10 лет российским чиновникам зря повышали зарплаты

Неяскин: Да, совершенно верно. Израильтяне не были первыми, кто заложил основу этого тренда. Началось все с Европы, естественно, где экономические условия очень жесткие. Там после прихода к власти Франсуа Олланда сразу снизили зарплаты на 30% - это даже еще круче, чем в Израиле. То же произошло в Бельгии, и сейчас обсуждается активно снижение зарплаты евробюрократам, которые в аппарате Евросоюза. Там тысячи людей работают.

Белоголовцев: Существует некоторый стереотип или, может, даже миф, что размер зарплаты чиновника напрямую влияет на уровень коррупции? То есть, чем чиновник в теории больше получает, тем больше у него экономических стимулов работать честно, держаться за место, за зарплату, и тем меньше стимулов у него воровать. Насколько это подтверждается в мире или в России?

Неяскин: Тут у ученых обычно три основных объяснения, как может уровень зарплаты влиять на коррупцию. Во-первых, это риск уволиться, если он высок и зарплата высока, соответственно, возрастают риски незаконного поведения. Второе - это ощущение чиновника, что он нужен. Если у него зарплата будет ниже, чем в среднем по стране или, например, как у наших учителей сейчас или у профессоров, по сравнению с частным сектором, то он будет чувствовать свою ущемленность . И это будет стимулировать к противоправному поведению. И третье - это то, что высокая зарплата может кого-то переманить из частного сектора в государственный, что в теории способствует повышению эффективности госорганов.

Белоголовцев: Насколько теория находит отклик в России? Потому что совсем недавно, в конце прошлого года, если я не ошибаюсь, коллеги из журнала «The Forbes» заявили о лавинообразном повышении зарплат у российских чиновников. Началось все с администрации президента и дальше, чтобы другие не чувствовали себя обиженными, пришлось повышать всем.

Неяскин: Естественно, это касается, в основном, центрального аппарата, там повышение зарплаты составляло более, чем на 100%. Например, кто-то раньше получал в районе 150 тысяч рублей, не буду сейчас врать по поводу табеля о рангах, а стал получать 300 тысяч или 330. То есть, действительно, значительное увеличение, это без учета премий всевозможных, 13-й, 14-й зарплат и так далее. Ну, и объяснение лежит на поверхности - это повышение лояльности после того, как выборы прошли, можно принимать не очень популярные решения и заодно прикармливать своих подчиненных.

Белоголовцев: Насколько «прикормка» сработала, если мы говорим об интересах налогоплательщиков и избирателей? Существуют ли какие-то если не данные, то хотя бы намеки на данные или штришки, позволяющие нам утверждать, что это повышение зарплаты как-то повысило эффективность?

Неяскин: Конечно, повышение зарплаты в масштабах экономики незаметно даже для налогоплательщиков, я думаю. Это, скорее, популистские меры, даже в том же Израиле депутаты, которые принимают этот закон, они осознают, что снижение на 10% состояние сильно не улучшит. Просто это такой символический шаг. Что касается научных данных, то как раз голландские ученые из Университета Гронингена в недавнем исследовании обнаружили, что повышение зарплат в госсекторе оказывает влияние на коррупцию негативное, то есть способствует снижению. Только в бедных странах, где ВВП по паритету покупательной способности на душу населения меньше 8842 доллара. Россия преодолела этот порог в 2003 году, по данным Международного валютного фонда. Примерно 10 лет уже, если смотреть на чисто эмпирические цифры, влияние повышения зарплаты чиновников на коррупцию практически незаметное.

Белоголовцев: А есть какие-то крайне интересные выводы? Есть какое-то обоснование, почему в бедных странах чиновники с повышением прибавки прекращают воровать? Как мне кажется, развитая страна, где чиновник как раз должен бояться суда, должен бояться за свою пенсию и так далее, и здесь как раз ему становится лучше, он становится прямо кристально чистым. А получается наоборот.

Неяскин: Получается, что в бедных странах коррупция такая, что там коррупционеры особо не прячутся. Там отрыто дают взятки на дорогах гаишникам, например. То есть там очень распространена мелкая коррупция, бытовая. Получается, что как только экономическое развитие продолжается активно, а у нас в России ВВП рос очень быстро в нулевые годы, то постепенно взяткодателям и взяткополучателям становится все менее это интересно. У взяткополучателей растут зарплаты, а взяткодателям проще заплатить официальный штраф, а не давать на лапу тому же гаишнику. Коррупция, естественно, никуда не исчезает, она просто переходит на более высокий уровень в плане рисков, в плане выигрыша. И когда выигрыш, как в деле «Оборонсервиса», в сотни раз потенциально превышает зарплату вашу, разговор о том, чтобы повышать зарплату в сотни раз, будет смешон.

Белоголовцев: Понятно, если вы можете украсть миллион, вам более-менее все равно, зарабатываете вы 100 тысяч, 150 или даже 200.

Неяскин: Тут на миллиарды уже идет счет.

Белоголовцев: Тем более, когда на миллиарды уже бессмысленно.