Виталий Милонов: «Фашисты изначально были гомосеками»

Виталий Валентинович, добрый вечер!

Да, здравствуйте. Мне сказали, что сейчас самый прайм-тайм вашего канала, все смотрят. У нас все спать ложатся, а у вас все канал смотрят.

У вас ― это где?

Нормальные люди, дети. «Спокойной ночи, малыши» прошло, программа «Время» прошла, то есть можно уже ложиться спать.

То есть вы в десять вечера ложитесь спать.

Нет, конечно, но собираемся.

А во сколько вы обычно ложитесь?

В двенадцать.

В двенадцать. И супруга ваша тоже где-то в это время?

Когда как.

То есть в десять нормально, видите? А вы сразу лицемерно всё начали со «спать». А во сколько встаете? Наверно, соцсети смотрите?

Кошмар. Кошмар, ужасно. Я встаю в семь, полвосьмого. У меня детей много, они всё время меня будят.

Понятно.

Одного кормить, другого в школу вести, поэтому рано приходится встать.

Они же в Петербурге живут, дети.

Конечно.

А как же они в Москве-то будят?

Будят в Петербурге, а в Москве по привычке.

По привычке просыпаетесь.

В Москве не надо расставаться с хорошими традиционалистскими привычками, а то так можно и веганом стать и фалафели жрать начать.

А что в фалафелях-то… как сказать? Антихристианского.

Нет, всё христианское. Фалафель мне нравится в Дамаске, там нормально. Там хипстеров нет, там люди приходят и едят фалафель, нормально. А в Москве он, во-первых, а) невкусный, его жрут всякие лузеры типа вот этих хипстеров. Такой мужик лет сорока плюс, педотоватого вида, в пальтишечке, в штанишках таких облегающих, с фотоаппаратиком.

Вы уверенно занимаете нишу Жириновского. Я боюсь, что вас начнут чаще, чем Вольфовича, приглашать.

Какого Жириновского? Жириновский ― это вулкан, это Эйяфьядлайёкюдль такой.

Продолжим эту увлекательную тему. А что жрут, выражаясь вашим языком, не лузеры в Москве? Чтобы понимать.

Шаверму.

Шаверму.

Я вот сейчас захомячил шаверму.

В Москве вообще шаурма, шаверма в Питере.

Она говорит: «У нас шаурма». Я говорю: «Шаурму оставь себе, а мне шаверму». Постная, с опятами, нормальная. Нет, в принципе в Москве в плане комфорта, в плане того, чтобы вкусно покушать, конечно, здесь вы молодцы, ничего не могу сказать. Кушать москвичи любят.

Ага, а вы конкретно? Москвичи ― ладно. Вы мне очень интересны, Виталий Валентинович. Вот вы конкретно где покупаете шаверму с опятами в Москве? Постную.

Есть место, Meatless там написано.

Какое?

Я там раньше ходил, там раньше был отличный магазин «Лейбштандарт», просто исторический магазин, там всякие формы. Я себе покупал форму там военную.

Так а где это находится? Просто адрес.

Настасьинский переулок.

Настасьинский?

Да. Это в Москве.

Около «Пушкинской», да?

Да, это рядом с «Пушкинской». Там стояли эти жуткие лотки, пока светлый луч истребляющего Собянина не прошелся по этим всем жутким ларькам и не уничтожил всё это нагромождение под визги маргиналов.

А сколько стоит шаверма с опятами?

Около трехсот рублей.

Триста рублей?

Да.

Серьезно?

Да, ну это же ресторан.

Шаурма стоит рублей 150–180 в Москве.

Шаурма поганая, шаурма, так сказать… Она может стоить и 50.

То есть у вас какая-то VIP шаурма.

Нет, шаурма ― это для других. Шаверма. Шаверма ― она правильная. Потому что у нас в Дамаске, в Петербурге говорят «шаверма». «Шаурма» говорит сразу: «Из Москвы, извини, не то, это бракованное».

А что любите еще, кроме шаурмы или шавермы с опятами?

Сейчас постное время, сейчас вообще проблема.

Я поэтому и удивилась, что вы про шаурму-то сразу заговорили.

Но есть очень классные места, всякие хлебопекарные у вас темы есть вкусные.

У вас ― это у кого?

В Москве.

У меня у москвички.

Да, у вас у москвичек. Вкусные хлебные пекарни с такими французскими названиями. Франкохристианские названия, я бы сказал.

А не грешновато во французские-то названия ходить?

Там же католики добрые. Я думаю, что они столько хорошего сделали, нарубив либералам головы, что можно туда ходить просто из уважения.

Вы инквизицию, безусловно, имеете в виду. Этот период католической церкви.

Вообще эта старая европейская традиция близка нам, безусловно, но мы же, русские, более добрые. «Молот ведьм», эта, в общем, классическая европейская литература, красной линией проходит, может быть, через современную европейскую внешнюю политику, но русские всегда были более добрыми и сентиментальными. Как-то у нас прощения было больше. Хотя Басманный суд, наверно, не зря называется Басманным, это вызывает все-таки какие-то определенные исторические аллегории.

Ну, о прощении мы еще поговорим. Пока хотелось бы вернуться к актуальной повестке, собственно.

Так, что случилось? Говорите.

Что случилось…

Что вас беспокоит?

Соцсети нас страшно интересуют.

Соцсети.

Вот смотрите, вы выступили с такой интересной позицией и предложением ввести ограничение для соцсетей. В частности, вы предложили регистрацию аккаунтов, если я правильно поняла, в соцсетях по паспорту. И плюс детям до 14 вообще запретить.

Нефиг.

Насколько я поняла.

Нефиг.

Вот как вы видите реализацию этого масштабного проекта? Что, приходить в МФЦ, показывать паспорт? Или как? Как технически детей, например, оградить от этого зла в виде интернета?

Как детей ограждают от того, чтобы они не взяли банковскую карточку в каком-нибудь банке, тем более негодяйском? Они не могут этого сделать без паспорта.

Но каким образом? Вы можете технологию? Мы понимаем, как не продавать алкоголь детям в магазинах. Это запрещено законом, нужно приходить в магазин с паспортом и так далее. Куда приходить с паспортом, чтобы попользоваться интернетом? Он же есть везде.

Нет, со сканом. Почему? Скан своего паспорта отправлять для регистрации в социальную сеть. Кстати, самое смешное…

В Facebook, в Америку?

Слушайте, Facebook здесь…

То есть вы хотите, чтобы наши российские дети отправляли свои персональные данные во вражескую Америку?

Наши российские дети отправляют в эту вражескую Америку данные своих кредитных карточек, это еще хуже.

Нет, я просто хочу уточнить. То есть вы за то, чтобы дети отправляли свои паспорта в Америку?

Нет, Ксения, смотрите.

Так.

По закону вообще все процессинговые центры, где хранятся личные данные, персональные, ICN, находятся в России. Ни в какую Америку…

Не все. Facebook не находится в России, Twitter тоже.

Вот LinkedIn отказался хранить данные в России. Всё, баста, нет LinkedIn в России.

А Facebook есть.

А Facebook хранит здесь. Да, серверы, хранилища этой информации находятся в России.

Но к этим хранилищам, насколько вам известно, имеют доступ американцы.

И что?

То есть ничего страшного.

Господи, и что? Паспорт ребенка не является какой-либо проблемой.

Хорошо, скрин паспорта. А если паспорт будет не его, а родителей, то что?

Значит, это зарегистрировано будет на его родителей. Родители же не дают ребенку паспорт пойти кредит получить у метро какого-нибудь, правильно? Никто не дает.

Послушайте, ребенку, особенно тинейджеру, достаточно сделать одну фотографию родительского паспорта и дальше делать всё, что ты хочешь.

Вы говорите о нарушении закона, а я говорю о том, чтобы в принципе без воли родителя у ребенка не появился аккаунт в соцсетях.

Нет, смотрите, мы же говорим о нарушении закона, которое практически невозможно вычислить, потому что если, условно, тебе 13 лет, ты приходишь купить водки в магазин…

То тебе не дают.

Тебе не дадут, потому что, во-первых, по тебе видно, что тебе 13 лет.

Ой, сейчас бывают такие девахи, что…

А даже если по тебе не видно, то ты показываешь паспорт, который продавец гипотетически может… Тоже бывает, что и продают, и нарушают закон, но он сопоставит с возрастом, с фотографией. А здесь нет никакого сопоставляющего звена.

Вы поймите, вы же тоже много что покупаете, что нельзя покупать детям. У вас могут потребовать какие-то идентификационные данные. Это не просто компьютерная игра, где вы выбираете данные, уже есть 21 год или 18 лет, да? А у вас могут потребовать ваши документы.

И самое-то смешное, что и пользовательское соглашение Facebook, и то же самое пользовательское соглашение «ВКонтакте» подразумевают, что до 14 лет там делать нечего. Самое смешное. У нас пресс-секретарь «ВКонтакте», он поменялся, раньше был другой, всё время был другой, а теперь новый стал. Вот пришел новый, ничего не знает про свой «контакт», как Петрушка заладил: «Это неправильно». Ему говорят: «Слушай, родное сердце, ты почитай, что у тебя написано».

Он наоборот поддержал, он говорит, что за плохую успеваемость нужно блокировать детей. И если без шапки ходят на улице.

Слушайте, у него детей нет, он, конечно, ничего не понимает. Надо поменять, кстати, пресс-секретаря, возьмите его к себе, а «ВКонтакте» нужно взять нормального человека пресс-секретарем.

