Зачем Путин хочет новых санкций, почему Трамп испугался с ним встречаться, и как Собчак может выиграть во втором туре

Давайте начнем с сюжета об иностранных агентах, о том, что скоро будут внесены поправки о признании зарубежных СМИ иностранными агентами. И уже есть некоторая группа, созданная по разработке этого всего дела, и возглавляет ее вице-спикер Госдумы Петр Толстой. Довольно быстро стало ясно, что сейчас чуть ли не 90% российских СМИ попадут под этот закон, и у всех окажутся некоторые проблемы. Я хотела вас для начала спросить, по кому это удар и, условно говоря, так: по кому это удар запланированный, а по кому это удар случайный, побочный эффект?

В России все законы ныне создаются и принимаются до выборочного применения. То есть если ты попал под действие закона — это вовсе не значит, что он будет к тебе применяться. Он будет к тебе применяться, когда ты начнешь плохо себя вести, а до этого тебя по умолчанию простят. В данном случае это ответная мера, как декларируется практически официально, на действие Соединенных штатов, которые причислили к лику иностранных агентов телекомпанию Russia Today, точнее, ту организацию, которая представляет ее в США и которая состоит из одного сотрудника Михаила Солодовникова, получающего на свои нужды 670 тысяч долларов в год, как мы знаем.

Кстати, благодаря этому скандалу, мы узнали, что зарплата генерального директора Russia Today Маргариты Симоньян — 55 тысяч долларов в месяц. Я лично обеспокоен тем, что это зарплата с учетом стрессов, сопряженных с деятельностью этой компании, репутационных рисков, которые она несет для всех своих сотрудников, недостаточно велика.

Какие-то надбавки должны быть.

Да. Какие-то должны быть квартальные премии за выслугу лет, месяцев и так далее. И первыми жертвами станут, конечно, американские СМИ, работающие в России, это «Голос Америки», «Радио Свобода» и еже с ними. Но дальше власть будет смотреть, кого она еще не любит. Если будет конфликт с Германией, под действие закона попадут немецкие СМИ, если конфликта не будет — не попадут. Собственно, Леонид Левин, председатель комитета Госдумы по информационной политике, так и сказал, что закон будет применяться избирательно, что, собственно, противоречит самим фундаментальным принципам права, но российских законодателей это уже совершенно не смущает, потому что  снявши голову, по волосам не плачут, собственно, а мертвым пожар не страшен.

Нет, но когда смущало действительно. Что будет, если выяснится, что у огромного процента разных российских СМИ есть зарубежная дистрибуция, подписчики за рубежом и так далее, что будет, если кому-то придет в голову попробовать применить этот закон к тем, к кому он по идее применяться не должен был бы, кто стоит за стеной?

По формальным критериям он может применяться к кому угодно, потому что согласно закону, под его действие попадают не только СМИ, напрямую финансируемые из-за рубежа, но даже финансируемые российскими организациями, получающими деньги из-за рубежа. Это очень размытая формулировка, которая позволяет, например, подвести под действие закона все банки, то есть банки принимают депозиты из-за рубежа. Можно считать, что они организации, получающие иностранное финансирование? Теоретически можно, в Басманном суде это легко можно доказать. Если банк дает кредит какому-нибудь СМИ, наш российский банк, а еще если, не дай Бог, у этого банка есть иностранные акционеры, что сплошь и рядом происходит и наблюдается, особенно в крупных и крупнейших банках, то все, это СМИ уже становится иноагентом. Но законодатель милостиво соизволил не закрывать эти СМИ, а просто они должны будут особым образом отчитываться перед Министерством юстиции и ставить дисклеймер, что называется, что они иностранные агенты.

То есть то, что возрастет объем отчетности, безусловно, увеличит расходы средств массовой информации на бухгалтерию — это объективно плохо. А сам статус иностранного агента, на мой взгляд, это неплохо, потому что нет более сладостного и почетного статуса в России, чем иностранный агент, а самый известный иностранный агент в нашей стране — это профессор Воланд, если вы помните. Я бы написал у себя на лбу «иностранный агент» и совершенно не чувствовал бы себя ущербно от этого.

У нас же в России любят иностранцев, правильно ведь? Особенно, я помню, в начале 90-х годов было поветрие, когда российские бизнесмены брали себе псевдонимы с иностранным звучанием, что резко повышало их авторитет. Один из них мне даже рассказывал, что он ставил эксперименты. Он звонил в разные государственные и окологосударственные компании, когда он представлялся русской фамилией, его соединяли с руководством в одном случае из 10, а когда он представлялся своей англо-саксонской фамилией, то в шести случаях из 10, потому что это было очень серьезно.

И тогда же в 90-е годы возникла мода на иностранный акцент у людей, у которых его на самом деле нет. Эту моду пропагандировали и нынешние титульные патриоты, например, Дмитрий Киселев, который нарочито говорил как бы с английским акцентом, которого в жизни у него, конечно, нет и в помине. И этот английский акцент предавал ему особый лоск и шик в глазах известной части аудитории, особенно элитной, поэтому иностранный агент — это прекрасно, плохо только, что на бухгалтерию придется тратиться больше.

Для тех, кто не хотел бы быть иностранным агентом, а сейчас поневоле может оказаться. Действительно там, насколько я понимаю, история в том, что важно, если юридическое лицо зарегистрировано где-то за рубежом, то уже проблема. Таких СМИ очень много. Сейчас можно и с Константином Эрнстом какие-то вопросы обнаружить, и с «РЕН-ТВ», и с чем угодно, насколько я понимаю. Как их обойдет этот закон, как они будут лавировать этим?

