Почему Карабах — это надолго. История войны устами беженцев с обеих сторон конфликта

Побывав на линии сопрокосновения — так здесь называют линию фронта, мы видели, как армянские крестьяне перевозят вещи — к близким и дальним родственникам.

У нас гостят беженцы из Мартакерт, они покинули свою деревню после таких сильных обстрелов. Сегодня они тоже порывались уехать, я уговорил их не уезжать. Вот эти люди взяли самое необходимое с собой, простыни и покушать, все имущество осталось — все не привезешь.

Армянин Саро Сарьян понимает, что такое быть беженцем — в 1988 году он сам бежал из Баку, как и еще почти 300 тысяч армян.

Моя семья, например, — три семьи в одном камазе — что успели, вывезли. Три семьи в один грузовик загрузили там вещи — одеяла, подушки, в основном такое. Библиотека осталась огромная, много вещей осталось, трехкомнатная квартира.

Сейчас он живет в Шуши. Этот город за ХХ век трижды сжигали дотла, и он трижды менял свое население. Его летопись — отражение запутанной истории Карабаха.

Советский Карабах — автономия в составе Азербайджана. До перестройки здесь жили и армяне, и азербайджанцы. В конце 80-х армянское большинство стало требовать передать эту землю от Азербайджана к Армении. Радикалы с обеих сторон быстро заразили агрессией мирное население.

В Баку начались митинги против той идеи, которая была в Карабахе, в ответ на то, что произошло в Карабахе — они стали убивать, резать, чисто такой игиловский вариант начался у нас в феврале, когда стали отрезать головы, сжигать трупы.

Семье Саро пришлось бежать из Баку. В это время азербайджанцы бежали из Карабаха.

Когда все эти «мирные» мероприятия не дали ожидаемые результаты, началась уже более жесткая, более жесткая сторона этих событий. То есть началась каменная война: армяне начали закидывать камнями азербайджанские автоколонны, потом после этого началось изгнание азербайджанцев из центрального города Нагорного Карабаха — Ханкенди /Степанакерт/.

Керим жил тогда в Шуши. В 1988 армяне покинули город, и он стал таким азербайджанским анклавом в армянском Карабахе.

И, я помню, в конце сентября–начале октября 1988 года с помощью российских военнослужащих, частями советской армии, шушинские армяне в их машинах переехали из Шуши в Ханкенди.

В 1991 началась война. Азербайджанцы из Шуши воевали против своих соседей-армян. Среди них — муж Тамиллы.

Мой муж там служил, точнее, не служил, а воевал. Несколько раз армяне, вы сами знаете, что на его голову ставили деньги, что, мол, кто этого человека поймает, им настолько будет гонорар.

8 мая 1992 армяне взяли город штурмом и выгнали азербаджанское население. Тамилла с семьей уехала в азербайджанский Баку. Ашот Арутюнян — шушинский армянин, вернулся в город после штурма. Он с гордостью рассказывает о деталях той операции.

Потом был нанесен удар с северо-западного направления, отвлекающий удар, азербайджанцы думали, что это главное направление.

Когда уже азербайджанцы подумали, что они отразили нашу атаку был нанесен решающий удар с восточного направления.

Ашот говорит, что конфликт начался не во время погромов перестройки, а раньше.

21 марта 1975 или когда… Когда исчезла девчонка армянская, и никто не знал, куда она исчезла. И вот тогда деды и прадеды начали рассказывать о том, что у азербайджанцев такая привычка — похитить и пожертвовать армянских детей именно в этот день, Новруз-байрам. Тогда я не был историком… Я: «Нашли эту девочку?» — «Нет, не нашли». — «То есть она пропала без вести, и никто не знает, что с ней». — «Пропала без вести, никто не знает». — «Но тогда у вас и доказательств нет, что кто-то с ней что-то сделал». Но наши деды все это прожили.

Керим уехал из города после взятия его армянами, теперь живет в Баку, но вспоминает, что до погромов соседи жили мирно:

— Как вы дружили, какие у вас были взаимоотношения с армянами?

— Естественно, в те годы я окончил среднюю школу в 1981 году, и в те годы, естественно, не было таких конфликтов, таких стычек, таких споров и ссор тем более. Соперничество между нами было в основном из-за учебы — кто займет первое место, и в спорте,

— Вот спортивные соревнования, почему-то судьи все время хотели чтобы азербайджанская команда выиграла!

— Может быть, она была сильнее?

— Какое сильнее, мы играли, мы выиграли!

Керим и Ашот учились в одной школе в Шуши, школе №2. Она сгорела после войны. Сегодня Керим — глава общины беженцев из Шуши в Баку, а Ашот — хранитель армянской истории города. Он напоминает, что столкновения не впервые в истории. В 1920 году турецкие и азербайджанские войска устроили резню армянского населения в Шуши.

— Через вот эту улицу с боями тогдашнее армянское население отошло с боями наверх к реальному училищу и через горы они перешли в село Кареток. Вот здесь был густонаселенный армянский квартал, он был полностью разрушен.

— Сколько тогда человек погибло?

— 5-6 тысяч человек. 2,5 тысячи армян были насильственно мусульманизированы. Остальные 25 тысяч смогли прорваться.

И он, конечно, уверен, что два народа могли бы жить дружно, если бы не стояли на границе двух миров — христианского и исламского, и двух бывших империй — российской и османской. И тогда, и сейчас их просто используют.

— Столкновения между армянами и азербайджанцами были спровоцированы.

— Были спровоцированы, и я думаю здесь опять надо искать руку, невидимую руку Турции.

Тамилла тоже понимает: во всем виновата геополитика:

Они наши земли от нас не с миром взяли, они взяли, воюя. Но они не воевали, нет, это не они были. Я могу даже откровенно сказать: это были русские солдаты, а армяне до этого не могли бы дойти, армяне на нас, чтобы поднять руку, они бы этого не могли делать, это сделала Россия, в этом виновата Россия, не армяне.

Саро показывает найденные в стенах своего дома снаряды и патроны — эхо войны в Карабахе. Это же эхо из-за ближайших гор слышится здесь до сих пор.

Это двадцатых годов, когда турецкая армия была здесь, а это наша война уже, а это — от минометов, сейчас из таких вот продолжаются обстрелы территории, и, кстати, диверсионная группа пыталась зайти опять в Мадагис, капитана завалили.

Фото: Петр Кассин / Коммерсантъ