«Меня пытал Кадыров»: сын чеченского судьи рассказал, почему его семью преследует глава Чечни

Уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова обратилась к прокурору и омбудсмену Чечни в связи с похищением Заремы Мусаевой. Москалькова намерена выяснить, зачем Мусаеву увезли на допрос таким силовым методом и почему женщину нельзя было допросить по месту ее жительства, сообщает Znak.com.

Мусаева болеет сахарным диабетом, также у нее подозрение на ковид. Сайди Янгулбаев сообщил, что его супруге необходимо колоть инсулин пять раз в день, иначе она может впасть в инсулиновую кому. 

Сайди Янгулбаев и Зарема Мусаева — родители чеченского блогера Ибрагима Янгулбаева, которого местные власти считают администратором популярного телеграм‑канала «Адат». В декабре прошлого года этот канал, где активно критикуют чеченские власти, был признан Заводским судом Грозного «экстремистским». Старший брат Ибрагима — Абубакар Янгулбаев — правозащитник и юрист «Комитета против пыток». Он ранее сообщал, что 40 его родственников похищены в Чечне. Поговорили о происходящем с самим Ибрагимом Янгулбаевым, общественным деятелем.

Ибрагим рассказал, что в 2015 году его вместе с отцом и братом похитили и отвезли в резиденцию Рамзана Кадырова. По его словам, там их троих пытали и избивали за то, что они критиковали власть. «Лично Кадыров меня пытал», — отметил он и добавил, что позднее брата и отца отпустили, а его самого увезли в СОБР «Ахмат», где продолжали издеваться и в результате продержали в подвале полгода. Однако тогда семья в полицию не обратилась. 

Далее начали поступать угрозы отцу — чтобы он добровольно ушел в отставку, иначе убьют сына — отец так и поступил, рассказал Ибрагим. Он подчеркнул, что в 2017 году его снова похитили и пытали — он обращался в полицию, там даже сняли побои, но отказались возбуждать дело. В это же время в Чечне на него сфабриковали дело по экстремистской статье. После этих событий Янгулбаевы обратились в ЕСПЧ — разбирательство идет до сих пор. 

Полная расшифровка разговора:

Ибрагим, хочу вас попросить вот о чем рассказать. Вы рассказывали, что сами сталкивались с пытками со стороны чеченских властей и именно из-за этого на вашу семью могли обратить внимание. Можете рассказать об этом поподробнее?

Да, в 2015 году меня, моего старшего брата Абубакара Янгулбаева и отца Сайди Янгулбаева похитили из дома, повезли в резиденцию Рамзана Кадырова. Там были многие люди, все чиновники, Даудов Магомед, Абузайд Висмурадов, много этих чиновников было. Также там был даже бизнесмен Байсаров. И там…

Почему меня, моего отца и брата увезли? Потому что я критиковал власть. Да, я создал группы, социальные группы в «ВКонтакте», Facebook, был YouTube-канал у нас, мы активно писали о реалиях Чечни, критиковали власть, писали об истории и так далее. Я на тот момент вообще и не скрывался, так сказать, я публично, находясь в Чечне, критиковал эту преступную власть. Вот из-за этого меня похитили вместе с отцом и братом, увезли в резиденцию, там меня пытали, лично Кадыров меня пытал, пытали, били моего отца, моего старшего брата, они хотели меня защитить, но их тоже избивали.

Когда меня избили в резиденции, моих отца и брата увезли, меня дальше продолжали пытать в резиденции, а потом меня отвезли в СОБР «Терек», сейчас называется СОБР «Ахмат», отвезли в СОБР вот этот, «Терек», который находится в Грозном, недалеко от Дома печати, там тоже меня продолжали пытать, пытать током, пытать различными своими пыточными орудиями. Продержали так в подвале полгода, никто из моих родственников, никто не знал, где я нахожусь, жив я или мертв. И вот я полгода там вот так провел, с 18 ноября 2015 года по 4 мая 2016 года.

И потом вас отпустили.

Да. Это был первый эпизод. Также, когда я вышел, естественно, я не испугался какого-то Кадырова или эту никчемную преступную власть, я дальше, уже немного скрываясь, все-таки продолжил эту свою общественную деятельность, рассказывая о реалиях, потому что я, например, лично не могу, когда моего соседа похищают, пытают, а я тут сижу и наслаждаюсь жизнью, так сказать.

И в целом то, что моя семья, мой отец и мой брат заступались за меня, из-за этого моего отца лишили, с угрозами заставили написать отставку по собственному желанию, сказали: «Если ты не напишешь отставку, эту бумагу по собственному желанию, то твоего сына ― то есть меня ― они убьют, и ты никогда его живым не увидишь». Это было еще в 2015 году, из-за этого со всеми нарушениями процессуальных норм заставили моего отца подписать эту бумагу, без его участия провели коллегию судьи и вот таким образом типа убрали его из судей, потому что мой отец всячески конфликтовал с кадыровцами, с кадыровским режимом, он даже в своих судебных решениях, когда какой-то заказ был, он отводы делал, не принимал их.

Ибрагим, извините, перебью вас. Вы рассказываете о том, что происходило с вами в 2015 году. Скажите, обращались ли вы после этого в полицию, обращались ли в ЕСПЧ и какова была реакция с той стороны?

