«Лукашенко пойдет на многое и до конца»: политтехнолог Виталий Шкляров о том, как все ошибаются в оценке происходящего в Беларуси

В октябре 2020 года Шкляров уехал из Беларуси. Тогда, после трех месяцев заключения в СИЗО, он был переведен под подписку о невыезде. Полного освобождения политтехнолога в разговоре с президентом Беларуси требовал занимавший тогда пост госсекретаря США Майк Помпео. На данный момент в его уголовном деле нет никаких изменений. Кроме того, в суд было передано дело Сергея Тихановского, в котором также фигурирует и Шкляров. 

Виталий, вы провели уже определенное время на свободе и надеюсь, уже как-то вам стало проще и легче. Что сейчас с вашим делом, делом уголовным, если я правильно помню и правильно понимаю вообще систему в Беларуси при Лукашенко, есть ли какое-то движение в этом смысле?

Катя, к сожалению, ничего, никакого движения нет, совершенно тот же статус подвешенный, уголовное дело открыто. Вот сейчас только передали дело в суд, дело Тихановского, где дело Сергея рассматривается. Я часть этого дела, и к сожалению, за шесть месяцев ничего не изменилось.

Впрочем, как и никто другой больше из политзаключенных, как раньше анонсировалось, не вышел. Поэтому надеяться или ожидать, мне кажется, какого-то кардинального поворота в этом деле мне кажется очень наивным. Впрочем, как и ожидать то, что все политзаключенные в Беларуси будут освобождены. Но тем не менее, надежда всегда умирает последней.

Это интересно как раз, что вы единственный, да, Виталий, вы ровно только что это упомянули, единственный, кто вышел. Это связано с тем, что за вас вступались представители Соединенных Штатов, или как-то по-другому можно это объяснить?

Безусловно, огромную роль сыграл и лично в тот момент госсекретарь Помпео, и Белый дом. Безусловно, большую роль сыграла моя семья, моя жена, моя мать. Пресса, все люди, коллеги, и ваши, Катя, особенно в Российской Федерации, и в Германии, и в Польше, и в США, сыграли огромную роль.

Я думаю, что отчасти еще это конечно же вопрос удачи и тайминга. Мне кажется, что если бы была воля на какой-то компромисс со стороны властей Беларуси, то и остальные ребята бы вышли, которые до сих пор там мучаются. А поскольку такой воли нет, я думаю, поскольку экс-президент подумал, что в принципе ему под силу совладать с протестом иными способами, мы знаем, какими, к сожалению, все остальные остались в тюрьме.

Поэтому я думаю, что это стечение обстоятельств, и безусловно, наверное, какая-то толика удачи тоже.

Я просто напомню нашим зрителям, что вы гражданин Соединенных Штатов. Ведь вы обладатель гражданства?

Да.

Сейчас фокус внимания общественности, и в России, и в Беларуси, разумеется, да и во многих других странах, на Романе Протасевиче, на одном из создателей Telegram-канала NEXTA, человеке, который был арестован после вот этого потрясающего совершенно перехвата самолета рейса Ryanair, который летел из Афин в Вильнюс, и после того, как этот самолет посадили в Минске. Что вы про это думаете? Как вы реагируете на вот такой подход Александра Лукашенко к его недругам, назовем это так?

Ничего, кроме глубокого сожаления и разочарования это не может вызвать. Повторюсь, я всего лишь три месяца провел в этих местах, и понимаю по себе, насколько, вроде бы я крепкий взрослый мужчина, насколько меняется жизнь, насколько меняется семья, восприятие действительности после этих мест. И могу только сожалеть и от всей души конечно же желать его родителям и ему…

Напомню, самое тяжелое в тюрьме это быть в вакууме, когда ты не знаешь, когда ты думаешь, что тебя все забыли, когда у тебя нет доступа к информации. И я думаю, что Роману будет невероятно тяжело, с одной стороны. С другой стороны, понятно, что он заложник, понятно, что это предмет торга, каковым я был в какой-то момент тоже, и в этом смысле я больше чем уверен, что все будет нормально. Правда, будет все нормально, я адресую это прежде всего его маме.

Но это тяжелое испытание, и мы в очередной раз увидели, что мир стал другим, как после 11 сентября, когда резко мир стал другим, и мы теперь больше не летаем так, как раньше летали. Я думаю, после этого инцидента мир станет совсем другим. Я прежде всего призываю осмыслить то, что случилось, коллективный Запад и Евросоюз, потому что это граница с Европой, и это мир, в котором нам всем дальше жить, и вашим детям жить, дорогие политики и чиновники. Что бы ни было, даже если ваши дети живут не в Беларуси, это вас точно так же касается.