Кого посоветуете?

Нормального человека.

Ну кого?

Слушайте…

Кто лучше ориентируется в нормальных людям, чем Виталий Милонов? Кто бы это мог быть?

Дело в том, что я уже занят.

Это и не по вашему рангу.

Я скоро стану главным редактором вашего канала.

Вы метите выше. Кого предложите «ВКонтакте»?

Я же все-таки готовлюсь быть главредом Дождя как креативная персона. Туда можно Проханова, Ивана Охлобыстина можно туда пресс-секретарем попросить, еще каких-нибудь интересных. Ну а если будут плохо себя вести, тогда дадим Дугина.

Хорошо, я вижу, у вас список наметан. Хорошо. У вас было еще совершенно не троллинговое, а реальное предложение в рамках ваших предложений по ограничению доступа к соцсетям ― запретить распространение скриншотов без согласия автора. Что вы вообще имеете в виду и как вы собираетесь это реализовать?

Это же право просто, это интеллектуальное право. Нельзя воровать чужие вещи и распространять.

Что значит воровать? Этот человек что-то пишет для массового пользования, он публикует это и делает доступ к этой информации публичным. Почему же доступ к этой публичной информации таким образом…

Это то же самое, переводя, в общем, на язык другого поколения, как запрещать покупать газеты, которые распространяются в ларьках. Ты уже напечатал газету, значит, ты согласился, что там твоя колонка. И вот запрещать, «я вырежу из газеты колонку какого-то автора и вставлю себе в книжечку»…

Мы этот закон писали вдвоем с депутатом из Ленинградской области.

Так.

Петербург называется Петербургом, а область почему-то до сих пор Ленинградская. Поменять нужно давно это название, совсем уже с ума сошли. В общем, депутат Петров Владимир…

Так.

Он нормальный, он из Сланцев, это не какой-нибудь там другой Петров, это нормальный Петров, из Сланцев.

А ненормальный ― это какой?

Я имею в виду, что этот из Сланцев.

Не который «Ильф и Петров». Или кого вы имеете в виду?

На самом деле много хороших Петровых, просто в Ленинградской области Петровых очень много. Поэтому надо всё время знать, откуда. Петров из Сланцев.

Скриншоты чем отличаются от вырезки из газеты? Публичная информация.

Не понравились они ему. Не понравились моему коллеге Петрову скриншоты, наверно. И рабочее время тоже не понравилось.

А, это вы пытаетесь так отмежеваться от скриншотов?

Нет, не отмежеваться. Просто я, честное слово, не придаю большого значения скриншотам, честно могу вам сказать.

Давайте так: там стоит ваша фамилия, это ваша инициатива.

Ну да, хорошо.

Как можно запретить доступ к публичной информации, которую человек сам у себя выкладывает?

Нет, подождите. Там самое главное, что нельзя использовать поддельные лица для того, чтобы вести аккаунт, понимаете?

Как вы собираетесь это регламентировать и контролировать?

Ну, как… Вот смотрите. Какая-нибудь мымра, страшная коза возьмет ваше прекрасное лицо и будет вести свой блог, используя ваше лицо. Или мое, еще более прекрасное лицо, у меня борода.

Так есть официальная верификация сейчас во всех соцсетях.

Секундочку. Какая верификация, извините?

Официальная верификация. Вы можете послать…

Официальная ― это доступно только избранным, что вы думаете.

Ну как, подождите. Получить галочку не очень сложно, если у тебя определенное количество фолловеров.

Официальная ― нет. Я во «ВКонтакте» двести лет добивался галочки, а в твиттере не дают галочки, говорят: «Нет, ты не наш, ты против либералов, мы тебе галку не дадим». И пошли вы нафиг отсюда.

Прямо так и говорят? И письмо такое есть?

Конечно.

И прямо так и пишут: «Вы против либералов, не дадим галочку».

Они же эти все, с формами, немножечко сумасшедшие.

В смысле? Что вы имеете в виду ― «с формами»?

Поскольку там галочку можно легко получить либо совсем официальному лицу, да, либо если ты являешься…

Так. Так куда же официальнее? Вы депутат Госдумы.

Ну, слушайте, я, честно говоря, это пробовал, еще когда был депутатом Законодательного собрания Санкт-Петербурга. Ну да пес с ним, с твиттером-шмиттером. Я говорю о том, что галка ― да, но в том же самом «ВКонтакте», где у меня есть галка, есть еще 15-20 аккаунтов с моей мордой.

А как бороться-то с этим? Какая-то женщина или какой-то мужчина под вашим лицом что-то пишет. Вы никогда его не найдете. Вы собираетесь искать IP-адрес компьютера или что?

Тогда можно его запретить, понимаете? Чтобы никто от имени Ксении Собчак не вел плохой какой-то блог. Чтобы Ксения Собчак вела свой, всё, и никто другой не мог под вашим именем его вести. Вы же не против этого?

То есть выдавать галочки где-то в Роскомнадзоре, условно? Или что? Или в ЖЭКе?

Запретить людям использовать чужие лица для того, чтобы ставить их на юзерпики.

Хорошо, а скриншоты все-таки? Может быть, запретить продажу телефонов, которые делают скриншоты? Это было бы, наверно, правильно.

Надо запретить продажу телефонов, которые плохо делают скриншоты. Честно говоря, иногда достает, что некоторые телефоны плохо их делают. В одном нужно рукой проводить.

И что, непатриотичны скриншоты, которые делают?

Конечно. Скажешь ему, он сразу сделает скриншот. А то у меня был один телефон корейский, там чтобы сделать скриншот, нужно было рукой провести. У меня никогда не получалось. Смотрели как на идиота: сижу и руками размахиваю над телефоном, над экраном.

Вот смотрите, вашей обеспокоенности ― не знаю, почему, может быть, потому что у них есть галки в твиттере ― не разделили, к сожалению…

Кто?

Депутат Евгений Ревенко, например, отвечающий за идеологию «Единой России», и даже Дмитрий Песков не разделил вашей обеспокоенности!

Дмитрий Песков сказал, что он законопроект не читал. То, что слышал, он считает, что это сложно реализовать.

Невозможно реализовать, он сказал.

Сложно реализовать.

Получается, что ваши коллеги не…

Почему сложно? Естественно, они пытаются не подстроиться под волю большинства людей.

Это зачем им не подстраиваться? Кто, Дмитрий Песков не пытается подстроиться под волю большинства?

Нет, социальные сети! Сразу стали пищать, что это невозможно сделать. Почему? Потому что им нужно, чтобы дети читали гадкие порнографические сайты.

А им зачем это нужно?

Для рейтинга. Это же деньги, в конце-то концов.

Хорошо, с ними понятно. Они иностранные шпионы, и вообще.

Песков сказал, что он просто не читал. Ревенко Евгений ― я знаю его позицию, мы с ним очень много разговаривали. Это его позиция. У нас, в отличие от «Яблока», демократическая партия, у нас есть внутрипартийная дискуссия.

Почему же такой человек, вам близкий идеологически, с вами не согласен?

Слушайте, у нас разные точки зрения, да. Мы с Евгением Ревенко можем спорить, потому что мы нормальные, живые люди в нормальной демократической партии в демократической стране. Сегодня провели опрос: больше половины студентов поддерживают эту инициативу. А если брать обычных людей, не студентов, а в общем…

А где такой опрос, простите? Каких студентов?

Life выдал. Это ВЦИОМ проводил.

Life?

Да. ВЦИОМ проводил опрос по поводу этой инициативы в целом, там, по-моему, 65% людей поддержали.

А среди каких студентов? Там указаны вузы?

Я не буду вас обманывать, просто есть студенты.

То есть британские ученые доказали, да?

Нет, британские ученые ― это у Навального, у него всё британские ученые, он на всех бочку катит.

Вы его ни с кем не путаете? Может, вы тоже не те скриншоты от Навального читаете?

Нет, Навального я ни с кем не путаю.

Уже хорошо.

Он противный.

Что делать, собственно, с профайлами, которые зарегистрированы в других странах? Например, жители Украины возьмут, повесят вашу фотографию и будут писать какие-то посты от вашего имени. Они жители другой страны.

Восстановим СССР и в рамках Украинской Советской Социалистической Республики накажем этих жителей Украины.

Вы бы хотели, чтобы воссоздался СССР?

Нет, Российская Империя.

А почему не СССР тогда?

Потому что советское мне не нравится. Знаете, я не люблю советское.

Серьезно?

Да, не люблю советское.

Вы не любите советское?

Нет, не люблю советское. Потому что советское ― это плохая копия Российской Империи.

На самом деле понятно, что на Украине такие идиоты, нет, там президент ― идиот. Видите? На Украине президент ― идиот.

Мы сейчас с Украиной будем долго и про другое.

Он дебил, поэтому что греха таить… Что удивляться? Порошенко ― дебил. У него и граждане тоже многие дебилы, хотя очень много нормальных людей. Я вот бываю на Донбассе. Украинцы считают, что Донбасс ― это Украина. Там все нормальные люди, вообще все нормальные люди. Красавчики вообще.

Хорошо, любая другая страна, где все могут спокойно зарегистрировать аккаунт. Как вы с этим будете бороться?

Так это их проблемы.

Нет, подождите. Вы считаете, что это нужно запретить.

Я считаю, что в России.

Я пытаюсь вас привести к мысли, что этот запрет невозможен, потому что зарегистрируют во Франции или Италии.

