Михаил Дегтярев — Ксении Собчак: «Я сам жертва харрасмента. Просто боюсь заявить об этом»

Добрый вечер. Это программа «Собчак без правил». Сегодня мой гость Михаил Владимирович Дегтярев, председатель Комитета по спорту, туризму и молодежной политике Госдумы Российской Федерации. Добрый вечер, Михаил Владимирович.

Приветствую.

Тема сегодняшней нашей встречи связана не столько лично с вами, сколько с тем событием, которое произошло за последнее время.

Какое?

А именно глава Департамента молодежной политики в Свердловской области Ольга Глацких, вы, наверное, слышали об этом инциденте…

Да.

На встрече со школьниками заявила, что государство им вообще ничего не должно, и что вообще родители вас рожали, вам должны ваши родители, потому что вас родили, и так далее. «Государство их не просило вас рожать», прямая цитата.

Ужасно.

Вот вы разделяете эту позицию?

Да конечно, нет.

Чиновник может себе позволить такое высказывание?

Нет. Это говорит о том, что госпожа Глацких просто а) себя раскрыла, и б) в общем-то, она некорректно высказалась. Но это еще и свидетельство об одной хорошей вещи, на самом деле. XXI век, когда развиваются медиа, когда развиваются социальные медиа, соцсети, заставляет чиновников всегда следить за тем, что они говорят. И в принципе здесь нужно вспомнить слова, кстати, президента России Владимира Владимировича Путина, который очень хорошо сказал в последнем послании федеральному собранию, что чиновники должны рассматривать свою репутацию как капитал. Вообще слово «репутация», к сожалению, для чиновничества оно такое, мне кажется, было табуированное, а сегодня да, это стало важной вещью, которой должен обладать тот или иной государственный служащий, что репутация, за ней надо следить, как и за своим языком.

У нее-то как раз репутация была прекрасная…

Но она ее испортила.

Олимпийская чемпионка, художественная гимнастика, и вот это все вдруг перечеркивается одной фразой.

Правильно.

Это вообще справедливо, как вы считаете?

Это справедливо. Для человека, занимающего государственный пост, это ключевая вещь — слова.

Но мы ведь понимаем, что очень часто спортсменов привлекают к государственной деятельности просто потому что, скажем так, это такой позитивный облик страны, люди любят спортсменов. В «Единой России» огромное количество спортсменов.

Правильно. Но спортсмен спортсмену рознь. У меня в комитете, который мне доверено возглавлять в этом созыве Государственной Думы, тоже очень много спортсменов, чемпионов.

Я к тому говорю, понимаете, что это же не политики профессиональные, это люди, не всегда подготовленные к публичной дискуссии, не всегда вообще понимающие значение каждого слова.

Правильно, именно поэтому…

Человек что-то, вы знаете, ляпнул…

Правильно, Ксения. Вы правильно сейчас сказали…

Это же, вполне возможно, что не есть позиция, с которой вот она прямо живет и просыпается. Ну, часто бывает, что-то вот ляпнул, не подумав, а из этого раздувают скандал. Может быть, это такая ситуация?

Нет, именно поэтому пост председателя Комитета занимаю я, человек, который профессионально занимается политикой с начала нулевых годов. Хотя в Комитете очень много уважаемых спортсменов, но политическое руководство и Думы, и всех партий при назначении на эту должность именно подобрало политика.

Ну, хорошо, а в комитетах региональных по молодежной политике кто должен возглавлять? Не хватит же профессиональных политиков, которые будут в регионах возглавлять молодежные комитеты.

И мне кажется, больше должно быть в рядах чиновников именно людей из публичной политики. Именно в рядах чиновников.

А у нас есть вообще, вы считаете, какая-то сейчас традиция публичной политики в России?

Ну почему нет? Мы же с вами общаемся?

Ну, слушайте, мы с вами общаемся, но сейчас говорим о региональных отделениях молодежных комитетов и так далее.

Есть, есть, Ксения.

Это тысячи по стране.

Есть.

Где брать людей, которые никогда не видели, не участвовали в дебатах…

В партиях. В партиях.

Не видят такой культуры у нас на выборах, и так далее.

