Лола Тагаева: забирая под себя налоговые потоки, силовики подставляют Путина

15/11/2013 - 12:46 (по МСК) Павел Лобков

Обозреватель интернет-портала Slon.ru Лола Тагаева рассказала Павлу Лобкову о том, как силовики захватывают новые позиции в российской экономике.

Лобков: Лола, я сразу скажу, эта история уже относится, скорее, к мемуарам. В 1995 году, когда Александр Коржаков, тогдашний начальник службы безопасности президента, был в зените власти, он регулярно бомбардировал Ельцина служебными записками. Записки приходили раньше, чем от премьера Черномырдина. Записки на тему того, где проложить нефтепровод, какую компанию пропустить к прокачке нефти через трубу. И, надо сказать, что если бы не своевременная реакция прессы и не жесткая отповедь, данная Коржакову Борисом Ельциным и олигархами, которые работали с ним, то, возможно, что экономикой Коржаков какое-то время бы и руководил, а не только Кремлевской, как был выдан сектор. Что сейчас происходит? Насколько это отличается от ситуации 1995 года?

Тагаева: Сейчас мы видим на этой неделе, как разворачивается одна из самых интересных, наверное, драм. С одной стороны, мы видим правительство вместе с лидерами бизнес-сообщества – это «Деловая Россия», «Опора России» и даже РСПП с Шохиным пытаются не допустить принятия законопроекта, который силовики протолкнули через Владимира Путина, то есть…

Лобков: Законопроекта еще нет?

Тагаева: Нет, законопроект внесен в Государственную Думу 14 октября, то есть это месяц назад. Соответственно, он пока еще не прошел первое чтение. И были попытки внести какие-то поправки, согласно которым Следственный комитет не может возбуждать уголовные дела в связи с какими-то налоговыми нарушениями.

Лобков: То есть пока еще не может.

Тагаева: Пока еще не может. Мы просто помним, что в 2011 году в рамках либерализации Уголовного кодекса Дмитрий Медведев забрал это право у Следственного комитета самостоятельно возбуждать.

Лобков: Как раз напомним, что именно возбуждение уголовных дел по неуплате налогов именно самостоятельно со стороны правоохранительных органов было началом большого дела «ЮКОСА».

Тагаева: Получается, что сейчас и правительство, и даже мы впервые после рокировки 24 сентября увидели, как Медведев вступил в полемику с Владимиром Путиным, заявив, что депутатам надо задуматься над президентским законопроектом. Выглядело это достаточно дерзко. Он сказал, что можно навозбуждать что угодно в отношении дел, он, я так понимаю, опасается, что опять начнут кошмарить бизнес. Бизнес-сообщество вчера на заседании Столыпинских чтений, где был Алексей Кудрин, бывший глава Минфина, и Борис Титов и «Деловая Россия», и другие представители, собственно, они обсуждали этот вопрос. И это главная тема на повестке дня, и сейчас собирается 100 тысяч подписей, чтобы как-то удержать принятие этого законопроекта. Ну и отповедь, которую дал Владимир Путин вчера, я думаю, тоже все увидели.

Лобков: Мне не совсем понятно, что называется… Лол, ты же обычно всегда разбираешься в каких-то подводных течениях. Мне не совсем понятно, собственно, а какие деньги стоят на кону? Потому что когда мы говорим, допустим, о войне вокруг накопительной части пенсионной системы, мы понимаем, что на кону стоит триллион рублей. Триллион рублей – это много. Что в данном случае стоит на кону? Стоит ли, условно говоря, овчинка выделки? Стоит ли премьерского поста и политического кризиса это решение? Принесет ли такие деньги? Или это война самолюбий?

Тагаева: Нет, это в рамках, конечно, печального прогноза Министерства экономического развития на ближайшие несколько лет. Это сигнал бизнесу, что силовики возвращают себе те полномочия, и самое страшное для них заключается ровно в том, что можно возбуждать уголовные дела. То есть, даже если посмотреть на статистику, какая была до 2009-2010 года, возбуждались уголовные дела и только 20% доходили до суда. Это такой кнут, который нависает. Человека можно изолировать, когда на него заведено уголовное дело, человека можно начать прессовать этим инструментом.

Лобков: Имея своего друга в правоохранительных структурах, можно закрыть конкурента?

Тагаева: Этим инструментом, собственно, тем, что ты можешь завести уголовное дело, которое не факт, конечно, что еще дойдет до суда, и не факт, что человека посадят, в принципе, можно начать на него давление. Это и рейдерские атаки, и давление власти на бизнес, и это попытки, когда в рамках рыночной экономики невозможно договориться друг с другом, попытка использовать дополнительный инструмент. И понятно, что бизнес-сообщество воспринимает это как серьезный удар. То есть это явный сигнал о том, что ты не можешь прийти в бизнес, если у тебя нет достаточно серьезных связей либо во власти, либо с правоохранительными органами. Это такой сигнал, что в бизнес должны идти только криминальные парни.

Лобков: У меня были знакомые в Гватемале еще до военного переворота там. И они говорили, что в стране существует два рода бизнеса: одни охотятся под крышей армии, другие охотятся под крышей полиции, и третьего существовать не может. Даже если ты видишь маленькую закусочную, где продают черепаховый суп, обязательно там есть либо майор, либо полковник. Я понимаю при этом интерес самих правоохранительных органов, потому что чем больше у них будет полномочий, если они будут контролировать еще и аборты, экстракорпоральное оплодотворение, школьную программу, им от этого будет только лучше, это понятно. Это кормовая база. Но мне не совсем понятно, неужели президент не понимает, что, идя им навстречу, он становится их заложником, что когда будет очередной скандал с тем, как Вася не договорился с Петей относительно того, чей будет вот этот вот участок земли, выяснил, что Петя не заплатил налогов, социальных отчислений какую-то сумму, закрыл этого Петю. А кто виноват? Спасибо Путину за это. Неужели он не понимает, что он становится тем самым заложником амбиций правоохранителей?