Он возможен. Я могу сказать, что во многих европейских странах детях как раз уже запрещено регистрироваться в социальных сетях.

Мы сейчас не о детях, мы о скриншотах.

Скриншоты… Оставьте вы скриншоты в покое.

Это ваша инициатива, вы же это пишете.

Чего вы докопались до скриншотов?

Секунду, такое ощущение, что это моя инициатива. Вы это написали.

Такое ощущение, что вы скриншотам придаете большое значение.

Вы это написали, поставили свою подпись. Вы же что-то имели в виду. Это законопроект, вы человек, который на это потратил время, который мог бы, может быть, на решение какой-то другой вещи потратить.

Оставьте вы в покое скриншоты.

Человек выезжает в Турцию, регистрирует там себе аккаунт.

А что он там в Турции делает? Вернись из Турции! Вернись назад, на родину! В Турцию ездить нельзя, там опасно.

Слушайте, вы много смотрите интервью Владимира Вольфовича.

Я не смотрю Владимира Вольфовича.

Нет, у вас даже интонации его появились.

Да нет, нет. Он Турцию любит? Я в Турцию не езжу. Пока турки не покаются в геноциде армянского народа, ― а они не покаются, ― ноги не будет нашей в Турции, понимаете?

Вы в Турцию не ездите, но вы…

Гору Арарат верните, покайтесь в геноциде.

Мы это услышали, подождите.

Полтора миллиона убили.

Мы сейчас не у Соловьева.

И теперь говорят, что ничего не было.

Подождите, не та аудитория. Смотрите, в Турцию вы не ездите.

Аудитория нормальная. Что, вы думаете, люди ― дураки? Люди не дураки, люди нормальные!

Вот именно что они не дураки, поэтому не надо.

Да, и в Турцию они не поедут.

Хорошо. Виталий Валентинович, в Турцию вы не ездите, я поняла.

Константинополь, а не Истанбул. Константинополь, да.

Это я поняла. Но все-таки есть другое место, куда вы ездить очень любите. Это Кипр.

О, конечно. Греция и Кипр.

Вот в связи с этим хотела спросить. Все-таки ваш тесть, как я понимаю, поэт, автор книги «Жениться на англичанке».

Он не поэт, он писатель.

И работник соцотдела собрания муниципальных депутатов.

Уже нет, уже не работает.

Александр Либуркин, ничего не путаю?

Да, он там даже не работает, да.

Приобрел дом на Кипре. Приобрел его, когда еще был депутатом, работником собрания муниципальных депутатов.

У меня много родственников. Кстати, не единственный человек.

Секундочку, сейчас не об этом вопрос. Дослушайте, не надо меня перебивать.

Давайте, хорошо.

Дайте задать вопрос.

Пожалуйста.

Вот ваш тесть, работник соцотдела собрания муниципальных депутатов…

Когда-то, да.

На тот момент.

На тот момент.

Купил в тот момент, пока он занимал эту должность, дом на Кипре, где, судя по соцсетям, вы очень часто со своей семьей отдыхаете.

Ой, да несколько раз был всего.

В связи с этим у меня вопрос. Вот вы, любитель шаурмы с опятами.

Да. Любитель Кипра без турок, да.

Любитель всего посконного и русского. Почему все-таки не Анапа, почему Кипр?

Во-первых, у меня на Кипре родственники. Живут родственники, что же я могу сделать. Киприоты, кстати. Тесть мой, кстати, очень богатый человек, застройщик.

Они не к вам в Анапу приезжают.

Они, кстати, приезжают. И на Донбасс вместе со мной поедут сейчас. Вот мы договорились, как раз на днях они поедут со мной на Донбасс.

Просто ощущение, что на Кипре вы чаще отдыхаете, чем в Сочи где-нибудь.

Нет-нет, это неправда. На самом деле я действительно бываю, но совсем не так часто, как вам бы хотелось.

А где часто отдыхаете? В России?

Слушайте, в прошлом году мы отдыхали… Я отправлял свою семью отдыхать в Батуми, да, это было. В Батуми неплохо, но все-таки…

В Грузию? Вообще не очень патриотично.

Почему? Грузия ― православная страна, грузины прекрасно относятся к русским.

У нас отношения такие разные были с грузинским народом.

Слушайте, отношения у государств плохие, у официальных людей плохие. А грузинский народ прекрасный, любящий русский народ. Поэтому я без сомнения, два раза у меня жена, один раз они ездили с женским движением «Женщины за жизнь», второй раз они ездили в Батуми отдыхать с моими детьми.

В Крым ездили. Наверно, да…

Вот смотрите, Россия такая, я знаю, что вы действительно любите всё такое посконное, русское.

Почему? Я европеец вообще. Европеец. Понимаете, мы-то как раз, русские, являемся нормальными европейцами, хранителями доброй…

Мы, русские ― это вы кого кому противопоставляете? Вы говорите: «Мы-то как раз, русские, являемся»…

Хранителями европейской традиции.

В отличие от?

В отличие от современных так называемых европейцев.

А так называемые европейцы ― это кто?

Всякая шелупонь либеральная понавыбиралась.

Как отличить вот эту либеральную шелупонь европейскую от исконных европейцев? По каким признакам?

Марин Ле Пен ― нормальная европейка. А если брать, предположим, Франсуа Олланда, это, конечно, не нормальный европеец, совершенно не нормальный. Таких не берут в космонавты.

Понятно. А в России как таких разграничить? Нормальных русских и не нормальных.

Примерно 86% абсолютно нормальных.

Как остальных вычленить, вот этих нездоровых членов общества?

У нас демократическое общество, поэтому у нас даже каналы есть ненормальные. Я считаю, что это хорошо, что есть разные точки зрения. Вот честное слово, к вам интереснее приходить, чем на другой канал, потому что с вами живой разговор, про Кипр, про тестя моего.

Конечно, кто же вас еще так внимательно будет слушать? Понятно.

Еще про кого-нибудь.

Давайте не про тестя. Давайте про важную вещь действительно, трагедию в санкт-петербургском метро.

Да.

Действительно, вещь, которая… Мы с вами из замечательного города Санкт-Петербурга, и это трагедия для всех жителей этого города и всей нашей большой страны. Вот смотрите, после того, как это всё произошло, это ужасное событие, депутаты потребовали провести проверку системы безопасности в метро.

Там не все депутаты, там несколько депутатов. Горлопаны всякие.

Да, которая не предотвратила эту трагедию. Да, как раз я хотела вас процитировать, вы назвали их «горлопанами и либералами, которые отвлекают спецслужбы от более важных дел».

Конечно, мешаются под ногами. Шелупонь.

Вы действительно так считаете, что проверить закупку металлоискателей, почему метро не сработало и так далее ― это отвлекать от важных дел?

Нет-нет-нет, что касается как раз проверки, то у депутатов-то эти функции есть. И поэтому почему они бегали, спустя штаны, вокруг Исаакиевского собора, а не проверяли то, что они должны были проверять, это вопрос.

В смысле? Они сделали депутатский запрос, подождите.

Секунду. У них есть контрольно-счетная палата, которая находится практически в подчинении депутатов. И они должны были заранее контролировать, особенно те, кто там громче всего орет. Это либералы, кстати, «яблочники», «Партия Роста», Оксана Дмитриева. Вот они больше всего орали, пытались сделать пиар на крови. Но вместе с тем, когда они видели, что плохо закупаются рамки, не работают ― они молчали.

Подождите, но вы же тоже были депутатом Заксобрания. А вы в то время сделали какой-то официальный запрос про рамки?

Секунду. При мне были возбуждены уголовные дела в отношении «Метростроя». Так что, извините, мы как раз взялись.

«Метрострой», простите, к рамкам не имеет никакого отношения.

Метрополитен был подвергнут серьезным проверкам.

Вы смешиваете несмешиваемое, простите. «Метрострой» не имеет отношения к рамкам.

Эти рамки действительно были закуплены.

По рамкам вы делали запрос? Можете показать бумагу или скриншот, как вы говорите?

Рамки были закуплены…

Почему тогда они должны были делать эти запросы, если вы не делали?

Они должны были знать, что рамки-то закуплены. Единственное, что там звук выключали, это правда. Звук на работающих рамках был выключен. Вот это нужно было проверить.

Так, хорошо. Вы же тоже пользуетесь петербургским метро, вы же обращали внимание, что звук отключен. Почему вы не стали это расследовать?

Видите, вот это трагедия, трагедия. Халатность определенных служб метрополитена привела…

Подождите. То есть вы тоже не обращали внимания на то, что рамки не звенят, хотя знали, что они должны звенеть.

Знаете, я честно могу сказать, что они почти нигде. Либо звенят, и на это никто не обращает внимания, либо они не звенят.

Спасибо, что вы об этом честно говорите. Тогда в чем же вы обвиняете этих депутатов, если они делали и были в этом смысле такими же беспечными, как и вы? Когда произошла трагедия, они стали по-другому на это смотреть, делать запросы и так далее, а вы их обвиняете.

Их запросы никому не нужны. Этими запросами можно воспользоваться как туалетной бумагой.

То ли дело вашими запросами про скриншоты.

Секунду. Оставьте скриншоты. Мы всех найдем, и все ответят.

Про Петербург. Почему горлопаны те люди, которые ходят добиться расследования?

Так вот, депутаты-либералы спустя рукава, халатно не смотрели, не контролировали, как они обязаны.

Так и вы не контролировали!

Они депутаты, а я не депутат.