В партиях, в ЛДПР, например, откуда я пришел в публичную политику. В партиях, мне кажется. Есть структурные молодежные парламенты, молодые ребята, которые с младых ногтей привыкают к красным дорожкам, к трибунам, к общению с чиновниками, политиками и депутатами. Опыт общения и в вышестоящих организациях, с начальниками и с простыми людьми, он должен быть сегодня. Есть запрос на чиновника, который, в общем-то, умеет с людьми общаться, умеет расставить приоритеты, понимает, что он выступает от имени государства на той или иной встрече, а не от себя лично.

Хорошо, а как нужно реагировать? Вот мы же сейчас уже подробно исследовали этот кейс.

Да.

Как я понимаю, на этой встрече дети просили ее выделить деньги на мероприятия. Бюджет не резиновый региональный, она не понимала, как в этой ситуации реагировать, они просят, настаивают, что отвечать, непонятно.

Надо прийти, мы, кстати, пригласили с Владимиром Вольфовичем Жириновским, сразу была реакция с нашей стороны, с партии, я имею в виду, ее на ближайшее мероприятие, где мы встречаемся с молодежью, 26 ноября, где, в общем, можно поучиться, как правильно отвечать на сложные вопросы. Потому что и Жириновскому, и мне, и другим нашим представителям задают не менее острые.

Приведите пример.

Нужно было ответить, мне кажется, так, что мы сделаем все возможное, чтобы помочь в вашей ситуации.

Но это же вранье, вы человека призываете врать.

Ну, почему?

Ну невозможно, вот бюджет точно не выдержит этих трат.

Сделаем все возможное. Значит, в следующий бюджет, формирование бюджета идет сейчас.

Они говорят, мы не хотим через год, мы сейчас хотим.

Ксения, вот мы, например, только что, я к вам приехал на эфир, с комитета, где мы рассматривали бюджет на 2019 год. По трем темам: спорт, туризм, молодежь, это три предметоведения, которые мы ведем. Там, конечно, большие деньги выделяются. Но приоритеты расставляются какие? Новый проект «Спорт — норма жизни», новые спортивные комплексы, новые площадки во дворы. Как их выбирают чиновники? Плохо выбирают, раскритиковали мы сегодня их, Минспорта, я имею в виду и Минфин. Выбирают кулуарно, где лояльные губернаторы, где лояльные какие-то строители, понимаете. Чиновников вообще нужно больше выводить в народ, чтобы они с людьми общались, для того, чтобы принимать качественные решения, разряжать обстановку в обществе, нужно к людям обращаться. Кстати, я здесь хочу сказать, у нас очень странно получается, большие федеральные чиновники этот запрос транслируют, президента цитату я уже привел, вопрос репутации, учета мнения, новый проект «Лидеры России», а внизу нет.

Понятно, сейчас в принципе из этой истории чиновник сделает вывод, что лучше промолчать, потому что скажешь что-нибудь, ляпнешь, потом по всем интернетам это разнесется.

Неправда. Зачем молчать?

Нужно сказать, что сделаем все возможное, по мере…

Сделаем все возможное. А как иначе, Ксения? Как иначе? Значит, отчитаться надо было.

Но это все чиновничий язык, который все говорят одни и те же фразы, ничего не значащие.

Значит, надо было отчитаться, что сделано. Во-первых, область. Даже вот вы запнулись на названии Свердловская, это же страшно, это же вообще.

Ну, люди иногда запинаются, это не потому, что я не знаю, что такое Свердловск, и где он находится.

Регион назван в честь человека, который, в общем-то, кроме террора, ничего в стране-то не организовал. Страшно.

Это другой вопрос.

Я был недавно в Екатеринбурге, там есть хороший кейс государственно-частного партнерства, «Русская медная компания» построила за свой счет огромный шестиэтажный Дворец единоборств. Мы были, посмотрели, в общем, есть хороший пример того, как бизнес участвует и помогает.

Ну, «Газпром» строит много ледовых дворцов.

Конечно.

Какие-то из них используются, какие-то нет, осваиваются.

Поэтому Глацких и надо было здесь, может быть, апеллировать, в том числе, и к крупному бизнесу. Задача чиновника не только потратить бюджет, и не только пообещать, что когда-нибудь найдем деньги, но их и искать, в том числе и на стороне, в том числе, и у бизнеса, привлекать. Поэтому есть хорошие примеры, и без государственно-частного партнерства, мы, я думаю, мы указ президента майский, который для нас как библия, 55% должно заниматься систематически спортом к 2024 году, без бизнеса мы его не выполним. И то, что сегодня арестовывают Рыболевлева, Абрамович стучится в закрытые визами двери Британии и Европы, это хорошие примеры того, я думаю, что скоро крупный бизнес денежки вернет сюда. Ну, вообще, не надо как бедные родственники нашим крупным бизнесменам скитаться по просторам Европы или Соединенных Штатов, нужно дома зарабатывать и тратить, это будет правильно. Тогда будет меньше таких случаев, как с Глацких.

