Григорий Мельконьянц: с ассоциацией «ГОЛОС» можно попрощаться

Деятельность приостановлена сроком на шесть месяцев до 25 декабря 2013.

Означает ли это, что «ГОЛОС» не сможет работать на выборах мэра столицы и губернатора Московской области, – спросили у заместителя исполнительного директора ассоциации Григория Мельконьянца.

Лобков: Сегодня Елена Дубровина, член Центральной избирательной комиссии, заявила, что это никак не связано с выборным циклом, все вопросы к Минюсту. Как вы считаете, это связано или нет?

Мельконьянц: Я боюсь, что это связано напрямую, потому что сейчас мы развили большую деятельность и по набору наблюдателей, и работаем с членами избирательных комиссий, и запускаем новые проекты, которые направлены на открытость избирательного процесса, на выявление фальсификаций, нарушений на выборах, и это опять боится власть. Мы наблюдаем опять такую истерику, которая была в стране зимой 2011 года, весной 2012. И сейчас они просто используют этот инструмент, связанный с борьбой с НКО, в частности, против «Голоса» активно, потому что Минюст больше ни по какой другой организации, кроме «Голоса», не работает. Что значит это приостановление деятельности? Мы самостоятельно запустили процесс ликвидации ассоциации «Голос». Когда я в понедельник встречался с Татьяной Вагиной – она занимает более высокий над московским ранг в Министерстве юстиции – она сказала, что они через 10 дней приостановят деятельность ассоциации «Голос». Мы об этом знали. Они считают, что мы должны регистрироваться в качестве иностранного агента, хотя не уверены до конца сами в своей позиции, потому что иностранных денег в ассоциации «Голос» нет, и сейчас подавать это заявление задним числом бессмысленно.

Лобков: А Вагина это признает?

Мельконьянц: Официальная позиция из этого не следует. Они говорят, что мы обязаны включиться, но понятно, что позиция неоднозначна, потому что сейчас иностранных денег в ассоциации «Голос» нет, соответственно, регистрироваться мы не должны задним числом. Это очень сложная дискуссия. Давайте говорить о будущем. Приостановление означает, что с ассоциацией «Голос» как с юридическим лицом можно распрощаться, потому что они не остановятся, будут подавать документы на ликвидацию, несмотря на то, что мы будем самостоятельно  эти процедуры проходить, и работать через нее мы не собирались, потому что понимали все те проблемы, которые на нас государство навесило. Мы из них не выпутаемся. Поэтому мы на днях регистрируем ассоциацию общественных объединений «Голос». Эта организация может действовать без юридической регистрации. Нам эта организация нужна, чтобы работать на ближайших выборах. И параллельно запускаем процесс по регистрации юридического лица – вторая организация, которая будет иметь банковский счет. Если мы сейчас будем оперировать только организацией, которая будет зарегистрирована Минюстом, не факт, что это произойдет через месяц-два, они могут очень много раз отказывать, а работать нам нужно. Поэтому мы будем использовать законно предоставленное право работать как общественное объединение без регистрации.

Арно: Это вы так быстро сориентировались?

Мельконьянц: Мы готовились, мы знали, к чему все идет. Будем работать через ассоциацию общественных объединений, так что я буду здесь присутствовать не как заместитель исполнительного директора ассоциации «Голос», а как другая должность уже в другой ассоциации. Мы вынуждены больше не рекламировать, не заявлять каких-то выводов от старой ассоциации. Уже сейчас мы это не можем делать. Соответственно, все наши сервисы, ресурсы мы уже передали другим лицам, поэтому проекты типа карты нарушений будут работать от других организаций.

Лобков: Допустим, есть члены УИКов, которые были связаны с вашей организацией. Значит ли это, поскольку они подавали себя от «Голоса», их теперь выгонят?

Мельконьянц: Нет, они подавали не от «Голоса». Мы им помогали выступать в роли кандидатов в члены комиссий от разных партий и организаций, поэтому проблем с этим не будет. Я наоборот считаю, что хорошо, что они снова привлекают к этому внимание, опять будет волна наблюдателей, волна сочувствующих граждан, которые поймут, что нужно опять подключиться к наблюдению за выборами 8 сентября. Такая активность была на прошлых федеральных кампаниях, и опять власть делает нам такой подарок. Я уверен, что на нашей деятельности напрямую это не отразится. «Голос» - это команда. Таких людей – тысячи по всей стране. Заглушить всех не могут. Мы переформатируемся и продолжим работу.

