«Это политический заказ». Николай Сванидзе о том, как прошла встреча СПЧ с Минюстом по поводу признания Дождя иноагентом

Николай, здравствуйте!

Здравствуйте, Анна!

Расскажите, пожалуйста, как проходило заседание и, собственно, ради чего собрались, если к таким очевидным выводам пришли? Были какие-то споры, может быть?

Заседания-то никакого не было, была встреча. Пригласили ответственного сотрудника Минюста, это был Цыганов Роман Львович, и он нам рассказал, в общем, все, что мог рассказать, а именно что фактически Минюст в данном случае выполняет технические функции, то есть он получает от Роскомнадзора и Росфинмониторинга указания, которые выполняет, и что в данном случае Дождь пострадал потому, что распространял информацию других иноагентов, а именно «Голоса Америки», «Радио Свободы», Льва Пономарева, Людмилы Савицкой ― иноагентов-физлиц. Вот, собственно, что он рассказал.

А что ожидали услышать члены СПЧ? Каковы еще вопросы задавали?

Нет, задавали вопросов много, опять же о физлицах, о том, как будут попадать в реестр физлица, как выходить из реестра иноагентов. Но на все это были ответы, в общем стандартные, что выходить по юридическому запросу, попадать ― тоже по указке Роскомнадзора, так же как и юрлица. В общем, все это было достаточно стандартно. Мы это все услышали и пришли к выводу, что действительно нужно, как мы это всегда и предполагали, копать снизу.

Что имеется в виду?

Нужно бить по законодательству, которое ужасно, совершенно просто кошмарное законодательство об иноагентах. Нужно как-то на него стараться повлиять, что мы и постараемся сделать.

Да, а что он сказал про реестр физических лиц? Какие критерии? Мы пока до сих пор их не можем понять.

А он не сказал про критерии, сказал, что пришлют из Роскомнадзора, вот и будут критерии.

Понятно. Вы говорите, нужно менять законодательство. Каким образом это сделать? Есть ли уже такого рода инициативы и какими вы видите шансы изменить реально законодательство в этом плане?

Я сразу скажу, что шансы вижу минимальные, честно вам скажу, потому что нам с вами совершенно очевидно, что это все политика. Это политический заказ, поэтому здесь, в общем, шансы на изменение решений по вам тоже минимальны, хотя судиться надо обязательно. Я вам это рекомендую делать, вы, наверно, и без моих рекомендаций на это пойдете. И шансы изменить законодательство в сторону более либеральную, то есть более нормальную, тоже близки к нулю, потому что это все заказ политический, совершенно очевидно, что это политика. Но тем не менее СПЧ будет пытаться этим заниматься как институт, а в индивидуальном порядке мы, члены СПЧ, будем уже действовать каждый так, как считает нужным.

Скажите, пожалуйста, с каждым днем количество этих иноагентов увеличивается, мне кажется, уже в геометрической прогрессии.

Пока в арифметической. Но это большая уже арифметика.

Почему, как вы считаете, так торопится формально Минюст, а глобально, наверно, государство с более масштабной такой точки зрения, наверно, не только Минюст принимает эти решения, но все-таки почему так ускорилась ситуация?

Я еще раз повторяю, не Минюст принимает решения, это то, о чем я сейчас вам говорил. Минюст их исполняет. Решения принимает Роскомнадзор. Но я думаю, что и не он принимает решения, решения принимаются на политическом уровне. Я в этом абсолютно убежден. Я думаю, что здесь сыграл роль ряд факторов, а именно: приближающиеся выборы, ситуация с Навальным, которая очень сильно разозлила наши верхи, очень сильно разозлила, раздражила и так, я бы сказал, раззадорила.

И потом, просто у них все очень хорошо получается. Вы сказали, косят травку. Они выкосили ее уже под корень. Но травка-то не сопротивляется, не пищит, косится и косится. Вот они и продолжают ее косить. Все это катится, как камень с горы. Поэтому я думаю, что здесь конца и края не видно. У меня оптимистических здесь никаких прогнозов нет. Но тут дело не в оптимизме и не в пессимизме, дело в том, что здесь просто тут нужно продолжать делать то, что надо делать.

Несомненно, я с вами согласна. Но можно ли… Вы сказали, связали это в том числе и с Навальным. Говоря обо всем массиве вот этих медиа и частных лиц, которые привязали теперь к иноагентству и к нежелательным организациям, что их объединяет, на ваш взгляд, кроме независимой, возможно, позиции какой-то политической?

Их объединяет представление власти об их оппозиционности, об их неконтролируемости, вероятно, об их опасности с точки зрения власти, относительной опасности, наверно. И сейчас, я думаю, они уже опасным мало кого считают, а просто косят все, что выделяется, все, что поднимает голову. У меня такое впечатление. Поэтому, естественно, я думаю, на этом дело не кончится.

Как вы думаете, после парламентских выборов, с которыми теперь все вообще в России связывают, станет ли полегче, может быть, будет можно каким-то образом отыграть ситуацию с иноагентством? Или вам кажется, что это слишком удобный механизм, чтобы так легко от него отказываться?

Полегче не станет, это мой прогноз. Это все будет продолжаться. Другое дело, что это не значит, что нам нужно расслабляться. Конечно, если мы считаем себя какими-то, не знаю, проявлениями, пусть отдельными, гражданского общества, то нужно как-то оказывать законное сопротивление, иначе мы скатимся в такой «Талибан», запрещенный на территории Российской Федерации.

А много ли людей в СПЧ, членов СПЧ придерживается той же точки зрения, что и вы, по этим вопросам?

Я не считал. У меня есть единомышленники, их достаточное количество, но, конечно, состав СПЧ сильно изменился за последние годы.

Хочу вам процитировать, еще один появился иноагент, Минюст включил общественную организацию «Четвертый сектор», объединяющую журналистов-фрилансеров, в перечень НКО, выполняющих функцию иностранного агента. Тут примечательно, за что: «Она критиковала негативные действия органов государственной власти и пропагандировала лояльное отношение к сексуальным отношениям между лицами одного пола». Вот это для меня новое. Как вы думаете, будет ли это новой мотивировкой, действительно, в таком массовом плане для выдачи вот этого клейма иноагента?

Я же не случайно упомянул «Талибан», запрещенный на территории Российской Федерации как террористическая организация. Очень много общего у нас по части духовных ценностей, к сожалению, в последнее время с этой структурой, в том числе и та тема, которую вы назвали.

Спасибо большое. Это было такое безрадостное интервью с Николаем Сванидзе.

Я не обещал.

Вы не обещали, да-да, я и не ожидала, честно говоря.

По решению Минюста России Дождь, «Голос Америки», «Радио Свобода», Лев Пономарев и Людмила Савицкая внесены в реестр СМИ, выполняющих функции иностранного агента

По решению Минюста России «Четвертый сектор» внесен в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента

Фото: Петр Кассин / Коммерсантъ