Полицию отложили до 1 августа

Реформа полиции откладывается. Сегодня Дмитрий Медведев перенес сроки переаттестации на два месяца — с 1 июня на 1 августа.

Причина простая: превратить милицию в полицию не успели, как не смогли пока и выбрать тех, кто останется в МВД, сильно сокращенном в составе.

Не факт, что уложатся и в новые сроки. На днях заговорили о том, что реформу могут продлить и до 1 декабря. В МВД говорят, что одна из главных причин переноса — нехватка специалистов-полиграфологов. Это те люди, которые проверяют милиционеров на детекторе лжи. Правда, глава московского профсоюза милиции Михаил Пашкин в эту версию не верит.

Пашкин: Смысл такой, что начальников не отпускают в отпуска, пока они не проведут переаттестацию сотрудников. Люди стали думать: а когда же в отпуск-то, на Канары-то когда ехать? Поэтому до 1 декабря решили не будоражить, видимо, наших всех начальников – в отпуск-то надо ехать, и решили до 1 августа. Видимо, с 1 августа все и пойдут в отпуска. Основная причина в том, что не сделано штатное расписание, то есть департамент кадрового обеспечения, ДКО, до сих пор не сверстал штатную численность, где, в каком подразделении, кто, чего будет работать. Все связано. Там такая борьба идет за должности, за количество сотрудников между генералами на самом верху, вы себе представить не можете, подковерная эта борьба. Это каждому хочется побольше – и личного состава и т.д.

Затянувшееся превращение милиции в полицию обсуждаем с генералом-лейтенантом милиции Алексеем Розуваном, членом комитета Государственной думы по безопасности.

Фишман: Тема нам примерно ясна, вот официальная точка зрения, что ну просто не успеваем чисто технически, и звучали уже из Кремля утверждения, что на важны не шашечки, а доехать, в смысле качество и т.д. Ну а неформально говорят, как только что Михаил Пашкин сказал, и в газетах про это уже писали, что на самом деле развернулась такая лоббистская борьба за должности в центральном аппарате, что невозможно сформировать эту комиссию, от которой должно пойти дело. Как на самом деле?

Розуван: На самом деле дело обстоит следующим образом: реформа милиции и полиции не откладывается, она в полном разгаре, она идет полным ходом. Вчера в Государственной думе мы рассмотрели в первом чтении проект закона о материальном обеспечении сотрудников полиции и пенсионеров органов внутренних дел. Что касается переносов сроков аттестации, то это вполне объективно. По-видимому, когда обозначали срок до 1 июня, планировали, что переаттестацию пройдут выборочно только те сотрудники, которые имеют какие-то замечания, надо с ними разобраться.

Арно: Кажется, должны были все пройти переаттестацию?

Розуван: Сейчас же принято решение - пройти переаттестацию должны все. Понимаете, какова технология? Прежде, чем проходить переаттестацию подчиненным, переаттестацию должны пройти руководители. Сначала руководители – заместители министра, затем начальники региональных управлений внутренних дел, их заместители, начальники отделов управления УВД, потом начальники райотделов, их заместители, потому что нелогично будет, когда представлять аттестацию на подчиненного будет человек, который сам не переаттестован и который не имеет звания полиции. Поэтому, безусловно, это задержало вот эти сроки. По объективным причинам.

Арно: А что там с детекторами лжи, с полиграфологами? Действительно их не хватает?

Розуван: Я исхожу из того, что сегодня аттестационные комиссии, которые переаттестовывают сотрудников милиции в сотрудников полиции, на 100% знают, кто на что способен, кто что из себя представляет. И те, которых называют оборотнями в погонах, и те, которые просто работают, спустя рукава, они известны по результатам своей работы, и по той оперативной информации, которой располагает и служба собственной безопасности, и федеральная служба безопасности.

Фишман: Все все знают.

Розуван: Все знают. Поэтому они и без детектора лжи будут отсеяны. Оборотни уйдут.

Фишман: То есть оборотней не останется?

Розуван: Я думаю, и задача состоит в том, чтобы в рядах полиции не осталось ни одного того, кто недостоин. В первую очередь, те, которые были замечены во взяточничестве.

