Нефтяная сверхдержава при смерти: как Венесуэла избавляется от наследника Чавеса

Весь венесуэльский политический кризис проходит на фоне тяжелейшей экономической ситуации. Кризис может закончиться дефолтом страны и грозит, в том числе, и российским нефтяным проектам в стране. Сам Мадуро объезжает страны ОПЕК и уговаривает их заморозить добычу, чтобы поднять цены — он вел переговоры с саудовским королем, а его министр нефти — с российским министром энергетики. По всей стране проходят митинги против Мадуро, сам глава государства был долгое время в отъезде и вернулся в страну лишь 25 октября — на этот раз после встречи с папой Римским.

Преемник Уго Чавеса называет начало процедуры импичмента парламентским переворотом. Это уже не первая попытка парламента отправить Мадуро в отставку. Референдум по этому вопросу должен был проходить с 26 по 28 октября, однако венесуэльские суды завернули эти инициативы. Оппозиция заявила, что вся судебная ветвь власти контролируется президентом. Несмотря на несостоявшийся референдум, протесты продолжаются, и отставка Мадуро кажется вполне реальной. Как так получилось?

2007 год — пик цен на нефть и могущества венесуэльской державы. Уго Чавес приезжает в Москву и посещает РУДН — он поет и танцует со студентами, это апофеоз дружбы с Россией. В Ростове он приценивается к новым военным вертолетам. Русские друзья не скупятся, вооружая своего ближайшего друга — еще бы, признание независимости Южной Осетии и Абхазии стоит льготных оборонных контрактов.

Национализировав крупнейшую нефтяную компанию, в распоряжении которой самые большие запасы нефти в мире,  Чавес распоряжался ее доходами как собственным кошельком. Это произошло в 2002 — на год раньше ЮКОСа. Поправки в конституцию, принятые в 2009, позволили Чавесу избираться четыре раза, в 2011 году национальной гвардии были даны чрезвычайные полномочия. А Венесуэла без Чавеса — это Россия без Путина. Его преемник Николас Мадуро, выигравший всего парой процентов голосов, не мог львиным рыком заставить страну замереть, цены на нефть упали, а следом пропали лекарства и туалетная бумага.

«Где деньги?» — это спрашивает не Путин, а Фредди Гевара — венесуэльский Навальный и один из инициаторов импичмента. Из государственной нефтяной компании PDVSA — Венесуэлнефти — куда‑то пропали 11 миллиардов долларов. Компания, от которой зависит 95 процентов экономики, заложила свой американский филиал. Позвали местных Глазьевых — напечатали денег, активы обратили в золото, которое стремительно подешевело, а инфляция по итогам этого года может достичь 700%.

Денег на финансирование проправительственных партий не стало — неожиданно проиграли выборы в парламент. Оппозиция в стране была и так, все‑таки в тропическом климате полностью задавить сорняки невозможно, тем более что Мадуро — не Чавес, заглушавший все своими прямыми линиями «Алло,президент!». Но попрятавшиеся по провинциям политические противники вдруг стали выходить на улицы, не боясь никакой нацгвардии. Рычаги ручного управления заржавели, старые русские друзья сами нещадно режут бюджет и пытаются выбить из лучшего друга Игоря Сечина дивиденды Роснефтегаза.

Еще одна ролевая модель — Куба — внезапно повернулась в сторону Америки. Заокеанский друг Китай в прошлом месяце вдруг отказался кредитовать боливарианцев, которые остались должны 20 миллиардов долларов. Все это называется идеальный шторм.

Фото: Reuters