Вы были депутатом.

Знаете, это некрасиво так говорить, но когда я был депутатом, всё работало.

Слушайте, вы только что сказали, что вы, как и все остальные люди, не смотрели, видели, что звук не работает. Вы же в этом признались.

Еще раз: рамки были куплены недавно, совсем недавно были куплены рамки.

Давайте ставить другие рамки. Больше года назад были они куплены.

Рамки эти были куплены недавно. И почему депутаты-либералы, которые кичатся, что они ездят только на метро, на это не обращали внимания ― это другой вопрос.

Подождите, вы заходили, вы тоже ездили в метро, слышали, что рамка не звенит.

Да, это плохо.

Вы думали, что об этом должны думать депутаты Заксобрания, а не вы лично, правильно я понимаю? А вы должны думать о скриншотах и их отсутствии.

Каждый думает о своем.

То есть вы думаете о скриншотах. Больше вопросов нет.

Я думаю о девочках, к которым педофилы в социальных сетях подкатывают. Каждый ребенок, который находится в социальной сети, является потенциальной жертвой.

То есть про трагедию и убитых людей от теракта ― это пусть Заксобрание. Вы только про скриншоты, я поняла.

Нет, про трагедию мы думаем и дела уголовные возбуждаем.

Я вас поняла.

Секунду! И возбуждаем уголовные дела. И про девочек, которым … либерал Адагамов… Адагамов! Иди сюда, Адагамов! Мы тебе голову оторвем, вот здесь вот прямо оторвем голову тебе!

Нет, здесь все-таки вы ему не оторвете.

Адагамов, иди сюда, … вонючий. Так вот, и когда … Адагамов докапывается до детей, мы тоже на это смотрим, потому что эти … типа Адагамова …, они опаснее, чем террористы.

Возвращаемся к трагедии в Петербурге.

Адагамов, возвращайся в Россию! Хватит прятаться, мы тебя здесь ждем.

Я правильно понимаю, что вас не интересует трагедия в вашем родном городе?

Меня интересует.

Давайте об этом поговорим, а не о педофилах сейчас.

Поэтому в нашем родном городе возбуждается уголовное дело против тех сотрудников метрополитена, которые выключили рамки.

Почему вы против того, чтобы провести полноценное расследование? Почему вы называете горлопанами тех людей, которые хотят в этом разобраться?

Потому что надо помогать сейчас правоохранительным органам, а не мешать и не критиковать.

Почему вы считаете, что таким образом им мешают, с чего вы взяли?

Надо вместе с правоохранительными органами организовать нормально… Потому что они только умеют вымогать, они умеют только шантажировать!

Что они вымогают, простите?

Почему в Петербурге не идет программа реновации, а в Москве идет? Собянин молодец, программа реновации идет! А в Петербурге не идет, потому что эти же горлопаны, те же самые козлиные морды мешают реализовывать эту программу! И люди сидят в своих хрущевках. Вот почему.

Хорошо. Я всё пытаюсь вернуть вас к трагедии в Санкт-Петербурге, а вы всё время уходите на другие темы.

И почему они занимаются мешанием реновации, а не занимаются рамками? Потому что морды козлиные! Против Исаакия у них время есть митинговать, пляшут, танцы с бубнами, с кольцом в носу.

Виталий Валентинович, вы такой удивительный человек. Мне не интересно об этом сейчас говорить, я хочу поговорить о трагедии в Санкт-Петербурге.

А мне интересно.

Вы всё время сбиваетесь то на педофилов, то на Исаакий.

Если бы эти горлопаны занимались бы рамками, а не Исаакием и не бегали бы с митингами вокруг Исаакия, тогда бы, может быть, этого бы не было.

У меня к вам еще один вопрос. Вы сказали, что это был очень правильный жест, что Владимир Владимирович Путин приехал на место трагедии.

Да. Я горжусь своим президентом.

Это действительно произвело на многих очень положительное впечатление, в том числе и на меня. Скажите, а сами вы в этот день приезжали на место?

Был.

Когда?

Я был через час после взрыва, через полтора.

Вы там кого-то видели?

Я был на Сенной площади, там провел, наверно, около часа.

Помогали пострадавшим?

Пострадавшим не надо было помогать, всё прекрасно. Спецслужбы прекрасно сработали, честно говорю.

А что вы делали?

Я приехал туда посмотреть как раз, всё ли сделано, нужна ли помощь какая-то. Помощи не надо было.

То есть никого ни подвозить не надо было…

Подвозить… Вы знаете, я тоже, как и петербуржцы все, когда поехал к себе на округ, я тоже выложил телефон свой, что еду в Кировский район, кого подвезти. Но честно могу сказать…

Никто не сел, да?

Нет-нет. Знаете, люди бы, может, и сели, но были такие десятибалльные пробки, что пешком было быстрее идти. Я был горд, я, кстати, выложил скриншот с этой программы, с яндекса, о том, что я очень горжусь и люблю петербуржцев, которые миллионами эти сообщения в эту карту выкладывали: «Я готов подвезти».

Но с места, когда вы приехали, никого увозить не надо было, никто не нуждался в помощи.

Тогда не было необходимости.

Я вас услышала. Смотрите, поезд, в котором произошел этот ужасный взрыв, двигался в южную часть Санкт-Петербурга, где как раз находится в том числе ваш избирательный округ.

Он двигался в Купчино.

Да, я знаю.

А у меня Юго-Запад.

Купчино, насколько я понимаю, тоже же ваш избирательный округ?

Нет. Но это неважно.

Подождите, станция метро «Звездная», станция метро «Московская» ― разве это не…

Ксения, «Московская», «Звездная» ― да, а «Купчино» ― нет. 

Ну хорошо, «Московская» и «Звездная», неважно.

Да, часть из округа моего.

Вопрос в следующем: вы узнавали, может быть, кто-то пострадал из ваших избирателей?

Да, я узнавал.

И какие результаты?

Я узнавал. Опять же, я ненавижу, когда делается какой-то пиар на крови, когда люди пытаются использовать трагедию для каких-то политических вещей. Мы знаем, что сразу было принято решение и о помощи пострадавшим, у них действительно не было никакого недостатка в заботе со стороны государства, и в Джанелидзе…

Вот какое количество конкретно ваших избирателей пострадало в этой трагедии? Число можете назвать?

Там несколько человек пострадало.

Сколько? Десять, пять?

По прописке… Я могу сказать, что для меня нет разницы, мои это избиратели или не мои. Погибло 15 человек, около 50 было в больницах. И я, честно говоря, не считал возможных делить их на избирателей и не избирателей.

Какой верный политический ответ. Но вы со своими избирателями смогли получить контакт? Вы удостоверились, что они получали помощь и так далее?

Я 100% проверил и знаю, что вся возможная помощь была оказана, и никаких… Не было дефицита ни лекарств, ни медицинской заботы. Мало того, сразу было принято решение… Мы с Георгием Сергеевичем встречались на следующий день буквально после трагедии на одном мероприятии. Мы очень подробно говорили и с руководителем Следственного комитета, и с замруководителя полиции Петербурга, как раз когда шли действия по предупреждению новых взрывов.

Вы, наверно, обсуждали вопросы о рамках, у которых был выключен звук.

Нет, мы обсуждали и вопрос о рамках, и вопрос, который, к сожалению…

Но вы же только что сказали, что вопросы о рамках ― это не уровень депутата Госдумы.

Нет, секундочку. Мы обсуждали, но не для прессы, наверно. Обсуждали вопрос рамок, обсуждали вопрос «резиновых квартир». Это то, против чего выступают, кстати, те, кто сейчас там пишет депутатские запросы активно, потому что именно благодаря тому, что есть «резиновые квартиры» и бесконтрольная возможность сдавать квартиру непонятно кому, и возникают квартиры… Вы знаете, там семь человек жило с террористом.

Виталий Валентинович, у меня такая каша в голове. Я же блондинка, я так вот сразу всё не понимаю.

Да ладно, Ксения, не такая уж вы и блондинка, да.

У меня какое-то нарушение логики. Объясните мне как умный человек. Как я поняла из вашего ответа, ― извините, что я к этому докапываюсь, но просто с точки зрения формальной логики, ― вы считали до этой трагедии, что вопрос рамок и выключенного звука ― это вопрос уровня Заксобрания, и они обязаны были этим заниматься? Не вашего уровня. А сейчас вы говорите о том, что после трагедии вы сразу стали говорить об этом.

Давайте мы сейчас не будем пытаться из трагедии кому-то делать политический бонус или наоборот. Это трагедия наша общая.

Подождите, мы же сейчас не отрицаем, что она общая или не общая.

Давайте так, вот я хочу поставить точки над i.

Я хочу конкретно этот вопрос выяснить. Да.

Вопрос неработающих рамок ― это наша общая беда и проблема. После того, как случилась эта беда… В Петербурге, вы знаете, никогда не было террористических актов, поэтому Петербург морально, может быть, был к этому не готов. В Москве более жесткий подход. И конечно же, этот вопрос ― наша общая беда. К сожалению, только после трагедии серьезно обратили внимание на это, и теперь все рамки работают.

То есть вы видели, что они не звенят, но думали, что обойдется.

Нет, просто не были готовы петербуржцы, мы не ожидали, что в Петербурге может рвануть, да.

Я вас услышала.

Виталий Валентинович уже как-то оживился, потому что чувствует, что сейчас наконец-таки поговорим об интересном. Да, Виталий Валентинович? А именно о геях.

