Самый репрессивный год десятилетия: через что прошли россияне

В 2021 году уличные протесты оказались окончательно подавлены — и немалую роль в этом сыграло то, что силовики начали задерживать наиболее активных участников превентивно. Накануне зимних акций в поддержку вернувшегося в Россию и арестованного Навального полицейские пришли практически ко всем ключевым сотрудникам ФБК**, а также к координаторам и волонтерам штабов Навального** в регионах. Многих обвиняли в призывах к несогласованным акциям, арестовывали и отправляли в спецприемники на несколько суток. То же повторилось и перед апрельским митингом, который, по задумке организаторов, должен был поддержать объявившего голодовку Навального. Однако только ключевыми сотрудниками ФБК** полиция не ограничилась: после митингов начали задерживать и обычных протестующих, которых вычисляли с помощью системы распознавания лиц в уличных камерах видеонаблюдения. Полиция приходила в том числе к журналистам, работавшим на протестных акциях официально. На задержанных составляли протоколы за участие в несогласованной акции. Не обошлось и без арестов: историк и журналист Камиль Галеев, также вычисленный по камерам, получил десять суток в спецприемнике. 

После того, как суд признал ФБК** и штабы Навального** экстремистскими организациями, власти начали преследовать сторонников политика за их прошлую деятельность. Многих активистов не допустили до сентябрьских выборов в Госдуму и региональные парламенты под предлогом сотрудничества с экстремистскими организациями, хотя когда они баллотировались, ФБК** и штабы** еще не были признаны таковыми. А после возбуждения дела о создании экстремистского сообщества первой арестованной по нему стала Лилия Чанышева, бывшая глава уфимского штаба Навального**, хотя сразу после решения суда она закрыла штаб и прекратила деятельность. Кроме того, власть начала вычищать любые упоминания Навального из публичного пространства, задерживая активистов за демонстрацию «экстремистской символики» — логотипа проекта Навального «Умное голосование» или красно-белой буквы «Н».

Репрессии коснулись не только активных сторонников Навального, но и сотрудников бюджетных организаций, которые проявляли интерес к деятельности политика или были подписаны на его проекты. После того, как в интернете появилась слитая база подписчиков проекта «Умное голосование», структуры московского Дептранса — в особенности метрополитен — начали массово увольнять сотрудников, оказавшихся в этой базе. Одних безосновательно обвиняли в прогулах, других запугивали, вынуждая написать заявление по собственному желанию. К осени некоторым из них удалось восстановиться через суд. Похожие увольнения коснулись и сотрудников МВД: в регионах полицейских, которые были подписаны на ютуб-каналы Навального или просто лайкали его посты в инстаграме, вызывали к начальству и вынуждали писать рапорт об увольнении, угрожая проверками или уголовным преследованием.

В конце июня 2021 года, перед матчем четвертьфинала Чемпионата Европы по футболу, который проходил в Санкт-Петербурге, полиция начала превентивно задерживать участников Pussy Riot. Марию Алехину, Люсю Штейн, Нику Никульшину, Александра Софеева и еще нескольких активистов задержали под предлогом неповиновения сотрудникам полиции и дали им по 15 суток ареста. Но через две недели освободиться большинству из них не удалось: на выходе из спецприемника их снова задерживали и назначали еще один арест. Защищавший активистов адвокат Мансур Гильманов предположил, что их таким образом «выживают из России». После второго задержания некоторые участники Pussy Riot действительно покинули страну. Ника Никульшина рассказывала, что ей с молодым человеком пришлось менять машины, выключать телефоны и отрываться от слежки по пути в аэропорт.

