Чиновники, берегитесь соцсетей

Шепелин: Бедных, да.

Кремер: У меня есть по этому поводу версия, и мне интересно, как вы её прокомментируете. Мне кажется, что чиновники очень хотят быть обычными людьми, и в тот момент, когда это вдруг у них проскакивает, если кто-то замечает, они очень страшно ошибаются очень часто и показывают те свои качества или события в их жизни, которые им ни в коем случае нельзя демонстрировать.

Шепелин: То есть они оказываются просто обычными людьми в этой ситуации.

Кремер: Да, они же не обычные люди, они герои.

Шепелин: Они супергерои.

Кремер: Они супермены, а тут вот супермен взял и зачекинился.

Шепелин: Да-да, от них этого, наверное, больше всего и ждут, по крайней мере, блогеры в нашем любимом интернете. Действительно, что позволено Юпитеру, то не позволено быку. И эти ситуации складываются по одному и тому же сценарию, когда разрушается карьера. В заметке, которая вышла на Slon.ru, упоминается случай, когда, возможно, речь идёт даже не о карьере, а о том, как личное пространство человека может рушиться в связи с его поведением в соцсетях, и тому, как он быстро к ним привыкает, как они обволакивают его, и он просто жить без этого не может.

Кремер: Так они становятся просто жертвами зависимости от соцсетей.

Шепелин: Буквально да.

Кремер: У вас там описано шесть случаев, не хватает, на мой взгляд, ещё парочки. Давайте начнём с тех, которые есть, а потом я добавлю.

Шепелин: На прошлой неделе произошло два таких момента, которые нас заставили вновь говорить о связи чиновников с соцсетями. Первый случай – это дело Анжелы Кастуевой, пресс-секретаря Следственного департамента МВД, которая якобы не могла снять машину с регистрации в ГИБДД, к структуре довольно близкой к её основному месту работы, она, кстати говоря, не просто жук лапкой потрогал, она полковник МВД. Она прошла эту процедуру снятия с регистрации. И так прошла, что ей очень сильно захотелось похвалиться в соцсетях, она не могла удержаться от этого.

Кремер: А именно: она якобы заплатила 5 тысяч рублей сотрудникам ГИБДД…

Шепелин: Для того, чтобы снять с регистрации, прошло 5 минут, без очереди, а до этого она якобы 3 дня болталась и ничего у неё не получалось.

Кремер: А потом оказалось, что якобы Анжела Кастуева была уволена буквально за день до того, как она якобы дала эту якобы взятку.

Шепелин: Это такое умение вовремя дать взятку и умение вовремя написать заявление об увольнении. Это такая частая довольно ситуация, она не с соцсетями совершенно связана. Часто слышны истории о том, что люди, которые устраиваются в правоохранительные органы на работу, они заранее пишут лист на собственное увольнение, и там просто дату увольнения нужно потом поставить.

Кремер: Говорят, и в правительстве такое бывает.

Шепелин: Говорят, такое бывает. Но как бы там ни было, человек проявил совершенное легкомыслие и человеческую радость, я не знаю, как описать эту реакцию, когда ты нарушаешь законы какие-то, но ты нарушаешь так, чтобы тебе наступило счастье. Человек, который работает в МВД, человек, который должен блюсти эту сторону, по крайней мере, коррупционную или, по крайней мере, освещать так, что она ведётся, он всё равно не может сдержать свои эмоции и пишет об этом в Facebook. Она написала об этом в Facebook, потом сообщение удалила, причём эти ситуации с пресс-секретарями – это нередкое явление, безусловно. Первый случай, который приходит на память – это случай с Анной Бирюковой, пресс-секретарём «Росмолодёжи», которая заняла эту позицию…

Кремер: И сделала то же самое.

Шепелин: Абсолютно.

Кремер: А именно: дала взятку сотруднику ГИБДД, что вызвало у неё невероятную радость, которую она не смогла преодолеть, и поделилась у себя в Twitter.

Шепелин: У себя в Twitter, конечно. Потом тоже невероятное выяснилось, что она успела уволиться до того, как дала эту взятку и сделала эту запись, и она тоже потом оправдывалась, что на самом деле это она так пошутила, что эта шутка адресовалась её другу, только почему-то она об этом написала в Twitter, а не где-нибудь ещё. Это тоже довольно забавный момент, потому что пресс-секретарь – это всегда ответственный человек, который всегда должен сообщать о ведомстве, которое молчит. То есть он в любом случае должен давать какую-то информацию, но почему-то они чересчур давали себе волю в этом и не могли не порадоваться. Работники государственного аппарата сами всегда рады, что им тоже удаётся найти обходную тропинку для того, чтобы решить свои проблемы.

Кремер: Следующая история проходит под кодовым названием «Зеленин и червяк». Якобы губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин потерял своё место как раз из-за того, что сфотографировал якобы червяка на тарелке во время торжественного обеда в Кремле.

Шепелин: Нам всегда приходится оговариваться «якобы», потому что самим людям, которые попадают в такие ситуации, чиновникам самим, как-то неудобно становится, они не могут признаться.

Кремер: Не то, чтобы неудобно, им нельзя быть простыми людьми, и они начинают придумывать некоторые пути отхода и начинают закрывать случившееся, скрывать посты, говорить, что их аккаунт взломали, что это были недоброжелатели.

Шепелин: Смотрите, они опять себя ведут как простые люди – они врут, хотя врать им тоже не очень полагается.