Тагаева: Сами представители бизнес-сообщества говорят, правда, анонимно, что силовики подставили президента. То есть как это произошло в данной ситуации. Есть проблема – нужно выполнять социальные обязательства. Есть понимание, что может быть дефицит в бюджете, социальные обязательства выполнять обязаны.

Лобков: Есть недоимки определенные.

Тагаева: Есть недоимки, есть экономическая проблема. Решение  экономической проблемы предлагает силовой блок, который говорит, что мы недополучаем какое-то количество процентов, на их взгляд, весьма существенное. И, судя по заявлениям Владимира Путина, он разделяет эту точку зрения, что нужно просто больше забирать налогов, точнее, тех, которые они не смогли взять, укрытых налогов, с бизнеса. Для бизнеса это сигнал, который заключается в том, что работать будет тяжело и возвращаются те времена. То есть, в принципе, катастрофы, как они говорят, нет, и мы возвращаемся к 2010 году. И все эти попытки как-то что-то либерализовать…

Лобков: В 2010 году было больше денег, они раздавались налево и направо, поэтому на недоимки налогов смотрели сквозь пальцы.

Тагаева: Сейчас проблема заключается в том, что это действительно… Силовой блок по идее, в принципе, мог внести этот законопроект сам через МВД – это правительство, и они могли бы внести этот законопроект сами. Но…

Лобков: Тем более, что есть огромное количество курии депутатской бывших отставников, которые могли  это сделать через Комитет по безопасности и как угодно.

Тагаева: Да. И проблема заключается сейчас в том, что если этот законопроект внесен от имени президента, то именно на этот закон не требуется отзыва правительства, например, это во-первых. Во-вторых, очень тяжело взять президенту и отозвать свой законопроект. Даже если сейчас все экономисты мира докажут его несостоятельность. Отозвать законопроект президентский просто не по-пацански, поэтому нужно попытаться внести туда какие-то поправки, чтобы дать сигнал бизнесу, что не так все плохо. Но пока, судя по вчерашней риторике Владимира Путина, позиция достаточно жесткая. Вчера он сказал, что те, кто будут выступать с подобными заявлениями, могут переквалифицироваться в эксперты.

Лобков: Есть же компромисс. И о нем вчера говорили участники встречи, в частности, Александр Шохин, что никто не против, пускай они возбуждают уголовные дела, они имеют право возбуждать все, что угодно – все, что движется, не движется. Но налоговое расследование закончила налоговая служба, не являясь полноценным силовым органом, она это передает в Следственный комитет или МВД, и там уже возбуждается уголовное дело. И вовсе не обязательно МФД или Следственному комитету держать кучу налоговых, фактически дублировать функции налоговых инспекторов, налоговых бывших полицейских.

А ведь, между прочим, был опыт, была ведь налоговая полиция. Ее возглавлял Фрадков, она существовала несколько лет. Были уже эти парни в камуфляже, которые ходили налоги выбивать. Чем это закончилось? Здание стоит. Там сейчас Комитет по наркоконтролю. Это все уже было. Предложение Шохина – пускай налоговая служба работает, делают свои расследования, свой аудит, тихо в кабинетах вынимают документы, потом делают аккуратную папочку и с ней идут к товарищу милиционеру.

Тагаева: Собственно, это происходит и сейчас. Камень преткновения в том, что силовики хотят самостоятельно заниматься, с нуля, вопросом налоговых преступлений. Сейчас это действует так: ФНС расследует и потом уже готовые материалы предоставляет Следственному комитету.  То есть, вопрос заключается в том, что можно или нет самостоятельно начинать какую-либо кампанию против какого-либо…

Лобков: Дальше я предвижу просто, что Следственный комитет после принятия закона придет к Путину и скажет: «Владимир Владимирович, у нас есть замечательные следователи, которые занимаются расследованием убийств в Бирюлево, у нас есть потрясающие совершенно люди, которые займутся, если что, прибиванием гвоздей к брусчатке, но вы знаете, у нас совершенно нет налоговых инспекторов. Поэтому давайте нам еще в штат 10 тысяч человек, выучить их можно за государственный счет, и они будут заниматься этим». Мне кажется, на это будет потрачено больше налогов, чем потенциально может быть собрано с использованием дубинки и электрошока теми же самыми следователями.

Тагаева: Тут вопрос аппаратной игры – кто первый зайдет к Владимиру Путину, принесет ему готовый законопроект. Вопрос сейчас, я так понимаю, судя по вчерашней позиции Путина, правительства и бизнес-сообщества вместе даже с теми структурами, которые, казалось бы, аффилированы с властью, с Путиным.

Лобков: Да даже Кудрин далеко от Путина не отходил. Зачем его выставлять так вчера в качестве худшего варианта развития событий.

Тагаева: Да. Я думаю, что они уже проиграли эту игру.

Лобков: Либералы проиграли?

Тагаева: Ну, не совсем либералы. Это правительство и бизнес-сообщество. Да, наверное. Поэтому вопрос уже, к сожалению, закрыт. То есть, если они что-то изменят, это будет удивительно, потому что президент подписал этот законопроект и достаточно жестко высказался по этому поводу.

Лобков: Да, спасибо. Мы вместе с Лолой Тагаевой будем ждать развития событий. Некоторые варианты мы уже накидали, как может развиваться ситуация, начиная от того, что Медведев действительно может оказаться на скамейке запасных до того, что Следственный комитет еще обрастет разнообразными структурами. 

Другие выпуски