Как пенсионеры устроили Майдан

Разменяв седьмой десяток, жительница карельской деревни Суна Татьяна Петровна Ромахина неожиданно попала в разработку Центра по борьбе с экстремизмом. 

Татьяна Петровна родилась в Суне. Живет просто, ничего лишнего, летом ходит в лес ― заготавливает запасы на год.

Это не пенсионеры пришли в политику, это политика и бизнес, слившись в государственно-частном партнерстве, пришли к ним без спроса. После того, как в лесу, куда местные жители ходили за грибами и ягодами, решили вырыть песчаный карьер, размеренной деревенской жизни пришел конец.

«Наш Медведев сказал: Терпите, терпите. Вот терпим, так не забирайте у нас последнее-то. Я не знаю, какой это ценой будет, но мы этот лес не отдадим, потому что мы без этого леса не выживем» — говорит Татьяна Петровна.

Что для одних всего лишь ресурс, который надо поскорее освоить, для других ― вопрос выживания.

Классический сюжет из русской жизни — глава сельского поселения кулуарно передает частной компании участок леса в аренду, а местные жители  ни сном, ни духом.

Суды, а всего их по инициативе Ромахиной было два, приняли взаимоисключающие решения. Городской запретил вырубку бора, где нашли краснокнижные растения, тогда как республиканский ― одобрил. В тот же день, 23 июня, в лес пришли вальщики. Чтобы им помешать, местные жители встали на пути техники и организовали круглосуточное дежурство.

Татьяна Петровна показывает палатку в лесу: «Вот палатка наша, штаб-квартира сунских партизан».

Так поселковая власть получила на свою голову не то Химкинский лес, не то Майдан. Теперь все силы Кондопожского района брошены на усмирение пенсионеров.

В лесу неподалеку от лагеря дежурят сотрудники полиции. На вопросы не отвечают. Говорят: «Все вопросы к пресс-службе МВД республики Карелия».

«Партизан» бы уже давно посадили на десять суток за организацию несанкционнированного митинга, шутят пенсионеры, вот только про лес в законе о митингах ничего не сказано. Хоть поправки завтра вноси.

В чем только их не обвиняли ― и в том, что они хотят сжечь технику, и в том, что они угрожают рабочим расправой и ставят на их пути растяжки. В общем, у ФСБ Кондопоги нашлась хоть и непыльная, но все же работа.

Татьяна Петровна рассказывает, что в прошлом году сотрудники ФСБ приходили домой к ее знакомой пенсионерке, которая тоже дежурит в лесу.

Татьяна Петровна ведет нас к строительным вагончикам в лесу. Обнаружили технику и сторожа, который ее охраняет. Узнав от него, что вальщики уехали на выходные домой, мы вернулись в лагерь. На ночном дежурстве остались три человека: я, Татьяна Петровна и учительница местной школы.

«Одна молодежь работает, а другая боится последствий. По большому счету, что со мной могут сделать? Ну уволить. Сяду на подножный корм. Молодежь сейчас более инертная в решении подобных вопросов», — говорит учительница.

На всех судах, где решалась судьба Сунского бора, жительница деревни Нина Петровна Шалаева зачитывала 9 статью Конституции: «Земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории».

Там ее никто не слушал, но стоило ей бросить мимоходом, что жители готовы перекрыть федеральную трассу, ее слова тотчас привлекли внимание.

Нина Пертровна рассказывает, что к ней часто приезжает полиция и ФСБ: «Вручили предупреждение, что экстремистка, сепаратистка».

Следующим утром, пока в лагере была пересменка и на дежурство заступила сама Нина Петровна, мы с Татьяной Петровной поехали в администрацию, к главе Татьяне Иванихиной, которая, вопреки мнению жителей, заключила договор аренды. Но там нам сказали, что глава в отпуске до 11 числа.

В администрации Татьяна Петровна жалуется: «А нас вчера, пожалуйста, полиция прессовала, ФСБ. Все проверяли, нюхали, что там у нас, не террористы мы ли какие, не убийцы. Вот что делается». 

Татьяна Петровна снова поплыла на дежурство на лодке. Весла скрипят в уключинах, и вода покорно расступается перед силой отдельного человека. Впереди бессонные ночи в палатке, апелляция и очередной суд, на котором она снова попытается объяснить, что интересы бизнеса― это мимолетное, а место, где ты родился, вырос и живешь ― это навсегда.

Татьяна Петровна: «Такое впечатление, что никому не нужна ни наша Россия, ни наша Карелия. Потому что все связывают свое будущее, свою жизнь не с Россией».