ДИЛЕТАНТЫ. Артур Чилингаров: Северный полюс наш, Россия его никому не отдаст

Арно: Матвей Ганапольский что-то читает. Что за книга?

Ганапольский: Сейчас, сейчас, не мешай мне, слушай: «В эту ночь новый невидимый снаряд был выпущен с Марса на Землю, ровно через сутки после первого с точностью до одной секунды». Слушаешь меня, да?

Арно: Да.

Ганапольский: «Помню, как я сидел на столе в темноте, красные и зеленые пятна плыли у меня перед глазами. Я искал огня, чтобы закурить, я совсем не придавал значения этой мгновенной вспышке…»

Арно:: Хронометраж программы - 45 минут.

Ганапольский: «… и не задумывался над тем, что она должна принести с собой» - Герберт Уэллс. Ребята, здесь «Человек-невидимка», старое издание, и «Война миров». Как марсиане…

Арно: У нас в гостях Герберт Уэллс?

Ганапольский: Нет. Друзья, во-первых, здрасьте. Постоянные зрители и хранители, так сказать, правильного содержания канала «Дождь», не пугайтесь, я на один раз делегирован Алексеем Венедиктовым. Значит, тема у нас: «Потери и приобретения российских территорий», на самые разные темы мы будем с вами говорить вокруг этого. И гость, совершенно обалденный, член Совета Федерации, специальный представитель президента РФ по международному сотрудничеству в Арктике и Антарктике, первый вице-президент Русского географического общества, президент Ассоциации полярников России, Герой Советского Союза, Герой России, член-корреспондент Российской Академии наук, Артур Николаевич Чилингаров. Все встают. Здрасьте.

Чилингаров: Боюсь вас.

Ганапольский: Я хороший, ласковый и спокойный.

Арно:  Спасибо, что пришли. Прежде чем начнем наш разговор, вопрос традиционный для наших зрителей, сегодня он звучит так: должна ли Россия вернуть себе Аляску и Крым? И прежде чем мы начнем, небольшое такое лирическое отступление. В 1992 году любимая группа нашего президента Владимира Путина написала песню «Не валяй дурака, Америка». Все ее знают, она стала настоящим хитом. Были там такие строчки: «Баня, водка, гармонь и лосось», «Отдавай-ка землицу Алясочку, отдавай-ка родимую взад», «Екатерина, ты была неправа». 

Ганапольский: Ну, только по последним постановлениям Государственной Думы не взад, а надо, так сказать, отдавай обратно. Они сейчас корректируют текст.

Арно: Да. Но вот Екатерина была тут совершенно ни при чем, а как все было на самом деле, узнаем из нашего сюжета.

Русские пришли на Аляску в 1741-м году, за 40 лет до появления там англичан и американцев. Эта далекая заморская территория была интересна прежде всего как источник пушнины, но уже в середине 19 века в Петербурге решают, что Аляску выгоднее продать, чем осваивать и защищать от возможного вторжения англичан. Царское правительство укрепилось в этом мнении после поражения в Крымской войне. И вот в 1867 году Аляска перешла к североамериканским Соединенным Штатам. Вот чек американского казначейства о покупке Аляски за 7 миллионов 200 тысяч долларов. По индексу потребительских цен сегодня это равно примерно 115 миллионам долларов. На момент продажи на этой территории жили 2 с половиной тысячи русских и около 60 тысяч туземцев, индейцев и эскимосов. Через 30 лет Аляска прославилась на весь мир из-за золотой лихорадки. А нефтяные месторождения, сопоставимые с месторождениями Западной Сибири, были открыты спустя 100 лет после заключения сделки. Продажа Аляски породила две легенды, укоренившиеся в массовом сознании, что, якобы, Аляску продала Екатерина еще в середине 18 века, и что эта территория была сдана американцам в аренду на 99 лет, но СССР, отказавшись от царских долгов и обязательств, якобы, не смог потребовать ее обратно.

Ганапольский: Артур Николаевич, знаете, вот в нынешнее время, когда 115 миллионов – это для любого олигарха съесть дополнительный шашлык в каком-то хорошем ресторане в Ницце, или что там такое. Вот эта фраза, которую я сейчас услышал: они решили, что выгоднее продать, чем защищать. Это была историческая ошибка?