Он их не обойдет. Он обойдет их только тем, что он не будет применяться в отношении лояльных к государству СМИ, или СМИ, принадлежащих влиятельным людям, способным решать проблемы в режиме ручного управления. А если кто Родину не любит, тот попадет под раздачу по полной программе, здесь уж ничего не поделаешь.

А кто не любит-то?

Но это будет определять Басманный суд или Генпрокуратура и Минюст, они все решат. Вы же согласны с тем, что опыт и уровень квалификации сотрудников Генпрокуратуры и Минюста вполне достаточен, чтобы отличить патриота от русофоба.

Но у нас закон сейчас был специальный принят, чтобы это не было действительно каким-то произвольным решением Генпрокуратуры, а чтобы было некоторое на официальном уровне решение, реестр, по которому можно определить, кто патриот, а кто не патриот.

Нет, это вы имеете в виду закон о патриотическом воспитании россиян? Но там реестра, собственно. Нет, это, скорее, моя идея, которую я собираюсь через знакомых депутатов от ЛДПР продвинуть, что действительно нужно расширить закон о патриотическом воспитании россиян, который внесен сегодня в Госдуму группой единороссов во главе с казачьим атаманом, товарищем Водолацким и Артуром Чилингаровым, бывшим вице-спикером, легендарным полярником, героем Советского союза и России одновременно.

И Валентиной Терешковой.

Да, и Валентиной Терешковой, конечно, первой женщиной-космонавтом, в общем, наиболее достойными людьми. Что нужно все-таки ввести реестр русофобов. Можно принять отдельный закон о русофобии в Российской Федерации, можно это сделать в рамках закона о патриотическом воспитании, но все граждане Российской Федерации, достигшие 18-летнего возраста, должны пройти соответствующий тест, причем не детекторе лжи. И после ответа на вопросы теста, которых может быть от семи до 10, можно установить является ли человек патриотом, не патриотом или русофобом, и, соответственно, внести каждого россиянина в один из трех соответствующих реестров. При этом для русофобов могут быть повышенные налоги введены и так далее.

А если добровольный самодонос, если человек открыто заявляет о том, что...

Мне кажется, что если до 1 января 2019 года человек сам заявляет, что он является русофобом без прохождения теста, то можно тоже несколько смягчить санкционный режим в его отношении. Или человек может из русофоба стать патриотом, он может сделать каминг-аут в патриотическом направлении. Но здесь только важно, чтобы он сделал это искренне, поэтому это все-таки тестирование на детекторе лжи потребуется. Хотя сегодняшние специалисты утверждают, что уже детектор лжи недостаточно совершенен, и лучше все-таки с помощью искусственного интеллекта проводить контент-анализ публичных и непубличных речей каждого гражданина Российской Федерации, достигшего совершеннолетия. Это, в общем, это более их качественный способ все-таки определить, русофоб человек или нет.

Вашими бы устами да мед пить.

Понимаете, закон о русофобии мог бы упорядочить еще и вопросы необоснованных обвинений в русофобии. Он должен просто вводить административную, а в случае рецидива уголовную ответственность за то, что человека, внесенного в реестр патриотов, назвали русофобом. Тем самым многие патриоты, которых ошибочно называют русофобами, как я, например, были бы защищены совершенно всей мощью российской правоохранительной системы.

Если все идет тем путем, которым намечено в этом самом законе, если мы все бесконечные Deutsche Welle и так далее объявляем иностранными агентами, запретим доступ к веб-страницам и так далее...

Будет запрещен доступ, только если не будут выполнять требований закона, а если они зарегистрируются как иностранные агенты и будут давать дополнительную отчетность и писать на лбу «иностранный агент», тогда их не должно коснуться.

И наденут желтые звезды, да. Но не спровоцирует ли это каким-то образом новый раунд санкций, контрсанкций и новый виток Холодной войны, к обсуждению которой мы сейчас перейдем чуть попозже?

Да, вполне возможно. Но я убежден, что Владимир Путин хочет новых санкций, он их считает благотворными для страны по причинам, которые мы неоднократно в этой студии с вами обсуждали, я могу их повторить, этих причин три. Первая: необходимость поддержания климата и атмосферы осажденной крепости, что снимает с повестки дня многие болезненные вопросы, в том числе и вопросы о длительности пребывания коменданта крепости на своем посту, потому что во время войны этот вопрос неуместен. Во-вторых, Владимир Путин хочет напомнить своим друзьям, которые жуировали жизнью, пока он работал как раб на галерах, что теперь они тоже должны пострадать за Отечество и лично за все то, что он для них сделал, и за те миллиарды долларов, которые принес им его режим. И наконец, в-третьих, Владимир Путин пошел на третий цикл саморазрушения по Зигмунду Фрейду, согласно работе классика «По ту сторону принципа удовольствия», поэтому чем больше санкций, тем лучше.

А сам Владимир Путин всегда говорил, он не в открытую это говорил, он давал понять неоднократно и весьма прозрачно, что русский народ может работать только в режиме аврала, при неблагоприятных внешних условиях, когда стоит какой-то заградотряд за спиной, иначе ни один проект нельзя завершить. А тут, собственно, авральные проекты типа Олимпиады в Сочи, Чемпионата мира по футболу 2018 года или саммит АТЭС на острове Русский, поэтому для Владимира Путина, мне кажется, введение дополнительных санкций — это благо. Для экономики страны это зло, безусловно, потому что ограничение доступа к западным финансовым технологиям предстает как такое зло в глазах даже еще недавно весьма лояльно настроенных к Владимиру Путину людей. Но поскольку Россия равна Путину, как нам объяснили два года назад, а Путин — России, то это гораздо важнее, чем интересы экономики, социальной сферы или гуманитарный климат в стране.

