«В какого-то Бога он, конечно, верит. В какого — не знаю»: отец Георгий Кочетков о Тихоне Шевкунове

Общий фон церковной и общественно-политической жизни был, конечно, очень сложным, особенно большую роль сыграли события октября 1993 года, обстрел Белого Дома, и так далее.

Многие считали «вот, наконец-то, освобождена церковь, она независима, что хочет, то и делает внутри себя» - ох, нет. Все кончилось в 1993 году. Так что, свободой церковь пользовалась, может быть, года два-три.

Два священника пришли, один – молодой совсем, другой – постарше немножко, но тоже еще очень молодой – иеромонах Тихон Шевкунов, который говорил, что видимо будут перемены, что могут назначить другого настоятеля, ну коль к вам собирается так много интеллигенции, или у вас так много молодежи, зачем это вам нужно.

Вдруг объявляется, что патриарх создает подворье Псково-Печерского монастыря в Москве. И для этого понадобился храм. 

И вот под это подворье передают Владимирский собор Сретенского монастыря. А нас перемещают из монастыря в соседний храм, который мы тоже уже начали использовать – храм Успения в Печатниках. Правда тогда уже, когда мы вынуждены были уехать, человек со стратегическим мышлением, отец Тихон Шевкунов, сказал, что это ненадолго, что и оттуда мы вас попросим.

Он всегда предпочитал действовать с позиции силы. Что он как рок неотвратим. Если уж он что-то говорит, то так оно и будет, и нет сил, которые могут этому сопротивляться.

Оказывается, уже существовала какая-то Черная Сотня, какие-то «георгиевцы», какие-то казачьи организации. 

(Мнение отца Георгия может не совпадать с мнением редакции)

Когда 14 февраля 1994 года наш храм заполнила эта публика вместе с нашими прихожанами, а действительно, приход был очень был очень большой, негде яблоку было упасть, я был вынужден по предписанию Патриарха в этот день служить вместе с Шевкуновым.

Это символ преемственности. Такой, с позиции силы, но что же, бывает. Вот эти люди там проявили себя. И они не скрывали, что пришли нас выгонять.

Мы им вынуждены были передать какую-то часть помещений в этом единственном здании, кроме храма, и как они пели там, допустим, глас девятый «Шумел камыш». Отец Тихон был известен некоторыми слабостями в этом отношении, это всем было известно, но вот так, чтобы на церковный распев петь «Шумел камыш» - раньше мы с этим не встречались.

Отец Георгий, мы поговорили о вашем конфликте с Тихоном Шевкуновым, а скажите, пожалуйста, есть ли у него конфликт с патриархом, предположим, какие у них отношения?

Они никогда не были, и вряд ли будут когда-то простыми. Уже хотя бы потому, что кто-то, может быть, не знает церковных правил и канонов, распространяет слухи о том, что патриархом следующим должен стать владыка Тихон Шевкунов.

Вы с отцом Тихоном общались лично, и у меня, может быть, нестандартный вопрос, а он верит в бога?

О, в какого-то, конечно, верит, в какого – не знаю. Мне очень трудно сказать точно, что это Христос, что у нас один бог, что у нас одна вера. Мне было бы очень трудно с ним, скажем, вместе причащаться и вместе совершать евхаристию.

Один раз я это делал по требованию патриарха в 1994 году, и когда он мне сказал в алтаре, как положено по чину «Христос посреди нас», то я думал, что ответить. И я ответил, не «есть и будет», как положено по служебнику, а «надеюсь, что будет». Вот это не понравилось отцу Тихону, но что делать, врать перед богом нельзя.