Что у нас интересное?

Мне нет, а вам да.

О чем?

Потому что я обратила внимание, когда готовилась к интервью, специально это посмотрела. Как только возникает какая-то новость об ЛГБТ-активистах, можно быть точно уверенным, что Милонов прокомментирует.

Тьфу ты! Гадость!

Гадость, не гадость…

Педерасты ― это гадость.

Но вы за эфир вот три раза пытались, прерывая меня, перекрикивая по поводу трагедии в Петербурге, поговорить о геях в той или иной форме.

Вы о либералах, что ли?

Если не о геях, то о педофилах.

О депутатах от партии «Яблоко»? Извините, я же не виноват, что они такие все одни и те же.

Нет, я об ЛГБТ-активистах.

Одним миром мазаны.

Смотрите, эта тема для вас явно животрепещущая, вы всё время ее комментируете.

Да не комментирую, это вы всё пристаете со своими гомосеками, и всё.

Подождите. Я могу вам даже показать, вывести в эфир.

Плевать я хотел на ваших гомосеков!

Почему же вы всё время о них говорите?

Я не говорю о них.

Всё время пишете.

Плевать я на них хотел.

Хорошо. Давайте, вот последняя из новостей, которая лично меня очень заинтересовала. Когда один из ЛГБТ-активистов приковал себя наручниками к мосту Ахмата Кадырова, как мы помним.

Гомосек, содомит, да.

Вы заявили, что…

Надо смыть.

Цитирую вас: «Теперь придется мыть мост шампунем после этого спидозного».

Спидозного. Вот этот спидозный оказался.

Хотела вас спросить, а вы точно знаете, что этот человек ВИЧ-инфицированный?

Да, он сознался, что он спидозный.

Это он кому сознался?

Это он журналистам сознался. Он говорит: «Ой, я не знал, что он узнает, что я спидозный». Вот.

А вы откуда это знали?

Так он же гомосек! Все гомосеки спидозные.

Вы сейчас всерьез это говорите?

Ну конечно. Откуда пришло это заболевание?

То есть вы ставите знак равенства между ориентацией и ВИЧ-инфицированными больными.

Конечно. Я ставлю знак равенства между ориентацией и тем злом, которое эта ориентация принесла в мир. Если бы не гомосеки, СПИДа бы не было. Эти гомосеки спали с обезьянами, потом друг с другом, и пошел СПИД.

Давайте так: откуда пришла ВИЧ-инфекция ― недоказанный факт.

Да все же говорят: от обезьяны!

Нет доказанных фактов.

От обезьяны! Гомосеки же не могут… Для них разницы нет, что человек, что обезьяна.

Вы отдаете себе отчет, что отдельная фраза, что все сексуальные меньшинства ВИЧ-инфицированы…

Рано или поздно.

Это фраза фашистская.

Да ладно вам!

Это как сказать, что все евреи ― плохие люди. Вот это абсолютно то же самое.

Максим Горький говорил: «Уберите гомосеков, и фашизм пропадет». Это его фраза. Фашисты изначально были, кстати, гомосеками. Они же там все были голубые. Да и пес с ними.

Знак равенства между болезнью и ориентацией ― это, безусловно, проявление фашизма.

Да хватит вам с фашизмом вашим! Фашизм ― это то, что делают либералы. Так вот, ювенальная юстиция ― это фашизм.

Вы понимаете определение слова «фашизм»?

То, что история возникновения СПИДа, шествия СПИДа по планете равна шествию распространения гомосексуализма ― это правда. Если бы не они, не было бы. Это кара.

То есть вы этого человека случайно назвали, простите, спидозным, и оказалось, что этак.

Мы же знаем, что спидозный ― это такое нарицательное название.

Хорошо, тогда у меня другой вопрос, это тоже меня очень заинтересовало. Вы предложили после этого ВИЧ-инфицированного человека помыть обязательно мост шампунем.

Нет, я сказал не после ВИЧ-инфицированного, а после гомосека.

Я не хочу просто это повторять.

Нет, после гомосека.

Вы сказали: «Теперь придется мыть мост шампунем после этого спидозного».

Конечно.

Вопрос: почему шампунем мыть? Шампунь, что, как-то защищает от передачи ВИЧ-инфекции?

Нет, нет. Это значит смыть эту пыль. Знаете, фашисты шли, за ними мыли улицы, украинские агрессоры шли по Донбассу, после них мыли улицы.

А вы не думаете, что кому-то после вас захочется помыть улицу или хотя бы студию?

Да помойте. Может, польза будет от этого либерала, который улицу хоть раз в жизни помоет. Мост имени героя России Ахмата-Хаджи Кадырова, который пал смертью храбрых за единство нашей нации…

Какое отношение, кстати, к Санкт-Петербургу он имеет? Хотела у вас как у петербуржца спросить. Как вы считаете?

Вот как раз Петербург как многонациональный город, как город, который соединил и христиан, и мусульман.

У нас Екатеринбург ― многонациональный город, Казань.

В Екатеринбурге поставили «Ельцин Центр». Позор! Ну так вот, могу сказать, что Санкт-Петербург ― многонациональный город, и что такое дружба народов, мы знаем не понаслышке. Он был построен людьми разных наций.

Хорошо, тогда, значит, шампунь не защищает от передачи ВИЧ-инфекции.

Надо просто отмыть от ЛГБТ и всех этих либералов вообще улицы наши.

Поняла. Вы, наверно, знаете, раз эта тема вам так близка, тема ВИЧ-инфекции…

Нет.

Вы, наверно, знаете, что Россия сейчас стоит на пороге эпидемии.

Правильно.

В России более одного миллиона ВИЧ-инфицированных.

А почему? А почему это так происходит?

Вы, наверно, знаете ответы на все вопросы.

Проституция, наркомания, гомосексуализм. Все грехи.

А что лично вы делаете для того, чтобы предотвратить эту эпидемию?

Всех наркоманов изолировать, всех.

Вы это уже делаете? В лагеря?

Всю Россию проверить на наркотики, всех до единого проверить на наркотики.

Принудительно?

Да. Потому что наркоман ― опасный человек.

Вы знаете, что наркотики имеют тенденцию растворяться? То есть вы не можете проверить на наркотики в какой-то…

Если вы наркоман, определить это можно достаточно точно. По волосам ― два года.

Хорошо, проверили, определили. Что дальше?

Значит, всех, кто наркоман, всех в ЛТП.

Куда?

В ЛТП. Лечебно-трудовые профилактории.

Так, все вместе. В лагеря?

В режимные, в специальное место.

А если он наркоман, но еще не ВИЧ-инфицированный?

Дело в том, что наркоман ― это человек больной. Больной социально опасной болезнью. Он ради наркотиков убьет, изнасилует, ограбит. Поэтому наркоманов всех в ЛТП. Там у них должен быть шанс вылечиться.

Так, а с геями что? Их туда же или в другие лагеря?

Слушайте, если не будет пропаганды гомосексуализма, если мы не будем на отдельных каналах говорить, что гомосексуализм ― это норма, то тогда их не останется.

А на каких каналах так говорят?

На вашем говорят, еще кое-где. Есть «Дом-2» и прочее. Вот в Чечне никто не говорит, что геи ― норма, поэтому что? В Чечне нет геев. Нет гомосеков, там просто их нет. Потому что они не могут возникнуть без пропаганды.

Но там, например, вы знаете, что один из самых высоких показателей заболеваемости ВИЧ-инфекцией на Северном Кавказе?

В Чечне ― нет.

Да, это статистика.

В Чечне нет, это неправда. А на Кавказе…

Виталий Валентинович, я вам предоставлю статистику, она точная, я за нее ручаюсь.

Точная. Поэтому в Чечне очень низкий уровень заболеваемости СПИДом. Просто нет.

Не буду сейчас спорить.

Проституция, наркомания и гомосексуализм ― вот три коня спидозного апокалипсиса. Уберите три компонента, и не будет СПИДа.

Вы наверняка знаете, что (если уж мы стали говорить про Чечню) акция в Питере была именно…

А проституток тоже сослать в лагеря.

В этом мы и не сомневались. Акция в Петербурге, насколько вы знаете, была посвящена как раз тому, чтобы прекратить пытки в Чечне.

Какая акция? Какие пытки? В какой Чечне?

Акция в Санкт-Петербурге. Что значит в какой? Вы не знаете об этом?

Нет пыток в Чечне.

Акция в Санкт-Петербурге…

Нет пыток в Чечне, они придумали это всё, выдумали.

Секундочку. Что вы тогда имели в виду, когда вы сказали (это ваша прямая цитата), что «Чечня демонстрирует образец поведения для всех регионов страны»?

Да.

Что вы имеете в виду?

Отсутствие пропаганды, нравственные ценности. Отсутствие детских домов, потому что всех сирот разбирают. Вот это, конечно. Нижайший уровень преступности, самый низкий уровень преступности в стране.

А почему вы не там живете, Виталий Валентинович?

Я хочу, чтобы в Петербурге был самый низкий уровень преступности.

То есть вы хотите, чтобы Петербург был как Грозный, я правильно понимаю?

В плане безопасности да.

А в плане чего нет?

Мы все разные.

Нет, вы бы хотели, чтобы Петербург был как Грозный?

Петербург всегда будет Петербургом, а Грозный ― Грозным. Мы не можем под одну гребенку быть причесаны. Но в плане безопасности я бы хотел, чтобы уровень безопасности был в Петербурге ниже, чем в Грозном.

