Языковой протест: как изучение национальных языков в школах рассорило регионы

Народ выходит на улицы в Башкортостане, Коми, протестуют в Тыве, Удмуртии и Чувашии. Возможность выбирать язык, который дети будут изучать в школах в качестве родного, поделила россиян в национальных республиках на своих и чужих, этнические различия снова вышли на первый план.

Для небольшой деревни Ижма в Коми этот митинг — небывалая политическая активность. Выступающие призывают к обязательному изучению языка коми во всех школах республики. С этого года родители могли выбрать язык, который их дети будут изучать в качестве родного в дополнение к обязательному русскому. Казалось, что может быть проще — учить тот язык, на котором говоришь дома? Но, как уверяют противники реформы, дело дошло до дискриминации. 

Александр  Блинов, переводчик (республика Чувашия): «Сама среда… да, конечно, в семье говори на чувашском языке, никто не запрещает. Но чтобы выйти в социум, действительно создаются большие проблемы. Конечно, тут есть и вина, связанная с национальной самоидентификацией — вот эта привычка не высовываться, быть спокойным, тихим. Не все от нас зависит, за нас решат. Такой менталитет».

Вследствие этой реформы только в Чувашии на улице может остаться до 200 учителей.  В Тыве по инициативе народного фронта тувинский язык стал необязательным еще два года назад, преподавателям пришлось менять квалификацию или увольняться. Журналист Саяна Монгуш рассказывает, как сильно изменилась жизнь в республике за это время: исчезли адресные аншлаги на тувинском, а  за объявление на родном языке могут оштрафовать

Саяна Монгуш, журналист (республика Тыва): «Очень многие учителя говорили о том, что при приеме в школу детей вынуждают — а мест в школах как всегда мало — родителей, детей заставляют писать заявления об отказе от изучения родного языка. Если родители настаивают, что ребенок должен учить родной язык, ему просто откажут, потому что таких часов не предусмотрено в учебной программе».

А скандал с татарским языком вышел на международный уровень — татары Бельгии написали петицию в Международный конгресс татар.  Журналисты и политологи в Казани считают конфликт искусственно созданным.

Руслан Айсин, политолог (Татарстан): «Путин поднял эту тему — мы искренне считаем, что эту мысль в его уста вложил Сергей Кириенко и стоящая за ним „Роснефть“ для того, чтобы раскачать эту тему, потому что они мониторили ситуацию и прекрасно понимали, как на это откликнется татарская общественность и как в ответ на реакцию татарской общественности откликнется часть русской общественности. И мы получили на ровном месте большую проблему».

Националист Алексей Живов рассказывает о противоположных примерах: по его словам, к нему часто обращаются русские и жалуются на давление со стороны коренных народов в республике. Так, из Тывы за последние годы уехали тысячи  русскоязычных. Алексей считает, что сама по себе инициатива выбирать язык в школьной программе хорошая, а волнения — это результат перегибов на местах.

Алексей Живов, председатель «Русского гражданского общества»: «У нас очень забюрократизированная система государственного управления и образования, в том числе и она, как и любая неповоротливая машина, работает очень топорно и в отношении русского языка, и в отношении языков нацменьшинств. И получается, что мы либо всех заставляем учить калмыкский — русских, калмыков, евреев, всех. Либо русский. Из крайности в крайности бросает».

По версии политологов, отмена обязательного изучения языков коренных народов — часть большого плана по полной ассимиляции и созданию единой российской нации. Год назад эту идею поддержал президент Владимир Путин

Владимир Путин: «Точно совершенно можно и нужно реализовывать это, прямо над этим нужно подумать и в практическом плане надо начать работать. Этот закон о российской нации Вячеслав Александрович предложил. Наша стратегия, которую мы вместе вырабатывали, только над этим нужно поработать как следует».

Видимо, прообразом российской нации был советский народ, после распада которого вчерашние товарищи по стране говорят друг другу: никогда мы не будем братьями.