В этот первый период, с 2015 до 2016 года, мы не обращались. В первый раз мы с этим столкнулись, еще не понимали, что да как. Но когда я вышел и снова начал продолжать свою деятельность, в 2017 году меня снова похитили, тогда мой отец вместе с моей семьей обратились и в «Комитет против пыток», и в различные правоохранительные органы подавали, в различные правозащитные организации подавали. Уже начался процесс. И я, находясь в СИЗО, был в отказе, я в суде говорил, что меня пытали, пытал Дашаев Магомед в Заводском УМВД по городу Грозному. Я все там рассказывал. На меня, конечно, были давки, давки были на мою семью, преследовали их.

Это суд был по какому поводу, суд по вашему заявлению о пытках?

Нет, в 2017 году они мне сфабриковали дело по 282-й, сказали, мол, про каких-то русских военнослужащих, короче, взяли какой-то пост.

Да, это экстремистская статья, 282-я так называемая.

Да-да, а в суде, кстати говоря, они всегда акцентировали внимание, что я, мол, критикую власть. Простите, похищают, унижают, на бутылки сажают, убивают мой чеченский народ ― и я, который говорит об этом, становлюсь экстремистом. Человек, который заявляет о похищениях и пытках, обо всех этих зверствах, я являюсь экстремистом, видите ли. А вот этот… У меня просто слова не подбираются. Вот этот террорист, который сидит и прямым текстом говорит, что тех, кто будет критиковать, писать журналистам, правозащитникам, он будет убивать, ― это государственный чиновник, от России который поставлен, от Путина.

Ибрагим, скажите, пожалуйста, насколько я понимаю, вы рассказывали, что вы выступали в Страсбурге, то есть вы дошли до ЕСПЧ до своими жалобами?

Да-да. Этот второй период, который был в 2017 году, мы обжаловали вплоть до ЕСПЧ, и я выступал в ЕСПЧ, там были делегации разные, была делегация из России, кстати. Там был даже этот Саралиев, депутат Госдумы, кадыровец, так сказать, и перед ними я тоже высказывался, говорил, что меня пытали, Кадыров, вот так-то, так-то происходит в Чечне. Я там тоже выступал. И Саралиев в каком-то проходе мне на чеченском сказал: «Что ты там, остановись лучше». Я сказал: «А ты попробуй меня остановить».

А какое в итоге решение принял ЕСПЧ по вашему делу?

Еще идет разбирательство.

А чеченская полиция не отреагировала на ваше обращение?

Нет, хотя побои и все было снято, мы все доказательства показывали, но от них пришел только отказ.

Да, мы должны оговориться, что мы также по поводу похищения вашей матери обращались к чеченским властям за комментарием, обращались к министру информации Чечни, к чеченскому омбудсмену. Пока они нам не ответили. Обращались, кстати, и к депутату Саралиеву, тоже ответа пока не получили, но будем его очень ждать, конечно, хочется услышать ответ, тем более что появилась информация о том, что Татьяна Москалькова также запрашивает информацию и у чеченского обмудсмена в том числе.

Хочу вас вот о чем спросить. Фигурирует в тех публикациях СМИ, которые пишут об этом деле, телеграм-канал «Адат». Почему именно с ним связывают похищение вашей матери?

Смотрите, кадыровские шестерки начали делать сливы, которые были добыты незаконным образом. Говорить, комментировать как-то насчет «Адата» я пока не буду. Скоро, может быть, насчет всего этого я выступлю.

Вы не хотите пока как-то, да, подробно об этом говорить?

Знаете почему? Потому что сейчас мою мать похитили и сейчас вот эти кадыровские террористы хотят акцент, внимание с моей матери, с опасности моей семьи, отца, сестры и матери сместить. Я не позволю, не буду играть по их дешевым правилам.

Да, если переходить к этому похищению, которое мы все наблюдали вчера, уже прошли сутки фактически с этого момента, удалось ли вам получить какие-то подробности, где находится ваша мать, выйти как-то на связь? Или это невозможно сейчас никак?

Никто ничего не знает, и я тоже ничего не узнал. Как они похитили, вооруженно ворвались и просто похитили, никаких документов не взяв, не узнав, ничего, никакой информации о ней нет. Мы сегодня с братом… Мы просто в данный момент находимся в Литве. Мы перед консульством России выступали и требовали от России, чтобы освободили нашу мать, делали пикеты.

Действительно, мы понимаем, что это произошло буквально на глазах у всех, да, несмотря на то, что Дмитрий Песков комментировал это, называл это фантастической историей. Как вам кажется, почему именно в этот момент пришли к вашему отцу? Хотели забрать и отца, как я понимаю, но забрали вашу мать, и так напоказ, да, действительно, за этим все наблюдали буквально в прямом эфире.

Знаете, эта охота Кадырова именно на нашу семью, как я говорю, еще с 2015 года идет. Я не знаю, как у этого чокнутого какой-то бзик в голове, что ли, произошел, не понимаю, под конец декабря у всех каких-то критиков, общественных деятелей начали похищать людей, родственников, наших тоже похитили. И вот сейчас я не знаю, что у него в голове творится. Как я могу понять террориста? Я не могу его понять.

А что с другими родственниками, о похищении которых рассказывал ваш брат до этого?

Всех отпустили, кроме двоих, двоих все еще держат. Как было? Сорок, около сорока наших родственников похитили, всех отпустили, оставили только четверых моих дядек, то есть трое с отцовской стороны и один дядя с материнской стороны. Двоих отпустили, так как уже им плохо стало, у одного ковид, что ли, был, и вот их отпустили, дабы каких-то осложнений не было, а двое все еще у них в плену.

Будем надеяться, что и их вскоре отпустят, так же как и вашу мать, Зарему Мусаеву, хотя уже сутки мы не можем получить какую-либо информацию о ней, но будем и дальше пытаться это сделать.