Понятно. Про заградотряды мы, собственно, дальше начнем говорить. У нас есть звонки, я знаю, что они есть. Добрый день, вы в эфире, говорите, пожалуйста. Это Марат из Башкирии.

— Здравствуйте, добрый вечер, Станислав Александрович, добрый вечер, Анна. Всегда с интересом смотрю «Прямые линии» и всегда приятно видеть в эфире вас, Анна, особенно восхищает, как в прежнем «Паноптикуме» вы управляли тремя монстрами.

Спасибо.

— Вопрос Станиславу Александровичу. Вы постоянно, когда вы рассуждаете о политике, вы обращаетесь к психоанализу, и однажды вы модифицировали Эдипов комплекс. Вы сказали, что причина не в том, что сын ненавидит отца из ревности к матери, а это его просто ненависть из-за того, что отец дал ему жизнь. Но тогда возникает вопрос: а у дочери тогда должен быть в этом случае тоже что-то вроде некого Эдипова комплекса, но я про это нигде не читал в силу моих слабых познаний в психоанализе.

Спасибо. Давайте про комплексы тогда действительно.

Эта теория еще развивается, она не имеет отношения к политике. Я рассуждал об этом в контексте того, что жизнь человеческая есть ее доля страдания, поэтому родители должны детям, а не наоборот, ибо родители зачинают и рожают детей, когда те еще об этом ничего не знают. И в эту концепцию вписывается и перинатальный синдром, который предполагает, что накануне дня рождения или в день рождения многие люди чувствуют себя плохо, поскольку у них возникает память о том, как они покинули уютную трубу матери и оказались в этом враждебном мире, где им приходится отвечать за себя. Но это вопрос не политический, это чисто теоретический вопрос психоанализа, и поскольку у нас программа называется «Политика», а не «Психоанализ», я не хотел бы слишком много времени занимать. Я думаю, что я подготовлю отдельную лекцию на эту тему, ибо, еще раз повторюсь, теория развивается. Приглашаю вас на нее, Марат, и там-то мы уже оттянемся по полной.

Интернет развивается, давайте деньги, да. К сожалению, не можем себе позволить много про это говорить. Начали говорить про заградотряды и про то, как действительно важна глубокая оборона, глухая оборона и атмосфера эта блокадная такая. У нас есть новость про то, как кандидатов в губернаторы заставляют метать гранаты, ложиться под БТР и так далее. Это что такое, с вашей точки зрения? Это все туда же?

Кремлю постоянно нужно поддерживать в обществе впечатление, что война скоро грядет, причем война-то идет, просто современная война — это не война классическая в понимании прежних эпох. Это гибридная война, которая необязательно предполагает объявлений одной страны войны другой или другим, необязательно предполагает задействование регулярной армии и ее официальный ввод на чью-то территорию. Она предполагает комбинированные варианты типа того, который сейчас существует в Донецком и Луганском регионах Украины. Например, использование частных военных кампаний, диверсий, терактов, кибервойн, кибератак. Недавно на минувшей неделе Российская Федерация официально предоставила политическое убежище организатору госпереворота в Черногории, тем самым, даже уже не косвенно, а практически прямо признав свою причастность к этой спецоперации.

То есть Россия является субъектом войны уже. Но нужно еще напомнить о том, что возможно вторжение враждебных нам сил на нашу территорию. Поэтому постоянно проводятся учения по линии Министерства по чрезвычайным ситуациям и гражданской обороны на тему того, что будет в случае ядерного удара, люди помещают бомбоубежища, еще не приватизированные. Как выяснилось, большей части бомбоубежищ нет, но сейчас может быть принята федеральная программа строительства новых бомбоубежищ, и приближенный к Кремлю строитель во главе с братьями Ротенбергами освоит на этом последние бюджетные деньги. Потому что новые бомбоубежища должны быть не такими как старые, они должны быть с кондиционерами, с плазменными телевизорами, с джакузи, причем коллективными, чтобы все, надо же серьезно подходить к этому делу, нельзя мучить людей. И бомбоубежища первого класса, бизнес-класса, экономического класса, как в самолете, поэтому все они, естественно, будут платными, если ты не можешь платить за бомбоубежище, то, значит, ты можешь встречать ядерный удар непосредственно у себя дома, тем более дом тебе после этого не потребуется.

По разряду учений уже проходят многие акции из сферы телефонного терроризма, которые мы переживали в последние месяцы, в частности, дошло дело даже до эвакуации Большого театра вместе со всеми зрителями. То есть поддержание атмосферы войны носит не только информационный, но и технологический характер. Нужно объяснить людям, что ядерный удар вот-вот грядет, поэтому спрашивать о том, почему в магазине нет французского сыра или почему подорожала колбаса в три раза в такой ситуации просто неуместно. Ибо пока жив Владимир Путин, он сможет предотвратить ядерный удар, но если все-таки враг окажется сильнее и хитрее нас, мы надеемся, конечно, что это невозможно, потому что никого сильнее и хитрее Владимира Путина не существует не только в человечестве, но и в природе в целом, включая животные и растительные миры, то надо быть готовыми к этому физически. И копить на бомбоубежище, а не есть колбасу, потому что если есть много колбасы, то станешь толстым, как я, и не пролезешь в бомбоубежище в решающий момент.

Сейчас, про колбасу отдельно. Смотрите, я небольшое уточнение хотела прежде, чем задать следующий вопрос. Безусловно, учения кандидатов в губернаторы, безусловно, по доле военного бюджета мы уже где-то...

Как может быть губернатором человек, который не умеет ложиться под танк? Это просто несерьезно в наше время.