Очень многие скептически относятся обозреватели, эксперты… Я, знаете, честно говоря, Виталий, довольно скептически отношусь к тому, что делает в ответ на происходящее Европейский союз, что сделает Европейский союз, что теоретически может сделать Америка. Мало адекватных решений, мало адекватной реакции, по моему скромному мнению. А вы как считаете?

Думаю, что есть адекватные методы, есть инструментарий, нет желания.

Почему?

Я думаю, что цена решимости некоторых политиков, наверное, слишком высока, цена жизни многих европейцев, которые в этом случае, как они думают, поставлены на кон, слишком высока.

Я все-таки думаю, как и вы, Катя, что отчасти тот факт, что авторитарные режимы выживают и могут сосуществовать рядом в Европе в XXI веке, вина, отчасти, и большая часть этой вины, у коллективного Запада. Потому что не винить, давайте поставим это в кавычки «старшего», условно, в воспитании своего ребенка, мне кажется очень инфантильной позицией, поэтому безусловно Запад несет коллективную ответственность за то, что происходит сейчас в Беларуси.

И будет нести коллективную ответственность, потому что никаких жестких мер принято не будет. Правильно я понимаю?

Да. Ровно так. Мы когда-то, знаете, была во второй половине тридцатых годов очень знаменитая такая теория хождения [неразб.], то есть в тот момент, когда Европа считала, что с диктаторами нужно договариваться. Вот, посмотрите, он диктатор, давайте лучше не будем злить диктатора, вот он занял часть Австрии, а вот еще Чехословакию, нет, после Чехословакии успокоится. Посмотрите, какой сюрприз, еще и Польша ушла туда.

Это то же самое, мы наступаем на те же грабли. И пока мы будем смотреть в сторону, я говорю коллективному Западу, пока мы будем считать, что это вопрос не наш и не наши дети там живут, то вот так это и будет. Мне кажется, что пора все-таки взяться за голову и сесть или за стол переговоров, или делать что-то более четкое, сильное и по крайней мере, честное, чем просто очередные обещания и резолюции.

У меня к вам последний вопрос, если позволите, Виталий. Когда вы только освободились из этого плена Александра Лукашенко, то вы говорили о нем как о человеке, который понимает и знает, что делает, как о человеке сильном. И у него, на ваш взгляд, был некий план, которому он следовал. Насколько я могу судить, вы рассчитывали на то, что он после вас освободит и остальных, может быть, я ошибаюсь.

А что вы думаете сейчас, после того, что он сделал с Протасевичем, после всех слов, которые он после этого произнес, обвинений в адрес западных стран, письмо ХАМАС, Швейцария, в общем, удивительные вот эти выступления. Что сейчас вы думаете об Александре Лукашенко?

Катя, знаете, давайте я сделаю маленькую ремарку, потому что вы вспомнили тот мой кусок эфира. Я понимаю, что многих, правда, многих оскорбили мои уважительные как бы слова в адрес Лукашенко. Давайте я просто не буду говорить, почему я это сделал или как я это сделал, отчасти причины некоторые я не могу разгласить.

Но я просто пытаюсь всех попросить задуматься, или тогда я пытался, задуматься о том, что вот если Лукашенко всего лишь такой, как многие привыкли думать, «поехавший колхозник» или что-то подобное, то почему так случилось, что всего лишь «поехавший колхозник» руководит, правит страной 26 лет? Как так случилось? Причем не встречая практически никакого противодействия. Как так вышло, что все эти годы он успешно справляется, а порой и расправляется с любой оппозицией? Как вышло, что он за все эти годы вполне себе эффективно «водит за нос» Европу и Россию, кормит Путина и Россию пустыми обещаниями, получая взамен практически все, что ему нужно?

И в этом смысле, мне кажется, что никогда бы в жизни человек, простой «поехавший колхозник», не смог бы этого сделать. Я просто в тот момент пытался, и может быть, не сильно удачно, призвать всех оценить достаточно трезво этого человека, сказав, что он сильный и пойдет на многое. И я в этом был искренен. И мне кажется до сих пор, и особенно, как никогда, сейчас он пойдет на многое и до конца. Я призываю еще раз перестать быть наивными и думать о том, что всё, сейчас вот случится, сейчас мы отдадим еще раз Австрию и Чехословакию, и потом диктатор одумается. Нет.

Я вас благодарю. Спасибо, Виталий.

Спасибо вам.

Желаю вам держаться. Все будет хорошо, забудется рано или поздно, не сомневаюсь.

Спасибо, Катя.

Фото: president.gov.by