Сам себе Гутенберг

Макеева: Прошла презентация музея Гуггенхайма в Нью-Йорке, и это отозвалось по планете всей. В том числе, это интересует и россиян, поскольку речь идет об электронных книгах, об их новой очередной ипостаси.

Кияткин: Да, фактически о новом слое в издательском бизнесе. Презентация прошла в музее Гуггенхайма. Наверное, логичнее было бы ее проводить в музее Гутенберга, потому что это действительно, похоже, новое слово в книгопечатании. Такая вещь, как интерактивные книги – именно интерактивные книги представляла Apple на своем мероприятии – существовала и до этого. iPad стало прорывным устройством, которое позволило вывести эту технологию на новый уровень. Но они до сих пор были штучным товаром, который был плодом усилий большой группы людей – дизайнеров, программистов. Это было очень сложно.

Что представила Apple на своей презентации? Это был программный комплекс для создания интерактивных книг и обновленная версия ее «читалки» iBook для того, чтобы как можно более эффективно можно было этот программный комплекс использовать. То есть инструмент для создания и инструмент для чтения интерактивных книг. Они делали упор на том, что они создают новую среду для учебников. Именно на учебном процессе, на образовании они сделали упор. Но всем понятно, что это только первый шаг. Образование, учебники – это наиболее очевидное применение интерактивных подобных устройств: книг, программ. Но все это пойдет дальше.

Мы сейчас уже видим, что многие книги из печатного вида полностью перебираются в электронный и обзаводятся интерактивными приложениями – чем-то таким, что делает их совершенно иными программными продуктами, с иным пользовательским опытом.

Макеева: Это значит, что есть некие книги, которые в ином виде, как в электронном, существовать не могут, потому что к ним прилагается нечто, что не может быть в бумажном виде? Пример? «Война и мир»?

Кияткин: «Война и мир», думаю, может быть выпущена в интерактивном виде, но это дело будущего. Я уверен, мы это увидим и будем ставить оценки. Охнем обязательно. Apple, на самом деле, представила пример того, что можно сделать с помощью ее новых приложений. Это книга весом где-то в гигабайт, которую можно сказать себе на iPad и посмотреть, что это такое. Книга, рассказывающая о жизни на Земле. Она восхитительна с точки зрения своей визуальной составляющей, это и видео, это трехмерная анимация, причем интерактивная трехмерная анимация. Можно посмотреть, как ДНК крутится и т.д.

Кроме того, у них прямо в их программе встроена возможность сделать опрос, провести тест прямо внутри учебника для ученика.

Макеева: То есть учитель сам может дополнять книгу?

Кияткин: Да, учитель может дополнять книгу, может вставить тест прямо в книгу, и ученики просто ответят по ходу чтения книги на тест, он посмотрит результаты. Как я уже говорил, интерактивные книги существовали и раньше. Но сейчас Apple выпустил программу, которую распространяют абсолютно бесплатно. Каждый человек может почувствовать себя Гутенбергом, создавать свои книги и выкладывать их в App Store.

Макеева: Ой, какая плохая новость для издательств.

Кияткин: Да, для издательств это очень плохая новость, потому что теперь издержки издательского бизнеса становятся гораздо меньшими.

Макеева: Это звено просто исчезает, оно не нужно. Вот человек написал книгу, оставил на Facebook-е завлекательный текст, его прокомментировали и перепостили несколько тысяч человек – и все, он ее выпустил, ее начали скачивать.

Кияткин: Совершенно верно. Интернет в какой-то мере уже это внес в нашу жизнь, когда каждый мог опубликовать свою книгу совершенно бесплатно. Здесь другое дело. App Store – это специализированный канал дистрибуции, который очень удобно поставляет контент читателю. Когда человек выкладывает свою книжку в интернете, ее там еще нужно найти, читать с экрана не очень интересно, удобно. А здесь фактически ваша книга доставляется в сумку любому человеку, который захочет ее почитать. Он может найти ее поиском и т.д.

Действительно по издательствам это большой удар. Это большой плюс для Apple, потому что она фактически оттягивает на себя издательский бизнес. С другой стороны, она приобретает дополнительную головную боль, потому что, мне кажется, это прекрасный инструмент, им будут много пользоваться. Но это значит, что Apple предстоит очень большая работа по отбору и обработке всего этого гигантского контента, потому что все, что они выкладывают у себя в App Store, должно пройти проверку. Этих правил никто не отменял, это логично. Потому что если к ним попадет какой-то запрещенный контент, что-то украденное, что-то незаконное, то они будут за это отвечать.

Макеева: С экономической точки зрения, что должен сделать прогрессивный издательский дом? Связаться с Apple, предложить свои услуги, редакторов – редакторскую работу никто не отменял, это необходимо автору. Вторую вещь, которую нужно, безусловно, предлагать – это полиграфия, потому что Apple и iPad – это определенное новое слово в полиграфии, потому что это иначе смотрится, лучше, чем в глянцевом журнале. Это, мне кажется, тоже очень перспективное направление.

Кияткин: Вопрос полиграфии Apple во многом решил, потому что там очень много гибких инструментов, которые позволяют визуально очень красивую книжку сделать самому, своими руками. Это одна из главных преимуществ этой вещи. Я думаю, что благодаря этому отметается не только звено издателей, но и звено программистов, и отчасти звено дизайнеров и верстальщиков. В общем, изготовление книг становится гораздо более дешевым делом. Я думаю, что очень много будет людей, которые захотят себя попробовать в роли Гутенберга, с этим связаны огромные возможности для Apple, и огромные проблемы, потому что их захлестнет волна желающих. Я не знаю, как они смогут справиться с этим потоком, отфильтровать его и избежать негативных юридических последствий, связанных с пользованием незаконного контента и т.д.