«Скажите людям честно, не морочьте головы»: глава СПЧ Михаил Федотов объясняет, почему предостерег кандидатов от несогласованной акции

Первый вопрос у меня, почему не состоялась, вроде была запланирована встреча с незарегистрированными независимыми кандидатами? И она в итоге не состоялась, на территории Совета по правам человека, если я правильно понимаю.

Ну, это не принципиально, где встречаться. Я встречался с людьми и в своем кабинете, и не в своем кабинете, это не принципиально. Важно, кто встречается.

Но изменение формата все-таки произошло?

Да, изменение формата произошло. Встретились члены Совета, без моего участия, это тоже нормальная вещь. Почему я не принял участие? Очень просто, у меня был выбор: ехать на эту встречу с кандидатами или ехать в Бутырскую тюрьму к Александру Шестуну, который голодает не 12 дней, а значительно больше. И была информация о том, что состояние его здоровья критическое, его позавчера пытались отвезти в больницу в городскую, в общем, там были свои проблемы, его вернули в психиатрическую больницу внутри Бутырской тюрьмы. Мне звонила его жена, Юлия Николаевна Шестун, и говорила, Михаил Александрович, спасайте-спасайте. Ну и я поехал в тюрьму.

То есть это такое внезапное развитие событий, которое вынудило вас поменять одно мероприятие на другое.

Да. Ну скажите, я был не прав?

Я не собираюсь оценивать, в этом смысле.

Там речь идет о жизни человека. Слава богу, в общем мои предчувствия оказались немножко преувеличенными. В общем там, кажется, налаживается ситуация, он сказал, что он все-таки будет пить, потому что он пил полстакана воды в день. Вы понимаете, что это такое, это трое суток, и привет, и летальный исход.

Я знаю, мы знаем, что ситуация там тяжелая, в этом смысле я не собираюсь нисколько вас осуждать, в этой связи. Я просто хотел пояснить эту конкретную ситуацию. Возвращаясь к завтрашним уже событиям, вы сегодня уже заявили, если я правильно понимаю, сегодня, что призвали к закону митингующих. Это означает, что выходить не надо, так?

Я призвал к тому, чтобы никого не обманывать. Дело заключается в том, что у нас законодательство, избирательное законодательство, оно приравнивает агитационные митинги, шествия, демонстрации и пикетирование к обычным митингам, демонстрациям, пикетированиям и так далее. Это, конечно, неправильно, для избирательной кампании должны быть другие нормы установлены. Но избирательное законодательство, оно приравнивает, и поэтому единый порядок. И когда говорят о том, что здесь это никакая не демонстрация, никакой не митинг, это встреча с избирателями, да, предусмотрено, встречи с избирателями, в помещении, по предварительной заявке в избирательную комиссию, на продолжительность времени, установленную избирательной комиссией. Это написано в законе. Поэтому, понимаете, не надо никого обманывать, скажите честно — да, публичное мероприятие, да, несогласованное, да, если будут нарушения общественного порядка, полиция будет действовать соответствующим образом. Скажите людям честно, не морочьте им голову, вот о чем я и написал сегодня в своем посте на сайте СПЧ.

Тут вопрос о том, что является…

И призвал всех проявлять сдержанность. Если человек не нарушает общественный порядок, не надо ему выламывать руки, не надо.

Я просто последний раз недавно совсем буквально, месяц назад, когда была история с Иваном Голуновым, наблюдал, как все проявляют сдержанность и как хватают в саду «Эрмитаж» людей, которые просто там стоят, причем даже в саду, даже не на проезжей части, и тащат в автозаки, я это наблюдал своими глазами. Вот, собственно, это то развитие событий, которое очевидно уже запланировано на завтра. Или как вы думаете?

Очень не хотелось бы. И несколько членов Совета пойдут на это несогласованное публичное мероприятие, в качестве наблюдателей от СПЧ. Мы всегда организуем такое наблюдение и все записываем для того, чтобы потом обобщить в докладе для президента.

Как вы вообще расцениваете то, что сейчас происходит в Москве?