Чилингаров: Ошибка. Я считаю, что вообще ничего нельзя отдавать. Если то, что тебе досталось от предков, которое было, исторически принадлежало тебе, тем более, продавать. Я был много раз на Аляске, видел какой это промышленный культурный экологический край. Значит, люди, которые туда пришли, они смогли из этой территории сделать очень интересную территорию…

Ганапольский: Сейчас?

Чилингаров: Конечно, да, американцы. И, конечно, в России были такие люди, но почему-то вот не хватило ума.

Арно: А когда вы там были, она представлялась вам русской, эта земля? Российской?

Чилингаров: Нет, нет. 

Ганапольский: Медведи представлялись.

Чилингаров: Нет, когда там был, я очень много по Аляске, бывал и в разных ее уголках, и видел, как эта страна, как она очень похожа на Америку, и как она цивилизованная очень, довольно-таки, на тот период. Потому что были вложены определенные средства, и сыграл, видимо, экономический интерес. А в России к этому периоду никто не думал об экономике, ну, продать, получить деньги, и истратить их…

Ганапольский: Нет, не совсем.

Чилингаров: А как?

Ганапольский: Вот я, готовясь к этой передаче, изучал историю вопроса. Вот в докладных, которые писались по этому поводу, была такая мысль: вот то, что мы сейчас, Таня, говорим о нашем Дальнем Востоке, то есть, страна пыталась, Россия пыталась что-то думать, как развивать Аляску, да? Но далекое расстояние, нет ни подземного фантастического тоннеля и так далее. Авиация, естественно, была примитивная, понятно. Да?

Чилингаров: Ну, тоннель – мечта, да.

Ганапольский: Думали о простой вещи, о ползучем захвате, об инфильтрации населения, которое находится ниже, туда, наверх и предполагали, что в результате, когда придут, когда начнут заселять, когда начнут делать там экономику и политику, соответственно, там будут люди, которые будут говорить: чего сюда пришел, а? Мы тут уже… понимаете? Здравый смысл. 

Чилингаров: Ну, может быть. Я не изучал досконально вот ее, историю продажи, но я просто как обыватель или как, я считаю, что вообще все, что завоевано нашими потомками и каким-то образом подтверждено, что это российское, советское, то очень трудно отдавать, и надо сто раз каким-то образом подумать, чем принять решение о продаже. Я консерватор, может быть, я не знаю…

Ганапольский: Консерватор, при таких регалиях – конечно, консерватор. 

Арно: Вот судя по комментариям, у нас…

Чилингаров: … исторически Аляску открывали российские путешественники, исследователи, военные моряки, там, и так далее. Это она же не просто была, она была открыта. А вот земля, мы вернемся к тому, что кто открывал. И я думаю, что, и конечно, очень жалко, что она ушла.

Ганапольский: А у меня предложение: давай помучаем нашего гостя. Вот он обыватель, давай сыграю обывателя. Похож на обывателя, да?

Чилингаров: Похож.

Арно: Да?

Ганапольский: Ой, Артур Николаевич, я знаю все про эту Аляску. Там холодно? 

Арно: Очень.

Ганапольский: Медведей полно?

Чилингаров: Но там полезные ископаемые.

Арно: Вот!

Ганапольский: Они глубоко…

Чилингаров: Нет, там и нефть, и золото, и многие другие.

Ганапольский: Они далеко.

Чилингаров: Но они добываемые. Их добывают же.

Ганапольский: А вам что, своих не хватает? Вот которые…

Чилингаров: Нет, своих хватает.

Ганапольский: Так зачем?..

Чилингаров: Лучше больше. 

Ганапольский: Россия огромная. Ты знаешь, какая Россия огромная красивая держава? Нет ей ни конца, ни края, и тут хватает полезных ископаемых. Вот зачем нам еще вот это? Вот, скажи мне, Татьяна Арно, честно.

Арно: Странный вопрос для меня. 

Ганапольский: И ты консерватор? Не знал.

Арно: Нет, ну, я на самом деле... на самом деле, мой вопрос абсолютно такой, знаете, из другой немножко области. Но, все-таки, сделка была совершена в 1867 году. Россия была инициатором, озвучена некая сумма, которая была немаленькой. Тем не менее, почему это такая незаживающая рана для всех россиян? Вот если мы хотим Америку в чем-то упрекнуть, мы всегда это Алясочку вспоминаем.

Чилингаров: А Крым? 