По доле военного бюджета мы уже близки к СССР, в общем, как-то так вполне прямиком туда идем, тут вопросов никаких нет. Все-таки когда вы с широкого экрана говорите про то, что все эти звонки о террористических атаках и так далее, были учениями, это...

Это придумал Кремль, это его новая версия, я этого не утверждаю. Кремль, чтобы как-то отмазаться от того, что была, возможно, неконтролируемая им серия звонков телефонных террористов, придумал, чтобы город подумал, что учения идут. А в какой мере это были учения, а в каком, какие-нибудь неконтролируемые действия террористов.

То есть вы на себя не берете ответственность за?..

 Ни за звонки, ни за трактовку этих звонков.

Хорошо, слава Богу.

Я только транслирую точку зрения третьих лиц.

Тогда у меня следующий вопрос. У нас уже была большая волна действительно этого нагнетания военных всяких настроений, ощущение жизни в глухой обороне, врагов кольца, врагов внешних, внутренних и так далее, концентрических кругов врагов. С какого-то момента социологи стали говорить, левадовские социологи и не только, стали говорить, что от этого все устали, что до какого-то момента общество было готово действительно жить в глухой обороне, жить с девизом «Мы стоим за дело мир, мы готовимся к войне», с какого-то момента эта тема перестала быть популярной. Тем не менее это продолжает активно эксплуатироваться. Нет ли тут какого-то не расчета?

Нет. Дело в том, что, во-первых, Владимир Путин считает, что проблем во внутренней политике у него быть не может, и что российский народ употребит все, что ему будет предложено высочайшей рукой. То есть он считает, что он не может потерять популярность, это в принципе невозможно. Независимо от того, что думают по этому поводу социологи и как сдвигаются настроения россиян, все равно свыше 70% россиян на выборах 2018 года отдадут ему голоса. Но для него важно поддержание психологии войны в самом себе, потому что психология войны предполагает, что войну легко начать, но невозможно закончить, потому что уровень адреналина в крови, который дает война, его надо поддерживать, возникает адреналиновая зависимость сродни наркотической.

Чем же Путин будет заниматься, если война вдруг закончится? Проблемами колбасы? Нет, это уже совершенно не его уровень. Кроме того, война является для Путина оправданием всего. Ведь он, с его точки зрения, никаких агрессивных действий не совершал, он не аннексировал Крым, он спас, он предотвратил в Крым вторжение войск НАТО. Он никак не содействовал войне на Донбассе. Это ополченцы и добровольцы, вдохновленные его образом, просто предотвратили геноцид со стороны украинского правительства и так далее.

Понятно, что черногорский народ совершенно не собирается идти в НАТО, и поэтому собирался свергнуть свое руководство, это не получилось. Но Россия обороняется в понимании Путина, а не наступает.

Тем не менее из того, что вы говорите, следует, что это действительно все игра только на внутреннего Путина, на самого себя.

Путин разговаривает сам с собой. Вообще война ведь очень облегчает жизнь человека. На войне ты меряешь себя только по одному критерию: жив ты или нет. Все остальное — уровень твоих доходов, твои таланты, отношения в семье, с соседями, вообще удовлетворенность собой, своей карьерой, личностным ростом — все это не имеет никакого значения. Есть ты и есть враг. А все, кто находятся по одну сторону баррикад — это твои друзья, по другую — это твои враги. Нет никаких нюансов, полутонов.

Очень понятно, психологически объяснимо. У нас есть звонок ровно по этой теме от Аллы из Германии. Алла, здравствуйте, вы в эфире.

— Добрый день. Мой вопрос связан с выложенной сейчас в интернете повсеместно песней «Дядя Вова», в которой принимает участие государственное лицо в виде депутата. Я бы хотела узнать, планируется ли кем либо из нормальных общественных деятелей подать в суд в данном случае хотя бы даже на депутата Государственной Думы? Потому что в этой песне напрямую разжигается призыв к войне, в частности словами про Аляску, поскольку понятно, что это уже вопрос о границах и исторической памяти. И вот у меня вопрос еще заключается в том, планируется ли вообще как-то отреагировать на подобное разжигание призывов к войне, особенно теперь, привлекая к этому детей? Спасибо большое.

Я вполне допускаю, что кто-то из представителей либеральной общественности или оппозиционных политиков подаст в суд на волгоградского депутата, тем более, что действительно там есть, в общем, признаки пропаганды войны среди несовершеннолетних. Такого закона, запрещающего это, пока нет, но по аналогии с законом о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних его следовало бы принять. Государственная Дума нынешнего созыва его не примет, но внести его можно, по крайней мере, можно его написать и опубликовать, я думаю, это вполне своевременно.

Хотя ясно, что суд не удовлетворит этот иск, потому что уже пресс-секретарь президента Дмитрий Сергеевич Песков похвалил этот клип. Точка зрения Дмитрия Сергеевича Пескова не может быть оспорена судом в рамках действующего законодательства РФ, ибо она является отражением высочайшей точки зрения. Президент же стоит над всеми ветвями власти и фактически держит их в своем кулаке.

Хотите послушать песенку, Станислав Александрович?

Я с удовольствием.

Ну как?

Блестяще. Можно сразу говорить, что это последний бой, то есть это предвестие поражения России в этой войне. Вот эти пораженческие настроения, может, кого-то радуют, кого-то смущают, а я бы не сказал, что они меня сильно смущают. По крайней мере, они свидетельствуют о трезвой оценке авторами песни перспектив России в большой войне.

А подсознательном уровне, надо полагать.

Но вообще, конечно, это можно проходить и по разряду сексуального приставания к детям со стороны женщины-депутата, и я призвал бы тут сексологов и психологов тоже обратить на это внимание.

Боюсь, не доросли пока еще.

