Что будет дальше с «Единой Россией»

11 февраля стало известно об отставке руководителя партийного ЦИКа Андрея Воробьева. По официальным данным, он ушел, чтобы сосредоточиться на работе в Госдуме, где он возглавляет фракцию единоросов. На посту главы ЦИКа его сменил начальник штаба «Молодой гвардии» Константин Мазуревский.

Что будет с партией власти: ребрендинг, роспуск или все останется по-прежнему? Обсудили эту тему с редактором делового издания Slon.ru Елизаветой Сурначевой. 

Сурначева: Это были, скорее, мнения самих единороссов, причем из разных ветвей партии. В том, что касается непосредственно отставки, здесь был весьма показательный момент в том смысле, что партия «Единая Россия» имеет две ипостаси, два смысла существования. Первая – это фракционное представительство, и в этом смысле роль партии была, остается и будет нужна еще очень долго как партии конституционного большинства или хотя бы партии большинства. Вторая – это некая политическая структура, которая подтянет общественные силы, которая должна заниматься, с одной стороны, легитимацией существующего режима и легитимацией принимаемых правительством решений, с другой стороны – формированием класса поддержки и поддержанием его, возрастанием на определенном уровне.

Андрей Воробьев весьма справедливо заметил, уходя со своего поста, что очень сложно совмещать пост и в партии, и во фракции, тем более, что Дума сейчас новая, она стала «веселее», как выражался у нас Дмитрий Медведев.

Лиманова: Все равно, я думаю, что его уход не случаен именно в этот момент.

Сурначева: Его уход уже давно обсуждался. Другой вопрос, обсуждалось, что он будет после президентской кампании.

Лиманова: Да, он говорил о том, что уйдет не раньше, чем после 4 марта.

Сурначева: Но партия сейчас фактически не работает на президентской кампании, этим занимается штаб, в частности, с Народным фронтом, партия несколько отстранена. Поэтому партийной работы для него не осталось. Это во-первых. Во-вторых, есть история с ротацией руководящих органов, по которой Андрей Воробьев в течение нескольких месяцев должен был складывать свой пост. В-третьих, есть история про то, что Сергей Нарышкин, который сейчас возглавляет Государственную думу – все-таки не Борис Грызлов, он там новичок, ему нужна какая-то поддержка на более постоянной основе.

Кроме того, есть некоторые внутренние расклады. Константин Мазуревский – это человек, который считается прямым ставленником Володина. Воробьев такой близости, такого доверия не вызывал. В данном случае партия выстроена на вертикаль нынешнего процесса.

Лиманова: Роспуска не будет однозначно, говорят все единороссы. По поводу ребрендинга?

Сурначева: По поводу ребрендинга говорили и Медведев, и Путин - и на съездах, и несколько раз встречаясь с партией. Было понятно, что рейтинги падают, что от бренда устали. Будет или не будет роспуск – это вопрос не ближайшего времени, сейчас он не стоит. Сейчас главное – запустить тему. Появился рад публикаций в пятницу-четверг и в наших, и в зарубежных СМИ, где были высказаны предположения, в том числе, о роспуске партии. Это сейчас такое прощупывание почвы. Потому что дальше начинаются обсуждения на уровне СМИ, на уровне экспертного сообщества, на уровне предложений внутри партии, внутри чиновников, каждый из которых пишет свою стратегию. Какой в итоге будет выбран вариант – это уже зависит от Владимира Владимировича или Вячеслава Викторовича Володина.

Лиманова: По поводу того, что Путин устраняется от участия в деятельности партии и дистанцируется очень нарочито – что говорят единороссы?

Сурначева: Во-первых, официально они говорят, что никакого отстранения нет, это председатель нашей партии.

Лиманова: Нужно стоять до последнего на своем и отказываться признавать очевидные вещи.

Сурначева: Все же люди признают, что партия, бренд умер. Он вызвал очень огромный аллерген на этой кампании. После думской кампании стало очевидно, что надо как-то устраняться. Другой вопрос – насколько логично это решение. Что было первым – курица или яйцо? Какой рейтинг тянет – рейтинг Путина тянет рейтинг партии или рейтинг партии тянет рейтинг Путина? Один известный политолог, не помню, где он это говорил, сказал в какой-то момент, что вся наша вертикаль как клеем склеена рейтингом Владимира Путина. Как только рейтинг начинает падать, оно все рассыпается. В принципе, это произошло в последний год, когда резко пошел вниз рейтинг Владимира Путина, резко пошел вниз рейтинг партии. Вертикаль тоже показала какую-то нестабильность и шаткость. В данном случае вопрос: хорошо, Владимир Путин устранился от партии, но будет это не партия «Единая Россия», а будет это партия, например, «Блестящая Россия», ее вновь возглавит Владимир Путин, скажет, что это партия, на которую я опираюсь – будут ли этой партии также доверять?

Лиманова: Это вопрос. Ну а пока во всяком случае известно, что в партии будет введена система оценки эффективности ее членов. Я прочла комментарий замруководителя ЦИК «Единой России» Андрея Ильницкого, он говорит, что оценивать будут так: если есть у тебя Twitter, получаешь плюс, нет - извини, ничего личного, ноль. Провел круглый стол, дал интервью – два плюса. Такие косметические пока меры.

Сурначева: Это, конечно, Андрей Ильницкий шутит с учетом того, что он сам – большой любитель Twitter и большой либерал в партии.

Лиманова: Он не шутит, это серьезно.

Сурначева: Я просто знаю, каким тоном он это может говорить. Другой вопрос, что неформально эти критерии все равно существуют. Человек, ответственный за интернет-направления, пытается в партии как-то собрать: «А давайте у нас все будут вести Twitter и как-то участвовать в работе в сети». Последние год-два активисты друг за другом, рядовые члены партии заводили Twitter, веером раскидывали свои же сообщения, которые у них приходили. Но понятно, что не это главный критерий. Есть куча показателей, критериев эффективности, все равно неформально они существуют.

Но так же, как с критериями оценки уровня эффективности исполнительной власти в регионах, которые у нас вырабатывало правительство, в какой-то момент стало понятно, что когда этих критериев 300, по ним невозможно оценить. Полгода уходит только на сбор и оценку эффективности этих критериев, а полгода на то, чтобы посмотреть, кого по этим критериям отстранить. В-третьих, всем понятно, что решения у нас принимаются не по неформальным критериям, неформальным плюсикам-минусикам, хотя они имеют смысл.