После принятия поправок к закону о нежелательных организациях список репрессивных инструментов власти пополнился возможностью практически мгновенно объявлять вне закона независимые медиа и правозащитников. Первым изданием, вынужденным закрыться по этой причине, стал «Проект», который обвинили в получении финансирования от организации, признанной нежелательной. У троих журналистов «Проекта» провели обыски, сайт издания заблокировали, а позже Роскомнадзор потребовал от нескольких СМИ, чтобы те удалили все ссылки на «Проект» и пересказы его расследований. Часть журналистов издания уехала из страны и запустила новое медиа. Следующими жертвами поправок к закону о нежелательных организациях стали проекты Михаила Ходорковского («Открытые медиа», «МБХ медиа», «Правозащита Открытки»), а затем — «Команда 29» адвоката Ивана Павлова. Всем проектам пришлось закрыться, часть сотрудников уехала из страны.

В 2021 году объектом внимания правоохранительных органов стали не только политические и гражданские активисты, но и комики. Первым пострадал стендапер Идрак Мирзализаде, которого обвинили в унижении группы лиц по национальному признаку из-за его шутки про испачканный калом матрас и русских. Ему назначили административный арест на десять суток, а, кроме того, МВД пожизненно запретил ему, гражданину Беларуси, въезд в Россию. После задержания Идрака Мирзализаде некоторые стендаперы рассказывали, что к ним на концерты приходят сотрудники спецслужб, которые что-то фиксируют. Сюда же можно отнести и преследование блогера Юрия Хованского. Ему предъявили гораздо более серьезное обвинение в оправдании терроризма из-за песни о теракте на Дубровке, исполненной им на стриме. По его словам, стрим проходил в 2012 году — еще до того, как закон предусматривал наказание за это. Однако следствие на основании показаний трех свидетелей утверждает, что стрим прошел в 2018 году. После этого из России уехали еще двое популярных блогеров — Руслан Усачев и Дмитрий Ларин, которого допрашивали по делу Хованского. Самого Хованского в конце декабря неожиданно отпустили из СИЗО — следствие подало ходатайство с просьбой смягчить ему меры пресечения, и суд изменил содержание под стражей на запрет определенных действий. 

В 2021 году власти начали использовать выдворение из России в качестве еще одного инструмента репрессий. Нежелательным после обвинения в унижении группы лиц по национальному признаку объявили комика Идрака Мирзализаде. Затем на 40 лет запретили въезд активисту «Открытой России» родом из Таджикистана Саиданвару Сулаймонову (Саша Печенька). Также в январе силовики вывезли из Москвы в Минск юриста ФБК** Владлена Лося, имевшего гражданство Беларуси (его затолкали в машину и везли с мешком на голове), а в августе из России выдворили журналистку BBC News Сару Рейнсфорд, работавшую в стране много лет. Кроме того, в сентябре в аэропорту Шереметьево задержали правозащитницу родом из Узбекистана Валентину Чупик, занимавшуюся помощью мигрантам. Ее лишили статуса беженки и запретили ей въезд в Россию до 2051 года.

В 2021 году в России впервые назначили реальный срок по статье об оскорблении чувств верующих. По десять месяцев колонии получили блогер Руслан Бобиев и его подруга Анастасия Чистова, снявшиеся в Москве на фоне храма Василия Блаженного. На девушке была куртка с надписью «Полиция», она стояла на коленях перед молодым человеком спиной к камере. Кроме того, в оскорблении чувств верующих обвинили девушку, снявшуюся в трусах на фоне Исаакиевского собора в Петербурге (в итоге ее отпустили из суда без меры пресечения), а в Калуге полиция начала проверку в отношении девушки, снявшейся с поднятой юбкой на фоне храма. В ноябре 14 суток ареста по административной статье о хулиганстве получила модель, опубликовавшая фото со спущенными штанами на Красной площади. А в конце декабря СК начал проверку по статье об оскорблении чувств верующих в отношении блогера Артемия Лебедева из-за его поста, в котором он назвал поклонение мощам святых «тупой» традицией.

В начале декабря председатель СК Александр Бастрыкин поручил проверить тексты рэперов Оксимирона и Нойза после обращения «группы патриотов», которые увидели в них реабилитацию нацизма. Однако узнав об этой новости, автор «обращения» объяснил, что его пост был шуточным. Тем не менее, это уже не первый случай, когда силовики обращают внимание на содержание текстов рэперов: в июне суд признал виновным в пропаганде наркотиков Моргенштерна, а позже — Элджея. Кроме того, организация «Ветераны России» попросила проверить слова Моргенштерна о победе в войне, сказанные им в интервью Ксении Собчак, на предмет оскорбления исторической памяти. И Моргенштерн, и Элджей уехали из страны.