Арно: Да, конечно. Это у нас отдельная тема. Имею в виду, в отношениях с Америкой всегда всплывает эта тема: вот, отдавайте Алясочку назад. Ну, почему, собственно? Невозможно уже будет никогда, наверное, ее вернуть. Может быть, забыть об этом?

Чилингаров: Сейчас никто не поднимает вопроса о том…

Ганапольский: Как говорила моя мама, она учила меня, когда мне на день рождения дарили подарки, она говорила: попытаются забрать – говори: подарки – не отдарки.

Чилингаров: Ну, мама права.

Ганапольский: Но Татьяна права в своем: почему это незаживающая рана? 

Чилингаров: Ну, видимо, характер такой. Понимаете? Характер российский, русский характер, значит, и нас трудно переделать, я думаю, что вот вы сейчас будете спрашивать общественное мнение, то большинство будет за то, что мы зря отдали Аляску. Хотя, может быть, вы и правы, что на тот период времени далеко, и транспортной схемы не было, и не было такой управляемости, и еще иметь Аляску за Беринговым проливом. Хотя мечта была, вот и в том числе и строительство тоннеля подводного, и она еще остается, и надежда такая, которая бы связывала Россию с Америкой здесь. Вот наши пловцы Русского географического общества сейчас переплыли Берингов пролив, температура воды была 2 градуса, и они переплыли, это 80 километров где-то. 

Ганапольский: Но они приплыли в виде мороженого? Или?..

Чилингаров: Нет, нормально, живые все. Все живые и переплыли, вот…

Ганапольский: Извините, объясните просто, можно я простой вопрос задам? А как можно 80 километров в ледяной воде плыть?

Чилингаров: Вот они через 100 метров, 200, менялись поочередно, и стояла база, в которую могли они зайти и погреться и другие там…

Ганапольский: Ну, понятно, им помогали, да. 

Чилингаров: Помогали.

Ганапольский: Хорошо. А все-таки вопрос: вот если бы мы сейчас имели, вот сейчас, в наше время, имели Аляску, простой одесский вопрос: что бы мы с этого имели?

Чилингаров: Ну, вы знаете, что у нас есть проблемы с Дальним Востоком, и у нас есть и Камчатка, и Сахалин, и Дальний Восток, и мы и то туда не можем дойти.

Ганапольский: Да. То есть, продолжая и вашу мысль, потому что ваша мысль очень аккуратно продолжает, так сказать, тему. Мы построили бы с острова Русский, затратив еще…

Чилингаров: Нет, нет, Матвей…

Ганапольский: … миллиард биллионов долларов, мы построили бы мост на Аляску. 

Чилингаров: Нет. Я могу сказать, что я…

Ганапольский: Это не ваши слова, мои.

Чилингаров: Ну, я могу вам сказать, что, ну, это, в общем, желание такое. Знаете, вот чтобы была рядом территория, на которой ты поднял первый флаг. А каким образом ее осваивать, эту территорию, об этом еще и сейчас мы не знаем, как это делать. 

Арно: Очень по-русски.

Чилингаров: Понимаете? Почему? Потому что вот сегодня только программы идут по Дальнему Востоку. Концентрация, мы Дальний Восток-то не можем приблизить, для того чтобы… он российский, и его никому не хотим отдавать и не собираемся.

Ганапольский: Да.

Чилингаров: И Сахалин, и Курильские острова, и Камчатку. Но это, видимо, от власти зависит. Понимаете? От возможности власти, от возможности экономики нашей страны развивать и дальние территории.

Ганапольский: Понятно, да.

Арно: Про возможности власти мы поговорим сегодня еще, сейчас мы ненадолго прервемся, наша традиционная рубрика «Картина». А дальше поговорим, кто выиграет битву за Арктику. 


Григорий Мясоедов, «Дедушка русского флота». Император Петр Первый сам рассказал, как был найден ботик, когда юный царь осматривал амбары в загородной усадьбе в Измайлове вместе со своим учителем голландцем Францем Тиммерманом. Он-то и объяснил Петру, что это английский бот, подаренный еще царю Алексею Михайловичу. «Я спросил: какой преимущество имеет перед нашими судами? Он мне сказал, что он ходит на парусах, не только что по ветру, но и против ветру, которое слово меня в великое удивление привело». 11 августа 1723 года ботик участвовал в смотре Балтийского флота. Вернувшись на берег, император сказал: «Смотрите, как дедушку внучата веселят и поздравляют».

