Театр двух актеров. Как Путин и Лукашенко построили вокруг себя бутафорскую реальность

Самой яркой новостью этой недели стала тайная инаугурация Александра Лукашенко. Атмосфера секретности привела даже к формальному нарушению закона — Лукашенко, принимающего присягу, не показывали по государственному белорусскому телевизору — в эфирной сетке в это время стояли сериалы  «Входя в дом, оглянись» и «Синие ночи». О возможной церемонии лишь накануне вечером рассказал телеграм-канал Nexta, но и он ошибся с датой — предположив, что Лукашенко хочет провести ее не раньше 27 сентября.

На эти дни в минский президент-отель будто бы должна была приехать делегация из Москвы — спикер Совфеда Валентина Матвиенко, глава исполкома Союзного государства Григорий Рапота и губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов. Говорили, что по этому случаю бронирование номеров в отеле прекратилось. Но потом выяснилось, что это случайное совпадение — россиян на камерном торжестве Лукашенко не было, а Владимир Путин ни словом не обмолвился об инаугурации, и весь день, казалось, занимался другими делами. Поздравил Лукашенко только президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов. И несколько молчаливых сотен беларуских чиновников и силовиков — самим фактом своего присутствия во Дворце независимости, рабочей резиденции Лукашенко. День инаугурации — это день нашей победы, убедительной и судьбоносной, сообщил собравшимся виновник торжества. Все 80 процентов голосовавших — вот она победа Лукашенко в его цифрах — поместились в зале приемов, шутили, глядя на кадры этой невеселой церемонии журналисты. А еще, что инаугурацию Лукашенко не показали по телевидению из-за низких рейтингов. Или так: «Если вечеринка похожа на нечто подобное, то вас на неё не пригласят».

Член президиума координационного совета оппозиции Павел Латушко назвал мероприятие коронацией вора в законе. Лидер белорусcкой оппозиции Светлана Тихановская — демонстративным уходом Лукашенко на пенсию. Белорусский протест отнесся к перекрытым улицам в Минске и речи Лукашенко, которую выдали в эфир в записи, с полуторачасовым опозданием, как к плохой комедии, властной инсценировке, попросту бутафории.

Вечные правители склонны к постановкам. Чего стоили показательные сборы картошки, которые Лукашенко устраивал в сопровождении победительниц конкурсов красоты. Белорусские хоккейные матчи в разгар коронавируса. Публичные политические балы для сына Коленьки. Вооруженные до зубов фотографии из вертолета, сделанные преданной пресс-секретарем. Дворцовое интервью представителям российской пропаганды. Побитые на широкую публику, а потом склеенные горшки с Россией. Поиск врага, который уже к ночи обернулся другом. 

В разгар минских протестов Лукашенко внезапно приехал на женский форум. Выступил на нем, а после спустился в зрительный зал, где участницы, цитирую лояльную российскую прессу, набросились на него с объятиями и поцелуями. Эффектная брюнетка — это уже из заголовка статьи в Комсомольской правде — оставила на щеке президента след своих губ ярко-красной помадой.

В картине мира диктатора, который инсценирует и собственные победы, и поражения,  чужие мотивы — тоже игра, шаткая декорация. Белорусские женщины сами рисуют себе побои синим. Тихановская — польский агент. Интернет-буржуйчики захотели власти. Белорусские заводы — за батьку, рабочие же дети его. Протестного гула во время заводской речи Лукашенко не было — ведь его не показывали телевизору. И на забастовку сотрудники этого телевизора не выходили. Ведь в белорусском эфире, который монтировали уже российские телевожатые, забастовку не показывали — значит ее не было.

Российский президент Владимир Путин тоже, как известно, важнейшим из искусств всегда считал телевидение. Он сам придумал жанр постановочных встреч с подчиненными — от премьер-министров до губернаторов. Любил распекать и по-отечески похлопывать их по плечу на камеру, как бы впервые рассказывать им о важном участке работы, на который направляет их прямо на наших глазах. Тщательно режиссировал каждый свой отдых — политически ловил рыбу с Медведевым, собирал лесные ягоды с Патрушевым и Бортниковым. По реке Хемчик плыл под надзором спасателя Шойгу. Постановочными со временем стали сразу все новости его федеральных каналов, авторы перестали извиняться за кочующую из сюжета в сюжет подставную массовку, а распятые мальчики уже не стояли в начальственных глазах. 

Выдача выступлений президента в эфир с большим опозданием стала до такой степени сценарной нормой, что даже во время карантинного обращения к народу президентские часы предательски отставали. Все ветви российской власти уже давно искусственные, оппозиция декоративна, а любому общественному институту и комьюнити — от молодежи до врачей — придуман системный симулякр. На прямых линиях Путин отвечает на собственные вопросы — и не смотрите, что их задал случайный рыбак, рабочий или даже ребенок. По сценарию иногда полагается драматично швырнуть ручку на стол.

Что все это, как не шпионская метафора, воплощенная в государственную жизнь. Нелегальный разведчик, он ведь в душе актер. Тот же Штирлиц, то есть Тихонов. Просто один с улицы пришел во ВГИК, а другой — в приемную КГБ, где ему дали псевдоним Платов. 

Президент в расшифровке разговора с Макроном вдохновенно бросает в зал, что оппозиционер Навальный сам инсценировал свое отравление. «Сварил на кухне „Новичок“. Тихо отхлебнул из фляжки в самолете. Впал в кому. Оказаться в омском морге — вот конечная цель моего хитрого плана. Но Путин меня переиграл. Его просто так не проведёшь. В итоге я, как дурак, пролежал в коме 18 дней, но своего не добился. Провокация не удалась!», — шутил про версию президента буквально воскресший Навальный. 

В актерской жизни кровь всегда бутафорская. В режиме спецоперации кто-то на самом деле не переживет «Новичка». Но и наоборот. Игрушечный автомат без магазина у белорусского диктатора не выстрелит. Зато выращенная в кремлевской теплице искусственная оппозиция уже ожила. Вот, например, Хабаровск только что отметил 11-ю субботу протестов. И это вам не «консервы».

Фото на превью: Михаил Метцель / ТАСС