Смотрите, вот вы сейчас говорите про какие-то новые комплексы, ледовые, такие, сякие, спортивные площадки. Ну вот летом прошел Чемпионат мира по футболу.

Да.

Праздник, миллионы долларов потрачены, много приехало людей.

Миллиарды, Ксения.

Миллиарды, да. Сейчас в городах в наследие остались все эти стадионы.

Совершенно верно.

Огромные стадионы. Не в каждом городе даже есть футбольная команда, а стадион есть. Вот что будет с этими объектами? Зачем это вообще все в таком количестве? В Мордовии, вот я читала, уже обсуждают, сделать на стадионе торговый центр. Вообще правильно было их строить в таких городах, вообще никак не связанных с футболом?

Правильно было строить, это однозначно.

Правильно, так.

И правильно что мы провели Чемпионат, это очень большое дело.

Дальше все осталось, миллиардные стадионы.

А наследие мы будем использовать. Совет при президенте прошел в июле…

Как что, как Колизей мы их будем использовать?

Мы в июле в Калининграде как раз это обсуждали. Минспорт уже выпустил концепцию использования наследия. В основном это, вы правы, местные футбольные команды. Там, где они слабенькие, их будут подтягивать. Там, где есть потенциал проведения массовых мероприятий, будут проводиться и массовые мероприятия, от рок-концерта до чего угодно.

Это же невероятные деньги, огромные деньги, на которые можно построить было тысячи домов, социальное жилье и так далее.

А что сделаешь?

Сейчас это все стоит, все это рушится, все это содержать крайне дорого.

Да ничего не рушится. Не надо, не надо, ничего не рушится.

Деньги на содержание — это тоже сейчас отдельная как бы проблема бюджетов вот всех этих…

Да, на следующий год из бюджета постепенно, начиная с 2020 года, будут стадионы переходить, в разных регионах с разными темпами, на то, чтобы зарабатывать деньги. В пример, кстати, Казань мы всем ставим.

Ну, Казань, слушайте, большой город.

Пример хороший, пример того, как можно хотя бы в ноль, а то и в плюс, эксплуатировать большой стадион «Казань-Арена». Будем к этому стремиться, это правильно, решение принято было правильное.

Но послушайте, в Саранске что делать? Торговый центр?

В Саранске подтягивать команду «Мордовия». Подтягивать, а куда деваться.

В общем, просто кажется, что это нецелесообразно с точки зрения каких-то стратегических задач.

Мне так не кажется.

Но вам так не кажется, как человеку, который, в том числе, занимается спортом.

Мне так не кажется, потому что кроме стадионов, Ксения, мы больше ста баз спортивных, и легкоатлетических, и футбольных, и много разных, отремонтировали, и сейчас передали спортивным школам. И на всех спортивных площадках будут заниматься детишки спортом, в основном футболом. Даже регби мы здесь охватили, регби будет развиваться, классный вид спорта очень, он как раз на футбольных полях вообще развивается в мире.

Смотрите, Чемпионат мира помимо всех этих…

Имиджевый.

Да, имиджево прекрасно, все влюблялись, целовались на улицах, гуляли, было прекрасно, праздник и так далее.

Да, ну а что? Разве это плохо?

Но при этом, например, несколько депутатов Госдумы, таких как Тамара Плетнева, например, призвала россиянок не вступать в интимные связи с иностранцами.

Да, Тамара…

На телевидении и в газетах было много сюжетов, которые осуждали русских девушек, как это так, где их честь и гордость.

Это зря все. Это зря, неправильно.

Вы с этим не согласны?

Так я с ней публично не согласился. Обсуждали ее позицию и мою, я вообще за любовь. Я считаю, что чем больше бы влюбилось людей на Чемпионате мира, и они влюбились, и чем больше историй любви привели бы, может быть, и к смешанным бракам, родилось больше детей, тем лучше. Что в этом плохого? Потом, она про девушек, а что, ребята наши, они как-то не задействованы в этом вопросе?