В 2021 году оскорбление памяти Второй мировой войны (и то, что кажется силовикам таковым) окончательно приравняли к преступлению, за которое можно получить серьезное наказание. В октябре в городе Миасс Челябинской области арестовали бездомного, который хотел высушить носки у вечного огня и повредил его конструкцию. Вначале его обвинили в хулиганстве, но затем обвинение переквалифицировали на реабилитацию нацизма. Еще один инцидент произошел в Татарстане, где двое подростков потушили вечный огонь снежками. Прокуратура начала проверку. В конце декабря ФСБ в Смоленской области задержала местного блогера за комментарий к портрету ветерана, нарисованному на фасаде городской школы. А как минимум один из обвиняемых в оскорблении ветеранов получил реальный срок — в декабре суд приговорил к 4 годам колонии 19-летнего студента Матвея Юферова, которого обвинили в реабилитации нацизма из-за того, что он помочился на стенд с портретом ветерана.

Первые физические лица, признанные СМИ-«иноагентами», появились 28 декабря 2020 года — их было пятеро. Но в 2021 году количество людей-«иноагентов» увеличилось более чем в 10 раз, а реестр СМИ, выполняющих функции «иноагентов», который ведет Минюст, перевалил за 100 пунктов. Начиная с января, СМИ-«иноагентами» признали более 60 человек, среди которых — журналисты, правозащитники, наблюдатели из регионов и даже адвокаты.

Впервые под преследование властей попали две важнейшие структуры общества «Мемориал», созданного в конце 80-х годов — «Международный Мемориал»***, который занимается сохранением памяти о репрессиях, и правозащитный центр «Мемориал»***, составляющий списки политзаключенных. У прокуратуры возникли претензии к тому, что «Мемориал», признанный «иностранным агентом», не маркирует свои материалы должным образом. В процессе рассмотрения исков также выяснилось, что прокуратура считает ведение списков политзаключенных оправданием терроризма и экстремизма и имеет претензии к тому, какое представление о СССР формируют правозащитники. Одно дело рассматривалось в Верховном суде, второе — в Мосгорсуде. В обоих случаях суды приняли решение ликвидировать организации.

Этот список преследований не исчерпывающий. Кроме того, в 2021 году стало известно, что власти, по всей вероятности, не единожды использовали отравление как метод борьбы с оппозиционными политиками и активистами. Из расследований Bellingcat**** выяснилось, что как минимум в нескольких случаях есть основания говорить об использовании химических веществ. В частности, расследователи предположили, что спецслужбы были причастны к отравлению оппозиционного политика Владимира Кара-Мурзы, поэта и публициста Дмитрия Быкова и к убийствам еще нескольких правозащитников и активистов.

Также в прошедшем году году предметом общественного обсуждения стали пытки в тюремных больницах и колониях. О пытках в учреждениях ФСИН было известно и раньше, но в 2021 году проект Gulagu.net опубликовал большой архив материалов и видеозаписей, свидетельствующих, что в саратовской тюремной больнице к заключенным применяли насилие. Все это, по данным правозащитников, делалось по поручению высшего начальства ФСИН. 

Иллюстрации: Дана Марасинова

Фото на превью: Dmitri Lovetsky / AP

*По решению Минюста России «ОВД-Инфо» включен в  реестр незарегистрированных общественных объединений, выполняющих функции «иностранного агента»

**Деятельность ФБК и штабов Навального признана экстремистской и запрещена на территории России

***По решению Минюста России Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал» и Правозащитный центр «Мемориал» включены в реестр НКО, выполняющих функции «иностранного агента»

****По решению Минюста России издание Bellingcat включено в реестр СМИ, выполняющих функции «иностранного агента»