Депутат Саблин: «Если ЧВК присутствуют в Сирии, они легализованы»

Президент России Владимир Путин 22 ноября сообщил, что по террористам в Сирии был нанесен решающий удар. Он также поблагодарил Иран и Турцию за помощь в предотвращении распада страны. До этого президент заявлял на встрече с президентом Сирии Башаром Асадом, что военная операция в стране может завершиться в ближайшее время.

Расшифровка разговора:

Дмитрий Саблин, депутат Госдумы: Я был в Сирии в последний раз в конце сентября. Ну что могу сказать? В Дамаске работают фонтаны, мест в отелях практически нет свободных, сложно найти. Уже ни одного номера не было в отеле, все забито было. Иностранцев очень много.

— Иностранцев?

Дмитрий Саблин, депутат Госдумы: Иностранцев. Представителей бизнеса. Все думают, все понимают, все туда пытаются зайти любыми путями, в Сирию. Еще раз говорю: Дамаск уже, такое ощущение, спокойный нормальный город. Мы спокойно без охраны доехали в Хомс. Когда мы говорим о том, что ИГИЛ (запрещенная в России организация) разгромлен — действительно разгромлен. То есть, конечно, остались группы, остались еще банды.

Но если тогда ИГИЛ обладал регулярной армией, которая насчитывала, опять же, мне сложно сказать, но от 60 до 80 тысяч боевиков это точно, по сути, имея такой бюджет, имея такую систему набора кадров, которую имел ИГИЛ в тот период, это могла быть угроза действительно не только всему региону, в том числе и России, представлять. Сегодня ИГИЛ как структура в таком формате, о котором я говорю, она реально уничтожена.

Я надеюсь, я вам говорю как политик, что две базы российские останутся там навсегда, навечно. Потому что то, что мы завоевали таким трудом, естественно, отдавать нельзя. Это элемент влияния на всем Ближнем Востоке.

Потери, они есть, официальные есть — 39 человек. Получается, Россией за этот период уничтожено, я думаю, от 50 до 60 тысяч боевиков-террористов. Выходцев СНГ и России, я думаю, не менее 5-6 тысяч. Эту цифру никто не скажет, вообще никто никому не скажет точную цифру, но моя вот такая оценка интуитивная, может быть, на опыте больше. Мы потеряли 39 человек.

— Всего 39 человек?

Дмитрий Саблин, депутат Госдумы: 39 человек за два года. Почему такие минимальные потери? У меня у самого даже вопрос.

Наемники, не наемники, вы знаете, я вот могу сказать, я привык говорить только о том, что лично видел своими глазами. Какую роль там выполняли они — не знаю. И от какого юрлица, и сколько их было, я не могу сказать, потому что я ни разу с ними в Сирии не встречался. Какую они представляют компанию — российскую или зарубежную? Или компанию, которая зарегистрирована в офшорах? Никто не знает этого. Поэтому, конечно, очень сложно говорить.

Если они присутствуют там, они легализованы. Давайте говорить по факту. Потому что, как правило, все частные военные компании в мире — там система, они выстроены путем, знаете, как правило, они зарегистрированы в офшорах, они не имеют определенного даже контингента национального, он может быть абсолютно разный. Но, бесспорно, они могут действовать в интересах той или иной страны.

Рынок очень жесткий в мире частных военных компаний. Кто пустит нашу частную военную компанию на рынок? Поэтому если бы вы задали вопрос: легализовать или не легализовать? Если она находится или есть, она не может быть не легализована, есть масса нюансов.

— Признать официально.

Дмитрий Саблин, депутат Госдумы: В каком праве? Бесспорно, в российском законодательстве ее нет и не может быть. Но и в другие, если мы будем говорить откровенно, частные военные компании, которые работают в интересах, допустим, американцев, я думаю, они тоже не в Америке зарегистрированы. Признать официально — ну, не знаю, наверное, на каком-то этапе когда-то об этом скажут, у нас же о многих вещах не говорят.