Арно: А после 25 декабря вы опять все вернете?

Мельконьянц: Я думаю, до 25 декабря ассоциация «Голос» будет ликвидирована самостоятельно, если не произойдет позитивных эксцессов. Мы обжалуем сейчас все решения органов власти, которые направлены на преследование ассоциации «Голос» в Европейском суде, будем подавать в Конституционный суд, будет процедура обжалования в обычных судах. Так что шансы на то, что эта ситуация может улучшиться, есть.

Лобков: Регистрации этой новой ассоциации могут помешать?

Мельконьянц: Нет, не могут. Это особенность нашего законодательства, что общественное объединение может действовать без юридической регистрации. У тебя не может быть только имущества и банковского счета. Остальные все права есть.

Лобков: Был «Левый фронт», его деятельность Минюст тоже приостановило. То есть теперь появляться где-либо с символикой «Левого фронта» - административное преступление. На последних митингах люди были задержаны. Значит ли это, что теперь вы не можете употреблять слово «голос», что вся символика под запретом?

Мельконьянц: Для новой организации мы уже разработали новую символику. У нас будет очень красивый новый логотип. Слово «голос» не под запретом, наоборот, мы будем продолжать его использовать, просто эта формулировка «Ассоциация некоммерческих организаций в защиту прав избирателей «Голос» - у этой организации есть приостановка деятельности, и то это не означает тотальную приостановку. Там есть масса исключений. Соответственно, для новой организации у нас будет новая символика, но слово «голос» остается. Она будет современной, более красивой. Новый сайт, новая стилистика работы. Но качество работы и те люди, которые этим занимались, остаются прежними.

Арно: Каким образом вы собираетесь объяснить людям, которые не в курсе ситуации, что есть новая организация взамен старой?

Мельконьянц: Я думаю, что и вы в том числе нам в этом поможете. Я думаю, что средства массовой информации нашу информацию…

Арно: То есть при входе на сайт «Голоса» будет переадресация на новый.

Мельконьянц: Конечно. Это будет новая история, но с хорошей историей из прошлого. Я думаю, что всем будет понятно, что «Голос» - это «Голос». В России «Голос» - это единственная организация по наблюдению за выборами. Проблем с идентификацией не возникнет. Я думаю, что могут возникнуть проблемы в день голосования не только у «Голоса», но у других организаций.

Лобков: Во Владимирской области тоже будут очень острые выборы. В Москве будет по пять наблюдателей на одного избирателя, а во Владимирской области, где тоже будут явные фокусы, там скажут, что «Голос» ликвидировали, и товарищ полицейский выставляют наблюдателя.

Мельконьянц: Я уверен, что нам удастся с этим справиться. Информационные проблемы могут быть: чиновники будут воспринимать это как сигнал, что нужно удалить кого-то, но наблюдатели или члены комиссий все равно напрямую жестко не привязаны к «Голосу». Мы можем выдавать им направления от различных СМИ, от кандидатов. Вариантов много. Так что я думаю, что проблемы могут возникнуть не только у «Голоса», а у всех контролеров выборов. Агрессия против «Голоса» и против других групп наблюдений, когда говорят, что они специально приходят устраивать скандалы, провокации, - это отношение избирательных комиссий к институту контроля за выборами, и я боюсь, что мы столкнемся именно с этой проблемой. Мы можем опять увидеть, как выгоняют людей с избирательных участков, фальсифицируя за закрытыми дверями. С этим нужно будет бороться. Я уверен, что вся эта история сослужит добрую службу нам всем, потому что она привлечет внимание к проблеме честности выборов, что нужно помочь этим группам наблюдателей провести этот контроль за процедурами голосования. И эта история с приостановлением нам поможет и в том числе в Европейском суде по правам человека, потому что это явный факт преследований организации, когда уже используются все инструменты для того, чтобы заглушить организацию.