Арно: Матвей Ганапольский что-то читает. Что за книга?

Ганапольский: Сейчас, сейчас, не мешай мне, слушай: «В эту ночь новый невидимый снаряд был выпущен с Марса на Землю, ровно через сутки после первого с точностью до одной секунды». Слушаешь меня, да?

Арно: Да.

Ганапольский: «Помню, как я сидел на столе в темноте, красные и зеленые пятна плыли у меня перед глазами. Я искал огня, чтобы закурить, я совсем не придавал значения этой мгновенной вспышке…»

Арно:: Хронометраж программы - 45 минут.

Ганапольский: «… и не задумывался над тем, что она должна принести с собой» - Герберт Уэллс. Ребята, здесь «Человек-невидимка», старое издание, и «Война миров». Как марсиане…

Арно: У нас в гостях Герберт Уэллс?

Ганапольский: Нет. Друзья, во-первых, здрасьте. Постоянные зрители и хранители, так сказать, правильного содержания канала «Дождь», не пугайтесь, я на один раз делегирован Алексеем Венедиктовым. Значит, тема у нас: «Потери и приобретения российских территорий», на самые разные темы мы будем с вами говорить вокруг этого. И гость, совершенно обалденный, член Совета Федерации, специальный представитель президента РФ по международному сотрудничеству в Арктике и Антарктике, первый вице-президент Русского географического общества, президент Ассоциации полярников России, Герой Советского Союза, Герой России, член-корреспондент Российской Академии наук, Артур Николаевич Чилингаров. Все встают. Здрасьте.

Чилингаров: Боюсь вас.

Ганапольский: Я хороший, ласковый и спокойный.

Арно:  Спасибо, что пришли. Прежде чем начнем наш разговор, вопрос традиционный для наших зрителей, сегодня он звучит так: должна ли Россия вернуть себе Аляску и Крым? И прежде чем мы начнем, небольшое такое лирическое отступление. В 1992 году любимая группа нашего президента Владимира Путина написала песню «Не валяй дурака, Америка». Все ее знают, она стала настоящим хитом. Были там такие строчки: «Баня, водка, гармонь и лосось», «Отдавай-ка землицу Алясочку, отдавай-ка родимую взад», «Екатерина, ты была неправа». 

Ганапольский: Ну, только по последним постановлениям Государственной Думы не взад, а надо, так сказать, отдавай обратно. Они сейчас корректируют текст.

Арно: Да. Но вот Екатерина была тут совершенно ни при чем, а как все было на самом деле, узнаем из нашего сюжета.

Русские пришли на Аляску в 1741-м году, за 40 лет до появления там англичан и американцев. Эта далекая заморская территория была интересна прежде всего как источник пушнины, но уже в середине 19 века в Петербурге решают, что Аляску выгоднее продать, чем осваивать и защищать от возможного вторжения англичан. Царское правительство укрепилось в этом мнении после поражения в Крымской войне. И вот в 1867 году Аляска перешла к североамериканским Соединенным Штатам. Вот чек американского казначейства о покупке Аляски за 7 миллионов 200 тысяч долларов. По индексу потребительских цен сегодня это равно примерно 115 миллионам долларов. На момент продажи на этой территории жили 2 с половиной тысячи русских и около 60 тысяч туземцев, индейцев и эскимосов. Через 30 лет Аляска прославилась на весь мир из-за золотой лихорадки. А нефтяные месторождения, сопоставимые с месторождениями Западной Сибири, были открыты спустя 100 лет после заключения сделки. Продажа Аляски породила две легенды, укоренившиеся в массовом сознании, что, якобы, Аляску продала Екатерина еще в середине 18 века, и что эта территория была сдана американцам в аренду на 99 лет, но СССР, отказавшись от царских долгов и обязательств, якобы, не смог потребовать ее обратно.

Ганапольский: Артур Николаевич, знаете, вот в нынешнее время, когда 115 миллионов – это для любого олигарха съесть дополнительный шашлык в каком-то хорошем ресторане в Ницце, или что там такое. Вот эта фраза, которую я сейчас услышал: они решили, что выгоднее продать, чем защищать. Это была историческая ошибка?

