«Жены и конституции не делятся на плохих и хороших»: Георгий Сатаров о том, кто виноват в неработающем основном законе

Гаазе: Есть тексты лучше и есть тексты хуже. Это и в литературе так, и мне кажется, это и в праве так.

Сатаров: Вот здесь я хотел бы возразить. У меня есть некий опыт политической жизни, в том числе связанный с конституцией, как вы справедливо отметили. Кроме того, вы не поверите, у меня есть гораздо более богатый опыт семейной жизни. Так вот, к своим преклонным годам я пришел к следующему заключению, что жены и конституции не могут делиться на плохих и хороших.

А как же?

Сатаров: Они делятся на, скажем так, сбывшиеся и несбывшиеся. Потому что, что такое нормальный юридический текст, который пишется, в общем-то, так сказать, с искренними намерениями? Это попытка воплотить некую мечту, некий идеал. Точно так же и брак. Что такое брак, который так еще, помимо некрасивого слова «брак», есть еще регистрация актов гражданского состояния, что часто делают мужчины и женщины в поисках этого идеала. Это тоже попытка воплощения некой мечты, только эта мечта называется любовь, а не справедливость. Так вот, оказывается, систематический и в большом количестве не сбывается ни там, ни там.

Но если я разошелся со своей женой, это не значит, что жена плохая. И если не сбылась жизнь в условиях некой конституции, это не значит, что конституция плохая. Вернее, так, конечно, бывает хуже, бывает лучше, это не значит, что продуктивно мыслить ее как плохую или хорошую, потому что тот факт, что не сбылась жизнь с этой конституцией может означать, что мы что-то не так делали. Когда я говорил, и мы говорили вместе о духе, мы как раз говорили об этой стороне, что, может быть, что-то с нашим духом не так.