Аутизм и гениальность – прекрасно совместимы. Самые известные примеры

Прочитать статью Софьи Шайдуллиной «Люди истории и дождя» можно здесь.

Белоголовцев: Сегодня важный день на всей планете Земля и важный день для телеканала «Дождь». В 2008 году Организацией Объединённых Наций был учреждён всемирный день информирования о проблемах аутизма. Телеканал «Дождь» в прошлом году уже присоединялся к этой акции, мы делаем это и сегодня, говорим об этой проблеме, обсуждаем её и рассказываем, что делать, чтобы проблема если не разрешилась, то не так остро стояла в мире. Софья, на Slon.ru сегодня вышла заметка под названием «Люди истории и дождя». Заметка о людях, которые, несмотря на свой аутизм, добились серьёзных успехов.

Шайдуллина: Да, мы на Slon.ru тоже решили отметить этот день. Сделали подборку историй успешных людей с заболеванием аутистического спектра. Подобрали разных личностей: бизнесмена, программиста, экономиста, лауреата Нобелевской премии, художника и кратко рассказали их истории.

Белоголовцев: Понятно, что гении и люди, которые добиваются невероятного успеха, рождаются редко и неважно, аутисты они или здоровые люди. Насколько единичны случаи успеха для тех, у кого диагностирован аутизм? То есть насколько это уникальные истории, или эти люди могут и способны добиваться успеха на более-менее регулярной основе?

Шайдуллина: Мне сложно говорить о каких-то статистических данных. Мне кажется, что в последнее время даже модно видеть в каждом гении аутиста. Это, наверное, началось с фильма Хоффмана «Человек дождя», с каких-то книг. Сейчас же много гипотез, говорят, что Вуди Аллен – аутист, очень много разных предположений. Но чтобы найти подтверждённый факт, что человек имеет диагноз аутизма или синдрома Аспергеля – это разновидность, такое, конечно, можно редко встретить.

Белоголовцев: Насколько я понимаю, как раз в основе фильма «Человек дождя» лежала история реального человека. И прототип персонажа Хоффмана был…

Шайдуллина: Кейм Пиг, по-моему, его звали. Да, был реальный прототип. Как раз вчера я тоже думала включить его в нашу подборку, и выяснилось, что у него какое-то другое генетическое заболевание. Всё-таки это можно немного списать на замысел режиссёра, поэтому у нас в подборку он не вошёл.

Белоголовцев: Кто вошёл в подборку? Буквально одна-две истории.

Шайдуллина: Мы начали с Тэмпл Грэндин – это американский профессор, эксперт по животноводству. Это женщина, с которой и началось повальное увлечение общества этой болезнью, потому что в 2010 году про неё сняли одноимённый биографический фильм. Её история вообще уникальна. Началось с того, что она собиралась поступить в колледж, и она впервые попала на скотобойню, и увидела, как паникуют животные перед смертью. Ей стало их очень жаль, потому что и так понятно, для чего их туда приводят. И в последние минуты она посчитала, что они не должны испытывать такую паническую атаку и такой страх. Так как она сама испытывала подобное, ей удалось придумать какие-то приёмы. Она подметила детали, на которые никогда ни один исследователь не обращал внимания, что коровы реагируют на жёлтый цвет, что коридор должен быть устроен по-другому. В итоге ей удалось избавить животных от этого. До сих пор 90%, как сообщили мне вчера, скота в США и в Канаде проходят через коридоры, конструкции которых придумала именно Тэмпл Грэндин. Сейчас она главный эксперт, её приглашают во все ток-шоу. Она вполне победила свою болезнь, ведёт публичный образ жизни и пишет книжки.

Белоголовцев: Когда я в прошлом году разговаривал с самыми разными людьми, очень часто звучала мысль в том или ином контексте, что, например, люди с аутизмом часто становятся успешными творческими личностями, художниками или музыкантами, потому что их специфический способ восприятия мира даёт им, возможно, даже некоторое преимущество. Потому что когда ты видишь  мир их глазами, ты просто понимаешь, что всё, оказывается, может быть совсем по-другому. Можно ли здесь говорить о том, что истории успеха, которые не связаны с творчеством у людей с аутизмом, их фундамент тоже в этой плоскости?

Шайдуллина: Да, наверное, их фундамент в рождении оригинальных идей. Каждый стартапер, бизнесмен-аутист добился чего-то только потому,  что ему пришёл в голову какой-то супер оригинальный ход. Конечно, это ход заложен в его восприятии мира. Нам как раз было интересней показать бизнесменов, учёных.

Белоголовцев: По поводу бизнеса, есть примеры, когда в максимальных и лимитированных условиях бизнеса аутисты становятся успешны?

