В «болотном деле» ищут лагеря по подготовке боевиков

Илья Васюнин о том, как палатки в лесу становятся лагерями болотных бандформирований.

Васюнин: Участников для столкновения с властью, таких, как произошли здесь, на Болотной площади, 6 мая прошлого года, Сергей Удальцов, Константин Лебедев и Леонид Развозжаев вербовали в специальных лагерях. Тезис об этом впервые озвучили авторы «Анатомии протеста-2», а затем подхватили в Следственном Комитете. В Новосибирске, Орле и Воронеже прошли обыски тех, кто участвовал в летних лагерях оппозиции, а значит, выполнял тайный план грузинского политика Гиви Таргамадзе.

Еще три месяца назад, до начала массовых проверок НКО, в Воронеже следователи пришли к правозащитникам с обысками, сначала домой, а затем и на работу в Дом прав человека, где располагается сразу несколько независимых НКО. 6 человек допросили в качестве свидетелей по делу Удальцова, Лебедева и Развозжаева. Больше всего следователей интересовал лагерь «Добрый юг», который прошел под Воронежем в июле 2012 года. «Подозреваемые организовывали сборы сторонников оппозиционного движения и проведение с ними семинарских занятий с целью последующего вовлечения для участия в массовых беспорядках, - заявил Следственный Комитет. - Эти мероприятия проводились летом 2012 года в различных регионах России». Законность обысков, которые прошли в Воронежском доме прав человека, оспаривают в Басманном суде адвокат Ольга Гнездилова.

Ольга Гнездилова, адвокат: Следователь не представился, не пустил адвоката, представителя организации, к одной из девушек даже была применена сила,  мне просто сказали выйти, дверь закрыли изнутри, и какое-то время там что-то происходило. Мы вызывали даже полицию. Когда они закончили, они вышли молча, прошли мимо нас и полицейских, с тех пор мы их не видели. Лагерь, который проходил в Воронеже, широко освещался в средствах массовой информации, и организаторы заранее связывались с газетами, информационными агентствами о том, чтобы пригласить их на это мероприятие. Там были сотрудники полиции, сотрудник Центра противодействия экстремизму, все записывалось, снималось. Все, что происходило в лагере, было открыто.

Илья Пономарев рассказывает, что нынешним летом Левый фронт провел 7 таких лагерей. Участники сдавали от 300 до 500 рублей на питание, а палатки и котлы организовывал Левый фронт. Деньги вкладывал лично Пономарев.

Илья Пономарев, депутат Госдумы: Лагеря и Белый автопробег – это была та идея, которая была мной выдвинута, озвучена на оргкомитете протестных действий в июне, получила поддержку оргкомитета, обещание помочь деньгами, которое не было никогда выполнено. В итоге я деньги искал сам и сам вкладывал. Я считаю, что поскольку, с моей точки зрения, эта съемка постановочная и это был актер, которому была написана роль, это было сделано именно постфактум, люди посмотрели, что мы делали и под эти события подвели некие инструкции.

Удальцов был почти во всех «Лагерях добра», рассказывает Пономарев. Пономарев берет на себя ответственность и еще за один оппозиционный лагерь ОккупайЛес, который прошел под Новосибирском тоже в июле. Два дня назад в Новосибирске обыскали активиста Андрея Терехина, который был организатором этого лагеря. В Орле следователи пришли с обыском к правозащитникам, тоже хотели знать про лагерь «Добрый юг», только не под Воронежем, а в Волгоградской области. Там тоже был Сергей Удальцов. Сам лидер Левого фронта, который сейчас под домашним арестом, видел в таких лагерях возможность пообщаться между активистами столицы и других городов.

Сергей Удальцов, лидер Левого фронта: В таких лагерях собираются наиболее активные люди, они потом уезжают в свои города т там эту информацию передают дальше по цепочке, и охват получается довольно широкий. Здесь, может быть, 50 человек, они разнесут информацию по сотням и тысячам в своих городах. Поэтому я думаю, что летний период – особенно эффективное время для такого общения, делиться опытом, развенчивать мифы, которые про нас создают.

Алексей Сахнин, Левый фронт: Есть дискуссия о политическом положении, есть семинары идеологические, программные. Иногда спортивные мероприятия.

Похоже, что массовые проверки НКО – это тоже часть сценария «Анатомии протеста». Правозащитники говорят, что особенно тщательно прокуроры изучают отчетность по образовательным мероприятиям и печатной литературе. Многие летний лагеря называли именно образовательными, так что в новых сериях «Анатомии протеста» у лагерей оппозиции могут появиться и новые спонсоры, теперь уже из-за океана.