Как средняя зарплата в Москве шокировала остальную Россию

«Средняя зарплата в Москве превысила 90 тысяч рублей», — такое заявление московских чиновников на прошлой неделе поразило жителей России в самое сердце. 90 тысяч рублей в месяц — для регионов это не то, что далеко от средней зарплаты, там это просто заработок выдающихся людей. И если такая сумма в Москве — среднее арифметическое, то где начинается потолок?

Данные за 9 месяцев 2017 приводит Мосгорстат. Больше всего зарабатывают в производстве нефтепродуктов — суммы доходят до полумиллиона рублей.

519 тысяч — для нефтянки это тоже средне взвешенное. А в администрации президента это, например, 225 тысяч. Но ведь не может быть, чтобы сотрудников АП в Москве было примерно столько же, сколько и кассирш супермаркетов с окладом 35 тысяч — и их общая зарплата пришла бы к той самой средней в 92 тысячи.

Виктор Вахштайн, заведующий кафедрой теоретической социологии РАНХиГС: Нет, конечно, 92 тысячи — это очень странная цифра. У нас точно нет таких оптимистических данных. По данным 2017 года средняя зарплата одного работающего человека в домохозяйстве — 60 тысяч рублей.

Пока в столице недоумевали то ли от неправды, то ли большой несправедливости, а провинция опять склоняла шутки про зажравшихся москвичей, мэрия поправила цифры. Все-таки по уточненной методике получилось не 90, а 70 тысяч. И все равно мэр отрапортовал: зарплаты в городе постоянно растут.

Сергей Собянин: Растут реальные доходы работающего населения, зарплаты. На 9% выросли доходы, понятно, что они распределяются неравномерно. Но понятно, что при инфляции 3−4%, рост — 9%! Это значит, что реальные доходы выше чем инфляция.

70 тысяч или 90 — это даже не так важно. Не было такого года, чтобы мэрия не отчиталась о росте средней зарплаты в Москве. Если в мире принято вести исчисление от рождения Иисуса Христа, то в сводках об успехах чиновники любят вести отсчет от 2010 года. То есть появления на мэрском посту «Спасителя» — Сергея Собянина.

Виктор Вахштайн, заведующий кафедрой теоретической социологии РАНХиГС: При этом надо до сих пор принимать во внимание, что у нас непонятно, сколько людей живет в Москве. Официальные данные: 12,5 миллионов человек. Еды ежедневно покупает около 20 миллионов человек. Это означает, что статистика теряет порядка 8 миллионов человек. Есть вероятность, что они просто приезжают в Москву поесть, но это очень сомнительная вероятность.

Статистика средней зарплаты в Москве — самое лукавое, что можно придумать. Она не ловит миллионов мигрантов, сверхдоходы самых состоятельных лиц в офшорах, не обращает внимания на хипстеров-фрилансеров и столичных рантье, сдающих двушку в Бибирево или Дегунино.

Несколько лет назад режиссер Звягинцев объединил в одном сюжете семью разлагающихся лентяев из депрессивного Бирюлева-Западного с миллионером из элитного квартала «Золотая миля». В обычной жизни такие люди не пересекаются. В фильме «Елена» эта встреча плохо кончилась для миллионера. Бирюлевцы переехали в его квартиру, привезя свои порядки.

Правда через год «Золотая миля» и Бирюлево-Западное уже оказались рядом в новостных блоках: в одном месте под домашний арест за хищения сажали любовницу бывшего министра обороны Сердюкова Евгению Васильеву, в другом прокатились погромы, уничтожившие овощебазу.

И усреднить тех и этих жителей Москвы можно только, как в том анекдоте, когда ты ешь капусту, сосед — мясо, а в среднем — вы едите голубцы. И вы с соседом по-прежнему глубоко непонятны друг другу.

Кирилл Худин, сотрудник архива древних актов: Я со своей зарплаты и вот эти мифические персонажи со 120 тысячами — платим 13%. Вот это мне кажется не совсем правильным.

Кирилл — сотрудник архива древних актов и преподаватель РГГУ. Он трудится на трех работах и получает 35 тысяч рублей. Те, кто получает 120 тысяч рублей — для него мифические люди, 60−70 тысяч — зарабатывающие хорошо.

Кирилл Худин, сотрудник архива древних актов: Моя зарплата полставочная чуть больше 10 тысяч рублей, а полная ставка, соответственно, чуть больше 20. Я живу здесь уже два года. И эта квартира мне досталась от бабушки, соответственно до этого я жил с родителями.

Как бы он сводил концы с концами, если бы не бабушкина квартира в наследство — не очень понятно. Впрочем, в прошлом году всем таким уже ответил премьер Медведев, когда учитель из Дагестана хотел услышать обнадеживающие слова о неизбежном увеличении зарплат.

Дмитрий Медведев: Меня часто об этом спрашивают и по учителям и по преподавателям. Это призвание. А если хочется денег зарабатывать — то есть масса мест, где можно это делать быстрее и лучше. Тот же самый бизнес. Но вы же туда не пошли? Ну вот.

Кирилл Худин, сотрудник архива древних актов:  Архивы — это такое место памяти. Это очень важная категория, когда общество забывает свою историю — у него начинаются социальные проблемы. Архивная функция заключается в том, чтобы сохранять эту память и ее периодически обнародовать, ее осмысливать. Это единственное, на мой взгляд противоядие против фальсификации истории.

На этих словах следовало бы рассмеяться доктору наук Мединскому. Ведь ему не пришлось посещать архив древних актов даже для того, чтобы написать свою известную диссертацию о 15−17 веках

Кирилл Худин, сотрудник архива древних актов:  Особенность нашего архива в том, что у нас хранятся документы, по тому периоду, которым занимался Мединский. И соответственно такой человек не может не прийти в архив. И в этом смысле он никогда в архиве совершенно точно как исследователь никогда не был.

Когда у Мединского пробовали отобрать научную степень, в архиве обрадовались: если это случится, то, может, и их работу начнут ценить. Но этого не случилось и зачем тогда нужны архивы, если научную работу можно писать не по документам, а лишь по утверждению «как было на самом деле».

Кирилл Худин, сотрудник архива древних актов:  Очень часто говорят, вот вам же это нравится, а вам еще и деньги платят. Наверное, государство относится, как к населению — живут как белки на деревьях, добывают себе чего-то.

Фото: depositphotos.com