Депутатка-то доросла. А дети об этом еще не знают, что она к ним пристает. Депутатка 1979 года рождения, кстати, ей 38 лет, она юрист из Волгограда.

Анна Кувычко. Происходит вот эта повсеместная, вернее, она не повсеместная, она какая-то действительно всполохами, частичная, потому что общество, с одной стороны, устало, с другой стороны, мы видим, как оно устало: когда надо, оно клип снимает вполне. Но, с другой стороны, это не вполне общество, используемые дети и так далее. В этой обстановке надо вести каким-то образом предвыборную кампанию, так или иначе. И воюем-то мы с кем, собственно говоря? У нас война с кем?

С Соединенными Штатами Америки.

А с Трампом мы дружим при этом?

Нет, мы не дружим с Трампом, мы его жалеем, потому что он оказался заложником политического истеблишмента США и коррумпированной правоохранительной системы, спецслужб, так называемого «глубокого государства», то есть функционеров, которые сидят на своих постах при всех режимах как в дипломатической сфере, так и в военной, в разведывательной. И, конечно, мы крайне изумлены, что президент США со всеми его огромными полномочиями не может противостоять атакам на него.

Ну институты. Как ему противостоять?

Вот если в России будут такие институты, и у нас будет президент таким фигляром, который не будет контролировать ничего, кроме собственного твиттера, где он пишет, что Ким Чен Ын не должен называть его стариком, иначе Трамп в ответ назовет его маленьким и толстым. Вот это уровень президентского высказывания.

Все-таки при формальном соблюдении какого-то политеса по отношению к Трампу, притом, что действительно формально именно с Трампом отношения дипломатически выстроенные, какие-то там дружественные…

Они не дружественные. Просто Трамп настолько боится собственного истеблишмента, что он даже не смог встретиться с Путиным на саммите во Вьетнаме, и мы знаем, чем это кончилось. Это кончилось тем, что Китай заключил контракт на поставки американского сжиженного газа с Аляски, 24 миллиарда кубометров в год, частично вместо нашего магистрального газа, который должен идти по газопроводу «Сила Сибири». Поэтому претензии депутата Кувычко на Аляску здесь могут рассматриваться и в этом контексте, потому что если мы завоюем Аляску, как обещано в этой песне, тогда, собственно, и газ уже будет не американский, а наш. А Вьетнам еще закупил американские самолеты боевые, а не российские.

Поэтому Трамп просто отказался встречаться с Путиным, потому что ему было неудобно, Россию они кинули по всем позициям. Конечно, будь воля Трампа, он бы дружил с Россией, просто ему не дает озверевший абсолютно американский истеблишмент. Кстати, в этой песне тоже есть указания, там говорится о том, что американский президент ничего не контролирует, а Евросоюз не имеет права голоса, я не помню, как это точно сформулировано там.

Станислав Александрович, мы переходим к теме, которая волнует всех, у нас сейчас наверняка будет много звонков, у нас есть много вопросов по этой теме. Вы главный политический эксперт штаба Ксении Анатольевны Собчак, а вести предвыборную кампанию будет не только Путин, вести предвыборную кампанию будут разные люди, в том числе и Ксения Анатольевна. Мы понимаем, как в ходе этой предвыборной кампании будет выстраивать с Западом отношения Путин, ему будет не очень просто, потому что с президентом Трампом у него вроде бы какие-то отношения есть, с Америкой у него отношения холодные, вообще все плохо. Как Ксения Собчак предполагает выстраивать отношения с Западом, какая у нее позиция по этому поводу?

Я хочу подчеркнуть, что хотя я главный политический эксперт, но я не официальный спикер штаба Собчак, поэтому то, что я говорю, это, скорее, мое представление о предмете, чем позиция ее непосредственная. Я думаю, что поскольку важная часть внешнеполитической программы Ксении Собчак — это система мер по отмене или, по крайней мере, смягчению на первом этапе западных санкций, которые столь болезненны не для Путина, но для экономики России, всех сфер нашей жизни, то, конечно, линия будет на построение конструктивных, возвращение к прежним отношениям с США, которые существовали в начале первого путинского срока, когда Владимир Владимирович не исключал вступления России в НАТО и говорил об этом практически официально.

Что же насчет отношения к Трампу, я не думаю, что этот вопрос важен для Ксении Собчак, хотя она сама является в какой-то степени Трампом, то есть шоуменом, ставшим на политическую стезю. Но не думаю, что мы будем концентрироваться на фигуре Дональда Трампа, которая все-таки является приходящей, а принципы, которые закладываются в предвыборную кампанию, они все более долгосрочные. 

Вы знаете, поскольку у нас все-таки речь идет о предвыборной кампании, поскольку в значительной степени хвост виляет собакой, то меня здесь, скорее, интересует не собственно отношения с Трампом как таковые, а то, каким образом это будет продано аудитории, и какая часть аудитории на этом будет приобретена, а какая будет потеряна? Выстраивание каких-то дипломатических отношений с Западом, путь в НАТО, Евросоюз — не потеря ли это какой-то части аудитории, которая ровно стоит за дело мира и готовится к войне?

Я не думаю, что кандидат Ксения Собчак ориентируется на ту аудиторию, которая готовится к войне и которой нравятся ролики депутат Кувычко.

То есть расширение аудитории не стоит в приоритете?

Я думаю, что в принципе, это моя оценка, она не социологическая, и, кстати, на мой взгляд, технологии big data позволяют сегодня гораздо эффективнее оценивать представления аудитории, чем традиционная социология в силу тех причин, о которых мы многократно говорили.

У нас сейчас инструментария под рукой нет.