Может быть, тогда губернатором Санкт-Петербурга выбрать Рамзана Кадырова? Вы бы голосовали за него, если бы он в Петербурге на этот пост претендовал?

Рамзан Кадыров ― очень успешный, один из лучших губернаторов во всей России.

Если его назначат, вы будете за это?

Рамзан Ахматович Кадыров ― губернатор, глава Чечни. Поэтому там он прекрасно справляется со своими обязанностями.

Секундочку. А вдруг?

А зачем? А что? Там человек работает.

Можно же расширять, тем более мост имени его отца уже есть в Санкт-Петербурге.

Мост имени героя России, да.

Так. Вы считаете, это благо, если Рамзан Кадыров станет, например, губернатором? Потому что Полтавченко, например, многие сейчас недовольны и даже прочат ему скорую отставку. Вы считаете, это будет благом, если Кадыров придет к власти в Питере?

Это прерогатива президента.

Так с этим никто не спорит. Вы как избиратель проголосуете за Кадырова?

Я не слышал никаких разговоров об этом, во-первых. Во-вторых, это неэтично говорить.

Я вас просто сейчас спрашиваю. Ваше мнение.

Мое мнение, что Рамзан Кадыров эффективно управляет Чечней.

Представьте, у вас же хорошая фантазия.

Ну что, хорошая фантазия.

Кадыров ― глава, губернатор Санкт-Петербурга. Вы за или против? Вот просто короткий ответ.

Можно быть… Вот знаете, у нас считается, если тебе предлагают, ты можешь отказаться или согласиться.

Слушайте, ну вы же человек с фантазией.

Так никто не предлагает, понимаете! Фантазии…

Владимир Владимирович вас вызвал к себе, говорит: «Виталий Валентинович, интересно лично ваше мнение. Вот подумываю Рамзана назначить в Питер. Вы за или против?».

Ксения, когда вы станете Песковым, я обязательно вам отвечу.

Почему? Вы не можете дать однозначный ответ? Простой же вопрос.

У меня фантазия очень плохо работает, да. Я вообще с фантазией туго дружу.

Хорошо, а вообще в Чечне есть геи, как вы считаете?

Я думаю, что в Чечне гомосеков нет.

Вообще нет?

Практически нет, конечно. На каком-то таком фоновом уровне.

А вот в «Новой газете» было нашумевшее расследование, публикация.

Слушайте, там много чего было.

То есть это всё фантазии.

Ну конечно. Это политическая агитка.

Скажите, а вот детей своих вы как учите? Я знаю, что они в православной гимназии учатся, там дети перьями пишут и так далее. Вот если они спрашивают про геев, вы как их учите? «Встретил гея ― убил гея»? Или что сделал?

Зачем мой ребенок будет гомосеков встречать? Какой гомосек?

Ну вдруг вот идет он по улице.

И что?

А там напротив, не знаю, Сергей Зверев идет. Ну как, идет навстречу. Что делать?

Он в Петербурге не ходит, ему запрещено.

Хорошо, Борис Моисеев. Что значит запрещено?

И что? Борис Моисеев нормально одевается, он не ходит как дурак. Он ходит как обычный человек. И как культурный человек, обладающий…

Хорошо, встретили активиста с плакатом «Я гей-активист». Что дальше ребенок должен сделать? Если он придет и скажет: «Папа, что мне делать, если я встретил гея?».

Если я встречу со своими детьми, значит, я дам пня этому активисту и скажу, чтобы он валил подальше от моих детей и не попадался мне на глаза.

А ребенку-то что нужно сделать?

Он должен знать, что есть…

Вот пойдет один, ваш ребенок, по городу.

Он же знает, что есть не только хорошие люди, но и плохие.

Ну как вы это? Вот пойдет ваш ребенок один гулять по мосту Ахмата Кадырова, а навстречу гей. Что делать? Дайте инструкцию.

Что делать?

Да.

Не пускать откровенных пропагандистов гулять по мосту Ахмата Кадырова.

Подождите, уже вот недосмотрели. Мы даже террористов не смогли в Петербурге, а тут точно можем недосмотреть. Что делать?

Так его люди не пустят гулять по мосту Кадырова.

Виталий Валентинович, подождите. Я вам предлагаю некую ситуацию, уже случившуюся. Что делать вашему ребенку?

Это плохой дядя, да, плохой дядя.

И что надо делать?

Ничего. Плохой дядя. Не смотри на него.

Пройти мимо.

Да.

Так.

Побыстрее. И сообщить быстро взрослым.

Взрослым сообщить.

Немедленно сообщить, чтобы взрослые нашли этого плохого дядю и выгнали его взашей.

Скажите, вот у вас и вашей супруги часто встречаются фото детей, которые держат плакаты, например, ― это я про соцсети говорю, ― «Правый сектор»… / Верховный суд РФ признал «Правый сектор» террористической организацией. Ее деятельность на территории РФ запрещена. /

Что вы так подсматриваете за моими соцсетями?

Это же такой кладезь информации про вас.

Это же неприлично ― копаться.

Почему? Вы же сами это выкладываете. Зачем вы это выкладываете?

Ну и что? В соцсетях я смотрю фотографии.

Для кого вы это выкладываете?

Я не выкладываю.

Я ваш в том числе читатель.

Моя супруга выкладывает это для своих знакомых, например.

Подождите, тогда ей надо закрытый доступ иметь. У нее доступ открытый.

Там, кстати, достаточно закрытый доступ, но это неважно.

Нет, доступ у нее открыт, я их нашла там.

Ну и что?

Там фотографии детей, которые держат плакаты «„Правый сектор“, вон с русской земли!».

Да.

Вы своих детей фотографируете с такими лозунгами?

Мои дети слишком маленькие, чтобы участвовать в политических акциях.

Но вы бы пустили вот с таким лозунгом в руках?

«„Правый сектор“, вон с русской земли»?

Да.

Конечно. Конечно. И мои дети общаются с моими друзьями, которые ездят ко мне.

«Правый сектор», как вы знаете, запрещенная организация.

Да.

Ваша жена не сделана пометку, что она запрещена.

Они общаются с моими друзьями, которые приезжают из Горловки. С Васей Пельменем, с Виталиком Мотылем, со всеми. Они приезжают и рассказывают о том, как они героически защищаются от «Правого сектора», да.

То есть ваши дети гусиным пером рисуют манифесты какие-то, общаясь с Мотылем и Пельменем?

Не надо, мои дети нормальным пером, не гусиным, пишут домашние задания и сказки про репку пишут, да. А манифесты…

То есть про «Правый сектор» они не думают, несмотря на Пельменя.

Они маленькие. Мои дети маленькие, да, но они растут на нормальных нравственных ориентирах.

Но ваша жена выкладывает тоже маленького ребенка восьми-девяти лет.

Она выкладывает фотографии, которые ей показались интересными.

Просто если чужих детей она выкладывает, я не понимаю, почему своих не приучать сызмальства, так сказать, противостоять «Правому сектору».

Почему? Вот мы с моей дочкой Марфой ходили на акцию, когда гомосеки пытались выйти на Марсово поле. Мы ходили все в футболках таких же, как наши друзья во Франции ходят: семья ― мальчик и девочка, папа и мама. «Манифест для всех», по-моему, называется эта организация.

Мы ходили, и я держал плакаты вместе с друзьями и коллегами, известных маньяков. Все маньяки оказались гомосеками, все маньяки-насильники.

Откуда у вас такая информация? Чикатило тоже?

Чикатило ― это было давно, а сейчас большинство маньяков ― это гомосеки.

Это тоже британские ученые или Life опубликовал очередную статистику?

Нет, это статистика полиции. Статистика полиции, да.

А дети носили плакаты, когда вы ходили на акцию?

Нет, дети ― нет.

Почему же?

Вырастут ― будут носить плакаты, конечно.

Ну не зря же гусиным пером в школе пишут.

Слушайте, а) гусиным пером никто не пишет, это раз. Это вранье, к сожалению. Вот, хотя пером писать очень полезно, это называется каллиграфия.

Никто не спорит.

Но, безусловно, дети должны учиться в духовно, нравственно ценностных, так сказать, коллективах. У меня поэтому в православной гимназии учатся, да.

А вот скажите, недавно в сети появилось видео, такая шумная история, из московской консерватории, где учительница в учебное время зачитывала студентам список врагов России.

Я не видел это видео, не могу сказать, не могу комментировать.

Не видели это видео?

Нет, не видел. В консерватории вообще творится.

Вот я рассказываю вам, предлагаю поверить мне на слово, что такой факт действительно был.

Хорошо.

Он широко разрекламирован в сетях, вы можете найти ссылки, это всё официальная информация.

Да.

Вот как вы в принципе к подобному относитесь? Вы бы хотели, чтобы у ваших детей в будущем в школе, например, был бы какой-то предмет, где им бы рассказывали, кто враги России, кто не враги, кто плохие люди, кто хорошие. То есть вот такая политинформация. Рассказывали бы истории маньяков, рассказывали, что все они гомосексуалисты, что ВИЧ-инфекция идет от гомосексуалистов. Хотели бы, чтобы это было?

Конечно, они должны знать, конечно.

И про врагов России тоже.

Я думаю, что любой нормальный человек сам сделает эти выводы.

Ага. А в каком классе надо вот такую политинформацию проводить?

Возродится пионерская организация ― они будут это проходить.

То есть где-то лет с десяти-одиннадцати.

Да. Пионерская организация духовных стражей консервативных ценностей, да.

