Иван Ургант о цензуре: «Ребята, ну это Первый канал!»

Собчак: Ты очень много в своих интервью, я читала перед тем, как ты пришел, ты говоришь о том, что ты очень любишь американское телевидение, у тебя там есть люди, которых ты любишь, сморишь.

Ургант: Я люблю американское телевидение, потому что мне…

Собчак: Но там же всегда эта система, когда человек становится большой звездой, канал перестает диктовать ему условия.

Ургант: Не всегда. Условия какие: что говорить или?

Собчак: Опра Уинфри – прекрасный пример.

Ургант: Да что мы про Опру Уинфри?

Собчак: Ну, хорошо, Леттерман.

Ургант: Леттерман – хороший пример.

Собчак: Пожалуйста, хороший пример.

Ургант: Начинал как ведущий. Все, ведущий. А потом в какой-то момент дошел до того, что смог организовать свой продакшн и стал выпускать сам программы. Ксения, я в начале пути.

Собчак: То есть, ты придешь в итоге к этому?

Ургант: Я не знаю, я попробую.

Собчак: Ты считаешь, на Первом канале это возможно?

Ургант: Да, я считаю, что это вполне возможно. Огромное количество программ на Первом канале выходит именно по такому принципу.

Собчак: Почему ты до сих пор тогда этим не занялся? У тебя же уже 5 программ.

Ургант: Потому что у меня нету вот этой хватки барыжной.

Собчак: Хорошо. А ты оставишь сейчас все программы? Будешь уходить из «Большой разницы» или из «Прожектора»? Ведь получается, что ты начинаешь конкурировать вообще сам с собой.

Ургант: Именно. Я стараюсь, я это, собственно, всем говорил, сделать так, чтобы осталось что-то одно. Конечно. Одно или два, ну, максимум, три-четыре, осталось. Вот сейчас я нахожусь в той стадии, когда у меня вышло 6 выпусков нового шоу. Это шоу будет выходить до конца июня, потому что так мы договорились с феями Первого канала, которые отвечают за то, когда какое шоу будет выходить.

Собчак: И если оно будет удачным, ты от чего то откажешься?

Ургант: Если оно будет удачным, если будет понятно, что мы будем это делать в следующем сезоне, на что я надеюсь, то я безусловно буду от чего то отказываться. От чего, пока не знаю. Думаю, что буду отказываться.

С другой стороны, если оно окажется, может быть, неудачным, и, может быть, оно не будет выходить в сентябре, я, может, все равно буду от чего то отказываться.

Собчак: Может, стоило подождать просто?

Ургант: Пока не закончатся проекты, которые я делал до этого?

Собчак: Не закончатся или ситуация не изменится, потому что, понимаешь, такой проект, его можно начать и попробовать на него замахнуться один раз в жизни. На него нельзя замахиваться раз в 3 года, образно говоря. А получается, что ты потом, в июне, допустим, оно не пойдет, тьфу-тьфу-тьфу, я, правда, желаю тебе успеха, но если оно не пойдет или не пойдет через год, ты не сможешь сказать сам себе: Ребята, я сделал все, что мог, но таланта не хватило. Ты этого сказать не сможешь. Понятно, что ты ограничен, политическая конъюнктура, это нельзя, это подрезали, получилось вот так.

Ургант: Ксения, ну, не так. Дело не в политической…

Собчак: Ну, как? К тебе приходит Ефремов и вы шутите над тем, что нельзя шутить. Да, у меня гражданин Поэт, но мы не шутим про питона Пу, мы не шутим про их лучшие стихотворения, мы шутим над Эрнстом, который сам – человек с чувством юмора и может над этим посмеяться, и, собственно, мы шутим над тем, что нам нельзя над этим шутить. Вань, это ж для тебя ненормальная ситуация?

Ургант: Мелко плаваю?

Собчак: Ты же понимаешь, о чем я говорю.

Ургант: Я понимаю, просто я пытаюсь, Ксюш, у меня иногда возникает ощущение, что как-то, в общем, это странно. Ты тоже человек, я хочу тебе тоже сказать, что ты одна из лучших телевизионных ведущих в стране, я так искренне считаю.

Собчак: Какой-то подвох.

Ургант: Ты знаешь, как я к тебе отношусь, я уважаю тебя и готов перед тобой встать на колени, но ребята, это Первый канал. Это канал, на котором я работаю, на котором работают большое количество людей, надо сказать, разных людей, на котором есть разные программы. И я, в общем, в последнюю очередь, ну, не в последнюю очередь, ну, не в первую очередь, мне кажется, должен думать о том, что-то мне говорить можно, а что-то нельзя. Я работаю, у меня есть предлагаемые обстоятельства и я в них существую. Я из этих предлагаемых обстоятельств пытаюсь по-разному выглядывать и по-разному из этих обстоятельств выходить. А что касается всего остального, то это уже дело и времени. Мне кажется, что все идет, и когда впервые началась программа «Прожекторперисхилтон», вообще люди удивлялись и говорили: Ну, не может быть, да вы что, обалдели? Вы что, про Путина там говорите?

Собчак: А потом начали обрезать.

Ургант: Ничего не начали обрезать, это иллюзия.

Собчак: Вспомни, когда были митинги, я специально посмотрела, ни одной на эту тему вообще.

Ургант: А здесь еще был вопрос – про что хочется шутить, и про что шутится.

Собчак: Тебе же хотелось тогда.

Ургант: Мне сложно. Такие вещи, когда митинги, когда выходят, когда такие серьезные вещи, я в этих ситуациях себя чувствую как-то не особенно ловко, когда начинают шутить.

Собчак: Представь, ситуация через 2-3 года изменится, например, произойдут какие-то невероятные политические события в стране, не боишься? Например, переворот. Или оранжевая революция. Или какая-то другая форма. И появится, наконец-таки, через 3 года, через 6 лет, появятся честные выборы. Не боишься ли ты, что твое поколение, те люди, которые сейчас твои follower’ы, те люди, которые смотрят твои программы, в том числе и я, я, конечно, смотрю твои программы. Не боишься ли ты, что эти люди тебе не простят того, что ты занимал такую позицию? Или тебе это все равно? Ты ведь не Довлатов сейчас получаешься.

Ургант: Ну, в общем-то, да. Но я и не Довлатов. Это моя позиция. Кстати, любую позицию надо уважать. И это моя позиция. И я не зарываюсь в ветошь дома в шкафу, и при этом я не бегу с флагом на баррикады. Свою позицию я где-то высказываю, где-то я ее высказываю больше, где-то я ее высказываю меньше. Я убежден, что есть люди, которые мою позицию разделяют.

Собчак: А позиция какая? Ты голосовал за Путина на этих выборах президентских?

Ургант: Это такой интимный вопрос. Задай первую половину этого вопроса.

Собчак: Ты скажешь, что голосовал.

Ургант: Нет.

Собчак: Ты не голосовал?

Ургант: Нет.

Собчак: Тоже удобно.

Ургант: Нет. Добрый вечер, мы все одна команда. Я не голосовал, я не мог. Я работал.