Анна Наринская: Вообще это важнейший сейчас вопрос. Можно было бы сказать, что он решил всех успокоить, может быть, они там все в ужасе от ситуации с Настей Рыбкой и Дерипаской, потому что ведь действительно это можно воспринять как такой феминистский прорыв. И откуда этот феминизм будет прорываться, мы никогда не знаем, и вот он прорвался, может быть, теперь от этой Рыбки.
Потому что ведь как раньше считалось? Что великие мира сего могут с этими девушками на яхтах делать все, что угодно, а те будут вечно молчаливы, безответны. И так оно и было. Грубо говоря, в эпоху Листермана мы ничего, никакого голоса от этих девушек не поступало. Я в свое время даже рецензировала книжку Листермана, и оттуда это очень было видно, что он уверен в их полной бессловесности.
В эпоху Алекса Лесли выходит, что эти девушки голос уже подымают. Так что если заниматься некоторой конспирологией, то можно подумать, что это такая его реакция на некоторую неожиданную для них ситуацию: женщина наносит ответный удар. Он там вспоминает «Звездные войны» очень тоже правильно чисто культурологически, они тоже правильно здесь упомянуты.
Это очень немодная колонка. Не тем, что она архаична в том смысле, что он говорит: «Ничего, мужики, подождем, переждем, и эти бабы будут свергнуты, и снова мы будем править». А потому что, и тут я даже им сочувствую, я вообще не считаю, что это хорошо, но факт остается фактом: ирония не в моде, провокация не в моде. Это очень немодное высказывание. «Русский пионер» его печатает, Vice никогда бы это не напечатал, никакое модное издание западное никогда бы это не напечатало, потому что сейчас модна звериная серьезность.
Я не могу сказать, что я это приветствую, я человек уже пожилой, и я помню, в моей юности, в момент расцвета постмодернизма было тоже вечно модно фигу в кармане держать. И вот, оказывается, мы с Владиславом Юрьевичем примерно из одного поколения, потому что я как-то, наверное, более пристально слежу за трендами, а он, наверное, менее пристальнее, и поэтому он не понимает, что выглядит он стариком, потому что это все говорить, эти исторические «А вот тогда женщины свергли, а 18 век был такой, а Святая Елена…». Ну Господи, ну почитал. Сейчас ведь никогда не поймешь: человек действительно все знает или он Википедию прочел. Это очень все немодно, сейчас нужно по-другому. Поэтому ну что, давайте это почитаем.
«Околоноля» на любом своем отрывке казался мне более трогательным произведением, мне казалось, что там его какая-то искренность, как ни странно, его или человека, который за него писал, она все-таки была. А здесь такой в старом духе начетнический текст. Смешно, конечно, что о постмодернизме мы говорим как о чем-то старомодном, но так оно и есть.
Анастасия Волочкова: Дорогие друзья, я хочу вам передать свою небольшую валентинку, поздравить всех с днем влюбленных. Прочитала статью журналиста Суркова. Могу сказать, что я не согласна с таким мнением, что женщины не могут править миром и что власть переходит от мужчин к женщинам. В общем, там какая-то дележка пошла: мое-твое, как говорится, покатило.
Я скажу свое мнение на этот счет. Дело в том, что женщина, если мы говорим о ее истинном проявлении и о настоящих женщинах, — это украшение жизни. С женщины начинается сама жизнь, потому что женщина — это мать, женщины более терпеливы, чем мужчины, более устойчивы к боли, более стойкие и сильные зачастую. Все зависит от силы духа и от характера каждой, каждая женщина индивидуальна и совершенно не похожа одна на другую. Просто все совершенные качества нужно в себе воспитывать, взращивать и преумножать. И на самом деле женщина еще никогда и ни в одной стране не принесла зла ни как политик, ни как благодетель, ни как человек, который может дарить и совершать доброе.
В женщинах даже зачастую больше силы, чем в мужчинах, и такое оружие как красота присуща тоже женщинам. Так что, на мой взгляд, женщина — это Божье создание во всей своей красоте и во всем проявлении.
Фото: Глеб Щелкунов / Коммерсантъ