На этой неделе одной из главных тем были зачистки элиты в Дагестане. Свободная республика со свободной, более чем наполовину серой экономикой, рекордными дотациями на душу населения, с самым молодым населением, с традицией делегировать во властные структуры представителей национальных кланов — получила не только главу с фамилией Васильев и прокурора Попова, но и премьера Здунова. Алексей Коростелев наблюдал за арестами и новыми назначениями из самого Дагестана.
Первый варяг в дагестанской власти объявляет войну республиканским кланам. Арестован глава правительства, министры и высокие чины из столичной мэрии. Но может ли слом системы спровоцировать в Дагестане масштабную междоусобную войну?
Из Махачкалы до родового села арестованного премьер-министра Дагестана Абдусамада Гамидова — два часа на машине. На вершине горы — роскошный особняк, с которого открывается вид ущелье, где расположено село. С горы открывается вид на село Мекеги — отсюда берет начало самый авторитетный дагестанский клан «мекегинские». На стальных воротах — эмблема из двух букв «Г»: Гамид Гамидов. Это старший брат арестованного дагестанского премьера.
Особняк он построил за несколько лет до гибели, родственники похоронили его во дворе — его могила возле беседки с золотым куполом. Премьера Абдусамада Гамидова здесь видели редко. В Мекеги о Гамидовых говорят или хорошее, или очень хорошее. Как только тут услышали о приезде журналистов — собрали несогласованный митинг после пятничной молитвы. Конечно, в поддержку земляка.
До ареста Абдусамад Гамидов — глава клана «мекегинских», один из влиятельнейших людей Дагестана. Другие кланы — «левашинский» и «джангамахинский» — проиграли конкуренцию еще в середине нулевых. С советских времен правительственные назначения осуществились по национальным квотам — от каждой нации (а их в Дагестане несколько десятков) пост в Госсовете и Правительстве отдавался тому или иному народу. Крупнейшим народам — аварцам и даргинцам поочередно отдавалось кресло главы республики.
Расул Кадиев, юрист: И республика попала в такое положения, что на постах уровень профессионализма был неважен — важен был национальный мир.
Потом важнее стало другое — «ты чьих будешь?» и «ты из какого района?»
Расул Кадиев, юрист: В клане не бывает национальностей. Первое время была задача выжить… В маленькой республике с криминальной экономикой основная задача была — выжить, и, чтобы не перестрелять друг друга на этом узком рынке, они женили своих сыновей, дочерей.
Принцип сохранился даже после официальной отмены национальных квот в 2005-ом. А в задачи последнего аварца на посту Дагестана Рамазана Абдулатипова входила именно борьба с клановой системой. Как утверждает юрист Расул Кадиев, Абдулатипов с ней, как минимум, не справился.
Расул Кадиев, юрист: Он сделал все не просто наоборот, а специально наоборот. Он нагнал больше 50 родственников в органы власти — зятья, племянники, брат родной, начальники управлений, замминистров, контролировали все финансовые потоки. Даже места в психушке передавались по наследству.
Абдусамада Гамидова задержали не в родовом селе, а здесь, в особняке на берегу неспокойного Каспийского моря. Но подобраться к дому сложно — тот в глубине поселка. По берегу тоже не пройти — проход к морю временно закрыт.
С дизайнером Гаджи Абдухаликовым мы встречаемся в модном махачкалинском кафе. Свои проекты он рекламирует в Instagram, и они очень похожи на то, что снято на оперативной съемке Следственного комитета. Хоть Гаджи тонко чувствует местные запросы, дом, в котором задержали Гамидова украшал не он. Но помимо художественного вкуса, в Махачкале Гаджи прославился еще и тем, что публично защищал бывшего премьер-министра. Дальше Гаджи затравили в соцсетях.
В отличие от родового села Гамидова, где бывшего премьера вспоминают только с теплом, в столице его фамилию слышать не хотят и аплодируют новому руководителю — варягу Васильеву. За глаза тут с ним не церемонятся. Наводить порядок Васильев начал с нового похода на местные кланы. Все началось с ареста мэра Махачкалы Мусы Мусаева — то же якобы человек Гамидова и мекегинского клана.
