«Сами едут, сами ложатся в гроб»: Кашин о цинизме власти, которая никогда не признает гибель наемников из «ЧВК Вагнера»

В начале недели, когда разговоры о погибших вагнеровцах только начались, мы в соцсетях обсуждали случившееся, и интересно написал один сенатор — я вообще скорее хорошо отношусь к нему по-человечески, поэтому не буду лишний раз называть его имя, но процитирую. «Я думаю, — пишет российский сенатор, — парочка в месяц замерзает таких искателей приключений на Эвересте, еще пара сотен умирает от наркотиков на Бали или в Таиланде от грибов, еще десяток в рядах ИГИЛ. И так далее. Увы». То есть вот этот мрачный военкоматовский принцип, когда тетка в окошке говорит вернувшемуся с войны человеку, что она его туда не посылала, в России десятых возведен в абсолют, у нас теперь вполне официально никто никого никуда не посылает, а люди едут сами, и сами ложатся в гроб, и потом сами засыпают себя землей. Полнейшее самообслуживание, при котором вообще непонятно, зачем нужно государство.

Бесславный путь патриота: почему общество и власть равнодушны к гибели наемников в Сирии В новой колонке Олег Кашин рассуждает о гибели группы наемников в Сирии под авиаударом США, среди которых, предположительно, были ...

Сейчас Россия выступает без опознавательных знаков на Олимпиаде, и это такая зловещая метафора всего, что происходит с нашими гражданами в мире — российский паспорт нужен только для того, чтобы предъявлять его полицейскому на улице ну или пограничнику в аэропорту. Никакой защиты он не обеспечивает, никто никому не нужен. Хорошим тоном считается говорить, что каждый сам выбирает для себя свою судьбу, и если человеку захотелось погибнуть непонятно за что, то пускай он погибает, и жалеть его не надо. Я настаиваю, что жалеть надо всех и что разговоры о свободном выборе судьбы в российских условиях — это цинизм и спекуляция. Потому что нет никакого выбора, а есть условия, и эти условия современным русским навязаны государством, властью. Отношения государства и гражданина у нас — это как жульнический договор о каком-нибудь микрокредите, когда самое главное написано мелким шрифтом в той части бумаги, которую сотрудник жульнической конторы еще и прикрывает рукой — ты подпиши, а потом разберемся.

«Повар Путина» и «ЧВК Вагнера»: как Евгений Пригожин связан с российскими наемниками с Сирии

То, что происходит в Сирии сейчас и что происходило, да и до сих пор происходит в Донбассе — это эпизод отношений государства не только с этими конкретными несчастными людьми, которые там погибают, но и со всеми остальными, с нами, такими благополучными, самодовольными. Которые, конечно, никогда никуда не поедут и на этом основании считают себя лучше тех, кто верит, едет и погибает. Просто это сообщающиеся сосуды, и когда общество позволяет власти вести себя по-скотски хоть с кем-нибудь, хоть с самыми маргиналами, самыми неприятными людьми, это значит, что общество позволяет вести себя так с собой. На брифинге в Пентагоне было прямо сказано, что американцы перед тем, как расстрелять колонну, предупредили об этом российское командование. Сейчас можно спорить, почему российские генералы молча приняли это к сведению — может быть, вагнеровцы действительно шли куда-то по собственной инициативе, может быть, у Минобороны с ними давний конфликт, и военные решили так изящно руками американцев этот конфликт разрешить. Неизвестно, но в любом случае давайте зафиксируем — те российские официальные лица, которые отвечают за жизни людей, готовы расплачиваться этими жизнями не только в настоящей объявленной войне, но и вот так.

И еще. Мы, конечно, так уверенно говорим — Вагнер, Вагнер, есть даже имя этого, собственно, Вагнера — Уткин, и если верить «Фонтанке», он уже отошел от дел и возглавляет ресторанный бизнес знаменитого «путинского повара» Пригожина. Впервые о Вагнере заговорили в 2015 году, когда в Донбассе, в Луганской республике начались зачистки самостоятельных полевых командиров — Беднова, Мозгового и прочих. Был до сих пор никем не опровергнутый слух, что командиров убивали как раз вагнеровцы. Теперь убивают их, но это не возмездие (тем более, что очевидно, что персонально это были разные люди —те, кто убивал в Луганске, и те, кого убивали в Сирии), а такой страшный замкнутый круг, когда российская власть взяла себе в союзницы смерть — а это такая сфера, с которой шутки в любом случае плохи.

«Это предательство. Людей отправили на убой»: кто виноват в гибели российских наемников из «ЧВК Вагнера» в Сирии

Об аморальности государства в контексте военного наемничества — моя колонка для издания Republic.

Когда место военного словарика занимает чековая книжка, вся эта логика рушится – боевые потери превращаются в несчастные случаи на производстве, а герой перестает быть героем, оставаясь наемником и после смерти. Если бы речь шла о по-настоящему частном военном бизнесе, о нем можно было бы говорить на привычном языке, когда одних возмущает бессовестный мир чистогана, а другие по-либертариански уверены, что человек сам себе хозяин, и если он решил умереть за деньги, то пускай умирает, его дело. Но когда речь идет о государстве, которое для своего удобства прикрывается вагнеровским аватаром, бизнес-логика становится заведомо лицемерной, а сочетание наемнического чистогана и долга с честью образует по-настоящему взрывной коктейль.

Гипотетическая, возможная гибель вагнеровцев позволяет понять, до какой степени этот коктейль чудовищен. Погибли они или нет – в любом случае официального признания их гибели не будет никогда, оно невозможно, а если учесть, что причина смерти в любом случае привязана к государственным интересам, то и умолчание о смерти становится интересом государства, и именно непризнание этой смерти становится признанием того, что жизнь граждан для государства не более чем расходный материал. Кажущаяся приемлемой логика, по которой столкновение с американской армией не может быть публичным (иначе – война), на самом деле не имеет никакого отношения к пацифизму – это именно пренебрежение жизнью и готовность расплачиваться ею за выдумываемые на ходу национальные интересы и геополитические дела. Сама ситуация, в которой государство боится воевать под собственным флагом, но при этом очень хочет воевать и потому пользуется услугами подставных частников так же, как на «обычном» рынке, демонстрирует моральное банкротство государства, а моральное банкротство не может быть локальным, когда в одном месте ты обанкротился, а в другом молодец – здесь никто не будет молодцом, и у грязной войны в Сирии природа та же, что и у политических уголовных дел внутри России, и у фарсовых выборов, и у нечестных судов, и вообще у всего. Описать эту природу можно как избыточную аморальность государства – оно бы, конечно, нормально существовало и без этого сверхцинизма, но со сверхцинизмом ему удобнее, а никаких ограничителей со стороны общества не существует.