Хорошо, любовь любовью, а вот нравственное поведение? Какие-то ролики секса на Новом Арбате, которые все смотрели.

Ну, в этом ничего хорошего, конечно, нет.

Но вы это как-то осуждаете, или вы признаете право людей проводить свое время интересно, так, как они…

Я признаю право людей на любовь. И считаю, что нужно, чтобы было больше любви у нас, и в политике, и в спорте, и в туризме, и вообще в жизни. Это же божья добродетель, любовь.

Но на улице поосторожней с любовью.

На улице, мне кажется, ничего хорошего не было в том, что там на лавках, были ролики, там занимались любовью люди, не очень это хорошо. Лучше это делать дома, ну или если ты турист, в гостинице. Чего на показ-то выставлять?

Хорошо. А по Слуцкому какая у вас позиция? Он все-таки ваш коллега по партии.

Да я знаю его сто лет.

Что вы думаете по тому большому скандалу, который был с ним связан?

Политически мотивированный наезд, я так думаю. Я Леонида Эдуардовича знаю давно, не собираюсь быть его адвокатом, но очень подозрительно, что некоторые журналистки, спустя знаете, десятилетия, вспомнили, что к ним якобы приставали.

Почему десятилетия? Там максимум год прошел, по заявлениям...

И даже год. Вот предположим, сейчас выключат камеры, и я буду к вам приставать. Если вам это не понравится, вы сразу же можете обратиться куда? В полицию. Куча свидетелей, операторы, помощники. Я бы тогда поверил, если бы со Слуцким было так же.

Вы правда считаете, что когда к женщинам пристают, это делают обязательно при свидетелях и при операторах, а не тогда, когда человек замкнут там, где его никто не увидит?

Ну хотя бы на следующий день, Ксения. Хотя бы через день, по горячим следам. Через год это нормально разве?

Михаил Владимирович, вы слышали когда-нибудь о таком «синдроме жертвы», когда психологически…

Страшно. Я синдром жертвы. У нас в Думе пристают.

Послушайте, вы так иронично об этом говорите. Вы понимаете, что это большая проблема? Что это доказанный факт…

Какой факт?

Что когда осуществляется некое психологическое насилие, над женщинами, над детьми ли…

Какой факт? Это недоказанный факт.

Любой психолог вам это скажет.

Доказанный факт, это когда в суде можно доказать, и доказывают, что человек приставал.

Михаил Владимирович, вы не понимаете, наверное, о чем я говорю.

Да.

Вы сейчас говорите о том, что вам кажется подозрительным, что спустя, условно, месяц или год…

Да, очень подозрительным.

Женщина заявляет о каком-то акте приставания или насилия.

Да.

Вот я вам сообщаю, существует психологическое понятие «синдром жертвы», когда женщина боится…

Ксения, я живу в «синдроме жертвы».

Боится сказать о том, что к ней приставали, потому что она боится осуждения, социального какого-то осуждения…

Ксения, еще раз вам повторяю, я жертва, ко мне пристают постоянно журналистки. Отбиваюсь, понимаете. Поэтому харрасмент есть, но он с двусторонним движением.

Вы сейчас иронизируете или всерьез?

Я боюсь просто об этом заявить.

Ну, скажите, у вас сейчас есть возможность. У вас «сидром жертвы»?

Если заявлю, осудят, понимаете. Осудят, вот дает повод Дегтярев, понимаете.

Подождите, у вас есть какие-то конкретные фамилии, записи?

Поэтому держу в себе. Держу в себе.

Вы в курсе, что по делу Слуцкого у одной из журналисток ВВС была запись со своего мобильного телефона, аудиозапись?

Да, зайчутка. Очень трогательное обращение, мне кажется.

Вам кажется это нормальным?

Так, не очень корректно, конечно.

Вы кого-то называете из журналисток зайчутками, если они к вам пристают?

Вот если об этом говорить, то, конечно, вот за это обращение панибратское я бы Леонида Эдуардовича осудил.

А кроме обращения в этой записи вас ничего не смущает?

Ничего. А там что? Ничего там нет, только зайчутка.

Подождите, там достаточно понятный факт приставания — давай мы вот там с тобой, а что ты, зайчутка, там же совершенно очевидный разговор мужчины с женщиной…

Ксения, вы что от меня хотите добиться? Я повторяю еще раз, Леонида Эдуардовича знаю как примерного человека.