Но при этом источники Дождя в дагестанских силовых кругах утверждают, что зачистка проводилась без ведома Васильева: «Васильев ничего не знал. Когда Мусаева у старого [Васильева] чуть приступ не случился. Он не знал о том, что их будут брать. Мы вели их всех очень давно. Бортников дал добро по ним еще год назад. По Мусаеву, Гамидову, Исаеву и другим работали только местные. Их задержание — это наша заслуга».
Рынок Ирчи Казака — чуть ли не самый большой в Дагестане. Был. Год назад его сожгли. В этом уверены местные жители: «Этот рынок был самый первый налогоплательщик в Дагестане. За 4 квадрата мы платили. На северном Кавказе первым налогоплательщиком был он». Но бывшего мэра Мусу Мусаева это не впечатляло.
В век «Ашанов» Мусаев решил идти через Средневековье — работницы рынка уверены, пожар ему был выгоден. Им обещали компенсировать убытки в полном объеме, но ограничились месячным прожиточным минимумом за почти годовой простой. А дальше — переселение в торговый центр за пределами города
Сейчас Мусаев в СИЗО — его обвиняют в том, что за взятку бывший мэр отдал 17 тысяч квадратных метров махачкалинской земли. Хотя казалось бы — что в Махачкале можно отдать? Каждый уголок города застроен или застраивается.
Так в Махачкале коттедж может вырасти посреди проезжей части, заправки стоят вплотную к многоэтажкам, а слово тротуар и вовсе скоро забудут. А человек, который ставит подпись под любым проектом застройки — главный архитектор города — тоже в СИЗО, его задержали чуть раньше, чем Гамидова.
Но те обвинения, которые выдвинули остальным задержанным, в частности вице-премьеру Шамилю Исаеву, устраивают не всех. Али Камалов — председатель дагестанского союза журналистов. Его племянник Хаджимурат Камалов основал известное издание «Черновик». В 2008-ом Хаджимурада убили. Дело до сих пор не раскрыто.
Али Камалов, председатель дагестанского союза журналистов: То, что Шамиль Исаев принимал участие в заказе Гаджимурада Камалов — я стопроцентно уверен. Я сам делал расследование, мы имеем родственные отношения, Шамиль Исаев — мой племянник, троюродного брата сын. Гаджимурад Камалов тоже мой племянник, так же как Шамиль Исаев — троюродного брата сын. Я их знал хорошо. И какие были конфликты, и как это все развивалось.
Кажется, так клановая система пожирает себя изнутри. Тем более удивительно, что для Камалова свои все равно остаются своими — он обрисовывает границы, которые москвичам лучше не переступать.
Али Камалов, председатель дагестанского союза журналистов: То как их показательно арестовывают, как их показательно выводят в наручниках — для меня оскорбительно и печально.
То есть, какой бы не была власть, в чем бы ее не обвиняли, выше законов в Дагестане все равно стоят отношения свой-чужой. Это порождает внутренний конфликт — с одной стороны здесь ждут железную руку Москвы. С другой — порождает иллюзию ущемления и чувство ненависти к чужакам.
Назначая варягов на ключевые посты в руководстве республики, государство утверждает себя в качестве борца с клановой системой власти с одной из самых коррумпированных регионов с самой теневой экономикой. При этом на днях, пост министра финансов снова занял человек из клана Гамидовых — Осман Хасбулатов.
Расул Кадиев, юрист: Человек, который вообще никогда не ассоциировался с экономистами, не был ни на одном заседании. Люди от экономики просто в шоке.
При этом население уже готово выходить на митинги против жесткой руки Москвы: «Наш народ очень недоволен этим. Мы хотим все на площадь приехать и выйти, в Махачкалу. Это нас унижает. Достойных людей нет что ли в Дагестане? Нам удивительно, с какой целью в наручниках забирают человека. Неужели Путин хочет порядок навести, или комедия все это. Наш Путин уже 15 лет сидит у власти и ничего не делает».
Сам Владимир Васильев в официальных интервью упорно повторяет — «Это не я пришел в Дагестан, это Россия пришла». Гостям кавказцы, конечно, рады, но до тех пор, пока они здесь хозяева.