Я думаю, что потенциально с нынешним курсом никак не солидаризируется, в том числе и в вопросах отношений с Западом, 20-25% населения. Соответственно, часть этого избирателя Ксения Собчак может получить, если, конечно, она будет зарегистрирована. Я вижу два барьера, которые она могла бы преодолеть. Первый — это барьер Прохорова, 7,89%, который получил Михаил Прохоров на президентских выборах 2012 года. Второй — так называемый барьер неоднозначности, это 10%. Нужен двузначный результат, пусть даже немного превосходящий 10%, поскольку психологически для сторонников это важно. Ну и в России есть и 89%, и 10%, и 11%, и больше людей, которые выступают за примирение с США.

Тем не менее, никакой задачи, я сейчас говорю именно про предвыборную кампанию, никакой задачи расширения аудитории за счет какой-то, не знаю, допустим, за счет каких-то более аккуратных формулировок и так далее…

Понимаете, Ксения Собчак все-таки харизматический лидер, а сама кампания харизматическая, она строится не на каких-то заведомо построенных смысловых конструкциях, которые нельзя менять, а, в общем-то, на диалоге Ксении Собчак с аудиторией. В ходе этого диалога могут уточняться позиции с обеих сторон, в том числе и аудитории. Может быть, Ксения Собчак перевербует и сагитирует кого-нибудь, например, родителей этих несчастных детей, которых насильно снимали в варварском клипе великовозрастная депутат Кувычко.

Надеюсь.

Поэтому, все может быть. Можно не только из русофоба перейти в патриоты, но и из ура-патриота стать конвенциональным человеком, назовем это так.

И податься в реестр русофобов немедленно, самодонестись.

Для этого должен быть принят федеральный закон о русофобии в РФ. Видимо, в рамках этой президентской каденции Владимира Путина принят не будет, поскольку Государственная Дума перегружена законотворческой деятельностью.

И является плодом вашего воображения.

Так сказал депутат Николай Валуев, ведущий программы «Спокойной ночи, малыши».

У нас есть звонок от Анастасии из Перми. Здравствуйте, Анастасия, вы в эфире, говорите, пожалуйста.

Здравствуйте, Анастасия.

— Добрый день. Здравствуйте, уважаемая Анна, уважаемый Станислав Александрович. Вы не представляете, какое удовольствие вас видеть и услышать, что вы вернулись. Я надеюсь, что время от времени, при вашей такой занятости, какое-то будет постоянство… Хотя бы через вторник.

Знаете, есть такая шутка, видеть вас одно удовольствие, а не видеть — совсем другое. Спасибо большое, Анастасия, за добрые слова.

— Как раз вот у меня по поводу выдвижения в президенты Ксении Собчак, которую я очень люблю, очень симпатизирую, я считаю, что она герой, это блестящая женщина.

Я с вами согласен.

— Прекрасный язык, воспитание, образование, и то, что она делает, любой жанр, кроме скучного будет. Она может и редактором быть модного журнала, и войти в какие-то министерства, везде будет интересна, и она прекрасно бы работала. У меня такой вопрос в связи с этим, вы уже немножко затронули, что вот было так с Михаилом Прохоровым. Можно ли это как-то считать ее «засланным казачком», помните, из кинофильма «Неуловимые мстители» такой? Или это был такой фильм, с Николаем Олялиным, назывался «Обратной дороги нет», где везут они обоз, а оказалось в итоге, что этот обоз как отвлекающий, с трухой, а не с оружием, а настоящий обоз идет другой совсем дорогой. Никого не хочу обидеть, это такой отвлекающий маневр, выработанный политтехнологами?

Спасибо. Ну, засланный казачок у нас это депутат Водолацкий, соавтор закона о патриотическом воспитании, поэтому засланных казачков не может быть слишком много. Нет, я имел возможность на протяжении пяти лет наблюдать эволюцию политических взглядов и амбиций Ксении Анатольевны Собчак, я сам считал все это время, что она может быть лидером оппозиции и кандидатом в президенты от оппозиции, за что был критикуем как моими друзьями, так и не друзьями многими. Поэтому, когда этот проект материализовался и кристаллизовался, у меня уже не было выбора, я должен был к нему примкнуть, поскольку было бы крайне странно, если бы я к нему не примкнул. Но эти все решения Ксения Анатольевна принимала сама, и они долго в ней созревали, поэтому я вас уверяю, что это не Кремль ее назначил кандидатом в президенты, поскольку в данном случае я, как говорится, «свечку держал». Обычно не держал, а вот здесь держал. А дальше посмотрим, как пойдет кампания, я думаю, что Ксения Анатольевна убедит вас в искренности своих намерений, у нее для этого есть все личностные ресурсы.

Тогда я уже, в развитие этого вопроса, задам вопрос от телезрителя Максима Гликина, который по совместительству является заместителем главного редактора телеканала Дождь. Собчак — это кремлевский проект или белковский проект? То, что не кремлевский, вы уже сказали…

Во-первых, я хотел поблагодарить Максима Гликина, потому что я знаю, что руководители телеканалов обычно не смотрят собственные телеканалы, и Максим Гликин это радостное исключение. А во-вторых, это, конечно, не белковский проект, поскольку моя роль в этой истории невелика, и не надо ее преувеличивать, раздувать, я там не большой начальник. Но Ксения Собчак — это вообще не проект, это субъект, поэтому сама постановка вопроса о проектности Ксении Собчак, она не вполне корректна.

Про Собчак довольно много вопросов, тут есть прямо целый блок. Есть вопрос, как будет организован сбор подписей командой Собчак?

Я думаю, что Ксения Собчак будет выдвинута от одной из политических партий, что позволит ей собирать не триста, а сто тысяч подписей. Сто тысяч подписей, на мой взгляд, — это задача решаемая, хотя в конечном счете все будет зависеть от того, не забодает ли Кремль все эти усилия.

