«Мы опубликовали текст с телефона»: как журналисты Forbes взбунтовались против издателя и выложили на сайт «запрещенную» статью

Екатерина, расскажите, как вы узнали о том, что материала о Магомедовых в печатной версии журнала нет?

Вчера нам привезли тираж нашего журнала, и мы обнаружили, что на обложке отсутствует вынос о том, что в журнале есть статья о Магомедовых. В самом журнале пропали двенадцать полос, но добавились четыре другие полосы, которые исполняющий обязанности главного редактора Николай Мазурин не согласовывал в печать. Там добавились две рекламные полосы и две полосы текста нашего сотрудника, которые из журнала были сняты исполняющим обязанности главного редактора. Мы просто поняли, что нам принесли не тот журнал, который мы сдавали в типографию.

Как технически это возможно? То есть кто-то вместо вас ― нужен же какой-то коллектив, чтобы заменить одну печатную продукцию на другую ― это сделал?

Я могу только предполагать, во всем этом будет разбираться прокуратура, поскольку исполняющий обязанности главного редактора Николай Мазурин подал соответствующее заявление в правоохранительные органы. Редакция предполагает, что на этапе либо препресса, то есть подготовки материалов журнала к печати, либо на этапе типографии кто-то дал распоряжение поменять контент, который был предложен к печати в журнале.

Это на самом деле действительно является нарушением российского законодательства, об этом мы не только уведомили прокуратуру, мы ещё и сообщили об этом нашим американским коллегам, которые издают Forbes USA. Но я не думаю, что они нам помогут, так что нам нужно разбираться самим в рамках нашего правового поля. Я искренне горжусь тем, что Николай Мазурин принял такое решение, и тем, что Ирина Мокроусова, заместитель главного редактора, приняла решение о публикации материала на сайте Forbes.

Расскажите, как принималось это решение? Были ли в редакции споры, стоит всё-таки публиковать материал или нет?

Редакция практически единодушно настаивала на том, что текст должен появиться на сайте. Вопрос был только в том, когда он там появится, потому что если текст соответствует редакционным стандартам, то он должен быть опубликован. И мы посоветовались с юристами, юристы сказали, что публикация на сайте нисколько не вредит разбирательству по поводу публикации в журнале, соответственно, руководство редакции приняло решение, что текст можно публиковать. Но мы подождали того момента, когда будет подано заявление в прокуратуру, чтобы не нарушить никаких событий.

На самом деле мы просто предполагали, что нам отрубят доступ к админке, поэтому что предполагали, то и произошло.

Скажите, а как издатель еще отреагировал все-таки на то, что материал был опубликован в интернете, помимо того, что вы больше не имеете доступа, я так понимаю, к изданию материалов и вам свет отключили?

На самом деле, он отреагировал в своем стиле. Сначала нам вырубили свет. Вчера просто нам туалеты закрывали, поэтому можно было действовать еще более жестко, устраивать нам гуманитарную катастрофу. Но вот нам вырубили свет, подумали, что мы тогда не сможем публиковать тексты. Но мы публиковали тексты с телефона, я с телефона ставила материалы, пока могла.

В частности, мы опубликовали комментарий группы «Сумма», которая высказала свою позицию относительно этого скандала. Они сказали, что у них никаких претензий нет. Я напомню, что именно претензии юридические и юридические риски были высказаны нашим издателем как основная претензия к этой статье, что кто-то может подать на нас в суд, в том числе, видимо, и братья Магомедовы. Но этого не произошло, группа «Сумма» заявила, что они приветствуют независимую журналистику и их мнение может не совпадать с мнением редакции, но они удивлены тем, что статьи нет в журнале, потому что у них запрашивались комментарии, их спрашивали о том, что происходит вокруг этого дела.

Допечатная цензура в Forbes: как из журнала исчезла статья про братьев Магомедовых

После того, как нам вырубили свет, нам через несколько часов вырубили доступ к админке. Никто из сотрудников редакции не может до сих пор получить доступ к сайту, ставить материалы, готовить их к публикации или публиковать. Даже корректоры не могут поправить опечатки, это классно, очень мудрое решение. Мы «очень» этому рады.

А вот дальше происходила какая-то странная история. Издатель, насколько я понимаю, Александр Федотов пригласил Николая Мазурина и Ирину Мокроусову к себе на Саввинскую набережную, чтобы с ними о чем-то побеседовать, но к ним не вышел. Потом он каким-то странным образом сказал, что совещание будет в редакции Forbes, наши руководители вернулись в редакцию Forbes, какое-то время ждали. Потом отключили свет, а потом нам объявили, что наш новый исполняющий обязанности главного редактора ― это Андрей Золотов. Такая история.

Расскажите, какие настроения в редакции, что будет дальше с коллективом? Я так понимаю, что вы сами работу теперь ищете.

Да, я ищу работу, я надеюсь, что я ее найду. Я очень благодарна тому коллективу, который был со мной все это время, я больше чем полтора года здесь проработала. Я очень рада, что я работала с Николаем Мазуриным, я именно его считаю своим главным редактором, и я очень благодарна Ирине Мокроусовой, потому что она дала мне невероятный опыт. Это очень классно, то, что мы делали на сайте.

Что касается Андрея Золотова, что поделать. Коллаборационисты такие всегда будут, что поделать. Я очень рада, что я здесь работала и что мы делали классный журнал, классный сайт. Что будет дальше, покажет время. Мы ничего сейчас сделать ни с сайтом, ни с журналом, как видите, не можем. Я опечалена тем, что Федотов рушит собственный бизнес. Это мое личное мнение, мне очень жаль.

И последний вопрос. Если возвращаться к причинам, что такого было в этом материале про братьев Магомедовых, что оказалось, по версии издателя, недопустимо? Почему его сняли, и сняли так тайно, таким странным образом? Никогда такого, мне кажется, не происходило в истории.

Никогда такого не было, действительно, в истории российских СМИ, насколько я помню, такого не было. Мы не знаем этого до конца, и я думаю, что никогда правду не узнаем. Но я могу только предполагать, и это мое личное мнение, мои личные предположения.

Я предполагаю, что Федотов вряд ли брал у кого-то деньги за то, чтобы текст не публиковался. Я предполагаю, что он просто чего-то испугался, его кто-то испугал. Кто-то его попросил о том, чтобы этот текст не появлялся в журнале. Но сейчас, конечно, как видите, он сделал только хуже самому себе, потому что текст не только появился на сайте, но его и прочитали с гораздо большим вниманием, чем если бы он просто вышел в рамках журнала и в рамках публикации на сайте в своей очередности.

Я не могу назвать настоящих причин, потому что я их не знаю. Я думаю, что эти вопросы нужно задавать Федотову. И мне очень жаль, что так произошло. На самом деле я предполагаю, что Федотов сам никогда ответственность не понесет за то, что произошло, потому что как-нибудь окажется, что кто-нибудь другой виноват, кто-то из препресса или кто-то еще.