Путин 3.0: новый акцент в предвыборной кампании

Баунов: Он, конечно, начинает конкурировать за молодежь и начинает осознавать важность интернета. Все, кто наблюдает его давно, все, кто работает с ним давно или получают оттуда какие-то более-менее прямые реляции, знают, что Путин интернету значения придавал очень мало в первые годы своей работы. Собственно, поэтому наш интернет до сих пор так свободен.

В последние годы до него что-то стало доходить, сначала в очень неуклюжей форме: интернет — это что-то, что управляется зарубежными центрами, что этим вообще можно управлять, это какие-то нитки, это чужие нитки, и лучше их обрубить по возможности и об этом забыть. То есть мечта о каком-то китайском интернете. Потом вдруг он увидел, что при помощи интернета, который вроде бы вражеский, это враги придумали против нас, помните, было еще совсем недавно, интернет придумал ЦРУ, вдруг увидел, что при помощи этого интернета успехов достигают те люди, которые являются либо ему симпатичны по-человечески, либо являются его тактическими союзниками.

Дональд Трамп, все уже поняли, что ни телевизор ему не помог, а только мешал изо всех сил, ни газеты не помогли, а человек взял, что-то в сетях такое начирикал — и стал президентом Соединенных Штатов. Брексит случился тоже вроде бы как в интернете. История с Медведевым и новыми протестами случилась в интернете. И все это вместе заставляет его на интернет смотреть по-другому, и действительно искать новые стороны своей личности, которые были бы ее сетевыми сторонами. Я понимаю, что в его возрасте и после, ну не то чтобы это большой возраст, просто вся карьера прошла мимо интернета, ему пресс-секретарь ссылок не кидает. Медведеву, я так понимаю, насколько мне известно, кидают, а ему — нет, он не ходит по ссылкам. И нужно ему найти какие-то сетевые стороны своей личности.

Немзер: А когда вы говорите, что у вас есть ощущение, что он их ищет, эти свои сетевые стороны, пытается их как-то совместить со своим имиджем и так далее, что вы имеете в виду? Ведь все эти бесконечные кампании, про которые нам рассказывалось, по дискредитации Навального и так далее, в общем, практически никаким успехом не увенчались, а, наоборот, только, скорее, сработали на Навального. Где этот его поиск? Это пока неудачи сплошные?

Я имею в виду именно  личности, не государственной машины и ее союзников, которые действительно работают достаточно неуклюже, а себя. То есть немножко стать видеоблогером, он, конечно, всегда немножко был видеоблогером. То есть это тот человек, чьи цитаты в форме коротких видео уже расходились, он в этом смысле уже интернет-политик. Он мог этого не видеть, он мог этого не осознавать, но это человек, который действительно умел на фоне этой монотонной, ровной, выверенной политической  речи, иногда очень скучной, иногда про киловатты и надои, съездовской такой речи, вдруг взять и выстрелить какой-то фразой, каким-то мемом, собственно говоря. Путин, вообще говоря, мемы производят у нас все — сколько лет у власти? 17, будем считать 17 — 17 лет он производит мемы. Просто сейчас, мне кажется, он пытается делать это сознательно.

Немзер: А скажите, пожалуйста, действительно...

Вот, кстати, гей на подводной лодке — последний мем.

Немзер: Да-да. И сейчас есть большое интервью Оливеру Стоуну, оскароносному режиссеру, есть его общение с журналисткой Мегин Келли на Питерском экономическом форуме, есть действительно включение этого модуса мемов, которые мы все хорошо помним, начиная с «мочить в сортире» и «она утонула», в той или иной степени.

Да. Это и есть, собственно, то, что заставляет вас говорить о том, что предвыборная кампания Владимира Путина началась. Конечно, началась, единственное, он не очень понимает против кого он ее ведет, но он ее уже начал