Чилингаров: Ошибка. Я считаю, что вообще ничего нельзя отдавать. Если то, что тебе досталось от предков, которое было, исторически принадлежало тебе, тем более, продавать. Я был много раз на Аляске, видел какой это промышленный культурный экологический край. Значит, люди, которые туда пришли, они смогли из этой территории сделать очень интересную территорию…

Ганапольский: Сейчас?

Чилингаров: Конечно, да, американцы. И, конечно, в России были такие люди, но почему-то вот не хватило ума.

Арно: А когда вы там были, она представлялась вам русской, эта земля? Российской?

Чилингаров: Нет, нет. 

Ганапольский: Медведи представлялись.

Чилингаров: Нет, когда там был, я очень много по Аляске, бывал и в разных ее уголках, и видел, как эта страна, как она очень похожа на Америку, и как она цивилизованная очень, довольно-таки, на тот период. Потому что были вложены определенные средства, и сыграл, видимо, экономический интерес. А в России к этому периоду никто не думал об экономике, ну, продать, получить деньги, и истратить их…

Ганапольский: Нет, не совсем.

Чилингаров: А как?

Ганапольский: Вот я, готовясь к этой передаче, изучал историю вопроса. Вот в докладных, которые писались по этому поводу, была такая мысль: вот то, что мы сейчас, Таня, говорим о нашем Дальнем Востоке, то есть, страна пыталась, Россия пыталась что-то думать, как развивать Аляску, да? Но далекое расстояние, нет ни подземного фантастического тоннеля и так далее. Авиация, естественно, была примитивная, понятно. Да?

Чилингаров: Ну, тоннель – мечта, да.

Ганапольский: Думали о простой вещи, о ползучем захвате, об инфильтрации населения, которое находится ниже, туда, наверх и предполагали, что в результате, когда придут, когда начнут заселять, когда начнут делать там экономику и политику, соответственно, там будут люди, которые будут говорить: чего сюда пришел, а? Мы тут уже… понимаете? Здравый смысл. 

Чилингаров: Ну, может быть. Я не изучал досконально вот ее, историю продажи, но я просто как обыватель или как, я считаю, что вообще все, что завоевано нашими потомками и каким-то образом подтверждено, что это российское, советское, то очень трудно отдавать, и надо сто раз каким-то образом подумать, чем принять решение о продаже. Я консерватор, может быть, я не знаю…

Ганапольский: Консерватор, при таких регалиях – конечно, консерватор. 

Арно: Вот судя по комментариям, у нас…

Чилингаров: … исторически Аляску открывали российские путешественники, исследователи, военные моряки, там, и так далее. Это она же не просто была, она была открыта. А вот земля, мы вернемся к тому, что кто открывал. И я думаю, что, и конечно, очень жалко, что она ушла.

Ганапольский: А у меня предложение: давай помучаем нашего гостя. Вот он обыватель, давай сыграю обывателя. Похож на обывателя, да?

Чилингаров: Похож.

Арно: Да?

Ганапольский: Ой, Артур Николаевич, я знаю все про эту Аляску. Там холодно? 

Арно: Очень.

Ганапольский: Медведей полно?

Чилингаров: Но там полезные ископаемые.

Арно: Вот!

Ганапольский: Они глубоко…

Чилингаров: Нет, там и нефть, и золото, и многие другие.

Ганапольский: Они далеко.

Чилингаров: Но они добываемые. Их добывают же.

Ганапольский: А вам что, своих не хватает? Вот которые…

Чилингаров: Нет, своих хватает.

Ганапольский: Так зачем?..

Чилингаров: Лучше больше. 

Ганапольский: Россия огромная. Ты знаешь, какая Россия огромная красивая держава? Нет ей ни конца, ни края, и тут хватает полезных ископаемых. Вот зачем нам еще вот это? Вот, скажи мне, Татьяна Арно, честно.

Арно: Странный вопрос для меня. 

Ганапольский: И ты консерватор? Не знал.

Арно: Нет, ну, я на самом деле... на самом деле, мой вопрос абсолютно такой, знаете, из другой немножко области. Но, все-таки, сделка была совершена в 1867 году. Россия была инициатором, озвучена некая сумма, которая была немаленькой. Тем не менее, почему это такая незаживающая рана для всех россиян? Вот если мы хотим Америку в чем-то упрекнуть, мы всегда это Алясочку вспоминаем.

Чилингаров: А Крым? 