Я пытаюсь понять вашу позицию. Вот есть записи, есть доказательства.

Это не доказательства, это записи.

А что является для вас доказательством?

На этой записи есть только одно слово, зайчутка, панибратское обращение, причем мы не знаем, сколько лет они знакомы, в каких они были отношениях, которое мне порезало слух. Вот ничего больше в этом кейсе нет. Вы понимаете, что самое ужасное, что человека можно оболгать, любого, через год, через десять, сказать, что он где-то к кому-то приставал…

То есть вам недостаточно, что разные женщины, никак не связанные друг с другом…

Нет, недостаточно.

Не состоявшие ни в каких отношениях, в сговоре и так далее, говорят о том, что мужчина к ним приставал.

Недостаточно. Самое страшное, что это становится политическим орудием или орудием политического шантажа. И слава богу, что все это дело прекратилось в отношении Леонида Эдуардовича.

Вы серьезно считаете, что это правильно, что оно прекратилось?

Я серьезно так считаю, да.

А вам не кажется, что вот подобные кейсы как раз показывают абсолютную незрелость в этом смысле нашей страны?

Нет, не кажется. Мне кажется, это как раз зрелость.

Посмотрите, какая большая кампания против насилия против женщин была за границей сделана. В Америке, например.

Ксения, это как раз зрелость. Слава богу, что именно у нас такая зрелость присутствует. Я считаю это зрелостью, когда без доказательств огульно нельзя человека обвинить. А если и обвинили, то это так же рассыпалось, как это было сфабриковано. Вот и все.

Что значит — без доказательств? Госдума же не проводила никакого расследования, не вызывала на Комитет по этике Слуцкого, всех сторон.

Была комиссия, все там было. Ну что вы мне рассказываете? Ну, не надо.

Нет, не было. Комитет по этике по делу Слуцкого вместе со свидетелями, с самим Слуцким, никаким образом не собирался.

Не надо. Есть решение. Я в него не вхожу, но я видел это решение. Нормальное решение — не усмотрено никаких нарушений.

Подождите, решение это когда люди вызвали несколько сторон и сделали это.

Ксения, прекратите тратить наше время. У вас еще есть какие-нибудь вопросы интересные?

У меня была куча вопросов. Честно говоря, у меня этих вопросов даже не было.

Вот я эту позицию высказал.

Просто меня эта позиция сильно возмущает ваша, я вам честно скажу.

Я считаю, что Леонид Эдуардовича невиновным. Харрасмент есть, но в отношении депутатов, и меня в том числе.

Хорошо. Что делаете вы, когда к вам пристают журналистки?

Ничего. Во-первых, встречаюсь при свидетелях. Это уже опыт, только при свидетелях. В присутствии пресс-секретаря, в присутствии помощников и так далее. И все. И ни в коем случае…

Уже же какие-то, вы сказали, что вы уже стали жертвой?

Ни в коем случае не общаюсь лично, ни в sms, ни в Telegram всяких, которые то запрещают, то разрешают, ни в WhatsApp, все, только пресс-секретарь. С прессой только так. Это политическая культура, я к ней пришел через свой опыт.

У вас он был однократный или многоразовый?

Многоразовый опыт. Я политикой занимаюсь уже сколько лет, восемнадцать.

Многоразовый опыт, когда к вам приставали журналистки?

Пытались, пытались. Приходилось выставлять за дверь девушек, ну что делать.

Это были именно физические приставания?

По-всякому. И прикоснуться пытались, и комплименты какие-то сделать нехорошие, предложения.

Прикоснуться по плечу, за руку, может быть, поздороваться? Что вы имеете в виду?

Оставим это за кадром, Ксения.

Почему? Мне кажется, очень важно говорить о таких вещах.

Я уже достаточно сказал. Вам что, место объяснить?

Чтобы другие люди не стали жертвой такой же ситуации.

Другим людям я уже дал совет. И от того, куда и к чему прикасается журналист, мой совет не зависит. Встречайтесь, уважаемые чиновники и политики, только в присутствии пресс-секретаря или помощников.

А почему вы не хотите назвать фамилии вот этих женщин, которые так себя повели?

Да ну, я их и не помню. Сколько интервью в жизни я дал? Тысячи, за восемнадцать лет.