Хорошо. Ну что же, уходим с этой темы. Напоминаем нашим зрителям, что «Правый сектор» ― это запрещенная в России организация.

Запрещенная. Это друзья либералов, «Правый сектор». У нас же как ― либералы идут, в Петербурге на 1 мая идет колонна, называется «Демократический Петербург». Подонки! Идут и держат хохляцкие флаги.

«Подонки» не советую. Все-таки это совсем слово Вольфовича.

Хорошо.

Вам надо свое придумать. Свое какое-нибудь.

Хорошо, ушлепки.

Вы не можете быть вторичным продуктом. Вы поймите, Виталий Валентинович, так карьеру не сделаешь.

Нет, я просто вам говорю, что идут эти ушлепки, эти лузеры…

Владимир Вольфович будет жить еще долго.

Слава богу, пускай живет. Мне не интересно.

«Подонки» уже за ним, найдите свой оборот.

Так вот, могу сказать «Демократы идут». Демократы. Это еще хуже, чем подонки. Это как ушлепки, только еще политические меньшинства. Они идут, у них в руках плакат «Демократический Петербург» и флаги Украины. Это друзья «Правого сектора». Знайте: демократы ― друзья «Правого сектора».

Вот смотрите, когда-то вы тоже так шли. Я уже делала с вами одно интервью.

С флагами Украины я никогда не ходил, не ходил никогда, да.

Виталий Валентинович, дайте мне задать вопрос, подождите. Мы делали с вами одно интервью уже.

Было дело.

Про ваше прошлое, про либеральные ценности и работу у Старовойтовой. Больше не хочу об этом говорить.

Я честно вам обещал тогда, что когда буду вспоминать людей, которых я в молитвах вспоминаю, вот я вам тогда дал обещание и раба Божьего Анатолия с тех пор стараюсь всегда вспоминать, честное слово. Потому что это человек противоречивый, но он все-таки сделал для нашего города очень много, я считаю, да.

Мы сейчас все-таки не об этом, Виталий Валентинович. Я хотела, собственно, поэтому и вернуться в девяностые. Не для того, чтобы опять вспоминать ваше либеральное прошлое.

Так. Да, ошибки, каюсь. Каюсь, каюсь, каюсь. Да, каюсь.

Напомнить вам очень удивительный такой факт вашей биографии. Я вот, честно говоря, его на тот момент не знала.

И что еще?

Что вы, оказывается, возглавляли движение молодежных христиан.

«Молодые христианские демократы».

Это демократы, те самые, которых вы сейчас ругаете. Молодежные вот эти вот.

Секундочку, нет, я и сейчас являюсь христианским демократом по своим убеждениями.

Смотрите, тогда вы проводили много смелых акций. Вы практически были предтечей Павленского.

Нет.

Вы опередили время и стали Павленским того времени, потому что вы возлагали венок из колючей проволоки к зданию ФСБ на Литейном! Это же абсолютно предтеча Павленского!

Нет, к зданию ЧК на улице Дзержинского.

Но это же какой символ!

Символ.

Это круче, чем дверь поджечь.

Слушайте, Павленский ― дурак.

Ну как? Подождите, вы были трендсеттером.

Знаете, я как христианин до сих пор каждый день, читая православный календарь, читаю не только имена тех, кто был умучен римлянами и прочими людьми. Я читаю имена тех, кто был умучен большевиками в годы репрессий. И я от этого отказываться не собираюсь. Для меня каждое имя умученного священника или мирянина является святым.

Это замечательно. Смотрите, в том числе ― я не знаю, ваши взгляды могли поменяться и в этой стороне тоже, но я хотела бы это уточнить. Про либеральные ценности мы в прошлый раз поговорили, с этим понятно: вы отказались, забыли, как страшный сон. МХД, вот эта организация, в которой вы состояли, в том числе говорила о следующем (я цитирую, это ваши слова).

Интересно.

«Наша организация также является приверженцем свободной экономики и классической рыночной системы хозяйствования с элементами социальной защиты, то есть так называемой рыночной экономики. Исходя из этого, мы и сотрудничаем. Просто нельзя сотрудничать с людьми, которые мало себе представляют, что такое рыночная экономика. А таких 99%».

Хотелось бы узнать, считаете ли вы, что сегодня в нашей стране те, кто находится у власти, понимают, что такое рыночная экономика, что то, что произошло с «Башнефтью», с активами Ходорковского и прочее, что всё это ― рыночная экономика?

Ходорковский ― это не рыночная экономика

«Башнефть».

Ходорковский ― это комсомолец, который украл кучу всего.

Хорошо, мы сейчас не о нем. «Башнефть».

И что за «Башнефть»?

Когда государство приватизирует компанию и ее покупает другая госкомпания.

Да.

Это рыночная экономика? Просто чтобы понять, где мы.

Это государственные отношения, да.

Это рыночная экономика?

Это экономика, да. Это есть.

Подождите, рыночная или нет?

Поймите, рыночная экономика ― что вы в это вкладываете? У нас нет государственной экономики. У нас смешанная экономика. Есть государственные корпорации, есть частные.

Правильно ли я понимаю, что, по вашей логике, с таким государством нельзя иметь дело?

С каким?

Или ваши взгляды изменились?

С каким?

Вы, состоя в этой организации, считали, что нельзя иметь дело с теми, кто не понимает, что такое рыночная экономика.

Ксения, давайте, я, честно говоря, не помню эту цитату, не буду обманывать. Я не помню эту цитату.

Вот, пожалуйста. Смотрите, «Молодые христианские демократы», 1996 год, ваше интервью. Пожалуйста.

1996 год, интервью? Возможно. Я не помню этой фразы, но да и бог с ним.

Я вам ее не приписываю, пожалуйста, вот, есть ссылка, есть издание, в котором оно было.

Я в 1996 году даже еще не был православным человеком, я только шел к православию даже.

Это же не стыдно сказать. Вы скажите: «Я больше не верю в рыночную экономику».

Я верю. Нет, я верю в Бога, а рыночная экономика ― это то, что есть сейчас в России. Рыночная экономика с элементами государственного контроля. Я считаю, что это правильно.

То есть «Башнефть» ― это просто элемент государственного контроля.

Элемент государственного контроля.

Такой небольшой элементик.

Да, да. Вы знаете, мне, честно говоря, наплевать на «Башнефть». Вот вам не наплевать, а мне наплевать. И большинству людей тоже абсолютно наплевать.

Это является критерием ― наплевать вам или не наплевать?

Слушайте, потому что я не занимаюсь «Башнефтью», мне наплевать. Мне всё равно.

А вам не кажется, что именно из таких вещей, как «Башнефть», из вот таких маленьких элементов, как вы называете, нерыночной экономики и состоит, собственно, то, что строит большую машинерию всего этого режима?

Государство навело порядок, наводит порядок в системе наших углеводородов.

Подождите, вам же не наплевать, что одинокий гей пройдет по мосту Кадырова.

Потому что он опасен для общества.

Он же один, их же тоже не толпы. А на «Башнефть» вам наплевать. И даже, походу, на то, что рамки не звенят в метро, вам тоже почему-то наплевать.

Нет, почему?

Не кажется ли вам странным такое ненаплевательское отношение только к геям в Петербурге?

Ксения, зачем вы обманываете? Мне не наплевать на рамки, понимаете?

Ну, было наплевать до теракта. Вы сами же об этом сказали.

Ну как?

Вы же слышали, что они не звенели.

Было наплевать тем депутатам, которые сейчас стали писать об этом в фейсбуке.

Ну мы же о вас! При чем здесь депутаты? И им, и вам, наверно. Тут я не знаю.

Ну а что? Я же не депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга, и всё.

Они стали писать в фейсбуке, а вы стали спрашивать у Полтавченко.

Они стали писать после. После.

Ну, и вы. Вы тоже сказали, что до ― нет.

А мы стали это дело решать конкретно. Не писать памфлеты, а возбуждать уголовные дела, всё.

Я не знаю никаких ваших конкретных решений.

А я вам могу сказать, да.

Хорошо. Последний вопрос у меня вот про Донбасс.

«Башнефть», господи…

Смотрите, в начале марта…

Я даже не знаю, где она находится! Я знаю, что в Башкортостане, но там же, что, нефть перестали добывать? Добывают.

В начале марта вы поехали на Донбасс.

Я не только в начале марта, я каждый месяц там бываю.

Вы поехали туда, ― это я просто точно уточнила, ― в даты региональной недели для встречи с избирателями.

Да, на два дня. Я поехал в выходные.

То есть вы поехали не на встречу с вашими избирателями.

Секунду.

А вы поехали в этот момент почему-то на Донбасс.

Ой, начинается! Значит, у нас по закону есть выходные дни. В свои два выходных дня я туда и поехал.

Вы не в два, вы туда поехали в четверг вечером и вернулись в воскресенье вечером.

Я поехал в выходные.

Подождите, у вас, что, пятница ― выходной день?

Пятница у нас день заседаний. Если я поехал в четверг, значит, в пятницу был выходной день.

Это региональная неделя была.

Нет, это было 8 марта.

В пятницу не было заседания, были встречи с избирателями.

Это было либо 8 марта, либо что-то типа этого. Все свои встречи с избирателями я провел больше, чем многие другие политики.

Но неужели Донбасс важнее, чем избиратели?

Нет. Мои избиратели понимают, что и Донбасс тоже для них так же важен. Поэтому я с самого первого дня, когда начались…

То есть вы по просьбе избирателей, наверно, туда поехали?