От партии ПАРНАС выдвигаться, со всем репутационным хвостом…

Скажем так, я просто не могу в силу того, что все-таки я инсайдер штаба, я что-то знаю по этому поводу, но пока оглашать не могу.

Тогда скажите, пожалуйста, вот есть еще один вопрос, из области научной фантастики, я бы сказала. Если Путин не станет участвовать в выборах 2018 года, с каким отрывом от Зюганова победит Собчак?

Ну, я думаю, второй тур все-таки будет, но во втором туре будет победа Собчак с результатом где-нибудь 56 на 38.

Тогда еще один вопрос. Станислав, вы, надо полагать, примкнули к кампании Собчак, если вы примкнули к кампании Собчак, то, скорее всего, уверены в том, что ее зарегистрируют. Не будет ли Собчак неким буфером для того, чтобы списать излишний процент, если таковой вдруг возникнет, в пользу Путина?

Я не уверен, что ее зарегистрируют, и не могу быть уверен. Больше того, мне кажется, в этом не может быть уверена даже сама Ксения Анатольевна, хотя ее контакты гораздо шире и выше, чем у меня. Я примкнул потому, я уже объяснил, что не мог не примкнуть, я считал этот проект правильным уже давно.

А от чего зависит это?

Это зависит от того, не захочет ли Кремль торпедировать Ксению Собчак в решающий момент, вот от чего это зависит. Если Кремль не захочет ее торпедировать, тогда сто тысяч подписей, на мой взгляд, можно собрать, при наличии того организационного ресурса, который сейчас есть, формируется и расширяется, он действительно есть. Вообще, в штабе Собчак собралась весьма сильная команда, во главе с Игорем Евгеньевичем Малашенко, неформальным руководителем президентского штаба Бориса Ельцина в 1996 году. И такой сильной команды нет, на мой взгляд, ни у одного из кандидатов в президенты, включая Путина.

Тут сразу два вопроса, и про команду, но сначала все-таки уточнение, понятно, что если Кремль не подставит, но это-то от чего зависит? Что может стать той красной тряпкой, которая заставит Кремль принять какие-то новые решения?

Может быть, Кремль испугается резкого роста популярности нашего кандидата? Это всегда является для Кремля красной тряпкой. А потом, в Кремле много башен всяких, система однопартийная, но многоподъездная, как говорилось в советское время, поэтому я слышу, среди влиятельных людей вокруг Путина есть немало тех, кто не любит Ксению Собчак. И если их лоббизм будет эффективен, то всякое возможно.

Станислав Александрович, вот про команду, действительно, если вы заговорили. Выборы 1996 года, одно из довольно проблемных исторических локусов, про которые до сих пор ломают люди копья, не то что по каждому пункту истории должен быть выработан какой-то общественный договор, вполне есть опция иметь разные мнения, но тем не менее, вы понимаете, о чем я говорю, очень проблемная точка, с очень сомнительным репутационным хвостом и так далее.

Да.

Команда действительно прямиком оттуда, ну не целиком, но многие значимые люди …

Нет, команда не прямиком оттуда. Она только в лице Игоря Малашенко, создателя телекомпании НТВ, человека, который не отвечает за репутационный шлейф кампании 1996 года, за это отвечают некоторые другие люди, во главе с формальным начальником штаба, Анатолием Чубайсом. Это все так, безусловно.

Это некоторые демонстративные решения, в общем-то, которые…

Понимаете, смысл этого решения в том, чтобы показать серьезность намерений, потому что Игорь Малашенко не стал бы возглавлять штаб кандидата, являющегося клоуном. Он не возглавил бы штаб Екатерины Гордон или Анфисы Чеховой, или даже Геннадия Зюганова.

Тут можно с другой стороны подойти, он бы, безусловно, не возглавил, но он своим присутствием все-таки очень определенный ракурс задает. С другой стороны, можно сказать, что есть довольно много политтехнологов, которые этого репутационного шлейфа не имеют, которые в гораздо большей степени ассоциируются с началом нулевых и так далее.

Понимаете, политтехнолог — это вообще человек с неважным репутационным шлейфом, по определению так. Это такая работа, потому что политические технологии это дело неоднозначное, с моральной точки зрения. Поэтому как раз Игорь Малашенко, на мой взгляд, это человек с наилучшей репутацией в этом амплуа.

Вопрос действительно не про конкретного человека, вопрос про апелляцию к очень определенному периоду.

Этой апелляции нет, поскольку Малашенко сделал многое другое, помимо выборов Ельцина.

В общественном сознании она есть.

Ну, что же теперь делать, значит, нужно проводить разъяснительную работу среди молодежи. Понимаете, жизнь вообще полна неожиданностей и сложностей. Ясно, что сам факт выдвижения Ксении Анатольевны Собчак вызывает весьма неоднозначную реакцию, в том числе среди тех, кто является официальным оппонентом Владимира Владимировича. Ясно, что Ксения Анатольевна уже подвергается атакам с самых разных сторон, в том числе со стороны вчерашних друзей и соратников. Ну что, это не страшно. С учетом харизматического ресурса Ксении Собчак и весьма сильной команды, которая там собралась, в этом штабе, а собралась она там не случайно, я думаю, эти все проблемы можно решить в ходе кампании, они решаемы.

Хорошо. У нас есть еще один звонок. Добрый вечер, вы в эфире, говорите, пожалуйста. Здравствуйте.

