Михаил Федотов: Бастрыкин не дает встретиться с Развозжаевым

В сети появилась видеозапись, на которой изображен Михаил Федотов, садящийся в машину. Затем этот или очень похожий автомобиль передвигается по городу с нарушениями правил дорожного движения. Почему ролик появился именно сейчас, мы обсудили лично с нашим гостем.

Кремер: Почему ролик появился именно сейчас?

Федотов: Потому что именно сейчас завершается процесс формирования совета. Не сегодня – завтра будет подписан президентский указ. И снова рецидив ненависти к Совету и попыток дискредитировать его.

Казнин: Со стороны кого?

Федотов: Есть, видимо,  люди, которым это очень нравится.

Казнин: Хочется понять, что это за силы.

Федотов: Насчет слежки, видимо, неправильная интерпретация. Насколько я понял по этому видеоролику, это действительно служебная машина, на которой я в рабочие дни езжу на работу и с работы – это правда. Но эта машина была заменена два года назад.

Кремер: Это старые съемки?

Федотов: Это съемки, которым минимум два года. Водитель, который работал на этой машине, уже давно уволился. Поэтому все претензии о нарушениях сейчас смехотворны.

Кремер: Но водитель действительно не очень хорошо ездил?

Федотов: Все водители, с которыми я имел счастье работать вместе, аккуратисты. И тот, который сегодня ездит сегодня, - это аккуратист из аккуратистов.

Кремер: Нынешний аккуратнее предыдущего?

Федотов: Они все очень аккуратные. Но о чем идет речь? Водитель служебной машины нарушал правила дорожного движения, а отвечаю за это я. Давайте сделаем наоборот: пусть водитель моей служебной машины отвечает за порядок формирования Совета при президенте по развитию гражданского общества. Почему вы его не спрашиваете?

Казнин: Он не может на вас повлиять, вы можете.

Федотов: Я не могу. Как я могу на него повлиять? Вы думаете, что я, когда сижу на заднем сиденье автомобиля, слежу за тем, нарушает он правила или нет? Я знаю, что он не нарушает на самом деле. Я в это время занимаюсь совершенно другим. У меня на коленях ноутбук, и я работаю.

Кремер: Известно, что некоторые люди склонны просить своих водителей ехать быстрее, нарушать правила, в приказном тоне просить срочно доехать, потому что человек опаздывает на важное совещание. Такое же бывает?

Федотов: Бывает, наверное, не знаю. Я выезжаю всегда заранее, учитывая московские пробки. Иногда приезжаю намного раньше, чем должен был.

Крем: Это не первая слежка, которая с вами происходила. Что-то подобное с вами случалось в 1993 году?

Федотов: Вы знаете события 1993 года, когда антипрезидентские силы готовили государственный переворот. Когда была напряженная ситуация и было непонятно, объявит Верховный совет импичмент Ельцину или не объявит. В это время как раз кто-то организовал за мной слежку.

Казнин: Мы про сегодняшнюю ситуацию.

Федотов: Я не специалист в области организации слежки. Мое предположение – два года назад примерно наши автомобильные общественники проводили такую кампанию, в рамках которой следили за водителями чиновничьих автомобилей, соблюдают ли они правила дорожного движения. «Синие ведерки», возможно, я путаю организацию, но допускаю, что это могло быть сделано в порядке общественной гражданской инициативы.

Кремер: Вам кажется, что за вами следили «Синие ведерки»?

Федотов: Может, Общество автовладельцев…

Кремер: Сейчас внимание к ролику привлекли из каких-то других интересов?

Федотов: Естественно, это же известно. Мы видели этого человека и в Интернете. Это Юрий Шулипа, который был одним из кандидатов в состав Совета. Сейчас он комментирует эту историю. Он заинтересованное лицо, давайте об этом не забывать.

Кремер: Это политическая борьба?

Федотов: Совет занимается не политикой, а общественной жизнью. Боюсь, что здесь, скорее, вопросы амбиций, чем вопросы развития страны и гражданского общества.

Казнин: А то, что появилось это на портале Life News?

Федотов: Не знаю, видимо, тот, кто туда информацию передал, понимал, что лучше передать туда, а не на телеканал «Дождь».

Казнин: Это один из многих случаев, когда неизвестные люди занимаются прослушкой, публикуют потом эти переговоры или видеосъемки, например, оппозиционных политиков. И никто не ищет потом их. Это стало обычной практикой в нашей стране.

Федотов: Вообще-то, прослушиванием могут заниматься только специальные службы и только в порядке, установленном законом об оперативно-розыскной деятельности. А разглашение сведений, которые были получены в процессе исполнения закона об оперативно-розыскной деятельности, является секретной. Это государственная тайна. А разглашение гостайны – это преступление. Если пойти по этой юридической цепочке, установленной законом, то мы приходим к совершенному преступлению. И прослушивание, и разглашение данных прослушивания – это преступление. Я сожалею, что у нас многие такие случаи остаются не расследованными и безнаказанными до конца. Это неправильно.

Кремер: У нас много дел на подслушках и подглядках основанных.

Федотов: Но они не доводятся до конца. И те, кто заинтересован довести их до конца, почему-то этого не делают.

Кремер: 24 октября вы заявили, что хотите посетить Леонида Развозжаева.

Федотов: Я до сих пор хочу его посетить.

Кремер: И почему у вас до сих пор этого не получилось?

Федотов: Уже много времени прошло. Председатель Следственного комитета России, господин Бастрыкин, со мной на связь не выходит, несмотря на то, что я ему звоню почти каждый день.

Кремер: Для вас это единственный канал?

Федотов: Я ему еще и письмо написал.

Кремер: Никто кроме Бастрыкина не может помочь вам попасть к Развозжаеву?

Федотов: Я разговаривал с его заместителями, они сказали, что это вопрос не их уровня, и что это может решить только председатель Следственного комитета. Я надеюсь до него достучаться.

Кремер: С чем это связано?

Федотов: Объясняется просто. Те, кто был у него, - это члены общественно-наблюдательной комиссии. Им право посещать любого заключенного в СИЗО, тюрьме, колонии предоставлено законом. Так же это право предоставлено Вадиму Лукину, уполномоченного по правам человека в РФ. У меня такого права нет. У членов Совета такого права нет. Мы можем только просить, но нам не отвечают.

Кремер: Почему же не отвечают?

Федотов: Это вопрос к ним.

Кремер: Предположения есть?

Федотов: Есть. Я это скажу лично тем, в отношении кого у меня есть  эти версии.