Тысячи? Прямо тысячи журналисток к вам приставали?

Нет, приставали-то единицы.

Какой вы вообще уникальный мужчина прямо, вот как журналистка вас видит, сразу теряет дар речи просто.

Конечно.

Хорошо, прервемся на рекламу, если вы не боитесь, конечно, прерваться на рекламу, и продолжим.

Не проблема. У нас здесь много свидетелей.

Вот еще про футбол я хотела у вас спросить. У вас есть ощущение, что это был такой праздник, который состоялся, правильный, красивый.

Да. Не только у меня, у миллионов людей, и наших соотечественников, и иностранцев.

Может быть, ну какая разница, мне же сейчас не миллионы интересны, а вы лично.

Я в миллионах.

Вы хотите к большинству как-то примкнуть?

Я к большинству. Мне очень понравился Чемпионат.

Вы ходили на Никольскую улицу?

Конечно, и не раз. Общался и с болельщиками.

Вы танцевали там?

Я был в фан-секторе, в Лужниках. Точнее, не в Лужниках, а на Воробьевых горах. Замечательно.

Нет, а на Никольскую, где фанатское веселье?

Был, был. Я везде был, конечно.

И вам это нравилась?

А почему нет?

Да нет, я просто…

Нормальные люди, веселые, праздник, у них отпуск. Да и наши тоже присоединились, отлично.

Алкоголь пили на улицах, хотя это запрещено законом?

Вообще говоря, я практически не пью, не только на улицах. Ну а то, что выпивали болельщики, ну, ничего страшного, это праздник. Кроме того, мы же ввели несколько временных норм, мы дали гарантии, как страна ФИФА, в том числе и по алкоголю, пиву на стадионах. И сейчас мы ведем анализ этих временных норм, возможно, что-то даже вернется в законодательство.

А сколько города получили от туристов с Чемпионата мира? Вот цифры разнятся, мэры называют сотни миллиардов, реально в бюджет поступает, как я понимаю, гораздо меньше.

Ну, оценочно мы можем пока говорить, потому что год, во-первых, не закончен, мы можем говорить, например, о платежных если системах, то за одну неделю только в Москве VISA провела транзакций примерно, если не ошибаюсь, на два миллиарда рублей, только VISA, в разных учреждениях, отели, рестораны, транспортные компании. Умножаем на 4, 8, с учетом пика, наверное, 10, примерно по VISA 10 миллиардов рублей в малый бизнес было перечислено безналичным способом. Оценочно называется по Москве до ста миллиардов, малый и средний бизнес заработал. Сколько это в налогах, зависит, разумеется, от способа налогообложения, но я думаю, суммарно по стране мы миллиардов так 50 в виде налогов дополнительных получим. Не такие большие деньги, на самом деле, на много качественнее эффект именно имиджевый, мне кажется.

То же самое со статистикой. Говорят, Москву посетило пять миллионов иностранных туристов.

Нет, это неверно.

Когда начинаешь разбираться в цифрах, понимаешь, что один миллион туристов приехали из Узбекистана, Таджикистана, что это другие цифры совсем.

Нет-нет. Но есть данные официальные, погранслужб и ФСБ, там около 800 тысяч иностранцев прибыло, которые пересекли границу, и курсировали из одного города в другой, умножая и мультиплицируя показатели. Но физически въехало порядка 800 тысяч, с членами семей где-то до полутора миллионов, кто не приезжал, может быть, на стадионы, но тусовался и на Никольской, и на других улицах, в других городах.

В Департаменте спорта и туризма Москвы развитием детского спорта занимался сын главы Росгвардии, Роман Золотов. Вот кто, на ваш взгляд, должен заниматься вопросами спорта, молодежной политики? Каких бы вы людей хотели видеть?

Ответственные чиновники. А чей сын, мне без разницы, например.

Вы о его работе высоко отзываетесь?

На примере, если ту же Глацких Ольгу вспоминать, понимаете, ее заслуги и олимпийское золото, они померкли после высказываний некорректных в адрес детей и их родителей, которых якобы не просили…

Вы считаете, она должна быть отстранена от государственной службы?