Шайдуллина: Да, как раз наша вторая героиня – это Сара Миллер. Она президент компании «Nova Systems», ей уже больше 40 лет. И 15 лет назад она создала свой стартап, сделала компанию с нуля. Она видит баги в компьютерных программах, которые она ни разу не видела. При этом ей очень тяжело общаться с клиентами, и это берёт на себя бизнес-партнёр, она об этом в каждом интервью говорит. Она говорит о том, что «я воспринимаю мир, конечно, по-другому, он у меня чёрно-белый, и мне проще выполнять техническую работу».

Белоголовцев: Много говорили мы про художников, поэтов, музыкантов. Какой-нибудь примерно такого рода из списка.

Шайдуллина: Мы выбрали одного деятеля культуры, потому что их много с такими заболеваниями. Мы выбрали  Стивена Вилтшера, потому что он не просто деятель культуры, а интересный пример успешного художника. Он имеет членство при дворе, у него Орден кавалера. Он скульптор и художник. Самая его известная работа, она сейчас в процессе, он будет делать 50-метровую панораму Нью-Йорка, заказанную у него швейцарским банком. Один раз он облетел Рим на вертолёте и сделал точную копию панорамы в 15 метров со всеми деталями, количеством колонн амфитеатра.

Белоголовцев: Уникальная память таких людей часто ставится в пример. Не могу не задать вопрос, который нас свернёт с нашего благостного развития беседы. Рассматривали вы кого-то из наших соотечественников, как пример человека, который с этими заболеваниями добился серьёзных и значительных успехов?

Шайдуллина: Я, честно говоря, не исследовала этот вопрос. Не приходит мне пока ничего в голову. Мне кажется, про людей с какими-то психическими заболеваниями, деятелей культуры, я вполне знаю, что там другие диагнозы. Про аутистов я что-то не слышала ничего.

Белоголовцев: Насколько я знаю, это связано с обстоятельствами, в которых оказываются эти люди. Например, в США и в России.

Шайдуллина: Конечно. Очевидно, что в США по-другому относятся к детям с аутистическими заболеваниями. В нашем благотворительном фонде, конечно, в основном Валерий Панюшкин, известный журналист, пишет про аутистов. Он руководитель проекта, где я работаю. Я тоже сталкиваюсь с детьми-аутистами. Я, например, знаю, что у нас в регионах страшная проблема. Уполномоченные по правам ребёнка областей обращаются к журналистам, чтобы им достали контакт кого-то из столицы, кто может построить у них центр и открыть какую-то программу для детей-аутистов. Омбудсмены, какое-то просто происходит… У меня есть несколько таких уполномоченных, мы общались со Смоленской областью, с Воронежем. Свели их с Рудольфом Аветисовичем, я не помню фамилию. Это директор фонда «Турмалин» в Москве, который уже много лет вполне успешно занимается программами для аутистов. Они стараются доказывать нашим же мамочкам, что это просто особые дети, что не нужно к ним относиться, как больным. Они пытаются развивать тот культ, который есть в США.

Белоголовцев: Я правильно понимаю, что особенно в российских регионах не очень понимают, что делать с детьми, у которых диагностируют аутизм или просто не могут диагностировать, и поэтому просто теряются в первую очередь?

Шайдуллина: Конечно, проблема с диагностикой у нас. Нередко детям-аутистам ставят диагноз шизофрении, причём делают это довольно быстро: в 3-4 года. После 18 лет у нас аутисты обязательно получают диагноз шизофрения, потому что у нас нет инвалидности по аутизму. Человек естественно работать не может. У нас есть проблема и с диагностикой, и с программами развития, и вообще, конечно, с самим отношением родителей к такому ребёнку. Всё-таки у нас население в провинции не всегда понимает, что делать.

Белоголовцев: Какие есть самые простые и базовые советы, если семья, друзья, знакомые столкнулись с этой проблемой? Зачастую у людей первый вопрос и первая паника возникает при мысли – куда бежать и что делать.

Шайдуллина: Я не врач, и какие-то советы давать…

Белоголовцев: Куда обратиться, куда позвонить? Понятно, что я спрашиваю не как построить образовательную программу. Просто, что сделать первым?

Шайдуллина: Обратиться в НКО к специалистам, к врачам. Потому что надо назначать какую-то терапию. Создать ребёнку максимально комфортную атмосферу. Там очень хорошо помогают животные, практически все. Сейчас много детей рождаются с небольшими отклонениями аутистического спектра. Там нет аутизма, но есть какая-то замкнутость, устремлённость в себя. Это часто же зависит от условий в семье, разные гипотезы есть, и от окружающей среды. В любом случае надо обращаться к специалисту. Я знаю, что в последнее время очень популярным становится как раз объединение детей с аутистическим синдромом в группы. Их пытаются как-то социализировать, чтобы они общались друг с другом.