Кремер: Потому что нельзя им, они супергерои.

Шепелин: Обычные люди тоже врут. Отставка Зеленина – это самое громкое событие, которое произошло из-за соцсетей, если только действительно его отставка напрямую связана с этим несчастным червяком, которого он сфотографировал не абы где, а на приёме в Кремле. На него очень сильно обиделось управление делами президента России, а это уже не просто повар в ресторане или официант…

Кремер: Мне кажется, тут связь с его отставкой спорная, потому что, по-моему, к нему и до того были претензии.

Шепелин: Были претензии до того, прошло полгода после этого, но, грубо говоря, источники в администрации президента до сих пор припоминают тот случай…

Кремер: Это говорит о глубокой обиде источников в администрации президента, мне кажется.

Шепелин: Возможно, но тут есть вот какой момент – мы часто людей воспринимаем через совершенно публичные истории вне зависимости от того, как у них получается дороги латать на улицах, обеспечивать коммунальные службы необходимым или заставлять их работать порядочно. Мы их воспринимаем через яркие поступки, и Зеленин этим запомнился всем, и о его работе в Тверской области, даже если бы она была хорошей, никто не вспомнит, об этом не вспомнят в администрации президента, где до сих пор под ним подшучивают, и после чего его нормально воспринимать не будут. Казалось бы, что это одна секунда из жизни чиновника, он фотографирует и радуется, что необычный кадр получилось сделать, набрать 73 ретвитов.

Кремер: Для кого-то это оборачивается печальными последствиями, а для кого-то ничем. Дмитрий Рогозин написал какую-то не самую приятную вещь в своём Twitter, а потом решил, что не будет его вести. Неприятная вещь была посвящена певице Мадонне, он обвинил её в том, что она – женщина лёгкого поведения, которая теперь принялась…

Шепелин: Он назвал её «б.», то есть дальше он не продолжил это слово. То есть под нынешний закон о мате в СМИ та формулировка, которую выбрал Рогозин, вполне попадает, и он ничего не нарушил в законе. «Б., которая учит морали, ещё делает это на гастролях…».

Кремер: Для него это практически ничем не обернулось, но он принял решение, о котором написал, что он лично не будет вести Twitter, теперь это будут делать другие люди, видимо, боясь, как и многие другие чиновники, что их какая-то эмоциональная злость или недовольство чем-то выльется в общественное пространство, куда оно не должно поступать, потому что они супергерои, это не должно там оказываться.

Шепелин: Да, но с Дмитрием Рогозиным немножко другая история. Он завёл Twitter, потому что, будучи человеком из аппарата правительств, он остаётся политиком, прежде всего, а не чиновником. И для него было важно доносить свою позицию, вести себя так вызывающе. Он какие-то вещи доносил. Ему это было интересно, ему это было в удовольствие писать.

Кремер: Не должен чиновник публично делать ничего, что ему в удовольствие. Это делает его уязвимым.

Шепелин: По крайней мере, также ему сказали, видимо, в небезызвестной администрации президента, где подумали, что с его очень интересными и острыми высказываниями проблем не оберутся. То есть это превентивное закрытие чиновнику будущего удовольствия от социальных сетей.

Кремер: То есть Дмитрию Рогозину в этом смысле поставили фильтр?

Шепелин: Да, ему поставили фильтр, и это такой завет на будущее, чтобы ничего такого не происходило. Эта история с Мадонной ни к каким последствиям для карьеры Рогозина не привела, но как раз тот случай, о котором вы хотите поговорить…

Кремер: Да, я хотела добавить, что у вас тут не хватает одной важной вещи, а именно чекин Натальи Тимаковой в очень дорогой гостинице в Италии, после которой в соцсетях разгорелся чудовищный скандал, все стали обсуждать, имеет ли право чиновник государственного масштаба и такого ранга, а Наталья Тимакова, будучи пресс-секретарём премьер-министра, является таким чиновником, чекиниться в дорогой гостинице.

Шепелин: История нам дала ответ – имеет право, потому что с ней ничего после этой истории не произошло.

Кремер: Но она заявила, что она немножечко поумерит свои чекины. И эта история её лично многому научила, как мне кажется.

Шепелин: Да, только некоторым корреспондентам, которые особенно злорадно и ехидно про это писали, потом она позвонила и с намёком угрожала.

Кремер: То есть это, скорее, отразилось на карьере…

Шепелин: На них тоже этот никак не отразилось, по крайней мере, пока, с той небезызвестной ситуации прошёл почти год, Тимакова до сих пор остаётся пресс-секретарём председателя правительства, ей не было сделано никакого взыскания. Люди потрещали в интернете, и ничего дальше не произошло. Казалось бы, можно было привести сюда же случай с депутатом Исаевым, который, видимо, навеселе писал свои твиты в адрес «Московского комсомольца», и вообще много себе позволяет неологизмов, он же постоянно слова там придумывает странные – нелиберасты, он одно такое слово выдумал, которое относится к журналистам. Для этого человека ничего не заканчивается, потому что с него, во-первых, нет никакого спроса глобального за то, как он себя ведёт в Twitter, но при этом есть вещи, которые дозволены некоторым людям. Тимаковой дозволено, Исаеву дозволено.

Кремер: Мне кажется, что это зависит от ранга человека, который написал ту или иную вещь в соцсетях. Если человек рангом пониже, то последствия могут быть, а если повыше, то всё будет в порядке, не стесняйтесь, пишите.