые годы. 

На основе подсчетов избыточной смертности, сделанных Алексеем Ракшой специально для Дождя, можно заключить, что к концу 2020 года избыточная смертность в России приблизилась к цифре в 360 тысяч человек. Оперштаб к этому моменту насчитал почти в шесть раз меньше — около 57 тысяч смертей. К сентябрю 2021 года избыточная смертность составила уже более 675 тысяч человек. Оперштаб за этот период отчитался о 180 тысячах смертей. Поскольку других крупных факторов, которые могли бы оказать сильное влияние на продолжительности жизни россиян, в последние два года не наблюдалось, эксперты допускают, что именно коронавирус стал причиной серьезного прироста смертности в стране. 

Если график избыточной смертности наложить на график заражений, построенный по данным оперштаба, можно увидеть, что они в целом сопоставимы. Алексей Ракша подтверждает: статистика заболеваемости по России в целом «с прищуром с трех метров в какой-то степени отражает действительность». Однако, как обращает внимание Ракша, избыточная смертность при этом хронологически опережает статистику заболеваемости по данным оперштаба — и это может быть показателем сильного искажения последней, подчеркивает демограф.

Иначе обстоят дела с данными по официальной смертности от ковида. При совмещении данных оперштаба и Росстата заметно, что две кривые радикально расходятся.

При этом на графике избыточной смертности обращает на себя внимание «горб» в июле 2020 года, выделяющийся на фоне падения заражений. Ракша считает, что частично на рост избыточной смертности в этом месяце повлияла жара на Урале. Впрочем, по его мнению, этот фактор мог добавить не более пяти тысяч смертей по всей стране — а в остальном разница, по словам Ракши, объясняется «сглаживанием» официальных данных оперштаба.

Тем не менее, цифры оперштаба остаются единственным официальным источником данных, доступным россиянам в ежедневном режиме. И как следует из графиков, в этом году российские власти окончательно перестали ориентироваться даже на них, принимая решения о проведении масштабных мероприятий.