Знаете, сколько моих избирателей приходило ко мне в депутатскую приемную, когда я еще был в Петербурге депутатом…

И умоляло ехать на Донбасс.

И приносило помощь, чтобы я ее отвез на Донбасс. И до сих пор приносят помощь, чтобы я отвез ее на Донбасс, детям Донбасса.

Хорошо. Вы возите туда помощь.

Помощь, да.

Это очень важное дело.

Я не буду об этом подробно рассказывать, но это правда.

Вы поддерживаете присоединение Крыма к России, как мы знаем, вы были наблюдателем на референдуме. Аналогичный референдум прошел в Донецкой и Луганской областях. Почему, по вашему мнению, все-таки Россия не откликнулась на призыв Донбасса?

Там сложная ситуация. Я считаю, что рано или поздно славянские народы воссоединятся.

Это общая фраза. А почему же вот сегодня великая страна, в которой навели порядок, как вы говорите, чью политику вы поддерживаете, люди на Донбассе высказали своё мнение, сказали, что хотят присоединиться к России, а Россия сделала вид, что не заметила. Вот как это, разве по-христиански?

Нет, Россия не сделала вид, что не заметила. Поэтому Россия призвала фашистский режим Порошенко утихомириться.

Призвала ― вы сами политик, вы знаете, что такое призвать.

Да.

А почему конкретно не присоединили Донбасс? Люди хотят! Хотят стать частью великого русского мира, так же, как в Крыму. Разве по-христиански не дать им эту возможность, не открыть дверь?

Слушайте, вся Украина хочет стать частью великого русского мира, я думаю, рано или поздно станет.

Подождите, но здесь прошел референдум.

Прошел.

Такой же, как в Крыму. Люди сказали: «Хотим!».

Да, хотим.

Как же не по-христиански поступает наше государство!

Слушайте, потому что сейчас доблестная армия ДНР и ЛНР освободит всю Донецкую и Луганскую область от фашистов и тогда уже поговорим.

То есть берем только уже целиком, что ли? Я не поняла.

Вся внешняя политика является прерогативой главнокомандующего нашей страны, и я принимаю приказ главнокомандующего.

Вы член Комитета Госдумы по международным делам, спешу вам напомнить. Поэтому это в том числе ваш вопрос.

Это мое мнение. Но есть вопросы государственные.

Подождите, ваше мнение какое? Что надо Донбасс присоединить?

Мое мнение ― да.

Так почему же наш главнокомандующий этого не делает? Почему вы не выступите с жесткой критикой нашего главнокомандующего?

Я не выступлю, потому что я командира не критикую.

Что вы?

Командира не критикую. Значит, он прав.

Подождите, вы же христианин.

Я христианин, да.

Это же не по-христиански ― не открыть дверь братскому русскому народу.

Секунду. Мы открываем дверь братскому русскому народу.

Он не открывает.

Слушайте, открываем.

Вы его боитесь критиковать?

Я не боюсь критиковать. Я считаю, что президенту дан скипетр.

Подождите, «не сотвори себе кумира», говорил ваш Господь.

Наш Господь и ваш тоже говорил об этом применительно к Богу.

Так нет, подождите. Странно, нет же другого Бога над вами.

Он сказал: «Отдай кесарю кесарево». Кесарю кесарево, а Богу ― божье. Поэтому не надо.

Кроме истинного Бога. Поэтому как же так получается, что вы не обсуждаете решения главнокомандующего.

Поэтому наш главнокомандующий… К сожалению, мы живем в очень сложном мире. Мы вынуждены иногда принимать решения, которые являются компромиссными.

Для вас, что, Путин важнее Бога? Я не понимаю.

Нет. Бог для Путина точно так же важен, как и для меня.

Подождите, вы же христианин. Другие христиане хотят, чтобы распахнулись двери.

Поэтому мы помогаем другим христианам.

Вы сами не можете присоединить Донбасс, но вы можете с резкой критикой выступить в адрес главнокомандующего.

И что? И что будет?

Сделать так, чтобы Милонова он наконец-таки услышал.

И что будет? Зачем?

Ну, что будет? Может быть, присоединят. Вы, что, не верите в успех своих выступлений?

Понимаете, Ксения, я считаю, что страна ― это большая семья.

Да.

Есть глава семьи. На нем лежит ответственность. Он несет ответственность перед Господом за свои деяния, за свои шаги. Он обладает гораздо большей информацией, чем я.

Подождите, но у нас же не монархия все-таки.

Я бы очень хотел, чтобы была монархия.

А у вас какая функция? Бороться с геями просто, гонять по мостам, да?

Слушайте, моя функция ― защищать традиционные семейные ценности и сделать так, чтобы никакие геи не приставали к нашим детям. В том числе.

Ага, поняла вас.

Ни в социальных сетях, ни …, ни кто другой.

У нас заканчивается время. Благодаря вам, пока мы были на рекламе, я узнала, что сегодня Семидесятница. Да, правильно, я не путаю?

Седмица. Страстная.

Страстная седмица. Это день, когда Иуда предал Христа.

Нет, седмица ― это все семь дней, а сегодня мы вспоминаем предательство Иудой Христа за тридцать сребреников.

Вот. Я просто совсем в этом не разбираюсь.

Да вы образованный человек.

Учитывая, что сегодня такой день, когда мы вспоминаем Иуду, который предал Христа, хочется задать вам последний вопрос. Как вы считаете, что бы сегодня, например, посмотрев этот эфир, сказала бы о вас ваша бывшая начальница Галина Старовойтова?

Знаете, это самое последнее, что можно делать, говорить: «Что бы сказал человек, который погиб от руки тех, кого привели демократы к власти?».

Как вы думаете? Вы же наверняка об этом думали не раз.

Люди, которые организовывали ее убийство, ― это те люди, которые пришли благодаря демократическому режиму в нашей стране, которые недемократическим способом избрались губернаторами, в частности, Санкт-Петербурга в 1996 году.

Галина Старовойтова была одной из создательниц демократии в России.

Галина Васильевна была романтиком…

Она не была демократом?

И верила, что демократия спасет нашу страну, как и многие тогда тоже верили. И, к сожалению, кто выжил, те поняли, что та веймарская демократия, демократия розовых надежд не может жить. Демократия должна быть защищена, и об этом сказал другой демократ, Конрад Аденауэр, когда говорил о концепции защищенной демократии, вспоминая Веймарскую республику в Германии.

Так вот, мы знаем, что любая демократия заканчивается топотом фашистских сапог. И чтобы этого не произошло…

Удивительно, вот про любую ― это вы Америку сейчас имеете в виду, или Францию, или Италию?

Ну, Америка-то сейчас как раз и топчет фашистскими сапогами и Ирак, и Ливию, и Афганистан.

Я правильно понимаю, что вы ушли от ответа на вопрос?

Я не ушел от ответа. Я считаю, что подло и недостойно говорить о том, что бы делал человек, которого расстреляли демократы.

А почему, что в этом? Вот я часто, например, думаю о своем отце, которого тоже нет в живых, думаю о том, что бы он подумал про те или иные поступки мои, иногда думаю, что ему в чем-то было бы стыдно, за что-то бы он гордился. А вот я про вас хочу узнать.

Я могу сказать, что Анатолий Александрович был одним…

Секунду, мы сейчас не о нем.

Кстати, тогда мы ждали возвращения Анатолия Александровича. И я помню, как все вместе были в штабе Путина.

Виталий Валентинович, мы сейчас не говорим о моем отце.

Да.

Я вам задаю вопрос, на мой взгляд, абсолютно корректный. Мы все вспоминаем, я привела моего отца как пример того, что я тоже об этом часто думаю. Мы все вспоминаем близких нам умерших, ушедших людей и думаем, ― мне кажется, любой человек об этом думает, ― что бы они нам сказали, какие наши поступки они оправдали, за какие поругали и так далее.

Я считаю вполне корректным закончить интервью тем, чтобы спросить: что бы подумала о вас Галина Старовойтова, посмотрев наше сегодняшнее интервью, как вы думаете?

Я думаю, что если бы она была жива и захотела бы обо мне подумать, то мне позвонила бы она, министр по делам национальностей Российской Федерации из правительства Путина, позвонила бы, так сказать, и мы обсудили бы вопрос защиты сербского населения в Косово. Вот что бы она мне сказала.

Подсмотрела идею подарка, не буду таиться, у вашей супруги. Нашла, хоть вы, видимо, это тоже следующим законопроектом будете запрещать, опять же в соцсетях, открытая информация. Ваша супруга советую вот эту книгу дарить, когда не знаешь, что подарить.

Да? Интересно!

Да. Так как я не знала, что вам подарить.

А я не знаю.

Вот откройте.

Можно открыть, да?

Да.

А я не знаю, кстати, что она советует.

Не знаете? Ну вот почитайте, у нее это на официальной страничке как рекомендация.

«Самая ненужная книга для самого ненужного места»! Да…

«Самая нужная книга для самого нужного места»!

А, нужная!

Вы не сидите впустую в туалете, а читаете. Вот такая книга.

Да, забавно. Это показывает, что у моей супруги хорошее чувство юмора.

Я рада, что вам нравится ваша супруга.

Да. Можно еще почитать книгу моего тестя «Жениться на англичанке». Очень весело.

Но это лучше делать все-таки на Кипре.

Конечно!

Некоторые слова Виталия Милонова заглушены по юридическим соображениям.