Я думаю, что да. Лучше, конечно, Ольге заняться чем-то другим. И здесь губернатор правильно сделал. Но этот, кстати, случай свидетельствует о слабенькой работе кадровой в Екатеринбурге и в регионе в целом. Ну, а по Золотову, мы глубоко не углубляемся так, мы взаимодействуем с руководителем департамента спорта, кстати, туризмом он уже не занимается, с Гуляевым Николаем. Достойный руководитель, много делает, я комплиментарно в его адрес готов высказываться. Кто его заместитель, меня лично, как председателя Комитета, это не волнует.

А с Романом Золотовым сталкивались?

Нет, я не знаком с ним. Я могу, кстати, поприветствовать решение Собянина, он очень правильно сделал, что после выборов, кстати, и после моей критики, я думаю, о выборах мэра, выделил туризм в отдельное направление, и теперь комитет по туризму возглавляет госпожа Проничева. Это правильное решение, потому что туризму вообще нужны институциональные изменения на федеральном уровне. Это отрасль экономики, которая в мировое ВВП дает 11% сегодня. 11%! А у нас в России 3,5%. Это ничтожно мало для страны с морями, реками, лесами, горами и такими просторами и красотами, и культурным, самое главное, наследием. Поэтому Москва правильно сделала, я думаю, очередь и за федерацией.

Вы понимаете, с Россией связаны многочисленные скандалы, люди боятся ехать. Страшно, не понимают ситуации здесь.

Не надо, русофобская позиция. Ну, какие страшные события, ну какие? Вот Чемпионат в России.

Подождите, вот история со Скрипалем. Я уверена, что из Англии люди будут бояться сюда после этого ехать.

Ну, как же они боятся, если тот же Чемпионат мира показал, что никто не боится.

Чемпионат мира это все-таки из ряда вон выходящее событие, спортивный большой праздник.

Ну какой из ряда вон? Не надо. Запугали…

К нему готовятся, и ездят не в Москву, а на Чемпионат мира, это разные вещи.

Запугали так иностранных, британских, в частности, болельщиков, свое правительство, что они думали, что тут медведи ходят. Приехали, отличное в общем впечатление, вы знаете, многие болельщики уехали с легким сердцем и облегченным кошельком, что важно для нас, оставили свои денежки здесь, обратно туда в Британию, обещали вернуться. Поэтому с точки зрения имиджа Чемпионат для страны сделал очень много. А уж короли, принцы, премьеры, президенты, которые приехали и пообщались с нашим президентом, это хорошее дело для международной политики. Поэтому не надо про имидж, у нас огромный потенциал, и въездной туризм, кстати говоря, динамично развивается. У нас реально и без Чемпионата каждый год рост, существенный, до 20-30% въезд иностранцев.

Он развивается за счет чего? Что в статистике учитываются граждане Узбекистана, Таджикистана, которые приезжают отнюдь не с туристическими целями.

Нет, он развивается за счет того, что Россия интересная страна, и, кстати говоря, курсовая разница, курс рубля, тоже влияет на рост въездного туризма. То есть для нас, конечно, тех, кто хочет копить, россиян, в валюте хранить свои сбережения, это не очень хорошо, ну а для иностранцев не очень крепкий рубль это хорошее дело. Поэтому для них-то дешевле становятся путевки в Россию, и билеты, и гостиницы, и все. Это для нас хорошо, для туристической отрасли, въездного туризма.

У меня еще, в завершение нашего интервью, такой этический вопрос, связанный… Просто мне интересно ваше мнение, это не совсем связано с вашей профессиональной деятельностью, но тем не менее, это все равно вопрос такой спортивный. Вот драка Кокорина и Мамаева, вот что вы думаете? Должны они получить реальные сроки? Правильно ли их было брать под арест? Какая ваша позиция по этой ситуации?

Позиция моя очень простая. Я думаю, что этими ребятами надо было заниматься пораньше еще, после их выходок и после Чемпионата Европы. Ну и вообще, разгильдяйство в командах, оно есть, связано это с шальными деньгами, низкой культурой. Вы зарабатываете деньги, своим трудом. После выборов президента, наверное, у вас больше работы стало, известность повысилась, гонорары повысились. Мы с уважением к этому относимся, я лично. А футболисты, понимаете, когда им 18-20 лет, миллионы рублей в день, или в неделю, начинают падать на карточку, конечно, у них сносит крышу, это низкая культура. Поэтому их деяние, в принципе, могло привести к серьезным травмам. И не только господина Пака, которого я знаю лично, очень образованный человек, замечательный чиновник, суперпрофессионал. На его месте мог любой оказаться, понимаете, человек, с проломленной головой стулом. Правильно? Правильно. Поэтому, мне кажется, правильно завели дело, статья «хулиганство» уместна.