— Здравствуйте. Михаил из Берлина, очень рад вас слышать, Станислав и Анна. У меня известный вопрос двух президентских сроков. В Конституции сказано, что невозможно более двух раз подряд, а ряд экспертов трактуют эту невозможность несколько иначе, что два срока нельзя через раз, нужно только два срока именно подряд. Если человек хочет стать президентом, то можно два раза подряд это делать. И тут как бы Владимир Владимирович, он когда пошел на третий срок, он должен был по идее, раз есть тут нестыковки, он должен был получить постановление Конституционного суда, которое бы эти нестыковки снимало. Как вы считаете, вот сейчас на носу четвертый срок, стоит ли обществу вернуться к этому вопросу, и, в частности, кандидатам в президенты подумать, так же изучить этот вопрос и использовать в дальнейшей политической борьбе?

Спасибо, Михаил.

Вопрос про слово «подряд».

Я не юрист, поэтому не могу выносить здесь обоснованные, вполне достоверные суждения. В то же время я знаю позицию разных юристов, одни из которых считают, что Путин может идти на следующий срок, другие, что нет. Но я не стал бы подавать в суд, поскольку его результат предрешен. Электорат все-таки, во всяком случае потенциально наш электорат, предъявляет запрос на новую искренность, и он не любит заведомых фейков. То есть, если ясно, что иск будет отклонен или даже не принят к рассмотрению, то зачем его подавать? Вот я встречаю избирателя Пупкина, где-нибудь в Йошкар-Оле, избиратель говорит: «Белковский, а зачем вы подали иск, если ясно, что шансов ноль?». И я не найду, что ответить. Поэтому не нужно делать то, что не может увенчаться успехом ни при каких обстоятельствах.

А вообще я считаю, что главное, это не количество сроков, и даже не продолжительность одного президентского срока, а главное — объем полномочий президента. Нужно лишить президента большей части его полномочий, в том числе в части формирования исполнительной власти, как на федеральном, так и на региональном уровнях. Тогда уже не столь важно, сколько он находится у власти, может быть, и два срока по семь лет, важно, чтобы Россия перешла в формат парламентской демократии, где президент является гарантом стабильности политической системы и национального единства, а также, возможно, принимает участие в формировании судебной власти, что делает ее независимой от двух других ветвей власти, но не является тем диктатором, которым неизбежно становится любой лидер с такими полномочиями, в рамках существующей сегодня политической системы и конституционного порядка.

Сдается мне, Станислав Александрович, это связанные между собой вещи, сидение на протяжении восемнадцати лет и неограниченный круг полномочий, как-то оно каким-то образом переплетается.

Неограниченный круг полномочий был заложен в ельцинской Конституции 1993 года, просто потом к формальным полномочиям добавилось еще много неформальных, которые не упомянуты в Конституции впрямую, разумеется. Но если Конституция будет изменена, и Россия станет парламентской демократией, то предпосылок для концентрации такого объема власти в руках одного лица станет значительно меньше.

Станислав Александрович, я предполагаю, вернее, даже, я знаю, что вы не раз отвечали на сакраментальный вопрос про соотношение, что историю Собчак-Навальный и так далее. Тут есть один вопрос от нашего телезрителя, который сформулирован несколько иначе. Я бы его вам задала, потому что он про вас, а не про них. Сформулирован он так: осознаете ли вы, что внезапно бросив зрителей Дождя, это мы оставим, присоединившись к Собчак и критикуя Навального, вы потеряли доверие большой аудитории, и уже невозможно будет его восстановить? То есть это про вас исключительно. Про соотношение, действительно, много было уже сказано, мы к этому вопросу возвращаться не будем, а вот про вас действительно.

Понимаете, я не сделал и не сказал ничего нового. Я всегда поддерживал идею выдвижения Собчак в президенты России, на протяжении нескольких лет, в том числе и на Дожде. Почему же вы не задали мне этот вопрос несколько лет назад? Я всегда критически высказывался, по крайней мере, в последние несколько лет, в отношении Алексея Анатольевича Навального, признавая его, безусловно, выдающимся политиком и очень талантливым человеком вообще, этого я никогда не отрицал. Но формирование образа молодого диктатора мне не нравится. Поэтому ничего нового в моей судьбе не произошло.

Тем не менее, вы понимаете, что нынешнее развитие событий уже не дает возможности списать все на формат «Паноптикума», а предполагает выход с открытым забралом.

Я лишь развиваю те линии, которые были со мной в последние несколько лет, в том числе и те почти три года, что я работал главным специалистом телеканала Дождь. То есть ничего сверхъестественного не случилось, небо не упало на землю, я не поменял своих точек зрения по ключевым вопросам. То, что это не понравилось части моей аудитории, да. Но понимаете, я хочу быть честен со своей аудиторией, я знаю, что аудитория ценит меня за искренность и за умение говорить то, что я думаю на самом деле, а не за стремление «подлизаться» к аудитории, подстроиться под нее.

В моей жизни было немало таких моментов, когда, как казалось, аудитория от меня отвернется, начиная с дела ЮКОСа 2003-2004 годов. И часть аудитории отворачивалась, потом возвращалась ко мне, менялся состав этой аудитории, в конечном счете она расширялась. Я все-таки, как говорил Владимир Войнович, как называлось одно из его первых произведений, хочу быть честным. И это важнее, чем объем аудитории, потому что честность привлечет аудиторию обратно, даже тех, кто сегодня вами разочаровался из-за того, что я примкнул к президентской кампании Ксении Собчак. А не примкнуть, как я вам говорил, не мог, потому что этот проект мне слишком… не проект, этот сюжет мне слишком дорог.

Это прекрасная финальная нота. Станислав Александрович, спасибо вам большое.

Спасибо вам.

Дай бог, чтобы не в последний раз, что называется. Я надеюсь вас увидеть здесь еще не раз.

Спасибо, Анна Андреевна.