«Остальные основания для самоуважения ушли»: директор «Левада-центра» о Дне Победы как главном празднике для россиян

Гудков: День Победы постепенно стал одним из главных праздником, я бы сказал, центральным таким, общенациональным, общегосударственным праздником. Фактически у него нет каких-то конкурентов, потому что остальные ― это Новый год, скорее семейный такой или циклический праздник, не связанный с общенациональными символами и значениями. А Победа действительно стала центральным, очень важным символом. Фактически на том комплексе значений, которые связаны с войной и с победой, это единственное оставшееся основание для коллективного самоуважения, гордости, чувства силы, величия и, что очень важно, морального капитала. Все остальные основания для самоуважения ушли или, по крайней мере, сильно ослабились. Раньше гордились полетом Гагарина, первым спутником ― достижениями в космосе, но сейчас, в общем, на эту сцену, на сцену космических исследований вышли и другие страны, и это как-то отошло. Ушло и чувство собственной значимости из-за достижений советской науки, из-за отечественной культуры, которая, в принципе, оказалась вся отнесенная к XIX веку или к советскому времени. В последнее время никаких таких общепризнанных достижений в этой сфере нет. И осталась фактически из таких факторов самоуважения, самоудовлетворения громадность территории, сырьевые богатства и усиливающееся значение нашей военной мощи. Мощь эта и в связи с конфронтацией с Западом, и моральным оправданием собственной такой позиции силы через победу в войне. Сам смысл войны очень сильно поменялся: из такой смертельной борьбы с внешним врагом, причем с нацизмом, он превратился в торжество, в символ торжества над Западом, над миром и основание для того, чтобы диктовать свою волю другим странам. Фактически это признание центрального места власти, которая приняла на себя ответственность за все коллективные ценности от безопасности до национального величия и не готова ни с кем делиться. Поэтому Победа стала действительно очень важным элементом в легитимности власти, оправдании ее такого единовластия, неготовности ни с кем делиться, почти самодержавия.

Фото: ТАСС