Но они должны получить реальный срок?

Я думаю, что это возможно. Возможно, и если они его получат, то, конечно, это будет прецедент, и очень полезно вообще не только для футболистов, а для всех, кто имеет шальные деньги и не умеет себя вести в обществе. Для всех, и для футболистов, и для деятелей шоу-бизнеса, и для каких-то ошалевших силовиков…

Но срок же поставит реальный крест на их карьере?

Ничего страшного, будут тренироваться за команду ФСИН. Потом мы их пригласили в нашу команду, после выхода.

В вашу какую команду?

Если работы не будет, за команду фракции ЛДПР пусть играют, Владимир Вольфович их пригласил. Мы их отправим в Сирию, будут учить детей там играть в футбол, в горячей точке, получат медаль.

Прекрасные экзотические планы на Кокорина и Мамаева.

Ну, за дело. За дело, конечно, они будут наказаны. Мне так кажется.

А что, собственно, нужно сделать, чтобы предотвратить такие ситуации? Какая вот должны быть… Вы говорите, вот им падают такие деньги, в молодом возрасте, но вы же никак не это повлиять не можете. На что вы можете повлиять?

Ограничить зарплаты в футболе. Мы к этому несколько раз снаряду подходили, в трудовом законодательстве.

Что, поставить потолок какой-то?

Конечно.

Ну, они будут уезжать за границу, это же очевидно.

Это сложно сделать, но это связано с тем...

Но это невозможно сделать. Вы же знаете футбольную систему сейчас.

Как отмываются деньги в футболе, с деятельностью агентов. Они же делятся, конечно же, футболисты, с коррупцией в клубах, это большая проблема.

Подождите, а как должна быть устроена система моральной подготовки и ограничения денег?

Ксения, можно долго вообще говорить, как должна быть устроена. Во-первых, семья должна быть нормальная. Тренер должен быть хороший.

Ну как, ты хороший футболист, но семья ненормальная, все, не берем тебя в команду? Как вы это себе представляете?

Зарплаты должны постепенно расти. И самое главное, меньше государственных денег в футболе. Это, кстати, президент уже как курс провозгласил, наш, Владимир Владимирович Путин…

Вы столько раз упоминаете Путина за время интервью, я удивлена, что вы не в «Единой России». Почему вы в ЛДПР?

Потому что курс, он провозглашен, потому что я член Совета при президенте по физкультуре и спорту. Я слушаю регулярно президента, то, что он говорит, для нас важно.

Но вы какие-то предложения вносили в Совет в связи с этой ситуацией, Кокорина и Мамаева? Ограничить деньги…

Совет заседает дважды в год. Вопрос внес Игорь Владимирович Лебедев, член исполкома РФС, он зампред Госдумы, мой партийный коллега, разобрать этот кейс на комиссии по этике РФС. Вот ждем. Пусть Российский футбольный союз даст оценку этому, а пока все как-то отбояриваются от этого дела. Независимо от того, сколько и как, и что получат эти хулиганы, без преувеличения, сам факт этот надо разобрать обязательно, в футбольном сообществе.

Вот, смотрите, складывается ситуация, что вот Ольга Глацких не подготовлена к своей работе, футболисты тоже не подготовлены, и у нас так куда ни плюнь.

У нас футболистов тысячи, а эти два чудика, они уже который раз попали в переделку.

Но это же люди из вашей отрасли, которую вы курируете?

Я занимаюсь политикой.

Смотрите, сколько неподготовленных людей всплыло вот даже во время нашей беседы. Как так, почему?

Сколько неподготовленных?

Много. Как, таких ляпов…

У нас 85 регионов, 85 чиновников. Одна девушка, чуть больше 1%, если брать статистику. Сказала несуразицу, некорректные вещи, извинилась, сейчас отстранена. Будет другим урок хороший, что вы находитесь в информационном поле, а с развитием современных технологий, соцсетей всегда нужно следить за тем, что ты говоришь, и кому, и вообще где.

С вами был Михаил Владимирович Дегтярев, председатель комитета по спорту, туризму и молодежной политике Госдумы Российской Федерации, член ЛДПР. Спасибо вам большое за то, что были с нами.

Пожалуйста.