«СК освоит карательную психиатрию». С Болотной – в психбольницу

Адвокат и правозащитники уже выступили резко против такой инициативы следствия. Говорят, что это незаконно и опасаются возвращения к «карательной психиатрии». В ситуации разбирался наш коллега Владимир Роменский.

Роменский: Человек, чья вина не доказана, может на несколько лет оказаться в заключении. Его свободу могут в ближайшее время ограничить врачи. Михаила Косенко невменяемым признали по результатам экспертизы в институте судебной психиатрии имени Сербского.

«В момент преступления он не мог осознавать общественную опасность своих действий», – говорится в сообщении, опубликованном ведомством. В связи с этим следователи требуют применить «принудительные меры медицинского характера».

Уже на ближайшем заседании суд может удовлетворить ходатайство правоохранительных органов. Михаила Косенко обвиняют в том, что он во время беспорядков на Болотной площади нанес несколько ударов сотруднику ОМОНа. Сам он своей вины не признает. Однако ещё до конца процесса этот подозреваемый может оказаться в психбольнице.

Шухардин: Направление на лечение стационарного типа фактически будет являться лишением свободы Косенко на неопределенный срок, поскольку лечение не предусматривает каких-то конкретных сроков там нахождения и освободить его могут только по заключению, опять же, комиссии специалистов, которые его будут регулярно обследовать: или раз в полгода, или раз в год. Тогда они сделают заключение, что он не опасен для общества, а это может пройти не менее трех лет.

Важно, что Косенко, действительно, нездоров – он инвалид второй группы и страдает психическим расстройством. Однако считать его из-за этого опасным для общества и невменяемым неправильно, – говорят правозащитники, навещавшие обвиняемого в СИЗО.

Каретникова: У меня лично сложилось впечатление о Косенко как о человеке, который руководит своими действиями и достаточно рассудителен. Мне не кажется, что к нему необходимо применить меры принудительного медицинского воздействия. Когда я с ним говорила, он какого-то определенного ответа не давал. Мы это обсуждали, когда он находился лично в стрессе, поэтому он говорил, что, конечно, ему там будет плохо и он считает, что он вполне способен сам отвечать за свои поступки и руководить ими, но из-за депрессии иногда говорил: «Ну, может, меня там полечат, может, мне там получше будет». Такая у него неоднозначная была точка зрения по этому поводу. Но, конечно, он на самом деле очень этого опасался.

Кроме того, правозащитники указывают на то, что в психиатрической больнице у них не будет, в отличие от СИЗО, возможности навещать Михаила Косенко. Вся эта история некоторым и вовсе напоминала Советские времена, когда неугодных власти как раз-таки принудительно и лечили. Как психов, разумеется.

Борщев: Психиатрические учреждения закрыты для общества. Человек, попавший туда, подвергается серьезному воздействию. Он там находится в чрезвычайной опасности. Выйти ему оттуда гораздо сложнее, чем из колонии. Поэтому думаю, что это просто возврат карательной психиатрии. Следственный комитет решил использовать карательную психиатрию так, как она использовала в 70-е годы, 80-е годы. Это очень тревожный сигнал для общества.