Когда один ребенок из пяти — родной: истории семей, разрушенных тестом на отцовство

Ростислав Русинов, отец: «Это произошло после звонка женщины, которая говорит мне: „Вы в курсе, что ваша жена спит с моим мужем?“ Ну, я немножко это… улыбнулся. Да, и говорит, что дети — это не от вас». 

В тот момент Ростислав уже несколько лет жил в счастливом браке с супругой Лидией и четырьмя детьми. После звонка он сразу же рассказал об этом жене.

Ростислав Русинов, отец: «Я сказал ей, что звонила супруга какая-то какого-то молодого человека. А жена моя мне говорит: „Не верь, это люди просто хотят разрушить семью“». 

Лидия Русинова, бывшая жена Ростислава: «Я оправдываться сначала начала, а потом ну, будь что будет. Потому что до конца надеялась, наверное, что все равно останусь с мужем. Потому что любила человека и хотела с ним дальше жить». 

Спустя год после этого разговора родился еще один сын Марк, но Ростислав уже не мог отделаться от мысли, что он не биологический отец ребенка, поэтому собрал всю семью и повез в клинику сдавать тест на отцовство. В итоге только один ребенок из пяти оказался родным. 

Владислав Заварин, заведующий лабораторией Medical Genomics в Твери: «К нам обращаются и мужчины, и женщины, но, наверное, немного чаще мужчины, которые хотят убедиться, что их дети являются их биологическими детьми, но также нередко поступают и запросы от женщин. В частности, это могут быть бабушки детей, которые подозревают, что возможно их внуки, на самом деле, не являются детьми их сыновей». 

В лабораторию Medical Genomics ежедневно поступают десятки обращений от обманутых мужей. За последнее десятилетие генетическая экспертиза перестала быть вещью экзотической, клиники, которые проводят ДНК-тесты, появились в каждом дворе, а само исследование в лаборатории не займет и часа. С каждым годом, желающих проверить своих родственников все больше. 

Владислав Заварин, заведующий лабораторией Medical Genomics в Твери: «Не последнюю роль здесь играют и телеканалы, которые регулярно транслируют передачи, в которых озвучиваются различные истории, в которых, чтобы разобраться участникам, помогают именно тесты ДНК». 

Впервые тест ДНК как драматургический элемент на российском телевидении использовал в своей программе Андрей Малахов. Тогда, в 2011 году, решалась судьба певца Шуры — Алена Полякова из Кисловодска обвиняла его в том, что он не признает своих детей. Оказалось, Шура к ним отношения не имеет. 

Антон Жаров, адвокат, специалист по семейному праву: «Есть женщины, которые уверены, что у них были сексуальные отношения с теми людьми, которых они никогда в глаза-то не видели. Они тоже ходят в суд, им не запретишь писать на бумаге слова, а потом их подписывать. Конечно, нельзя прийти и сказать: «Вы знаете, Филипп Киркоров — отец моего ребенка, и я вот хочу, чтобы вы провели анализ ДНК». Нет, такого, конечно, не будет. Надо хотя бы минимально доказать, что повод для этого есть, иначе бы каждый селебрити получал бы миллион исков. Так на самом деле и происходит».

Спустя год на шоу «Пусть говорят» даже появился штатный генетик Снежана Королева. С тех пор каждый эфир она выносит приговор каким-нибудь потомкам, изменникам и наследникам. 

Владислав Заварин, заведующий лабораторией Medical Genomics в Твери: «Наибольший накал страстей бывает, когда подозреваются какие-то сложные ситуации в семье: например, дедушка может обратиться с таким вопросом. Он хочет проверить — его внучка является его внучкой, либо она — его дочь». 

Кроме того, часто в клинику обращаются родители, которые воспользовались услугами суррогатной матери — пытаются проверить, действительно ли все было сделано правильно и рожденный ребенок биологически принадлежит им. Еще чаще — перепроверяют результаты искусственного оплодотворения. 

Герой материала телеканала «Россия» Максим Анохин с помощью теста ДНК выяснил, что ребенок, которого он воспитывал — не его биологический сын. Оказалось, что жена подкупила врачей, чтобы те подменили биоматериал для ЭКО, и родила от своего любовника. Клинике семейная драма обошлась всего в 400 тысяч рублей. 

К счастью, ДНК-экспертиза способна не только разрушать, но и собирать семьи заново.

Антон Жаров, адвокат, специалист по семейному праву: «Помните, у нас была такая история с бэби-боксами? Женщины, когда оставляют в бэби-боксах детей, практически всегда жалеют об этом. И в очень большом количестве случаев приходят обратно просить ребенка — здесь начинается большая песня, потому что какая связь между мамой и ребенком в этот момент? Только вот этот маленький тест ДНК». 

Жизнь же Ростислава Русинова теперь уже не будет прежней. В своем доме он оставил только родного ребенка, а бывшая жена Лидия теперь живет в Уфе с настоящим отцом ее детей и только изредка приезжает навещать бывшего мужа с сыном. Сам Ростислав сейчас судится за право быть вычеркнутым из свидетельства о рождении неродных детей.