Плохо расцениваю. Мне это все не нравится, потому что идет стенка на стенку, идет не политическая борьба, которая должна идти, это нормально, политическая конкуренция это нормально, и гражданская активность это нормально, но все должно происходить в каких-то цивилизованных рамках. И когда мы начинаем выяснять, собственно говоря, из-за чего там все проблемы-то возникли, они возникли из-за этой статьи в федеральном законе «Об основных гарантиях избирательных прав», который устанавливает правила проверки подписей избирателей. Но ведь там же написана чушь собачья! Потому что там написано, что подпись избирателя может быть признана недействительной, если подписной лист неправильно оформлен. Понимаете, это все равно, что сказать, что подпись наследодателя является недействительной, потому что завещание оформлено не совсем точно, в соответствии с законом. Дело же не в том, оформлено или не оформлено, можно признать недействительным этот подписной лист, но нельзя признать недействительной подпись человека, который поставил эту подпись. Нельзя, это противоречит нашему гражданскому законодательству…

Я понимаю вашу позицию.

И законодательству об электронной подписи, где написано, квалифицированная электронная подпись может быть признана недействительной, вернее, считается действительной, пока обратное не установлено судом. Вот как надо сделать, особенно сейчас, когда есть возможность поставить подпись в электронной форме, через Госуслуги.

То есть, это создает основания, я продолжаю вашу мысль, это создает основания для произвола со стороны избирательных комиссий? Возможно, это имело место на этих выборах на этапе регистрации кандидатов. Что вы дальше будете делать в этой связи, есть ли у вас какой-то план?

Подождите секундочку, я не говорю о произволе. Я не видел этих подписных листов. Я говорю о той глупости, о той несуразности, которая есть в законе.

Понятно.

Причем обратите внимание, она же не сегодня появилась, она уже сколько-то лет существует. Почему вдруг она вспыхнула, это совершенно непонятно, такая «спящая» норма, это просто мина замедленного действия оказалась. И нужно принять все меры к тому, чтобы это всё исправить. Более того, я считаю, что вообще собирать подписи кандидата, который до этого является, например, муниципальными депутатами. Муниципальный депутат уже собрал все подписи, когда за него проголосовали его избиратели. Зачем его еще раз заставлять собирать подписи?

Я все эти аргументы очень хорошо понимаю. Вопрос в том, какой план, что вы собираетесь предпринимать в этой связи? Или пытаться воздействовать на эту ситуацию сейчас, с регистрацией кандидатов…

Нет.

Или что, исправлять законодательство?

Нет-нет, мы никак воздействовать на эту ситуацию не можем. Это может делать Мосгоризбирком, Центризбирком, суд, Конституционный суд, в конце концов. Вы поймите, мы консультативный орган при главе государства.

Да-да, мы это знаем.

Мы даем советы главе государства, понимаете. Мы не можем вмешиваться в избирательную кампанию.

Я прекрасно это понимаю. Будете ли вы ему что-то советовать?

Да, конечно. Конечно. И прежде всего, это будет касаться изменений в законодательстве, в том числе и в вопросах проведения агитационных митингов, демонстраций, встреч с избирателями и так далее, там надо очень многое что менять. Потому что мы сегодня просто сталкиваемся с тем, как работает этот закон, и видим, что он работает неправильно.

Я понимаю. Мне кажется, уже даже на заседаниях вместе с президентом Совета по правам человека этот вопрос вставал, и кажется, даже уже не один раз, но воз и ныне там.

Ну, вставал этот вопрос, вставал, действительно, практически на каждой встрече Совета с президентом поднимается вопрос об избирательной системе. Но как правило, там все ограничивается двумя-тремя тезисами: прежде всего давайте отменим муниципальный фильтр, и давайте отменим сбор подписей, заменим на залог. Я, например, категорический противник избирательного залога, потому что, что такое залог, залог это деньги. Есть деньги, значит, ты можешь быть кандидатом, нет денег, значит, не можешь быть кандидатом. Здесь что-то не правильно. Знаете, я все-таки один раз в жизни участвовал в избирательной кампании, это было в 1990 году, у меня не было денег абсолютно, и если был бы избирательный залог, мне негде было бы найти деньги, чтобы его внести. Если бы надо было собирать подписи, я бы не нашел никаких платных сборщиков, потому что меня поддерживал Клуб избирателей Свердловского района Москвы, всё, но по тогдашним законам этого было достаточно. Может быть, вернуться к тем нормам?

Я понимаю, просто вопрос об избирательном залоге, кажется, пока не стоит в повестке дня, но в любом случае ваша позиция понятна.

Фото: Николай Галкин/ТАСС