Фишман: Вот зрители, которые смотрят нашу передачу, они уже смеются, когда вы говорите, то, что вы говорите. Это же очевидно абсолютно, потому что никто в жизни не поверит, что милиция пройдет эту реформу и выйдет из нее некоррумпированной организацией. Это не моя претензия к милиции, это общественное мнение, которое я просто сейчас передаю.

Розуван: Давайте будем исходить из того, мы должны к этому стремиться и в этом направлении работать. А если мы уже сейчас будем с вами, в том числе, представителями общественности, СМИ, говорить о том, что реформа МВД – это пустая затея, что ничего у нас не получится, этого нельзя делать. Мы все-таки должны поддерживать и должны делать все…

Фишман: Мы-то поддерживать не должны. У нас такой обязанности нет.

Розуван: Вы неправы. Мы должны поддерживать реформу, и сегодня о каждом случае поборов, о каждом случае грубости со стороны работников полиции мы должны информировать вышестоящих руководителей, мы должны использовать телефон доверия. Если общество сегодня будет в стороне стоять… представьте, на Западе полицейский потребовал взятку с гражданина – сразу же поступит сигнал. Представьте, там же и другие ситуации, когда кто-то из участников дорожного движения нарушает правила дорожного движения, граждане сразу же сообщают полиции, а не как у нас – начинают светом фар предупреждать о том, что здесь стоит работник ГАИ. Поэтому реформа – это дело общее, и я, как человек, который отдал службе в органах внутренних дел более 35 лет, из них 17 лет я работал начальником областного управления внутренних дел, вам скажу со всей ответственностью – без помощи граждан, без участия общественности никакая реформа не состоится.

Фишман: Вот осталось убедить общественности.

Арно: Общественность после 1 августа или после 1 декабря – как получится – должна быть какая-то общественная аттестация, правильно я понимаю? После переаттестации официальной будет аттестация общественная. Вот мне очень интересно узнать, технически как это будет проходить?

Розуван: Это вы несколько неправильно.

Арно: Я сейчас найду, о чем я говорю.

Розуван: Я понял вас. Значит, речь идет о том, что в законе о полиции есть такое положение, что один из главных критериев оценки деятельности полиции – это общественное мнение. И если общественное мнение в отношении руководителя областной полиции, районной или конкретно сотрудника отрицательное, то в этой ситуации это уже будет поводом к тому, чтобы его убрать.

Фишман: Про это тоже известная история, был приказ этот новый введен еще, по-моему, год назад, и на него тоже пошли нарекания, что он на самом деле не работает, и палочная система все равно сохраняется. Будет ли она изменена и как, об этом нам реформа, насколько я понимаю, не сообщает. Вы знаете, у меня вот еще какой вопрос. Не так давно я разговаривал с одним оперативником московским, просто была доверительная беседа. Он немного отошел от дел. Он считает, что эта реформа – абсолютная фикция, что она ни к чему не приведет. У него могут быть свои причины, его там кто-нибудь обидел и т.д. Но он задает такой простой вопрос – что, говорит он, должно произойти, чтобы у министерства поменялся министр? Казалось бы, мы меняем милицию на полицию, у нас новая структура, новое полное обновление, прошлая милиция нас не устраивает – министр сохраняет свое место. Разве это не странно? Из чисто символических даже соображений, отложим профессиональные стороны – если мы проводим реформу, у меня лично претензий к господину Нургалиеву нет, но у всех есть претензии к ведомству, которое он много лет возглавляет.

Розуван: Реформа любого органа, в том числе МВД и его структур не подразумевает обязательной замены руководителя, замена должна быть только тогда, когда есть конкретные претензии к работе. И я в свою бытность, когда назанчал начальника районного отдела внутренних дел, я его предупреждал – придешь, слушай, что тебе говорят, это твои вопросы, но решение по человеку принимай только тогда, когда у тебя будут конкретные претензии по вопросам, связанным с оперативно-служебной деятельностью и личным поведением. Нет вопросов – нет претензий, значит ты не трогай этого человека. Понимаете? Личностные отношения – это не жена или родственник, которого ты выбираешь, подругу жизни, это сотрудник, который занимает государственную должность. Его в первую очередь необходимо определять по деловым качествам, а не по элементам личной преданности и т.п. вещам. Поэтому в этой ситуации я считаю, что и министр внутренних дел, и ряд руководителей региональных управлений и райотделов, если к ним нет вопросов и нет претензий, они имеют право остаться, пройти переаттестацию и работать уже в ранге полиции.