Арно: Да, конечно. Это у нас отдельная тема. Имею в виду, в отношениях с Америкой всегда всплывает эта тема: вот, отдавайте Алясочку назад. Ну, почему, собственно? Невозможно уже будет никогда, наверное, ее вернуть. Может быть, забыть об этом?

Чилингаров: Сейчас никто не поднимает вопроса о том…

Ганапольский: Как говорила моя мама, она учила меня, когда мне на день рождения дарили подарки, она говорила: попытаются забрать – говори: подарки – не отдарки.

Чилингаров: Ну, мама права.

Ганапольский: Но Татьяна права в своем: почему это незаживающая рана? 

Чилингаров: Ну, видимо, характер такой. Понимаете? Характер российский, русский характер, значит, и нас трудно переделать, я думаю, что вот вы сейчас будете спрашивать общественное мнение, то большинство будет за то, что мы зря отдали Аляску. Хотя, может быть, вы и правы, что на тот период времени далеко, и транспортной схемы не было, и не было такой управляемости, и еще иметь Аляску за Беринговым проливом. Хотя мечта была, вот и в том числе и строительство тоннеля подводного, и она еще остается, и надежда такая, которая бы связывала Россию с Америкой здесь. Вот наши пловцы Русского географического общества сейчас переплыли Берингов пролив, температура воды была 2 градуса, и они переплыли, это 80 километров где-то. 

Ганапольский: Но они приплыли в виде мороженого? Или?..

Чилингаров: Нет, нормально, живые все. Все живые и переплыли, вот…

Ганапольский: Извините, объясните просто, можно я простой вопрос задам? А как можно 80 километров в ледяной воде плыть?

Чилингаров: Вот они через 100 метров, 200, менялись поочередно, и стояла база, в которую могли они зайти и погреться и другие там…

Ганапольский: Ну, понятно, им помогали, да. 

Чилингаров: Помогали.

Ганапольский: Хорошо. А все-таки вопрос: вот если бы мы сейчас имели, вот сейчас, в наше время, имели Аляску, простой одесский вопрос: что бы мы с этого имели?

Чилингаров: Ну, вы знаете, что у нас есть проблемы с Дальним Востоком, и у нас есть и Камчатка, и Сахалин, и Дальний Восток, и мы и то туда не можем дойти.

Ганапольский: Да. То есть, продолжая и вашу мысль, потому что ваша мысль очень аккуратно продолжает, так сказать, тему. Мы построили бы с острова Русский, затратив еще…

Чилингаров: Нет, нет, Матвей…

Ганапольский: … миллиард биллионов долларов, мы построили бы мост на Аляску. 

Чилингаров: Нет. Я могу сказать, что я…

Ганапольский: Это не ваши слова, мои.

Чилингаров: Ну, я могу вам сказать, что, ну, это, в общем, желание такое. Знаете, вот чтобы была рядом территория, на которой ты поднял первый флаг. А каким образом ее осваивать, эту территорию, об этом еще и сейчас мы не знаем, как это делать. 

Арно: Очень по-русски.

Чилингаров: Понимаете? Почему? Потому что вот сегодня только программы идут по Дальнему Востоку. Концентрация, мы Дальний Восток-то не можем приблизить, для того чтобы… он российский, и его никому не хотим отдавать и не собираемся.

Ганапольский: Да.

Чилингаров: И Сахалин, и Курильские острова, и Камчатку. Но это, видимо, от власти зависит. Понимаете? От возможности власти, от возможности экономики нашей страны развивать и дальние территории.

Ганапольский: Понятно, да.

Арно: Про возможности власти мы поговорим сегодня еще, сейчас мы ненадолго прервемся, наша традиционная рубрика «Картина». А дальше поговорим, кто выиграет битву за Арктику. 

Григорий Мясоедов, «Дедушка русского флота». Император Петр Первый сам рассказал, как был найден ботик, когда юный царь осматривал амбары в загородной усадьбе в Измайлове вместе со своим учителем голландцем Францем Тиммерманом. Он-то и объяснил Петру, что это английский бот, подаренный еще царю Алексею Михайловичу. «Я спросил: какой преимущество имеет перед нашими судами? Он мне сказал, что он ходит на парусах, не только что по ветру, но и против ветру, которое слово меня в великое удивление привело». 11 августа 1723 года ботик участвовал в смотре Балтийского флота. Вернувшись на берег, император сказал: «Смотрите, как дедушку внучата веселят и поздравляют».